- Да, говорю ж тебе, брить их надо!
- Ты, что, сбрендил? В их хохолках самая зараза запрятана...
- ... он глянул, а вместо жены - лошадь с заячьими ушами...
- ... я уже одного инженера и трех Карлсонов самолично видел, видать разведчики...
- ... хищная, точно. Она же четверых загрызла для того, чтобы к помосту прорваться...
- ... лошади потом улетели...
- ... не летают лошади, это коровы улетели, клином...
- ...а до чего же страшны Мурзилки! Зубы в шесть рядов, из глаз огонь, из ушей дым...
- ... Пахан сам эту надпись соорудил и ровно через двадцать минут публично будет доказывать, что каждое слово - правда...
Угольщик
К кардиналу Пелухету подошел епископ Дызшенип. Он был не в себе.
- Товарищ ваше преосвященство! В городе творится что-то несусветное! И во Дворце съездов тоже!
Возбужденный папик скороговоркой сообщил старшему по званию подробности творящихся катаклизмов. О вещей корове, об эпидемии, о немыслимой надписи в небе, о лысом папике с кучей мандатов.
Еще в самом начале доклада Пелухет понял, что он к Пахану с такими вестями не пойдет. И так чудом остался жив, после того, как утром докладывал о покинувшей город армии Злыгада во главе со своим королем. Хватит. Послужил Святому престолу, пора и честь знать. Чем бы ни закончилось сегодняшнее светопреставление, кто бы ни одержал победу, головы полетят при любом исходе.
- Слушай, Дызшенип, ты ведь давно мечтаешь мое место занять. Доносы на меня шлешь, почти ежедневно. Считай, что своего добился. Сам иди и докладывай Пахану.
- Но только кардинал имеет право...
- Держи. - Пелухет вложил в руку епископа свой мандат. - Теперь ты и есть кардинал.
Оставив озадаченного Дызшенипа наедине с дилеммой: что важнее, перекрасить ирокез или сначала доложить Пахану о творящихся непотребствах, отрекшийся от сана священник скользнул в один из боковых проходов. Спустя пять минут окружающие Паханат взбунтовавшиеся горожане практически не обратили внимания на вышедшего из тайной калитки перепачканного сажей угольщика. Недоумение вызывал лишь тот факт, что работяга не стал дожидаться темноты для совершения покражи целого мешка угля. Однако, те немногие, кто обратил на это внимание, представив, что в данный момент творится в Паханате, поняли, что угольщик поступает правильно, унося ноги подальше от заразы. А то что прихватил то, что под руку попалось, так это в качестве компенсации. Только глупец мог бы в суматохе умыкнуть что-нибудь более ценное, чем уголь. В принципе, они были не так уж далеки от истины. Содержимое мешка по химическому составу действительно являлось углем. Ошибочка вышла насчет структуры. Перевоплотившийся Пелухет уносил с собой мешок брильянтов, припасенных на черный день.
Пахан прочитал послания из герцогства и задумался. Оказалось, что под боком благополучно существует секта сатанистов. Участь Ридопа, Иещеуба, Дболряпи и всех причастных, имена которых еще предстоит выяснить, уже определена. Но это сейчас неважно. Никуда они не денутся от карающей и беспощадной длани...
Герцог упомянул злодея-Андрея в компании с симпатичным чертом. Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что самозванец кардинал и одноименный злодей - одно и тоже лицо. Проявился в герцогстве. Теперь уже в качестве истребителя кардиналов. Интересно, он случайно приблизился к Паханату или целенаправленно движется навстречу своей погибели?
Как бы там не было, но прием его ожидает самый теплый.
А может быть Злыгад узнал про самозванца и, пытаясь наладить охладевшие отношения, отправился с армией выловить злодея? А то что без благословения, так только из желания сделать сюрприз? Или все же шпионы беспокойного короля донесли про вторжение султана, и его армия движется освобождать княжество Бявлыдское и карать Далдона? Тогда почему без приказа? Одни вопросы, на которые нет ответов. Пока нет.
Размышления прервал епископ Дызшенип, который почему-то явился с докладом вместо Пелухета. С этим тоже предстоит разобраться...
Докладчик
Во Дворце Съездов было неспокойно. Внешне это никак не проявлялось. Все как всегда. Безропотное и почти безмолвное ожидание. Но атмосфера была явно накалена. Не для кого не было секретом, что в мире творится что-то совершенно непонятное, необъяснимое и страшное. Каждый где-то что-то слышал, но теперь не торопился поделиться новостями, а, наоборот, старался узнать что-нибудь новое. Не мудрено. Стоило ли рисковать и делиться крупицами непроверенной информации, порой совершенно невероятной, когда внимательно выслушавший тебя собеседник мог тут же донести, обвинив в распространении ереси? А так как практически все придерживались подобной тактики, то ни чего кроме абсолютно ничего не значащих разговоров о погоде слышно не было.
