Планета Бортнай. Световечная империя. Боевой сектор Д327. 10.10.2015
— Дава, чего там? — спросил Ромыч, примащиваясь рядом.
— Все то же самое: дождь, слякоть, туман, и никаких движений.
Дава по пожухлой и сырой листве, ковром лежащей по рощице плодовых деревьев, откатился в сторону, а Ромыч, подсел на корточки к пулемету, взял бинокль и стал внимательно рассматривать противоположный склон. Васька смотрел на хмурое небо, и вспоминал все, что произошло с остатками их взвода после отъезда Толстого.
Началось все с того, что им на подмогу начали прибывать подкрепления с родины. Тогда, они стояли возле своей палатки и с недоумением наблюдали за выгружающимися солдатами. Хм, солдатами-ли? Скорее толпу изможденных людей, вооруженных старыми «калашами» без боеприпасов и одетых в форму советской армии образца сорок какого-то года прошлого века.
Ведущие страны мира после потери своих элитных подразделений, оглянулись, и увидели, что реальных потерь не понесла только Германия, пославшая на фронт сводную бригаду из поляков-гастарбайтеров. Конечно, за каждого погибшего они выплатили солидную страховку, но это оказалось дешевле, чем губить своих воинов, да и на престиж страны повлияло неплохо. В стране все хорошо и спокойно, благосостояние граждан растет, а погибшим гастарбайтерам всегда можно поставить красивый памятник, возможно, что и бронзовый.
А вот в других странах начинались проблемы. Электорат возмущался потерями, финансовыми затратами на войну, и первыми, примеру немцев последовали американцы. На границу с Мексикой были вновь посланы морпехи, и за неделю, они наловили восемь тысяч нелегалов мужского пола. Этих людей обрядили в форму, выдали старое вооружение, снабдили списанной техникой, и разбавив пятью тысячами добровольцев и уголовников, обозвали 114-й пехотной дивизией. Это формирование после пятидневного обучения отправили на фронт, а следом, этот опыт поспешно переняли и другие державы.
Президент России Мешков, отреагировал как и ожидалось, то есть последовал по проторенной американцами и немцами дороге. Он дал команду МВД на отлов незаконных мигрантов, и доблестная полиция, своего любимого главу государства не подвела. В одну только ночь, по всей стране на стройках и производствах, было выловлено почти пятьдесят тысяч нелегалов. Конвейер заработал слаженно, небольшой прессинг, и работяги подписывали контракт на пять лет, а после этого становились солдатами армии РФ. Кстати сказать, страна президента тихо ненавидела, так как такого ворюгу и прохвоста, любить было просто не за что, но данный поступок, встретил полное понимание и одобрение большей части населения страны. Рейтинг Мешкова был высок как никогда.
И вот, вся эта толпа народа прибыла выручать эльфов, про которых, большинство вчерашних дворников и бетонщиков, еще пару недель назад, и слыхом не слыхивала. Обучать гастарбайтеров не стали, а обрядили в униформу второго срока, по бумагам провели их как три мотострелковых дивизии, и вперед. А что делать, деваться узбекам, таджикам и попавшим под одну гребенку с ними, молдованам, было просто некуда. В родной стране полный развал, от кризиса только усугубившийся, а тут, худо-бедно, а тысяч десять рублей обещали перечислять на родину. Опять же гражданство маячило в перспективе, что как-то, но стимулировало «грозных воителей». А тут еще свою роль сыграло то, что на Землю, информация про разгром Первого Экспедиционного Корпуса просачивалась противоречевая, и многие считали, что по прибытии, они войдут в кадровые подразделения, и будут тянуть службу в удобном и комфортабельном укрепрайоне. Однако, сразу по прибытии правда открылась, и поняв, что ни Таманской дивизии, ни бригад спецназа, про подвиги которых без умолку трещал зомбоящик, уже просто не существует, гастеры учинили бунт.
Ночью, огромная масса голодных и истощенных людей с палками и железяками в руках, вывалилась из своих палаток и темной рекой устремилась к штабу. Хотели требовать справедливости и расторжения контракта. Однако генерал-лейтенант Парамонов, только вчера прибывший из Москвы и принявший командование русскими экспедиционными частями, заранее подстраховался. Еще с вечера, он приехал в расположение «ветеранов», выживших в прошлое наступление горрилоидов, и расквартированных немного в стороне от вновь прибывших частей. Здесь он переговорил с офицерами, и бывших «таманцев» вместе со спецназовцами, вооружив до зубов, подтянули к генеральскому штабу.
