Теплая озёрная вода мягко обнимала натруженные за день ноги. Слезы давно клонились, да и сил плакать уже не осталось. В душе нарастала странная пустота. Лейка сидела на берегу озера опустив ноги в воду. Это была уже не прежняя лупоглазая малютка. Она уже вступила на путь превращения гадкого утенка в прекрасную девушку лебедь. Ее заплетенные в две косы волосы чуть растрепались. Домотканое платье скрывало почти сформированное тело шестнадцатилетней девушки. Не смотря на тяжелую сельскую жизнь полную хлопот и труда, девушка выросла весьма красивой. Не много худая по мнению свахи, но все же хороша. Круги под глазами и лихорадочный блеск глаз намекали на какие-то серьезные изменения в ее жизни.
Все началось два месяца назад. К ним в деревню приехали каменщики поправлять кладку местной церкви. Мастер каменщиков сам приехал со своими рабочими и подмастерьем. Высокий статный Сава в делах каменщика себя особо не проявлял, а вот молодые девицы его всегда интересовали. Лейку он сразу заприметил из числа многих сельских девушек. Чуть печальный задумчивый взгляд выгодно выделял ее среди остальных.
Сава решил приударить за ней. По началу девушка от него шарахалась, но постепенно страх начал сменятся другим новым для нее чувством. Веселые разговоры, маленькие подарки или еще что-то растопили девичье сердечко. В своей очередной любовной охоте парень даже не понял, что влюбил в себя девушку по-настоящему. Лейка и сама не до конца понимала почему этот городской увалень ей так приглянулся. Было в нем что-то родное надежное.
Умный надежный он всегда старался быть рядом и помочь в домашних делах. Спустя какое-то время Лейка уже сама высматривала его и даже пару раз приходила как бы случайно на стройку. Чем вызывала неодобрение селян и шуточки со стороны рабочих. Сава быстро прекратил все насмешки, он ухватил самого активного болтуна за ворот рубахи пару раз тряхнули и отправил его мощным пинком в кучу строительного мусора.
— Я ради тебя хочешь артель брошу? — часто повторял он, сидя с девушкой на берегу озера.
— Не нужно Савушка, — вздыхала девушка счастливо прижимаясь к горячему мужскому телу.
— Лейка, я же влюбился в тебя сразу, больше жизни тебя люблю.
— Прям таки больше жизни?
— Да! — юноша вынул из кармана маленькое медное колечко; — я в городе все дела улажу и приеду к тебе свататься.
Он протянул колечко обомлевшей от неожиданности девушке.
— Ты меня только дождись.
— Правда!? А если тятя против будет, — Лейка радостно обняла юношу. Сладкое щемящее чувство переполняло ее. Маленькое колечко скользнуло на тонкий девичий пальчик.
— Выкраду и увезу, я через полгода год стану помощником мастера и на «ахритектора» выучусь. Невестой моей будешь в город тебя увезу, — жарко зашептал он, покрывая плечи и шею страстными поцелуями.
— Тише дурной, до свадьбы не потерпишь? — томно выдохнула девушка, желание сопротивляться настойчивому парную постепенно исчезало.
— Ты что мне не доверяешь? — удивился и возмутился Сава. Он отстранился и грустно заглянул в карие глаза; — Ты права, пойду я. Завтра рано вставать.
— Погоди ты что обиделся?
— Нет. С чего ты взяла? Просто идти нужно, — чуть холодно ответил он.
— Останься прошу, не оставляй меня одну.
— Точно?
— Точно!
Лейка возвращалась домой под утро ошеломленная и немного напуганная событиями прошедшей ночи. По началу нежный и внимательный Сава становился все настойчивей. И в какой-то момент девушка не могла ему противостоять ни морально, ни физически.
— Что теперь будет? А если отец узнает? Позор на все село, — девушка пошатываясь подошла к дому. Отец приедет с полей сегодня вечером. Он и братья традиционно пропадают там каждое лето. А все домашние хлопоты оказываются на ее плечах.
— Все нормально будет, — улыбнулась сама себе девушка; — неделя другая и Савушка приедет свататься. А там никто ничего не узнает.
День прошел в домашних заботах и хлопотах. О прошедшей ночи девушка вспоминала со смешанными чувствами. Правильно ли она поступила? Что дальше делать? Какое платье и приданное у нее будет?
