Янат шла совершенно спокойно. Она, правда, не понимала, почему Самойлов попросил именно ее привести русалку, да еще эту, мелкую и какую-то на редкость заторможенную даже для навьи. Зачем — Янат не интересовало, почему — немного смущало, но не более. Она не привыкла обсуждать приказы Виталия. Так, во всяком случае, ей сейчас казалось.
Янат не волновало ни место, выбранное Самойловом то ли с бодуна, то ли с какой-то целью, которую он не пожелал озвучивать, ни престранные попутчики; недавний незнакомец блондинчик, да белесая моль Мусса. Пожалуй, единственное, что слегка смущало так это вот самое пофигистическое состояние, готовность без вопросов и вообще мыслей пойти и сделать, но именно об этом Янат почему-то думать не могла, начинала нестерпимо болеть голова.
Блондинчик ждал их около входа в ущелье, сидя на камне, меланхолично покачивал ногой. Янат нахмурилась, не увидев Самойлова и ругнулась в его адрес, тут же посмотрев на навью, но та шла как заведенная кукла и не среагировала.
— Где Виталий? — резко спросила шантийка, обращаясь к блондинчику. Тот поднялся с камня и закинул на плечо какой-то узелок.
— Он сказал, что будет у какого-то поля выше. Сказал, дождаться тебя и подниматься самим и, что ты знаешь дорогу. А зачем с нами навья?
Янат пожала плечами. Что она должна разгадывать загадки Самойлова?
— Пошли.
Мужчина первым ступил на тропу, а они гуськом двинулись за ним. Поднимались в среднем темпе, не слишком быстро, но и не прогулочным шагом. Янат периодически поглядывала на навью, пытаясь понять, что у той в голове, но лицо русалки не выражало никаких эмоций, поэтому Шептунова все чаще смотрела на небо. Сегодня оно было низким и тяжелым, неприятного сине-сизого цвета, затянутое тучами.
Последние дни дожди начинались внезапно. Злорадно поливали незадачливых жителей, работающих в огородах или идущих куда-то по делам, то полчаса, то пятнадцать минут, а потом так же неожиданно заканчивались. Насколько Янат понимала, это лишь начало. Дальше процесс пойдет по нарастающей и дожди зарядят с угрожающей монотонностью, позже к ним присоединятся ураганы и, как следствие, наступят тяжелые времена для людей и любых других живых тварей не укрывающихся в пещерах. Впрочем, на счет последнего Шептунова не была так уверена. Она увлеченно занималась чем-то важным последнее время и пропустила новости, останутся ли поселенцы в убогих домиках или переберутся на сезон дождей выше в горы, туда, где имелся ряд естественных образований-пещер, оставшихся после изменившей русло реки.
Попасть под ливень не хотелось, она хмурилась, думая о том, что Самойлов совершенно не умеет выбирать подходящие для встреч места. Вскоре их начал преследовать приторно сладкий запах, который страшно раздражал Янат, вызывал головную боль и тошноту. Она поминутно сглатывала, чтобы сдержать порывы к рвоте. Продержаться удалось недолго.
— Что же это за мерзость? — простонала Шептунова, шагнула в сторону и опустошила желудок.
— Цветы, — впервые подала голос навья, — ты ведь уже бывала здесь. Не помнишь?
— Чушь, — отрезала Янат, согнувшись, оперлась руками о колени и покачивалась. Кэро остановился чуть поодаль и с тревогой переводил взгляд с одной девушки на другую.
— Не чушь. Спроси у желтого человека, — равнодушно поправила русалка. Кэро едва заметно вздрогнул и удивленно улыбнулся. Его слабая улыбка вызвала у Янат приступ гнева.
— О чем она? — тошнота уменьшилась значительно, но до конца не прошла. Шептунову все еще мутило, а голова раскалывалась от боли.
— Как ты раскусила нас, Мусса? — Проигнорировав вопрос, обратился птаирианец к навье.
