Это случилось весной, в мае.
Это случилось в троллейбусе, на том маршруте, где почему-то держали кондуктора. Кондуктором был, конечно, робот. Его прозвали Тетей Катей: ТК — троллейбусный кондуктор.
Глаза у Тети Кати были зеленые, но если она обнаруживала «зайца», глаза загорались красным светом.
Когда тот мальчишка впрыгнул в троллейбус, Тетя Катя стояла спиной к входу и не заметила его. Он уселся подальше от кондуктора и высунулся в окно.
Цвела акация, и мальчишка хватал в горсть белые душистые цветы с деревьев, что росли рядом с дорогой.
И вдруг раздался густой голос Тети Кати:
— Пассажир, ваш билет? — Роботы ко всем без исключения обращаются на «вы».
Мальчишка сунул руку в один карман, в другой… Ни талонов, ни денег не было. А Тетя Катя ждала, вытянув большую свою ладонь.
И «заяц», отчаявшись, положил в ладонь робота горсть белых пахучих цветов.
Тетя Катя перевела загоревшийся красным взгляд на ладонь.
В той небольшой программе поведения, которая была записана в электронном мозге троллейбусного кондуктора, ничего не было сказано про цветы вместо денег. Про «зайца», расплачивающегося цветами. Про то, как надо с ним поступить.
— Следующая остановка — Садовая! — сказала Тетя Катя, хотя следующая была — Космонавтов. — Проходите вперед, граждане, — говорила она, хотя в салоне никого, кроме нашего героя и двух парней, не было. — Уступайте места старшим! — бормотала растерянно. — Осторожно — двери закрываются! — Глаза Тети Кати лихорадочно меняли цвет с зеленого на красный, даже бывали разноцветными: один зеленый, другой красный.
— Ты что, пацан! — крикнули парни. — У нее резисторы сейчас сгорят! Гони монету живо!
И в этот момент Тетя Катя словно опомнилась. Она прижала ладонь с цветами к металлической груди.
— Совесть — лучший контролер, — сказала она, как учили конструкторы, и при этом прикоснулась к плечу мальчишки. — Следующая остановка — конечная. Но вы можете ехать и дальше…
Глаза Тети Кати сияли ярким-ярким зеленым светом!