Вечером, когда она сидела за пряжей у окна. Во дворе зашумели и в дверях наконец появились братья. Они заметно подросли, но все еще оставались мальчишками, это, однако не мешало им помогать в полевых работах взрослым.
— Титка, Сёмка быстро умываться и ужинать будем, — рассеяно произнесла Лейка поднимаясь со скамьи; — вы же оголодали за весь день в поле.
— Лейка я сегодня чуть Дрофу в поле не подсёк, — похвалился Титка; — знатный ты бы нам из нее суп сварила.
— Опять ты хвастаешь, — завистливо пробурчал Сёма; — чуть не поймал не считается.
— А вот и считается.
— Вот и нет.
Ребята ухватили друг друга за растрепанные волосы и сцепились прямо в дверях.
— Ну ка из дому брысь на двор мыться, — суровый голос отца быстро прекратил шумную возню.
Мальчишки выскочили на двор и продолжили спорить там.
— Тятя, притомились? — девушка села обратно на скамью пытаясь незаметно стянуть колечко с пальца.
Отец как оказалось вошел не один. В след за ним в комнату прошла Маланья местная травница и повитуха. И жена мельника Тося. Женщины внимательно осмотрели не богатое убранство в доме. Взгляды их по-хозяйски пробежали по всему, подмечая порядок и чистоту.
— Хм, и не скажешь, что без жены живешь, — пожала плечами мельничиха.
— Радостная весть у меня. Сваты к тебе пришли дочка, — отец низко поклонился дочери и вошедшим женщинам.
— Давно пора, девка то знатная, я смотрю и работящая, — подхватила речь Маланья и оттеснив отца вошла в дом.
Сердце девушки радостно затрепетало. Неужели Савушка не утерпел и решил сразу сватов заслать? Но взглянув на жену мельника у Лейки в душе поселился страх и отчаяние.
— Тятя не нужно этого, — испугалась она.
— Смотри сама не знает, чего хочет то сияла как самовар, а теперь белее мела, — встрепенулась мельничиха.
— Так не мужеское это дело. Смотрины. Поди, как прочь из дому. Мы тута сами справимся. Опосля позовем, — Маланья начала распоряжаться будто в собственном доме.
Отец с ухмылкой вышел во двор и направился к кадке с водой у которой радостно плескались сыновья.
— Эх, Лада не дожила ты до радости такой, — вздохнул он, стягивая с себя рубаху; — ну ка Сёма плесни водицы.
Мужчина был весьма доволен. В полях он с мельником окончательно обсудили все вопросы с приданным. Они давно планировали породнится. Сын мельника был неплохой партией. И пусть не сильно красив, зато мельница за ним в наследстве, да и работает в его руках она как живая. У парня явно талант в этом деле. А что дочка и не знала о сватах, не страшно. Стерпится слюбится. Он с женой только за неделю до свадьбы познакомился, и ни чего. Вон каких красавцев нарожали. Из раздумий и воспоминаний мужчину выдернули голоса.
— Ах ты хрыч окаянный. Девку, порченную подсунуть хотел.
Жена мельника громко хлопнула дверью и пройдя через двор демонстративно плюнула под ноги ничего не понимающему хозяину.
— Да! Уж от кого не ожидала так это от Лейки, — на крыльце с полотенцем в руках появилась Маланья; — не убереглась девка ой не убереглась.
В голову постепенно начало приходить осознание. А следом холодная пелена ярости. Отец ухватил жердь и стремительно ворвался в дом. Лейка испуганная и в слезах сидела на краюшке скамьи. На ее белом лице не было ни кровинки. Губы тряслись, а в глазах плескался страх и не понимание происходящего.
— Тятя, я …
— Заткнись. Ты …, - отец проглотил бранное слово; Хорошо то мать не дожила до такого позора. Моя дочь подстилка коровья? Опозорила всех, всю семью весь наш род. Пустилась как сука течная по всем сельским кобелям.
Отец удобней перехватил жердь и шагнул вперед. Бил неразборчиво и не умело. Чувствовалось что волю рукам он давал редко. В какой-то момент девушка смогла увернутся от очередного удара и выскочить на улицу. Босая в крови и с распущенными волосами она побежала на площадь к сверкающей куполом церкви.
— Сава, Савушка, — он ее защитит, он все объяснит. Никогда девушка не видела отца в таком гневе. Уж подмастерье точно защитит.
— Мой Савушка, — причитала она.
