— Рана была несерьезной, и ты видел это. Не дергайся. Я не хочу причинять тебе больше боли, чем необходимо.
Пальцы Райса коснулись раны и начали ощупывать ее, Камбер вздрогнул, но более не шевелился. Сидевшая справа Ивейн взяла его руку в свои и обеспокоенно заглядывала в глаза. Джорем опустился на колени у его ног.
— Все это не слишком серьезно, не так ли? — пробормотал Камбер. Ему показалось, что Райс слишком долго осматривает рану.
— Я еще не знаю. Поговори о чем-нибудь другом, пока я не выясню.
Камбер улыбнулся, скорее для того, чтобы подбодрить детей, чем потому, что чувствовал облегчение, и посмотрел на опустившегося на колени Келлена.
— Ты знаешь, Элистер, было очень интересно узнать, кого он в этот момент слушает, а кого нет.
Келлен тихонько фыркнул и постарался как можно спокойнее посмотреть на бледное лицо Камбера.
— Хочешь сказать, что я имею на него такое влияние, какого не имеешь ты, — ответил он угрюмо. — Боюсь, к несчастью, это не так. Вероятно, он принимает меня и Джорема как носителей священного сана — того, что он утратил. Другого объяснения я не могу найти.
— Какой бы ни была причина, результаты налицо, — произнес Камбер. Он пошевелился и сморщился — Райс добрался до самого больного места. — Что будет, когда ты уедешь в Грекоту?
Келлен пожал плечами.
— Сомневаюсь, чтобы король знал о моем повышении. Однако Грекота не так далеко от Валорета. По пустякам я не буду волноваться, но когда понадоблюсь, я буду рядом.
— А что будет после переезда двора обратно в Ремут? Тогда ты окажешься вдвое дальше от Синхила.
Келлен покачал головой.
— Не знаю, Камбер. Я иду туда, куда меня посылают. По-моему, ты преувеличиваешь мое влияние на него.
— Возможно. Я беспокоюсь из-за растущей враждебности к Дерини вообще. И чисто субъективно беспокоюсь об изменении отношения ко мне. Как ты мог заметить, мне все труднее становится общаться с ним.
— Он становится просто невыносим! — мрачно буркнул Джорем. — Иногда я сожалею, что мы отыскали его. С Имре, по крайней мере, было понятно, какой неприятности ждать.
— Никогда не желай, чтобы вернулись те времена, — ответил Камбер. — Нам едва удалось избавиться от Имре и его опасных родственничков. Не беда, что пока Синхил не похож на того, каким мы хотим его видеть. Со временем люди научатся любить его.
— В самом деле? — Джорем, оглянувшись на солдат, бродивших по залу и наводивших порядок, понизил голос до шепота.
— Знаешь, а они уже любят тебя. Ты мог бы сам быть королем. Тебя приняли бы с большой охотой.
Камбер посмотрел на своих детей, на бестрепетного, как сама смерть, Келлена, на Райса, сидевшего на коленях сбоку, и вздохнул.
— Ты действительно этого хочешь, Джорем? Мы — Дерини, ни в одном из нас не течет королевская кровь. А если бы я на самом деле занял трон, что тогда? Я был бы не лучше Имре, чьи предки тоже взяли то, что им не принадлежало.
Глаза Ивейн наполнились слезами.
— Но Синхил такой… такой беспомощный, отец, и такой…
— Синхил — наш законный король, пусть никто не забывает об этом, — убеждал Камбер. — Несмотря на все его неудачи (я первый соглашусь, что их было множество), мне кажется, он может научиться и быть настоящим королем.
— Даже через сто лет он не сравнится с тобой! — тихо сказал Джорем.
Камбер мягко улыбнулся.
— А ты думаешь, я проживу сто лет, Джорем? Рассуди здраво. Что было бы, займи я престол? И что случилось бы после моей смерти? Мне почти шестьдесят. Я отлично себя чувствую и смогу прожить еще несколько лет, но сколько? Десять? Двадцать? А теперь, когда твой брат Катан мертв, моим наследником стал семилетний паренек. Ты бы хотел, чтобы, когда меня не станет, корона перешла к Девину? Или к тебе, и ты отрекся бы от всех своих обетов, как мы заставили сделать это Синхила?
— Ты умеешь убеждать, — прошептал Джорем.
— Да, возможно, и Господь желает этого. Я должен служить нашему законному королю. Цена, которую мы заплатили за возведение Синхила на престол, была слишком высока, чтобы забыть о ней потому, что сейчас мы переживаем трудности.
Келлен слегка зашевелился, подался назад и задумчиво погладил подбородок.
— Что же делать с Синхилом? Ты сам заговорил на эту тему. Ваше сотрудничество возможно?
Камбер пожал плечами.
— Если я должен, значит, я обязан. Думаю, это временное обострение. Льщу себя надеждой, что еще нужен Синхилу, по крайней мере до тех пор, пока борьба с Эриеллой не закончится так или иначе. Как говорит мой сын, народ любит меня. Это несправедливо, мы все участвовали в том, что ошибочно приписывают мне одному, да это и не так важно. Имре мертв, они готовы благодарить меня, хотя знают, что сделал это Синхил. Со временем станет известна правда.
— Пока еще не время, — произнес Райс. — Камбер, излечение будет нелегким, хотя и не слишком сложно, кое-что уже сделано, но я не хочу полагаться на твою помощь. Ты потерял слишком много крови.
— Значит, ты не говоришь мне всего, и я не могу тебя заставить, — сказал Камбер.
Райс упрямо тряхнул головой, не отнимая руки от левого бока Камбера.
Камбер вздохнул и поудобнее устроился в кресле.
— Хорошо. Не будем спорить. Ты, разумеется, понимаешь, что я никогда не постигну, как это делается, если не позволять мне наблюдать работу даже на собственном теле.
— Раз ты не научился до сих пор, то вряд ли вообще научишься, — ответил Райс с натянутой улыбкой. Он протянул правую руку ко лбу Камбера. — Итак, начнем. Закрой глаза и расслабься. Откройся мне. Никаких барьеров… никакого сопротивления… никаких воспоминаний.
Повинуясь, Камбер выдохнул и ушел в себя, зная, что у Райса должны быть веские причины для такой просьбы, и просто не имея сил сейчас над ними размышлять. Какое-то мгновение спустя он уловил прикосновение к своему мозгу, зовущее обратно в реальный мир; возвращаться не хотелось. Сделав еще один глубокий вздох, он с хмурым видом открыл глаза.
— Как ты себя чувствуешь?
Совсем близко маячило обеспокоенное лицо Райса, пальцы Целителя по-прежнему касались его виска.
Камбер намеренно неторопливо моргал, переводя взгляд с одного лица на другое. Все они были более торжественными, чем ему казалось уместным.
— Хорошо. Теперь ты можешь сказать, что это было? Я чувствую себя просто прекрасно, разве только немного слаб. Могу утверждать, что Великий Целитель приложил к этому руку. Теперь бесталанный Целитель может получить кое-какие пояснения, а, Райс?
Придвинув стул, Райс уселся с важным видом и заговорил:
— Были рассечены мышцы, повреждена селезенка, задета почка. Внутри скопилась кровь. А в остальном все было в порядке. — Склонив голову, он задумчиво глянул на Камбера. — Что мне действительно хотелось бы знать, так это как тебе удавалось так долго держаться на ногах.
— Сколько времени ушло на исцеление? — спросил Камбер.
— Немало… много, — улыбнулся Райс. — Сейчас все в порядке или будет после недолгого отдыха. Только впредь остерегайся. Я могу и не успеть.
— Постараюсь не утруждать тебя.