Когда они занимали позиции, а Дава пристраивал на импровизированный бруствер из мешков с землей только-что полученный ПКМ, и прикинув сектор стрельбы, втыкал в жидкую грязь две деревянные жерди-ограничители, рядом с ними прохаживался капитан Колодный, тот самый ротный-спецназовец, которого они встретили в первый день своего пребывания на Бортнае, и говорил:
— Парни, если толпа попрет, стреляйте на поражение. Это не люди, а масса, которой двигают только инкстинкты. Они вас растопчут и не заметят. Если хотите выжить, стреляйте первыми. Есть информация, что они имеют боеприпасы, и как они их добыли, те кому положено, уже выясняют. Повторяю, по моей команде, стрелять на поражение.
Слова били в мозг как дождевые капли бьют по камню, и когда вчерашние гастарбайтеры ломанулись вперед, то Дава был готов стрелять и убивать других людей. Однако, бойни не произошло, и хватило только нескольких предупредительных очередей трассерами над головами бунтующих. Генерал Парамонов стоя на штабном кунге за спинами «ветеранов» с мегафоном в руке, толкнул зажигательную речь, и темная однородная масса людей стала дробиться на части и расходиться по своим местам. Ну, а когда утром следующего дня прибыли два батальона ВВ, предназначенные исключительно для контроля за всей среднеазиатской ордой, положение стабилизировалось окончательно и все успокоилось. По крайней мере, попыток вновь что-то потребовать от начальства, больше не было.
В это время, на Бортнае ожидали нового наступления мутантов, которое отчего-то задерживалось. Отдельный корпус ЦАР, потеряв до пятой части личного состава и почти всю свою старую технику, очистил и удержал первую линию разрушенных до основания укрепрайонов. Вторую линию, под прикрытием негров, отстраивали в срочном порядке стройбригады с планеты Соним, работающие на грайянской технике. Вот на нее-то и распределяли прибывающих нелегалов из разных стран. Третью линию оставляли за испытанными наемными отрядами с Ра-Ара и командованием частей, а сами эльфы, отошли уже на четвертую. Батальон за батальоном покидали временный палаточный городок, и наконец, дело дошло и до второго взвода. На вторую линию обороны их не направили, а определили в спецназ, так как начальство в лице генерала Парамонова не забыло, кто его прикрыл в трудную минуту, и порешило, что с таким контингентом войск, надо иметь под рукой верные части. Поэтому из всех выживших, вне зависимости от рода войск, сколотили два батальона и постоянно держали на третьей линии, поближе к штабам.
Дробить их взвод не стали, а добавили к их дружной кампании двоих сержантов-контрактников, и назначили нового командира, прибывшего с Земли лейтенанта-добровольца Акулова. Так они стали разведгруппой с позывным «Акула-22». Лейтенант оказался парнем нормальным, и чем-то напоминал погибшего Теплова, гонял в меру, а в душу старался не лезть. День проходил за днем, осень все больше показывала свою силу, а горрилоиды все не наступали. Наемники, с которыми Ромыч познакомил Даву, говорили, что это не к добру, и скорее всего, в следующий прорыв рванется не одна армада, а две. Впрочем, Даву это волновало не очень. Страх, который частенько одолевал его в первые дни, куда-то ушел, и стало казаться, что все на свете предопределено заранее, и если ему суждено погибнуть на этой планете, то так оно и случится.
Один день сменялся другим и все шло размеренно, пока однажды лейтенант, которого вызывали в штаб, не прибежал в расположение чрезвычайно взволнованный, и вызвав к себе Ромыча, Даву и сержантов-контрактников, расстелил на столе карту.
— Нам дело есть, парни, — с какой-то радостью, и можно сказать внутренним ликованием, объявил он.
Ни Дава, ни Ромыч, ни сержанты, его чувства не разделяли и отнеслись к известию настороженно и хмуро.
— Что за дело? — спросил один из сержантов, Торопов.
— За первую линию пойдем, — ответил Акулов. — Еще когда там оборону американцы держали, то запускали какие-то новейшие беспилотники. Обезьяны их ракетами посшибали, а мы скрытно проведем поиск, и обломки соберем. Да, вы чего, парни? — он все же заметил, что бойцы не разделяют его энтузиазма.