На площади перед церковью каменщики степенно собирали свои рабочие пожитки. Из соседних изб хозяйки натащили еды. Это последней ужин работников, завтра уедут нужно не ударить в грязь лицом перед гостями, да и перед соседями тоже. У стола переминался староста, заглядывая через плечо главному каменщику. Тот неспешно пересчитывал положенную плату. Выскочившая из проулка девушка тут же стала центром всеобщего внимания.
— Сава ни как твоя зазноба! — кивнул один из работников.
— Видать мало было, еще хочет, — подхватил другой.
Все весело захохотали, мастер криво ухмыльнулся. Опять этот Сава в каждой деревне у него с девками какие-то проблемы.
— Савушка спаси. Забери меня с собой. Тятя убить грозится, — девушка испуганно прижалась к застывшему парню.
— Савушка! — рабочие засмеялись еще громе, — ай да Савушка.
— Ты чего это? Полегче. Накинулась как кошка на сметану. — парень немного отстранился; — с чего это я тебя в город брать обязан.
— Как же … Невеста … Обещание … Кольцо…
Девушка остолбенела, руки ее безвольно повисли вдоль тела. Плечи опустились и взгляд потускнел.
— Савка, опять у меня медные гвоздики таскать начал? — возмутился мастер.
Парень отпихнул девушку и задорно оглядел остальных.
— Я своему слову хозяин. Хочу дам, хочу в зад верну. Да и тощих я не люблю. Ухватится не за что.
— Да!? А недавно ты совсем другое рассказывал, — крикнул кто-то из толпы.
— Так-то приврал чутка.
Рабочие дружно захохотали. И принялись осыпать девушку и юношу сальными шуточками. Из прибывающей толпы селян послышались первые оскорбления. Лейка развернулась и стремительно рванула прочь в сгущающиеся сумерки.
Она бежала долго. Почти не разбирая дороги. Ноги сами привели ее на берег озера. Именно туда где еще прошлой ночью мир казался таким добрым и прекрасным. Здесь она заплакала вновь от боли горя и обиды. Особенно от обиды на всех. И в первую очередь на отца и мать. Отец впервые за всю ее тяжелую жизнь избил ее по-настоящему, а мать? Если бы не умерла, то воспитала и научила ее как не попадаться на сладкие уловки молодых парней.
В какой-то момент Лейка подпоясала платье и уверено шагнула в воду. Когда дно ушло из-под ног она поплыла. Она плыла до тех пор покуда были силы, а затем начала тонуть. Уже под водой теряя последние силы она попыталась выплыть, понимая, что это не решение, и отец ее простит и с женой мельника можно договориться. В селе не мало таких порченных девок. Но было уже поздно, силы чтобы вынырнуть не хватило. Вода хлынула в разинутый от ужаса рот.
Обида, страх ненависть и смерть. Последнее что увидела девушка прежде ем сознание покинуло ее было маленькое медное колечко. А потом рассудок затопила тьма.
«Я еще не знаю, как, но отомщу всему мужскому роду…»
«Тлен услышал вашу мольбу»
— Что происходит? — ундина удивленно взирала на свои тонкие девичьи пальцы.
«Принесите жертву в дар своему покровителю и станете ближе к цели»
Вопросы кто я и откуда, разом ушли на второй план. Ярость и ненависть захлестнули разум утопленницы. Отомстить живым вот что самое главное. Особенно ее бесили мужчины. Любого возраста не важно. Нападать в открытую на взрослого человека глупо, тело еще слабое и не окрепшее, тут нужно хорошенько подумать. Взбаламутив ил девушка —, утопленница опустилась на дно и затаилась.
«В Жертву, Тлену можно преподнести любого человека. А там получу новые возможности новые силы. Еще и еще и людишки у меня за все заплатят» кровожадные мысли и голод все сильнее терзали тело. Даже пойманные мелкие рыбешки не утолили страшного голода.
«Людишки за все ответят за все обиды» какие обиды ей водяной нежити нанесли люди ундина не помнила, однако строить планы мести ей это ничуть не помешало.
Через пару дней после отъезда каменщиков и пропажи одной из сельских девушек. Случилась новая беда, во время купания в озере утонул один из мальчишек. Парень угодил в омут и не смог выбраться из возникшего водоворота.
О! Как сладко хрустели его детские костяки на зубах. Сладкая кровь наполняла ее силой и энергией. Первое что приобрела ундина, когда ее дар был принят это крепкие острые зубы, человеческие для охоты оказались совершенно не пригодные. Теплая человеческая плоть хоть и придала ей силы, однако ярость и жажда мести от этого стали только сильнее.
