- Завещание. И ещё номер моего личного счёта и пароль доступа к нему, - ответил сыщик. - Пара тысяч там ещё осталась. Это за то, что ты помогаешь мне. И ещё я должен тебе за то, что из-за меня тебя чуть не убили. А теперь оставь меня, пожалуйста. Дай умереть спокойно.
Единственное, что смущало Павла в тюремной камере - это её размеры. Примерно два метра на два с половиной. Хорошо, что имелась возможность поднять койку и закрепить её у стены, можно хоть походить из угла в угол. Или сделать зарядку. Ещё на Земле Павел прочитал в одной умной книжке, что единственный способ не свихнуться при длительном одиночном заключении - это регулярно делать зарядку, мыться, бриться и вообще, следить за собой. Как только перестанешь выполнять эти ежедневные монотонные действия, - всё, ты опустился.
К счастью, длительное заключение Павлу не грозило. В течение двух недель ему должны были или предъявить обвинение, утверждённое судом, или выпустить на свободу. Но всё равно каждое утро парень начинал с привычного комплекса упражнений. Оставшееся же свободное время он посвящал повышению своей квалификации. Имеющийся в камере визор юноша даже ни разу не включил, чем немало удивил охранников. По мере изучения "Навигации" выяснилась одна вещь. Не сказать, чтобы совсем неожиданная, но юноша надеялся столкнуться с данной проблемой несколько позже.
Как оказалось, чтобы осилить представленные в базе теоретические знания по принципам работы каналов свёрнутого пространства, требуется сначала усвоить кое-какие знания по математике и физике, несколько превосходящие тот уровень, который парню предоставили ещё в Лётной академии. Пришлось прикупить дополнительно несколько учебных баз второго уровней, где чуть подробнее давались знания по космогонии, теоретической физике многомерного пространства и прочему матану. Иначе бы со всей этой заумью в жисть было не разобраться. Слава Богу, отучился в своё время на Земле в техническом вузе, и мозги имел соответствующим образом заточенные.
Особых дополнительных расходов это не повлекло. В отличие от "практических" баз, таких, как "Двигательные установки судов малого и среднего тоннажа", охватывающих чуть ли не весь спектр выпускаемый имперской промышленностью образцов, общие теоретические знания стоили достаточно дёшево. К примеру, дисциплина "Единая теория поля" второго уровня обошлась юноше всего в полторы сотни кредитов. К слову, даже выпускникам технических высших учебных заведений, таких, как Уронарский Технический Университет, эта самая единая теория поля давалась лишь в объёме третьего уровня.
Зато потом рост собственной квалификации Павел начал ощущать в буквальном смысле селезёнкой. Усваивая учебную базу, юноша постоянно сталкивался с тем, что многие самостоятельно замеченные им ранее эмпирические закономерности и наблюдения, касающиеся работы прыжкового привода, - подтверждаются на страницах учебника! И не просто подтверждаются, но и получают подробное обоснование с теоретической точки зрения.
Пожалуй, теперь он мог не просто полагаться на искин в расчётах параметров прыжка, но и производить их самостоятельно, с нуля написав соответствующую программу, причём эта программа будет учитывать все те же тонкости, что и стандартная. Только что всё равно потребуется достаточно мощный вычислитель. Но, скажем, простенький внутрисистемный прыжок можно рассчитать, даже пользуясь ресурсами управляющего чипа нейросети. Пару раз он так и сделал, скачав из сети практические задачки, предназначенные для самостоятельной подготовки к экзаменам.
В принципе, Павел вообще не слишком хорошо понимал, что такого страшного в одиночном заключении, и почему его все так боятся. Для него отсутствие компании других заключённых являлось только плюсом. Вообще, оставаться одному для парня всю его сознательную жизнь было лучшей альтернативой, чем находиться среди множества других людей. Он бы с удовольствием провел все эти две недели, не покидая стен своей камеры. К сожалению, не давали.
Ни одного дня с момента задержания не проходило, чтобы Павла не вызвали хотя бы раз в кабинет следователя. И началось всё это ещё возле дома Илнаца, куда слетелась куча полицейских флаеров спустя всего несколько минут после окончания схватки. Как потом ему объяснили, - взорванный флаер перед самой своей гибелью успел послать на спутник сигнал через аварийный передатчик. Установленный парнем блокиратор, подавляющий активность расположенных поблизости спутниковых ретрансляторов, не смог заглушить эту передачу.
В итоге пришлось срочно этот самый блокиратор ликвидировать, так как использование подобного оборудования противоречило законодательству. Ещё пару оставшихся у него вещичек незаконного свойства юноша успел быстренько запихать в карманы Улваровой куртки. Электронная отмычка погибла вместе с их флаером. Но если от использования нелегального оборудования удалось откреститься, то от подозрения в убийстве штатного сотрудника Службы имперской безопасности уйти не получилось, - ведь именно из его, Павла, бластера была разнесена голова Илнаца (возможно, ещё живого на тот момент).
К счастью, обвинения в убийстве бандитов юноше никто предъявлять не стал. Записи из нейросетей покойных, а также видеорегистратора флаера, на котором последние прилетели, однозначно показывали: парень только оборонялся. Из разрешённого и зарегистрированного оружия, так что целиком и полностью был в своём праве. Что касается агента СИБ, Павел упорно повторял одну и ту же версию: он старался уберечь ценную информацию, имеющую отношение к безопасности Империи, от попадания в руки злоумышленников. Имеющиеся у юноши познания в области юриспруденции говорили ему, что такой поступок является правом и обязанностью любого гражданина.