— Опасно, там по нейтралке горрилоидов еще много бродит, — заметил Ромыч.
— Да, ладно, сгоняем по быстрому, а если есть кто в тех местах, так задавим огнем. Нам поддержку артиллерии обещали, так что плевое дело.
— Там глушилки работают до сих пор, никого мы вызвать на помощь не сможем.
— Отставить панику! — выдал лейтенант «командирским» голосом. — Трусишь, старшина?
Ромыч промолчал, и только равнодушно пожал плечами, хотя и оказался на сто процентов прав. Как только разведгруппа на автомашинах пересекла первую линию укрепрайонов, так рации и сдохли, сплошное шипение в наушниках и на этом все. Однако лейтенант поиск не отменил, и выгрузившись, пятнадцать парней, под предводительством Акулова, направились в предпологаемое место падения беспилотника, до которого было километров двадцать по пересеченной местности.
Добрались быстро, и даже несмотря на грязь, дотопали всего за пять часов. Однако в точке их ждал сюрприз — место было занято. В брошенной местными жителями усадьбе базировалась эльфы. По прикидкам разведчиков, не меньше двадцати бойцов. Акулов хотел к ним выйти, но Ромыч смог его убедить, что этого делать не надо, а самым лучшим вариантом будет переждать. В самом деле, эльфы храбростью и желанием воевать лично не сильно отличались, а тут нате вам, целых два десятка стволов на нейтральной полосе.
Прошло три дня, а эльфы и не думали уходить. Акулов, который в бинокль смог разглядеть куски беспилотника, повисшие на одном из деревьев, как раз над эльфийским постом, то и дело порывался встать и направиться к союзникам. Но Ромыч и сержанты все время были начеку, и между собой уже договорились, что если лейтенант взбрыкнет, и все же соберется идти к эльфам, то его надо немного контузить и по тихому связать. Что-что, а чутье выживших в мясорубке солдат кричало о том, что узнай эльфы о присутствии рядом людей, ничего хорошего их разведгруппу не ждет.
Дава резко перевернулся на бок, и краем глаза, уловил движение в кустах.
— Ромыч, — еле шевеля губами произнес он. — Опять горрилоид вокруг крутится. Что за хрень?
Старшина, все так же смотря в бинокль, ответил:
— Я следы смотрел, там их несколько, но одну пару лап я узнал. По-моему это наш бывший пленный, Бо-хо-жг.
— Да, ну… — удивился Дава.
— Точно тебе говорю. У него один палец на ноге искривлен характерно, как-то боком, что на букву «с» похоже.
— Действительно, я ведь у него в клетке приборку делал, видел же, но думал, что так и должно быть, — Дава привстал. — И, что делать?
— Ну, сходи переговори с ним, ты ведь с ним больше всех общался, а от меня он спрятался.
— Шутишь?
— Нет, вполне серьезно.
— А, была не была, где наша не пропадала, — Дава встал и протянул к Ромычу пустую ладонь. — Давай автопереводчики.
Ромыч молча отдал ему два металлических кружка, и Дава, демонстративно взмахнув пустыми руками, еще раз осмотревшись и не заметив признаков движения, направился вглубь рощи. По еле заметной тропинке покрытой все еще зеленой травой, он двигался прямо и никуда не сворачивая минут пять. Наконец, он вышел на небольшую полянку и остановился на середине. Где-то в кустах раздалось ворчание, треск сучков под тяжелым и массивным телом, и из-за большого поваленного ствола, показалась голова горрилоида. Бо-хо-жг, а это был он, перепрыгнул дерево, и постоянно озираясь, подошел к Даве.
Васька протянул Бо-хо-жгу один автопереводчик, а второй нацепил на себя.
— Ты, Да-ва, — произнес горрилоид свое приветствие.
— Ты, Бо-хо-жг, — ответил ему солдат.
— Зачем вы здесь, люди? Вы хотите поймать изменника, идущего с посланием от Великой Тысячи?
— Нет, мы ищем железные осколки упавших вниз летательных аппаратов.
— Вы должны захватить изменника-эльфа.
— Объясни точнее, Бо-хо-жг.