«Принесите в дар две жертвы и станете ближе к цели»
Новые жертвы и новые возможности, это заманчиво. Ждать купающихся терпения не хватит. Жажда человеческого мяса заставила нежить выбирается по вечерам на берег. И высматривать новую добычу.
Несколько следующих дней в озеро никто не лез. Мужики собравшись попробовали пройтись сетями, но они постоянно цеплялись за коряги и рвались. Тело ребенка найти не удалось.
Рыская в очередной раз вдоль берега в поисках еды, ундина наткнулась на весьма нетрезвого мужичка. Он видимо решил немного остудится и протрезветь. Протрезветь ему удалось, но ненадолго. Крепкие прохладные руки обвили его сзади.
— Эх ты зазнобушка. Пришла все-таки, — мужнина икнул и обернулся. Оскаленная пасть полная клыков было последнее что он увидел.
Пропажи людей насторожили селян, семеро мужчин за один месяц. Да еще говорят в соседних селах тоже дела не чистые творятся.
После убийства четвертой жертвы ундине предложили один из двух даров на выбор. Перепончатые пальцы на руках или костяной гребень на спине.
Утопленница выбрала перепонки. Резкая боль пронзила кисть. Что-то мелкое круглое и металлическое скользнуло в ил, а на пальцах возникли перепонки. Теперь плавать за добычей будет проще и быстрее.
Я огляделся вокруг. Никакого озера только лес вокруг. Да и я не ундина, а Половинка один из костяных слуг некроманта. Последние воспоминания были настолько сильны будто я пережил их сам лично. Либо ядро памяти оказалось таким мощным, либо я с каждым разом поглощаю воспоминания все лучше и лучше.
— Половинка! Чего заснул? — раздался голос в голове.
— Следы кладбища нашел? — спросил второй голос.
Я снова огляделся. Лес как лес, но что-то в окружении привлекало внимание. Нечто неуловимо знакомое. Будто домой вернулся. Это место не используют как кладбище очень давно, лет сто если не больше. Но земля все помнит и стоило мне погрузить ступни поглубже в мох она ответила. Я ощутил тлеющие под землей кости. Много костей. Однако не упокоенных здесь не было, всех похоронили по правилам.
— Я нашел нужное место и воспоминание последнее тоже прочел,
— Отлично возвращайся, — скомандовал Трёхглаз.
— Значить завтра будет ритуал, — подтвердил Уголёк; — а теперь рассказывай, чего увидел. Не тяни.
Внимательно выслушав воспоминания мы все вместе пришли к выводу что искать нужно кольцо. Вернувшись на поляну, я застал всю нашу компанию за бурной деятельностью. Искать кольцо в лес никто не пошел. На мой вопрос поему, все только деловито отмахивались. Наш некромант что-то внимательно чертил на песке сверяясь с книгой, а все скелеты без исключений крошили в труху кости лесных обитателей, которые мы таскали днем ранее.
— Присоединяйся, до рассвета нужно все кости помолот как можно мельче, — пояснил черный скелет.
— Молотый кофе бодрит по утрам, — поддакнул Повар.
— Зачем? — спросил я.
— Много будешь знать скоро рассыплешься, — ухмыльнулся Уголёк.
— Завтра все увидишь, бери те два камня и поработай жерновами, — Трёхглаз быстро пристроил меня к работе.
За этой монотонным трудом мы снова обсудили все воспоминания и предполагаемые объекты поиска. Список получился не большой: куколка-истукан, кольцо, наконечник копья, жемчужина и жертвенный серп.
— Уголёк ты как думаешь, что из этого нам нужно?
— Да кто его, этого Духа знает, — скелет с трудом переломил бедренную кость какого-то лесного грызуна, — может и вовсе ни чего из перечисленного не подойдет.
Наступивший день прошел спокойно, вспоминая чужую жизнь и смерть я задумался. Ундина тоже не помнила кем была до смерти. Однако она смогла приносить жертвы Тлену и получать новые уровни развития. Я убил как минимум одного человека, из прошлой жизни не помню только своего имени, однако мне уровень не дали.