Внезапно по залу пронеслась новая волна беспокойства. Но, в отличие от обычной толпы, это выразилось не шумом или непонятным движением. Наоборот, все папики смолкли и замерли, некоторые даже, на всякий случай, прекратили дышать.
Не обращая ни малейшего внимания на наэлектризованное до предела пространство, совершенно спокойно, пройдя через неимоверно длинный и безмолвный зал, на трибуну поднялся странного вида молодой человек, почти что мальчик. Судя по сутане, его можно было бы принять за священнослужителя, но, о, боже, он был лысым! Такого кощунства Дворец Съездов не видел никогда. Однако, паренька ни грамма не смущал его внешний вид, напротив, он пару раз погладил себя по гладкой голове, как бы привлекая к своей прическе внимание.
- Здравствуйте, - невозмутимо обратился он к многотысячному сборищу, не повышая голоса, но акустические параметры зала были таковы, что слова доносились до самых отдаленных уголков, - хотя, если честно, то здоровья я вам не желаю. Но это все слова. Теперь к делу. Я пришел сообщить всем вам, что съезд отменяется. Навсегда. По причине надвигающегося апокалибздеца. Это всеобъемлющий Кирдык Крантович. Так что зря ждете. Пахан не придет. Не до вас ему. Он сейчас занят спасением своей ж..., гм, жизни. Кроме всеобщего капута, ожидающего всех вас, если не одумаетесь, к нему пожаловал и персональный капец. Так что он не выкрутится.
Аудитория начала понемногу приходить в себя. Шок от неслыханной ереси сменился ужасом осознания того, что каждый стал свидетелем богохульных речей и не помешал произнесению крамольных слов, значит, поддержал...
И в тот момент, когда зарождающийся ропот: "Ересь!", "Порвать его на куски!", "Сжечь на самом медленном огне!" был готов взорваться всеобщим возмущением и праведным гневом, всеобщее внимание привлек новый шум, донесшийся с противоположного конца зала. В святая святых всего мира беспорядочной толпой начали проникать перепуганные до смерти папики. Среди новоприбывших, как куски угля, разбросанные по девственному снегу, бросались в глаза лысые головы.
Интервью
Появился синий папик, который что-то долго нашептывал на ухо генсеку. От услышанных новостей и без того малоприятная физиономия Пахана исказилась гримасой ненависти. Он так же тихо что-то сказал епископу, отчего тот побледнел и медленно вышел из зала на негнущихся ногах. Вряд ли он принес добрую весть. Судя по всему, Кабалка запустила в небо что-то эдакое, и это что-то явно не понравилось Его Святейшеству. Я решил, что дольше прятаться нет никакого смысла, и, как только перепуганный епископ удалился, вместе с Лялечкой вышел из укрытия.
Если расчет Люцифера сводился к тому, что что-то произойдет, когда Пахан увидит меня, своего злейшего врага из того далекого мира, то он ни в коей мере не оправдался. По той простой причине, что Кашкин меня не узнал. Как Кашкин, сосед по лестничной клетке. И не удивительно. За тысячу лет можно забыть даже себя самого (что по-видимому и произошло), что ж говорить про кого-то другого?
А, вот, как Пахан он понял, кто перед ним.
- Если не ошибаюсь, а я никогда не ошибаюсь, ты тот самый кардинал Андрей, - он не спрашивал, а утверждал, - который каким-то, пока еще мне неведомым образом, раздобыл священный мандат и прикрываясь моим именем сеял смуту и ересь. А с тобой девица Лялечка, неоднократно заявлявшая о своем дьявольском происхождении. Давно желал с вами побеседовать. И, поверьте, не заявись вы сюда самолично, рано или поздно, но наш разговор все равно состоялся бы. Долгий и откровенный. И, раз уж вы здесь, пожалуй, начнем. Сейчас вы будете говорить без какого-либо принуждения, а впоследствии я сравню теперешние ваши слова с теми показаниями, которые вы будете давать под пытками. Только так можно установить истину. Итак, первый вопрос: вы проникли в Паханат, каким образом мы установим попозже, теперь же меня интересует, зачем?
- Давай сразу не будем говорить, что пришли его свергать, скороговоркой зашептала Лялечка, - а то он сразу начнет симулировать миокардовский инфаркт или диарею энурезовую. Все начальники так делают. Чуть припечет, сразу в больничку ложатся и там пережидают смутные времена. Я ему сначала башку задурю, а потом и свергнем.
