- Похоже, наш подвал пришёл в рабочее состояние, – со страхом сказала Маша и зажала себе нос.
- Хуже, если вся система жизнеобеспечения отсека начала работать автономно.
– Чем хуже? Я и так уже дышать не могу…
- Система заработала не для нас… Зортеки дышат совсем другой газовой смесью… Сюда теперь надувает не воздух Церолы, а…
- Что делать-то?!
- Попробуем отключить или открыть дверь. Скорей! Ты помнишь, о какое место я ударилась?
Девушки, кашляя и щуря слезящиеся глаза, подбежали к приборной панели и, почти теряя сознание, стали беспорядочно тыкать и давить на все значки и символы.
- Они зашевелились! – крикнула Юлёна, обернувшись к фигурам. – Скорей!
- Сделана не из мервуда! – выдавила кое-как Маша, тыча в панель. – Давай её разобьём! Тогда всё, может, отключится…
- Прости, дружок!
Юлёна свела гибкие ноги робота, сплела их в одну рукоять, размахнулась и как кувалдой ударила по панели. Тут же погас свет, но приоткрылась одна из дверей, из которой в отсек коридора проник тусклый свет.
- Выходят! – в ужасе закричала Маша.
- Бежим!
Юлёна, на автомате, бросила Подлизу в ближнюю фигуру ожившего, но ещё заторможенного, зортека и подруги кинулись в открытую дверь. Юлёна машинально захлопнула её за собой и заперла. Девушки оказались в очень тёмном коридоре, даже углов не было видно. Спустя несколько секунд в дверь стали ломиться, пытаясь открыть.
- Повезло нам! – прокашлявшись, сказала Юлёна. – Дверь прочная и механический запор есть. Они там в ловушке. Панель-то я – вдребезги! Бейтесь головами теперь вы, красавчики…
Маша не отвечала. Она пошатнулась и, если бы не Юлёна, наверное, упала.
- Машунь, держись! – Юлёна схватила потерявшую сознание подругу и тихонько опустила на пол. – Прорвёмся! За дело, космическая медсестра!
Скомандовав так самой себе, Юлёна вынула коробок, зажгла спичку, открыла аптечку и высыпала перед собой её содержимое.
- Спасибо, папочка, за науку! – удовлетворенно сказала она, увидев пузырёк салицилового спирта, нашатырь, бинт, вату и взятые на всякий случай медицинские щипцы. Соорудив небольшой факелок, она приподняла Маше голову, откупорила нашатырь и поднесла к носу. Маша закашлялась и очнулась.
Юля помогла ей сесть и, светя факелочком по сторонам, девушки стали осматриваться.
- Ну и колотун здесь! – сказала Маша, покрываясь гусиной кожей.
- Так-то последние штаны раздавать… А твой кристалл может светить?
- Не знаю.
Дрожащей от холода рукой Маша вынула камень. Он светился, но совсем слабо: просто отражал тусклый свет голубого факелка.
- В нём вода, а не свет, – прошептала Маша, начиная дрожать уже всем телом.
- Мы здесь околеем. Вставай…
Привыкнув к темноте, девушки в глубине коридора разглядели еле заметную полоску красного света. Холод шёл оттуда.
- Идём! – подхватила подругу Юлёна. – Жертва Подлизы не напрасна – все двери пооткрывались…
Они просунулись в дверь большого помещения и замерли, дрожа от холода, и не в силах произнести ни слова. Перед ними рядами стояли прозрачные герметичные сосуды – огромные и небольшие, – а внутри их находились замороженные существа.
- Это криокамера! – прошептала, наконец, Юлёна. – Каждой твари по паре…
- Я таких не видела даже в кино, – отозвалась Маша.
Девушки, стуча зубами и трясясь, пошли вдоль рядов, молча рассматривая экспонаты.
- Их здесь не меньше сотни! – выдавила Маша. – Значит, зортекам известно не меньшее число цивилизаций.
- Сто цивилизаций! – отозвалась Юлёна, пытаясь хотя бы пальцы рук согреть о затухающий факелок. – Скоро и до Земли доберутся. Постой!..
- Что?
- Там, кажется, карапубздик!..
Юлёна кинулась в проход между других рядов, остановилась около одного цилиндра высотою чуть больше метра, закреплённого на подставке, разожгла новый факелок, побольше, и принялась высвечивать замороженный экспонат.
- Карапубздик! – вскрикнула Юлёна. – Я катала их на спине, подбрасывала до тучи…
Она прижалась к колбе щекой и заплакала, содрогаясь всем телом.
- Так и нас могут заморозить, – цепенея от ужаса, произнесла Маша. – Они были в зале у мавелов, такие потешные…
Маша, не зная как успокоить подругу, взяла у неё факелок и поднесла его к верхнему ободку цилиндра, пытаясь разглядеть лицо карапубздика.
Тут же в ободке что-то замигало, и вовнутрь был подана хорошо видимая струйка крио-газа.
Перестав рыдать, Юлёна отстранилась от сосуда и, озарённая догадкой, сказала:
- Так это, наверное, сработал температурный датчик. Я коснулась цилиндра и ты поднесла факелок…
- Чуткая техника.
- Пошли искать механизм разморозки!
За последним рядом экспонатов девушки обнаружили дверь, вошли и оказались в хорошо освещённом и тёплом отсеке.
- Живём! – судорожно выдохнула Юлёна. – Оранжерея! На лоджии мама такую развела. Только наши цветы пахнут чудесно, а эти как-то не очень…
- Мы в мире чужих запахов: могли и нюх земной потерять.