По телу прокатила дрожь. Странно убийство меня не возмутило, а вот отсутствие уровня вызывает гнев. Видимо я все сильнее вживаюсь в этот странный мир. Нужно будет об этом расспросить остальных. Отбросив лишние мысли, я принялся в очередной раз укреплять свое тело. Теперь даже сильные удары по суставам для меня не опасны. Хотя человек с оружием, особенно магическим легко разрубит мои нити, да и пружинки тоже. Обидно осознавать себя таким неутомимым, сверхсильным бессмертным и уязвимым.
Когда я вечером выбрался из воды нашу поляну было не узнать. Большой непонятный узор вырезали почти во всю поляну. В прорытые борозды насыпали пепел от костра и тертые кости животных. Они еще лучше обозначили узоры. Рисунок странный и замысловатый дополнялся надписями. Которые я не смог прочитать. Может это древний язык мертвых. А может просто необходимые символы. Неподалеку лежали полуистлевшие человеческие кости. Видимо наш господин днем наведывался на заброшенное кладбище. Покрошенными костями людей он осторожно посыпал в некоторые символы.
— Половинка пройди в центр, — ткнул в центр рисунка Трёхглаз, — только узоры не повреди.
Переступая линии, я пробрался в самый центр. Здесь в землю растопыренными пальцами вверх была воткнута наша «Кисть». Помня про адскую боль, я опасливо покосился на нее.
— Постарайся хорошенько вспомнить вещи, которые мы ищем, а потом нарисуй их на земле вокруг «Кисти».
— Откуда такие познания? — удивился Уголёк, мы в таких ритуалах ни разу не участвовали.
— Дурень мне господин все передает через «Кисть».
Представив все что нужно, я принялся рисовать прямо на земле костяшками пальцев. Получилось весьма коряво.
— Не уверен, что хорошо получилось, — отозвался спустя какое-то время.
— Это всего лишь символы, важно то что ты держал образы в голове, когда рисовал. Возвращайся, — отозвался наш главарь.
Осторожно вернувшись я встал рядом с остальными.
— Теперь кто-нибудь пояснит мне то мы делаем?
— Трёхглаз!?
Мы вопросительно уставились на скелет с пробитой головой.
— Скажу то что мне передал наш господин. Это узор поиска сноровишь. Только переделанный некромантами под свои нужды. Возможно при помощи такого узора они ищут Мертвоцветы в лесу. Пепел — это огонь, и мы заручились его поддержкой, и он же прах мертвых деревьев. Кости животных могут найти что у годно в округе, они окрестные леса при жизни хорошенько облазили. Ну и конечно прах местных жителей, они тут давно обитают могут многое показать. Мне только одно покоя не дает. Запустить такой большой узор нужно много энергии, мы все вместе столько выдать не сможем. Даже если бы мы все были свободны и полноценны.
— Я кажется знаю откуда мы энергию возьмём, — Уголёк махнул в сторону озера.
Из озера вопреки законам физики тянулась тоненькая струйка воды. Она поднималась по берегу прямо вверх. Как только ручеёк достигнул узора он принялся тончайшим слоем покрывать его весь. Через пару минут вода впиталась в рисунок будто ее и не было.
— Вот и энергия, — хлопнул в ладоши Трёхглаз.
На узоре начали возникать редкие голубые искорки, они все стремились в центр. Прямо над нашей «Кистью» начал формироваться едва заметный сгусток
— Как огни святого Эльма, — вспомнилось почему-то мне.
Огоньков становилось все больше, и они разгорались все ярче. А затем возникла голубовато-серая сфера. Повисев пару секунд, она упала прямо в центр рисунка и расплескалась как большая капля. По нашим костям пробежал разряд электричества. А потом кисть будто взорвалась, во все стороны разлетелись голубые ниточки. Будто странный паук, наша кисть сидела в центре голубой паутины и перебирала тончайшие нити. В основном ниточки обрывались от ее прикосновения. Но были и такие которые касание костяных пальцев не рвало, а заставляло тихонько вибрировать. Спустя минуту остались только такие нити не их было не более десяти. Кисть подергала их чуть сильнее и наконец замерла.
— Господа теперь наш выход, Трёхглаз громко щелкнул челюстью, двигаясь вдоль нити мы подберемся к тому то нам нужно.
Я выбрал ближайшую ниточку и пошел за ней.
— Напоминаю ритуал действует всего пол часа, крикнул Трёхглаз, и рванул в лес, что есть мочи.
— Чего сразу не сказал, — споткнулся от неожиданности рядом Уголёк.
— Сам только сейчас узнал, — огрызнулся наш главарь.