— Мусса и не раскусила, — спокойно ответила та, — она спит. А я наблюдаю. Мне интересно, сможете ли вы дойти до конца и поймать убегающую тень? Мешать не стану, маленькая навья пойдет и будет послушна. Пока. Однако не трать время на вопросы, желтая кожа, я не стану отвечать. Погляди на небо, Кэро, не стоит ждать милости от природы. Вы сильно рискуете, решив идти по ущелью перед таким дождем.
Кэро услышал первый раскат грома. Мощный звук прокатился по ущелью, отразился от стен и набатом, усиленный эхом, взорвался над головами. Янат вздрогнула. На ее побледневшем лице блестели первые капли дождя. Мужчина подошел к ней вплотную и щелкнул пальцами перед глазами девушки. Она моргнула и недоуменный взгляд сменился досадой.
— Не получилось? Мы у поляны. Это рано.
— Ну, пошло по несколько иному сценарию. Позже. Надо спешить, дождь. Вперед!
Кэро схватил навью за одну руку, Янат за другую и они резво бросились по тропе вверх. Над головами снова прогремело.
Мусса затравленно озиралась, ее трясло так, что на узком личике даже появились эмоции — страх, смешанный с недоумением.
— Почему мы здесь? — выкрикнула она в лицо Янат, упорно карабкающейся по расширяющейся дороге за птаирианцем.
— Потом, Мусса, все потом. Ради своего бога шевели ногами! — закричала та в ответ, чувствуя, как колотят по плечам крупные капли. Она забыла и о тошноте, и о головной боли, одна только мысль — они лезут сейчас по руслу пересохшей реки, приводила в ужас. Если очень быстро не найти скалы, на которую можно взобраться и переждать потоп, так удачно начатая авантюра закончиться быстро и бесславно.
Ливень накрыл их стеной холодной воды почти сразу, как они вышли из одного ущелья, и попали в некую "чашу", предваряющую второе, всю усеянную выломанными или вымытыми разномастными кусками камней. Тут попадались скалы величиной с дом и глыбы поменьше. Сразу за "чашей", напротив выхода из первого ущелья находился вход в более узкое. Дорога к нему проходила мимо наваленных горами камней, сбитых в кучу, видимо, сильным напором. Именно на эти камни и обратил внимание Кэро.
Он побежал к ним, показывая знаками в сторону второго ущелья. Из него, набирающим силу потоком шла вода. Сейчас она еще не угрожала жизни людей, но пройдет совсем немного времени и ручей преобразится в бушующую стихию, неподвластную никому.
Кэро начал карабкаться вверх по камням, стремясь добраться до широкого выступа скалы над ними. Янат двигалась с трудом. Ливень был такой силы, что пригибал тело к земле, лупил по спине и голове белыми струями, сек лицо холодными брызгами и сбивал с ног.
Ботинки скользили по мокрым и гладким обломкам, пальцы с трудом находили, за что ухватится. Она даже закричала от злости и, услышав этот крик, Кэро погрозил ей кулаком, призывая шевелиться.
Навья карабкалась ловко, но неосторожно. Несколько раз она едва не сорвалась, в последний момент цепляясь за камни. Ее лицо, полное какой-то нечеловеческой гармонии стало безмятежным и гладким как у скульптуры. Большие глаза влажно блестели, язык ловил капли дождя с жадностью, как будто она наслаждалась бунтом природы так же как собственным неподчинением. Дух уже оставил ее, но навья не могла вернуться, не рискуя утонуть по пути. Муссе ничего не оставалось, кроме как следовать за людьми и верить в них.
Внизу вода уже покрыла нижние камни. Чаша превратилась в озеро, которое стремительно наполнялось. Янат могла думать только о том, хватит ли им высоты, чтобы не утонуть как котятам. Она лезла вверх и как никогда раньше хотела жить.
Это случилось в одно мгновение. Кэро втащил Янат на площадку, она повернулась помочь Муссе и увидела ее падение. Маленькая навья поспешила, неловко ухватилась рукой и соскользнула прямо в бурные воды под ними. Захваченная водоворотом ее фигурка мелькнула и пропала.
Янат инстинктивно дернулась, протягивая руку, но птаирианец прижал ее к себе и оттащил назад. Она не сопротивлялась, даже не думала. Просто молча сглатывала и моргала, а перед мысленным взором как в замедленной съемке мелькала белой птичкой навья, снова и снова падая в воду.