— Скоро начнется большой прорыв, в бой пойдут три атакующих армады боевых самцов. Самых свирепых, умных и умелых. Их готовили целый год. Мои братья хотят выжить, и я, Бо-хо-жг, этого тоже хочу. Когда зайдет светило, к эльфам прибудет посланец от Камиллы, и укажет, где и когда начнется наступление. Они уйдут, а вы останетесь и все погибнете. Надо перебить эльфов, захватить посланца и бежать через Врата.
— Мы не сможем тебе помочь, нам никто из высоких начальников не поверит. Если вы хотите выжить, то захватите изменника сами.
— Мы убьем этих проклятых эльфов и приведем посланца Камиллы к вам. Взамен, вы спасете нас, — ответил горрилоид после невнятного бурчанья, что означало его раздумья, уж это-то, Дава запомнил во время своего прошлого общения с Бо-хо-жгом.
— Приводи своего эльфа-изменника, мы с ним поговорим, а после этого уже решим, что делать.
Уже поворачиваясь к Даве спиной, горрилоид бросил:
— Не вздумайте нас обмануть и бежать, у нас с вами теперь одна дорога.
Бо-хо-жг ушел, так и не сняв ценный автопереводчик, а Дава вернулся назад, и пересказал весь свой разговор Ромычу. Тот посидел, подумал, и решил, что Дава прав, и надо дождаться пока горрилоиды приволокут изменника, а уже допросив его, принимать решение. Может быть, что кто-то из офицеров выслушает их, и из-за страха за свою жизнь, донесет информацию выше, а кто-то из генералитета, примет мудрое решение, которое спасет солдат. Сомнительно, конечно, но больше надеяться было не на что. Одним с Бортная не сбежать, а если попытаться еще и горрилоидов с собой потянуть, то и пробовать не стоило.
Так они гоняли мыслишки до тех пор, пока не пришла смена. Сдав бесполезное наблюдение за эльфами другой паре, они спустились в небольшую расщелину за холмом, и застали тот момент, когда лейтенант решительно встал, и громко объявил:
— Все, я иду к союзникам.
— Ага, — произнес стоящий позади него сержант Торопов, и обернутой тряпками дубинкой, ударил его по голове.
Лейтенант рухнул как подкошенный, а Торопов, наклонившись к нему, пощупал вену на шее, и радостно произнес:
— Жив летеха, а я то все переживал, что череп ему проломлю. Хороший парень и грамотный, но вот эта его любовь к ушастым и энтузиазм, нас в могилу свести могут, а меня мама дома ждет.
Акулова связали и положили в палатку, а Ромыч, собрал солдат в круг, и рассказал всем присутствующим часть истории про сообразительного мутанта. Реакция была разной, но в итоге сошлись на том, что бежать смысла нет, предупреждать эльфов тоже, и остается, только ждать ночи.
Бой в усадьбе занятой эльфами вспыхнул внезапно, ни предварительных криков, ни сигналов, и только в какой-то момент, все озарилось яркими и короткими вспышками лазерных очередей, бахнуло несколько мощных разрывов, и все. То что произошло, по времени и двух минут не заняло, и солдатам оставалось только занять круговую оборону и гадать, кто же победил.
Все разрешилось минут через сорок, когда из темноты появился раненый Бо-хо-жг, тянущий на себе длинный сверток. Сбросив сверток на землю, окруженный со всех сторон вооруженными людьми, мутант сказал:
— Трое моих братьев погибли, а остальные вам не доверяют, и ушли искать другой путь к спасению. Опасности для вас нет, в доме все убиты. Я остался один и, пойду с вами до конца.
В лощине развели небольшой костерок, к которому и подтащили пленника-эльфа. Бо-хо-жг подсел поближе, и оторвав от брезента, в который был завернут пленник, длинный кусок, стал перематывать себе бок. Торопов, стоящий позади горрилоида с ВСС в руках, чуть приподнял вопросительно подбородок и маякнул глазами на Бо-хо-жга. Ромыч, сидящий напротив мутанта, отрицательно помотал головой, и сержант отвернул от горрилоида ствол.
— Ты благороден, человек, — сказал горрилоид, видимо прочуявший, что сейчас происходило.
— Бывает, — ответил старшина, и повернувшись в сторону палатки, окликнул бойцов: — Парни, давайте лейтенанта сюда, надо ему послушать, что пленник расскажет.
Лейтенанта Акулова, яростно вращавшего глазами, посадили рядом с Ромычем, и тот, перекинул на него автопереводчик, снятый с Бо-хо-жга. Кляп, впрочем, вынимать не стали, так как выслушивать гневные речи молодого офицера про союзнический долг и недопустимость подобного обращения с командиром, желания не было никакого.
