— Угу.
— Понятно. До какого этажа едете?
— До последнего.
— О, соседями, что ли, будем?
— Возможно, — кивнула девушка. — В какой квартире живёшь?
— В сто шестнадцатой.
— Я в сто восемнадцатой буду жить, хотя сейчас мне тоже нужно в сто шестнадцатую.
— Эээ… А зачем?
— Мисато Кацураги ведь там живёт, не так ли? — блондинка окинула меня скептическим взглядом. — Ты её… сын, брат, иной родственник?
— Вообще-то подопечный и подчинённый, — пробормотал я. — А ты её откуда знаешь?
— Много вопросов задаёшь, — заявила девушка. — Ты шпион, что ли?
Аж поперхнулся от удивления.
— Кто? Я?! Да я вообще-то…
— Шучу. Ты, скорее всего, Синдзи Икари, верно?
— Верно.
— Значит, всё правильно… — задумчиво глядя в пространство перед собой, произнесла девушка.
Я выждал пару минут и, вновь не удержавшись, задал ещё один вопрос:
— Моё ты имя знаешь, а сама представиться не желаешь?
— Габриэлла, — немного подумав, блондинка добавила. — Габриэлла Ферраро.
— О, я смотрю, вы уже познакомились! — жизнерадостно провозгласила Мисато, заходя на кухню. — Здравствуй, Габриэлла. Ух, а выросла-то как! Я тебя в последний раз ещё совсем маленькой видела!
— Здравствуйте, мисс Кацураги, — вежливо поздоровалась блондинка, отставляя в сторону очередной шоколадный батончик из собственных запасов и чашечку зелёного чая. За время ожидания Габриэлла успела прикончить их уже штуки три и заесть парочкой шоколадок — в первый раз вижу, чтобы девушка, извиняюсь за выражение, так жрала сладкое…
Что? Почему она сейчас сидела у нас, а не у себя? Да как оказалось, у Ферраро (так и тянет её обозвать Феррари, блин) ещё просто не было ключа от служебной квартиры, так как получить его она должна была только завтра. Так что сегодня Габриэлла решила перекантоваться у Мисато. Как-то они с ней знакомы, только непонятно как… А мне пришлось тащить все вещи итальянки (а кем она, интересно, ещё может быть с таким ФИО?) к нам в квартиру и заодно из вежливости угощать чаем.
— Да брось ты этот этикет, — поморщилась Кацураги. — Считай, почти родные люди — если бы не твой отец… Кстати, как он там?
— Нормально, — после некоторой заминки ответила итальянка. — По-прежнему преподаёт в Академии. Привет вам передаёт.
— Это хорошо, — улыбнулась майор. — Надолго к нам? А то ты мне когда позвонила, я на службе была — даже и поговорить толком не смогли…
— Пока не знаю — как прикажут. Может быть, даже и насовсем в Японию переведут, — пожала плечами Габриэлла. — Буду служить в научном отделе под началом некоего доктора Акаги.
— Она, — поправила Мисато. — Акаги Рицко — это она.
— Спасибо — я запомню.
Да уж… Если эта Габриэлла итальянка, то она очень нетипичная итальянка. Спокойная, даже слегка флегматичная, да ещё и блондинка… Я бы скорее сказал, что она или из Германии, или ещё из какой Скандинавии.
— Ты уже как — заселилась или ещё нет? — поинтересовалась командир.
— Нет, сегодня я уже не успею отметиться — придётся завтра всё улаживать. Я, собственно, поэтому к вам и зашла, мисс Кацураги…
— Мисато, просто Мисато, — проворчала майор. — Переночевать нужно? Так и скажи без долгих разговоров — дело-то пустяковое.
Габриэлла моргнула.
— Спасибо… Мисато. Я тогда пойду немного разберу свои вещи?
— Хорошее дело, а то устроили из прихожей склад какой-то… — с улыбкой кивнула Кацураги. — Синдзи, помоги даме, а я пока что отдохну и переоденусь…
— Яволь, фрау майор, — проворчал я.
— Чего? Опять ругаешься, что ли?
— Мисато, могла бы уже хотя бы пару слов на немецком выучить. Чай не первый день вместе живём — время было…
— Вот ещё! — фыркнула командир. — В Японии я буду говорить только по-японски, ну или на худой конец на английском, потому как его даже обезьяны понимают. И вообще…
Что «вообще», я решил уже не узнавать, а поплёлся следом за Габриэллой, ворча себе под нос о незаконной эксплуатации труда несовершеннолетних.
Так, ладно, приступим к разбору завалов, тьфу, вещей.
— Тоже занимаешься музыкой? — поинтересовался я, хватая пару сумок и футляр для виолончели, оказавшийся неожиданно тяжёлым.
— Можно и так сказать, — как-то странно улыбнулась Ферраро.
— Круто. Я тоже в музыкальную школу раньше ходил по классу виолончели, только вот в последнее время… Етить! Чего так тяжело-то? Она у тебя стальная, что ли?
— Сталь, ага. И углепластиковые композиты местами.
— Прямо не музыкальный инструмент, а штурмовая винтовка какая-то, — рассмеялся я.
— Слушай, а эта Габриэлла — она вообще кто? — поинтересовался я, когда с Мисато решили немного посидеть на кухне и погрызть перед сном чипсов. Кто под пиво, а кто с кофе (да, знаю, что кофе перед сном пить — не комильфо, но, увы, я несовершенен…).
— Дочь одного хорошего человека, — пояснила Кацураги. — Когда-то именно благодаря её отцу мне удалось попасть после Академии в нормальное боевое подразделение, а не в какой-нибудь батальон старших крутильщиц вентиляторов или в роту обер-точильщиц карандашей.
— Протекция и всё такое? — хитро прищурился я.