- Надо быстрей в лес, к Кабалке. Возьмем лошадей и вмиг домчимся.
- Это в другой стороне, - возразил аббат.
- Все равно быстрей получится.
- Нет.
- Что ты предлагаешь?
- Поедем на Звездюлине.
- Ты что? Пока дошкандыбаем...
- Обижаешь. В общем, сейчас сам увидишь.
Мы вошли во двор, расположенный с тыльной стороны дворца. Звездюлина общалась со своими соплеменниками, царскими коровами и быками в специально устроенном для них загоне. Тусопих свистнул. Корова тут же явилась на зов.
- Звездюлинка...
- Подлизываешься, значит что-то надо. - Перебила хозяина буренка. Чего уж там, сразу говори.
- Понимаешь, Лялечку украли.
- Это ту, которая тебя до смерти пугала?
- Она самая.
- Хорошая девочка. - Сделала странный вывод Звездюлина. - Дальше.
- Выручать надо.
- Кого забодать что ли?
- Нет. Она далеко. У Бявлыдка. Надо по быстрому домчаться туда.
- А кто увидит? Отберут меня у тебя.
- Не отберут. Андрей не позволит. Он главнее кардинала.
- Переодетый Пахан что ль?
- Нет. Потом объясню. Дорога каждая минута.
- Чего же тогда стоишь? Запрягай.
Пока Тусопих прилаживал хомут, Звездюлина поделилась со мной своей тайной:
- Понимаешь, я - секретная корова. Могу такие скорости развивать, сама удивляюсь. Но про это никто не должен знать. Особенно кардинал. Мигом себе заграбастает. Так что, по городу я тихо поеду, а как за ворота выедем тогда и помчимся.
- Так и помчимся? - Недоверчиво переспросил я.
- Сомневаешься? Зря. Но скоро сам увидишь. Я даже не знаю, кто меня обогнать-то сможет.
- Даже лошади?
- Это те, что остались у Кабалки?
- Да.
- Значит, все-таки лошади, а не хищные коровы. Не знаю. Лялечку спасем, можно будет с ними наперегонки попробовать. Но только чтобы ни кто не видел. Секретная я.
Тем временем повозка была готова и мы тронулись в путь.
- Что можешь сказать о князе?
- Сволочь, подонок, гад.
- Ну, под эту характеристику, как я понял, многие подходят.
- Это верно.
- Что-нибудь особенное.
- Особенное? Царем хочет быть. Княжество большое. Чуть ли не в половину Далдонии. Ни кому не подчиняется, в смысле кроме Паханата. Так что на лицо отдельное государство. Одна беда, кардиналов на всех не хватает. А царством или королевством может называться только та территория, в которой имеется действующий кардинал. Все же остальные, какими бы большими и сильными не были, остаются княжествами, графствами или герцогствами. Вот Бявлыдок и пытается переманить к себе Хитроблуда, всячески приваживает. А заодно и свирепствует. В княжестве костры почти не затухают. Рвение свое показывает. Что, мол, достоин.
- Так, вроде, это церковное дело, еретиков жечь.
- Да. Но добровольная помощь не возбраняется, а, наоборот, поощряется.
Мы выехали из города. Звездюлина подозрительно обернулась на окружающие столицу стены.
- Да, давай уже! - Нетерпеливо поторопил ее Тусопих.
- Ну, ладно. Переквадратьтесь и покрепче держитесь. - Посоветовала корова и рванула.
Не знаю, победит или нет Звездюлина в гонках с лошадьми, если они вообще состоятся, но скорость она развила весьма приличную. Совсем не коровью. Замелькали обступающие дорогу деревья. На каждой кочке повозка подпрыгивала так, что пришлось и правда вцепиться в боковой поручень, чтобы не вывалиться.
Сватовство
Похищение Лялечки, конечно, прискорбный факт, но Далдон в данный момент уже ничем не мог помочь, а требовалось решать и свои, семейные проблемы. Тем более они сами вылезли на первый план, в лице взъерошенного Бабая.
Только Андрей и Тусопих покинули дворец, как в обеденную залу, в которой царь продолжал завтракать медовухой, заявился султаныч. Он остановился не доходя нескольких шагов до стола, принял подобающую случаю позу: выставил чуть вперед левую ногу, правую руку заложил за спину, задрал (насколько позволяла шея) острый подбородок и начал пламенную речь:
- Я оказываю тебе столь высокую честь, потому что невозможно бороться с великим чувством, всепожирающая страсть завладела полностью моим организмом! Ты не должен препятствовать воссоединению двух любящих сердец. Иначе может случиться непоправимое. Лишенный любви и надежды я всей мощью обрушусь на земли и предам их разорению! Так что от твоего решения зависит не только мое счастье, но и судьба всего царства! А может быть и мира!
Далдон помотал головой, не соображая, что хочет этот заморыш.