К сожалению, следователи имели на этот счёт другое мнение. Уже на поляне перед изрешечённым выстрелами домиком к парню последовательно придрались сначала двое патрульных полицейских, потом двое инспекторов криминальной полиции и, в завершение, - срочно прибывший сотрудник Службы имперской безопасности. Потом люди из тех же организаций, в различных комбинациях должностей и званий, расспрашивали юноши по три-четыре часа каждого дня, разбирая происшедшее в доме Илнаца буквально посекундно. Павел продолжал стоять на своём.
Любопытно, что записи его собственной нейросети следователи так и не просмотрели (чего парень нешуточно опасался). На это требовалось отдельное разрешение суда, которое, по всей видимости, получить не удалось. Зато заблокировали юноше возможность совершать голосовые звонки через нейросеть, а также получать и отправлять сообщения.
Но однажды, когда прошло уже десять дней заключения, обычный распорядок несколько изменился.
- Здравствуй, господин Павел, - поприветствовал парня вошедший в камеру человек в мундире инспектора криминальной полиции.
- Здравствуй, господин Сштаарс, - вежливо ответил заключённый, ничуть не выказав своего удивления.
- Если позволишь, я задам тебе несколько вопросов.
- А почему здесь? - удивился парень. Обычно его допрашивали в специально оборудованном помещении, а не в самой камере.
- Так нужно, - туманно ответил офицер.
- Господин снова не согласовал свои действия с местной прокуратурой? - невинно поинтересовался Павел.
- Это не должно волновать тебя... господин, - огрызнулся Сштаарс. - Вопросы, которые я намереваюсь задать, не находятся под юрисдикцией местной прокуратуры.
- Вот как? - юноша удивлённо приподнял брови. - Господин получил всепланетное разрешение на проведение следственных действий?
Всепланетное разрешение выдавалось сотрудникам полиции, если предполагалось, что они станут преследовать своих подозреваемых за пределами той планеты, на которой было совершено преступление. Причина появления такого рода документа заключалась в том, что каждая планета, входящая в Империю, формально являлась суверенным государством, со своим правительством, законодательством и правоохранительными органами. И бегство с планеты некогда было одним из наиболее популярных способов избежать правосудия.
- Получил. Господин может убедиться, - Сштаарс переслал на нейросеть парня соответствующий файл.
- Тут сказано, что господин расследует вооружённое нападение и хищение ценного груза, совершённое группой лиц на Тимбаркоту, - констатировал Павел, просмотрев присланную копию разрешения.
- Именно так.
- Но мы, кажется, уже обсуждали это происшествие, - удивился юноша. - И я заявил, что не имею никакого отношения к данному преступлению.
- Это тоже верно.
- Так что же за вопросы господин хочет задать?
- Господин Павел, тебе известно о текущем местоположении господина Южона?
- Боюсь, не совсем понимаю, о каком господине идёт речь...
- Ты познакомился с ним на орбитальной станции возле Тимбаркоту, - напомнил полицейский. - И он дал тебе заказ на доставку груза с другой станции.
- А-аа, этот господин! - воскликнул парень. - Я даже подзапамятовал, что его так зовут. Нет, о текущем местонахождении господина Южона мне ничего не известно.
- Когда ты видел господина Южона в последний раз?
- На станции Имперского Флота, - сказал Павел чистую правду.
Лгать было бессмысленно, - ведь Сштаарс мог наблюдать тогда Южона собственными глазами.
- Тебе известно, что случилось с ним дальше?
- Насколько мне известно, его взял под стражу начальник службы внутренней безопасности на той базе. Что случилось после, я не знаю.
- Господин Южон прибыл на эту станцию на твоём корабле?
- Да.
- Как он попал к тебе на борт?
- Я подобрал его на станции.
Павел назвал обозначение станции и регистровый номер системы, где она находится, - о документальном подтверждении его визита туда должны были позаботиться.
- А господин Михаил? Ты подобрал его на той же станции?
- Нет, - Павел рассказал историю о том, как встретил в одной необитаемой системе спасательную шлюпку с группой бывших наёмников. Записи в бортовом журнале, свидетельствующие в пользу этой версии, он подделывал лично.
Сштаарс задал ему ещё несколько незначительных вопросов и удалился. С первого взгляда могло показаться, что визит его окончился ничем. Однако парень отлично понимал, - теперь, если обнаружится хоть один факт, противоречащий высказанной под протокол версии, ему конец.
Буквально через полчаса после ухода Сштаарса Павла снова вызвали в кабинет следователя. Там юношу встретил уже хорошо знакомые ему начальник местного управления криминальной полиции и представитель СИБ, а также ещё один незнакомый пожилой мужчина крайне представительного вида в дорогом костюме.
- Господин Павел, наконец-то нам удалось встретиться, - начал незнакомец. - Просто возмутительно, что никому не дают с тобой увидеться вот уже сколько времени. Даже на нейросеть тебе позвонить невозможно, заблокировали.
- Затронуты вопросы государственной безопасности, - глядя в пространство, заметил безопасник. - Были приняты меры по нераспространению имеющей отношение к следствию информации.