Эльф, которого приволок Бо-хо-жг, был каким-то щупленьким и субтильным типчиком с очень испуганным лицом. Однако, не взирая на весь свой ярковыраженный страх, оказался чрезвычайно нахален и криклив. Первым делом он накричал на солдат, что всех их ждет смерть за сотрудничество с мутантом, а потом пообещал походотайствовать перед своим начальником генералом Эсфир-тон-Миранигом об их помиловании, если его немедленно сопроводят в ближайшее эльфийское подразделение. Послушав это, Ромыч знаком попросил Бо-хо-жга посодействовать в получении нужной информации, и горрилоид его понял. Не долго думая, мутант просто оторвал эльфу несколько пальцев на руке, и закинув их в рот, стал пережевывать. Кое-кого из солдат стошнило от такого, эльфа впрочем тоже, и вытирая с лица слюни, он заговорил.
Говорил он долго, а информации выдал столько, что не имевший диктофона Дава, не успевал за ним записывать. Первое и самое главное, что земляне узнали, так это сроки наступления армад, через двое суток. Второе, подтвердилось сотрудничество генерала Эсфир-тон-Миранига, командующего обороной всего Бортная, с принцессой Камиллой, находящейся на территории мутантов. Ну, а в третьих, генерал действительно, был готов бросить миллионы наемников и землян на произвол судьбы и отступить в иной мир.
Почему генерал был готов пойти на измену и предательство, эльф разъяснил подробно. Во время восстания мутантов, в самом его начале, те, кого теперь называют Великой Тысячей, из-за сбоя в программе, уничтожили всех своих создателей, и получили свободу. Однако свобода эта, была относительной, так как заложенную ранее директиву защищать принцессу Камиллу Звезднорожденную и во всем ей подчиняться, перебороть они не могли, так же как и ту, которая велела им окончить свою миссию и свергнуть Толейр-ах-Ашана Светозарного. Семьдесят лет они воевали с императором, отбивая один мир за другим по приказам Камиллы, но не смотря на это, эльфы не сдавались, хотя случалось такое, что кто-то из вельмож, обиженых императором, переходил на другую сторону. И так было до тех пор, пока Эсфир-тон-Мираниг, глава крупнейшего клана Светлых Мечей, не решил переметнуться. Планировалось, что он освободит армадам дорогу, и тем самым серьезно ослабит фронт, а когда все резервы эльфов будут отвлечены, он, во главе войск своего клана, нанесет удар по императорскому дворцу.
Отчего, он готов был пойти на это, так ответ был прост, Эсфир-тон-Мираниг хотел мира любой ценой, и был уверен, что поступает правильно. И мира он хотел не просто так, а по причине того, что был уверен в том, что не мутанты зло империи, а люди, все более набиравшиеся сил и знаний. Именно на людей в первую очередь, планировалось давить всеми массами войск горрилоидов, и ради этого, многие главы кланов были готовы пойти на измену. Ведь по большому счету, нет никакой разницы в том, кто будет править империей, Толейр-ах-Ашан Светозарный или его сестра Камилла Звезднорожденная, кланы все равно будут жить так же, как и всегда.
Доверенное лицо Эсфира-тон-Миранига выдохлось, и замолчало, а Ромыч, повернувшись к лейтенанту, развязал ему руки и вынул кляп. Акулов молчал и только разминал затекшие руки.
— Без обид, лейтенант? — спросил его Ромыч, примирительно выставив перед собой ладони.
Командир разведгруппы пристально посмотрел на старшину, и нанес ему резкий удар в челюсть. Старшина покатился по земле, а лейтенант сказал:
— Теперь без обид. Но еще одна такая выходка, и я тебя убью, Ромыч. Я командир, а значит я за все в ответе и принимаю решения.
Старшина поднялся, потер челюсть, пожал неопределенно плечами, как это за ним водилось, и вернувшись обратно к костерку, спросил:
— Предложения есть, командир?
— Предложение одно, и оно же приказ. Бросаем здесь палатки и все тяжелое, на себе только оружие и боеприпасы. Марш-бросок к первой линии укрепрайонов, и доклад начальству. Дальше, от нас мало что зависит. Пленного, и этого, — он кивнул на Бо-хо-жга, — вашего старого знакомого, берем с собой.