Кэро обнаружил на уступе неглубокую пещеру, уходящую вверх, в скалу, под небольшим углом и решил обследовать ее. Шептунова осталась у входа, стала с краю, лишь бы не лило на голову и, скрестив руки на груди, неподвижно ждала.
Дождь не прекращался, и сила его не уменьшалась.
Янат села на корточки, прислонилась затылком к шершавой стене. Ей было холодно, она дрожала, но заставить себя что-нибудь сделать не могла. Смотрела на бушующий океан, разверзшийся у ног, и гадала, удастся им выжить или нет.
Ей было жаль маленькую навью, но жалость эта шла… от рассудка, что ли. Не от сердца. Сухая, бесслёзная жалость… С другой стороны сама ситуация складывалась так, что невозможно было тратится эмоционально еще и туда. Пусть они прошли с Муссой испытание в свое время, пусть позже русалка предала ее доверие или не предала, фиг его знает, в этом мире все перевернуто с ног на голову и черное кажется белым, а белое серобуромалиновым. Но сейчас их жизни зависели от каприза природы, от высоты уступа, от удачи и силы духа, от бога планеты, мелочного и скучающего урода. Не от права на выбор, из-за его отсутствия.
Янат не могла уговорить себя уйти в пещеру. Дождь падал на мокрое лицо, волосы, сырую одежду, заставляя дрожать сильнее. Ей казалось, что в пещере они будут заперты как крысы в ловушке. Там ведь уже некуда бежать, тупик.
— Ян, — позвал ее Кэро, — нужно зайти внутрь, снять одежду и попытаться хоть немного согреться.
— Нет, — она помотала головой. — Не хочу.
— Детский сад не устраивай. Я тоже не думал, что так обернется, но некогда сопли разводить. Для всех мы уже погибли, а нам следует выжить. Обязательно.
— Что пошло не так? — она повернулась к нему. Птаирианец был раздет до пояса, его тело влажно поблескивало.
— Она проводник. Что-то типа аватара или бесноватой. В нее вселяется нечто и говорит через нее, управляет действиями и сознанием. Но в данном случае, думаю, откуда-то идет конкретно усиленный и направленный телепатический сигнал. Оно нечто такое знало, словно бы следило за нами и видело все, и читало мысли. Предполагаю, навьи называют его богиней земли, безумным богом. Такие как Мусса служат сосудами передачи указаний. Она была настоящей. Самой настоящей илье.
— Могла ли она уцелеть?
— Если кто и мог, то Мусса. Я не знаю, Ян. Нам пора подумать о себе.
— Я не пойду в пещеру.
Кэро скривился.
— Сама подумай, умереть о пневмонии, после того как спаслись от потопа, не смешно? Нам нужно переждать ливень и найти дорогу выше, успеть найти другое безопасное место до следующего дождя и так несколько раз, пока не выберемся из гор. Некогда уговаривать тебя быть большой девочкой.
— Почему с тобой не прислали навию?
— Прислали бы, если бы знали, что меня там уже нет. Но формально я ушел в отшельничество в шумящую пещеру, чтобы услышать бога. Ладно, мало ли хрени можно нагрузить на чужие уши, если хорошо знаешь предмет? Их бог отпустил меня, думаю. Это единственная причина. Ему скучно. Он развлекается.
Янат засмеялась. Птаирианец посмотрел на нее с недоумением, но потом рассмеялся сам.
— Ох, Кэро, Навь действительно именно такая как про нее говорят. Ни один человек не сможет вернуться с нее нормальным.
— Нет. — Он сел рядом, провел пальцем по ее мокрой щеке и шутливо коснулся носа. — Перед смертью не надышишься?
— Даже не знаю, — она нахмурилась, — все сказочно нечеловечески, весь мир наизнанку и завтра мы можем просто не проснуться.
— Везение когда-то да заканчивается, — философски отметил птаирианец.
— А, — она искоса поглядела на него. Кэро молча пожал плечами.
— Ты слишком много болтаешь, Ян, — неожиданно мягко произнес он, целуя ее губы.
Дождь продолжал лить.