Мы все за исключением некроманта ринулись в лес. Метров через сорок моя нить уперлась в стенку преграждающего мне путь оврага.
— Что делать? — растерялся я.
— Копай, там не может быть глубокою
Разгребать песок костяшками не очень удобно скажу я вам, это не привычные нам ладони. Спустя пару минут усиленного копания я вынул маленький металлический круглишь.
— А как понять то или не то
— Неси к центру узора, если находка наша нужный рисунок начнёт светится, — пояснил Трёхглаз.
— Черт, у меня не светится, — вздохнул Уголёк.
— Ищи другие. Быстрей.
Я помчал обратно, сжимая колечко. Что-то подсказывало мне что это не то что нужно, но проверить все равно надо. Кольцо оказалось и правда не тем, и я, выбрав другую нить рванул обратно.
— Ы, грустно замычало в голове.
— Не то, — вторил ему Трехглаз.
— Эх не те ингредиенты, — расстроился где-то в темноте Повар.
Выбежав на то место где, мы обнаружили кладбище, нить опять уходила в землю. Придётся снова копать. Земля здесь была гораздо плотнее пришлось повозится. Пока я копал то услышал еще про несколько неудач. Костяшки пальцев уперлись в трухлявую древесину. Что-то нащупав под ней я не глядя ухватил предмет и побежал на поляну. Не добежав десятка шагов раздался радостный крик.
— Есть светится, — ликовал Уголёк.
Пришлось отметить что нить по которой шел я, оказалась последней. Из лесу выбирались остальные. Только теперь на поляне я понял, что зажимаю в руках весьма странный медальон. Это был ромб внутри которого поместили крест. Такого я в чужих воспоминаниях не помню.
— Брось его скорее, — завопил некромант, глядя на меня. На лице его отразился страх. Даже приказывать не пришлось я отбросил вещицу в сторону.
— Трёхглаз, то не так?
— Это символ Единой Церкви Главного Бога, — пояснил он, уставившись на меня, — любая нежить или слуга Тлена рассыпается в прах и умирает безвозвратно едва его коснувшись.
— А я стою тут как ни в чем ни бывало, — усмехнулся я своей удаче.
— Давай сначала разберемся с другой находкой, — вмешался Уголёк.
Он осторожно положил что-то рядом с нашей кистью. Это была маленькая жемчужная фигурка, изрядно пожелтевшая от времени. Фигурка изображала человечка, часть его черт стерлась, но понять, что это девушка еще можно. Даже петелька на голове, в которую вставляли нить или цепочку сохранилась.
— Истукан?
— Нет жемчужина.
Перед нами лежала фигурка девушки, вырезанная сотни лет назад из крупной жемчужины. Мастер что над ней работал хорошо потрудился кроме изменения цвета ни единого скола, ни единой трещинки. Размером она была чуть больше мизинца.
— Такая маленькая. Если бы мы искали ее традиционным способом, и тысячи лет не хватило, — восхитился я.
— Для жемчужины не так уж и мала, — поправил меня Трехглаз. — но насчет ритуала ты прав, я такого ни разу не видел.
Уголёк осторожно поднял фигурку и понес ее к воде. У самого берега он встал на колени и бережно положил ее в воду. Водная гладь всколыхнулась, и фигурка почти тотчас исчезла.
— Теперь ждем, — важно заявил Уголёк.
— А что насчет медальона, почему на него указала нить, — напомнил я про свою находку.
— Возможно медальон сделали из того же железа, которое было в наконечнике или в жертвенном серпе, — пожал плечами наш лидер.
— Скорее всего так и есть, железо на селе высоко ценится, — согласно кивнул обугленный скелет, — мне больше интересно почему Половинка не погиб. Мы чего-то не знаем?
— Мы многое не знаем, — отозвался наш лидер.
К медальону подошел Ы и внимательно рассмотрев его спокойно поднял.
— Ы, — он протянул его нам.
— Выброси погибнешь, закричали мы разом, однако скелет как стоял с протянутой рукой, так и остался там. Вопросительно глядя на нас.
Заинтересованный некромант подошел и вынул медальон из рук скелета.
— Ничего не понимаю, — проворчал он; — любой слуга Тлена или его дитя погибнет от прикосновения к такому медальону.
Повертев в вещицу в руках, он закинул ее в сумку. Остальные находки его никак не привлекли.
— Думаю пригодится.
В следующий миг над озером зазвучал голос Духа.