Я не успел ни согласиться, ни отвергнуть предложение чертовушки. Да она этого и не ждала, а сразу обратилась к Пахану:
- Вообще-то, мы тут мимо прогуливались и решили заглянуть на огонек. Это насчет, как сюда попали. Но раз уж мы здесь, придется выполнить свой профессиональный долг. Дело в том, что мы внештатные корреспонденты всех газет и телевизоров. И нас очень интересует вопрос: как ты, дядечка, относишься к проблеме, связанной с уборкой крокодилов? Цыц! Молчи пока!
Пахан застыл с раскрытым ртом и не произнес не слова, не оттого что послушался, а потому что потерял дар речи от столь неслыханной наглости. А Лялечка невозмутимо продолжила:
- Хочу заранее предупредить, не смотря на свою простоту, вопрос очень многоплановый. И поэтому нас не устроит однозначный ответ. Например, положительно или отрицательно. Итак, уборка крокодилов. Первый аспект. Уборка, как наведение чистоты. Нужно ли сначала подметать крокодила или можно сразу его мыть? Можно ли использовать пылесосы? Каким химическим средством лучше всего осуществлять процесс? Не торопись отвечать, дядечка! Лялечка вновь решительно пресекла попытку Пахана, немного очухавшегося, вставить хоть слово. - Я еще не сформулировала вопрос полностью. Посмотрим на проблему под другим углом. Уборка, в смысле урожая. Это когда появляются и подрастают все новые и новые крокодилы, тем самым зарождая массу проблем. Как их убирать, вручную или комбайнами? На чем транспортировать? Где хранить? И, главное, сбыт. На фига их вообще выращивать, если некуда выгодно продать? И, наконец, третья грань вопроса. Уборка, как синоним устранения, убийства. Нужен ли контрольный выстрел в голову? Какой стороной совать крокодила в бочку с цементом? Можно ли закатывать его под асфальт? Что же касается самого понятия крокодил, тут тоже не все так просто. Во-первых...
Нукеры
- Хватит!!! - Скрипучим фальцетом Пахан перебил чертовушку. - Теперь меня послушайте, глупцы. Сами ко мне пожаловали! Я уже собирался Злыгада отряжать для вашей поимки. И тут такой сюрприз!
- Тюти, нету Злыгада. Надоело ему быть цепным королем, решил он стать прекрасным принцем и умчался к своей ненаглядной принцессе!
- Так и думал! И здесь без вас не обошлось! Но ничего! Все получат по заслугам. И приютивший вас Далдон вместе со своим царством, и непокорный Злыгад. Все! Но начну с вас. Придумал! Пытать буду вас прямо на съезде. Публично. Это будет самый долгий съезд в истории. А потом делегаты разнесут во все концы света жуткий рассказ о том, что бывает с самозванцами. И от этого власть моя еще более окрепнет! А когда в вас еще будет теплиться искорка жизни, я объявлю всему миру главную новость всех времен и народов. Услышав ее, все возрадуются и станут еще преданней. И уже сами, без моего приказания, избавятся от гнили, коей является еретическая Далдония!..
Мне всегда казалось, что в голливудских фильмах, когда изображают сумасшедшего маньяка, желающего завоевать или уничтожить весь мир, актеры переигрывают и выглядят неестественно, гротескно. Оказалось, что я ошибался. Тот же безумный взгляд, та же перекошенная сознанием собственного величия физиономия. Когда мы из-за статуи наблюдали за Паханом, я понятия не имел, что делать. Единственная мысль - набить морду, казалась наиболее приемлемой. Хотя понимал, что это, как всегда, только озлобит шизофреника. Но по мере патетической речи соседа во мне понемногу стала подниматься волна холодной ненависти. Вначале (наверное, впервые за все мое пребывание в этом мире) я пожалел, что у меня нет никакого оружия. Потом понял, что это не беда, эту гниду можно задавить и голыми руками, правда потом придется долго их отмывать.
- ...и приволокут еще живыми всех, кто хоть как-нибудь причастен...
- Заткнись, ублюдок, - мне надоело, и я был готов, - жалко, что я тебя еще дома не придушил. Но сейчас я исправлю свою оплошность и сверну твою цыплячью шею.
Я неторопливо пошел на Пахана. Он никогда не отличался проворностью, так что я не сомневался, - убежать ему не удастся. Но он и не пытался. По мере моего приближения кривая усмешка становилась все шире, пока не превратилась в самодовольный оскал. И когда до смертоубийства оставалось всего три шага и пара секунд, Пахан взвизгнул лишь одно слово:
- Нукеры!!!