— Войди в мои воды слуга Тлена и исцелишься. Ты честно выполнил наш договор.
Некромант не раздеваясь вошел по пояс в воду и нырнул. Когда он вышел на берег черной раны на теле уже не было.
— А награда, — спросил он, выбираясь на берег.
— Я подарил тебе то что вы живые цените превыше всего, собственную жизнь, — пояснил Дух. Клянусь в его голосе промелькнула насмешка.
— Но…
— Не забывай с кем имеешь дело и кому служишь, — одернул его Дух
— Спасибо тебе о Дух Озера, — наш господин низко поклонился.
В моей голове снова зазвучал голос Духа. Видимо, когда господин был в воде амулет снова намок и мы сможем пообщаться.
— Как и обещал я одарю вас всех, и особый подарок получит тот, кто нашел мое сокровище.
— Мы не услышим кому что подарили, — всполошился Трёхглаз, дух перекрывает наш канал свя…
В моей голове воцарилась тишина. Подобной я не слыхал с самого моего появления в этом мире.
— Лейка, заем нужно было все усложнять и создавать эти артефакты? — я задал вопрос, давно терзавший меня; — если бы мы тебя не встретили, что тогда?
— Давно меня не называли именем живых, отозвался Дух; — зови меня, как и раньше Дух Озера, им я был гораздо больше чем человеком.
— И все же.
— Когда я понял, что могу все забыть все свои победы и ошибки я принялся создавать ядра памяти. Ты был в моих воспоминаниях и видел, что, испаряя воду я теряю часть себя. Так вот чтобы совсем не потерять себя я начал создавать не тающий лед. Однако как оказалось он тоже не надежен. Тогда я вспомнил и опробовал другой способ. Наращивать ядро памяти вокруг какого-то материального объекта важного для меня. Жемчужина подходит идеально. Он похожа на куклу, которую мне сделал брат, самое светлое воспоминание детства, она то с чего началось мое перерождение. Однако потом я забыл про ядра и просто хранил их не помня зачем.
— И насколько сильно ты без памяти? — раньше мне казалось, что он безгранично мудр.
— Я знаю очень многое, однако часть знаний постоянно теряется, возможно я получаю их снова и снова, — пояснил Дух; — но теперь я буду пропускать их через фигурку. Так они лучше сохранятся, и я их не утрачу.
— Дух помоги нам обрести свободу, — попросил я.
— Увы как я уже говорил это не в моих силах, — печально ответил Дух; — хотя для тебя я кое-что могу сделать.
— Что же если не свобода?
— Твой Мертвоцвет.
— А то с ним? Я его последнее время почти не чувствую, и он меня не манит к себе. Я думал это после прерванного ритуала.
— А энергию он тебе все еще отдает. Это тебя не смутило?
— Нет. Я в этих тонкостях еще толком не разобрался.
— Я приглушаю твой цветок. Когда ваш господин приполз сюда при смерти. У него был и твой Мертвоцвет. Я спрятал его среди своих кувшинок, найти его не смогут ни какие амулеты и ритуалы. Только если они сильней меня, таких в мире не много. Это и есть мой тебе дар, я буду прятать и хранить твой Мертвоцвет от посторонних глаз. А в замены прошу взять любую вещицу из тех что вы нашли сегодня. Так мы будем друг с другом связанны. Если Мертвоцвет завянет я пойму, что ты погиб, если моя вещь рассыплется значит со мной беда. Голос Духа становился все тише и тише по мере высыхания амулета. Вскоре он стих совсем. И только после этого я услышал голос Трехглаза.
— Все снимаемся с лагеря. Мы и так слишком долго здесь торчали.
— Господин опять что-то задумал.? — уточнил Уголек.
— Да его постоянно куда-то тянет, не сидит на месте. Помнишь, как его учитель на болоте называл?
— Шилозадый!
Скелеты дружно засмеялись. Я подошел к месту проведения ритуала и подобрал маленькое колечко. Это конечно не проклятое кольцо Савы, но для связи с Духом сойдет. Я надломил фалангу пальца и надел колечко. Зарастая кость плотно обхватила кольцо теперь я его точно не потеряю.
— Интересно, а вам что Дух подарил?
— Он опять за свое, в приличном обществе такие вопросы не задают, — ответил Уголёк, едва отсмеявшись.
Мы собрали скудные пожитки и ни теряя больше ни минуты двинулись в путь.