Когда техник сел, Сергей тоже задумчиво опустился на траву, вынул из кармана тоненький хвостик морковки, надкусил ее, но, взглянув на гостя, конфузливо отбросил.
- Как вы считаете, может ли человек по-настоящему что-нибудь сделать один? - спросил Сергей. - Чтобы ему никто, никто... ну, ни единый друг не помогал? Сергей зажмурил глаза и потряс головой.
- А он что, на необитаемом острове живет?
- Да нет, кругом людей сколько угодно.
- Может, нехорошие это люди? - шутливо спросил Тимофей. - Или, наверное, живет этот человек за границей и боится, что его ограбят, если он расскажет о своем деле?
- Опять не так. Люди кругом свои, советские.
- Так, может быть, человек он нехороший?
Сергей помолчал, затем вздохнул:
- Нет, он... очень хороший... Даже комсомолец, как и вы.
- Тогда он просто ошибается. С ним надо поговорить, и все, - сказал Бабкин, а сам подумал: "И все! Как это просто у тебя получается, товарищ Бабкин. Что ж ты с ним никак не договоришься?"
Сергей щипал травинки и раскладывал их на крышке радиостанции.
- Вчера на бюро комсомольское вызывали... - продолжал он.
- Кого? Тебя?
- Зачем меня? Его вызывали.
- Это кого же, его? - Тимофея удивляло нежелание Сергея назвать своего брата.
- Того человека, - уклончиво ответил младший Тетеркин, - который ошибается, как вы сказали.
- Ну и что же он?
Пастушок с досадой смахнул с крышки травинки.
- Молчит и ничего не рассказывает.
- А может быть, ему и сказать нечего?
- Ну, это вы зря! - с обидой заметил Сергей. - Может, этот комсомолец самый что ни на есть лучший изобретатель. Может, и в Москве таких не очень много...
- Хватает, - недовольно сказал Бабкин, подумав, что таких изобретателей, как Тетеркин, у них в институте по десять в каждой лаборатории.
- Читал я, что у вас в Москве есть такие люди, которые работают сразу на трех станках, - сказал Сергей, не обращая внимания на замечание Тимофея. Правда, такие есть?
- Многостаночники? Сколько угодно. На каждом заводе. И работают они не только на трех станках, а и на пяти, даже больше. Есть такие заводы, где в цехе целая уйма станков, а обслуживают их только три человека. Все делает автоматика.
- А у нас нет таких людей. И машин тоже нету, - с обидой проговорил Сергей. - Вот, к примеру, трактор - тоже станок, только обрабатывает он не железо или там сталь какую-нибудь, а землю, - убедительно доказывал он. - Но почему нельзя на этих трех станках работать одному человеку? Почему на тракторе, скажем, когда пашут, должны работать двое, а то и трое?
- Так, значит, ваш изобретатель хочет, чтобы не на одном тракторе работали три человека, а на трех машинах один? - спросил Тимофей.
- Ага! Как многостаночники.
Бабкин задумался: "Вот тебе и пастушок! "Тракторист-многостаночник". Как это странно звучит. Но ведь идея правильная. Колхозное хозяйство - это комбинат. В нем заводы и цехи. Почему же в цехе, обрабатывающем землю, где используются движущиеся станки - тракторы, не провести такую автоматизацию, чтобы сократить число занятых в цехе людей? Почему начальник цеха Тетеркин не может заниматься этими делами?"
Пастушок привстал, посмотрел из-за трактора на дорогу. Не идет ли там Кузьма? Нет, пока никого не видно. "Ну ладно, будь что будет, - решил Сергей. - Почему не довериться московскому комсомольцу?"
Младший Тетеркин с самой первой встречи почувствовал симпатию к Бабкину. Ему все нравилось в нем: и солидная, важная походка, и спокойный, чуть с хрипотцой разговор, и его почти военная форма. В этом отношении Сергей не понимал своего брата, носившего в праздничные дни костюм, шляпу и пестрые галстуки, такие же, как у товарища, который приехал с Бабкиным.
"Вот настоящий парень, - думал пастушок, глядя на техника. - Научная голова... Хороший бы из него пастух вышел", - неожиданно заключил он. Сергей имел особое мнение о значительности своей профессии. Впрочем, сейчас ему нужна была научная консультация совсем по другому вопросу.
- Вы, может, знаете, кто такой трактор выдумал? - спросил он.
- Который без тракториста работает? - рассмеялся Бабкин. - Нигде не читал. Обыкновенный трактор изобрел русский изобретатель, сын крепостного крестьянина Блинов, а вот такой, автоматический, ни в каких книгах не описан.
- Ну, значит, пропишут еще, - убежденно сказал Сергей.
- Определенно, - согласился Бабкин. Пастушок встал, прошелся по траве, чтобы размять занемевшие ноги, и остановился около Тимофея.
- Кузьма Тетеркин - мой брат, - сказал он, высоко подняв голову. - Вот про кого пропишут в газетах. Он один будет работать на трех тракторах. А новых трактористок - Нюшку Самохвалову и Ленку Петушкову - обратно в полеводческую бригаду отправят, - добавил Сергей с явным торжеством.
Молодые трактористки, которых выучил Кузьма, часто подшучивали над пастушком. Он хотел получить еще одну специальность - стать трактористом, но Кузьма наотрез отказывал ему в этом. видимо считая для себя неудобным начальствовать над братом. В присутствии девушек он говорил, что Сережка еще очень мал для такого серьезного дела. Новоиспеченные трактористки важничали и даже не подпускали пастушка к машинам.
- Вот только у Кузьмы ничего не получается, - с грустью признался пастушок, представив себе, что и Нюшка Самохвалова и Ленка Петушкова долго еще будут задаваться, - без них не обойдешься. - Может, посмотрите, а? - с надеждой в голосе спросил он Бабкина.
- Кузьма узнает, не уйти мне живым, - пытался отшутиться Тимофей.
- Нет, он у нас добрый. Никогда не дерется! - по-мальчишески наивно возразил младший брат, вспоминая, что за все свои проделки он так ,и не был в ответе перед Кузьмой.
Тимофей встал и похлопал рукой по радиатору.
- Ну, показывай своего больного.
Сергей обрадованно вскочил на подножку, открыл дверцу кабины и, забравшись внутрь, крикнул:
- Идите сюда! Тут у него вся механика.
Прежде всего, Бабкин увидел закрытую металлическую коробку, укрепленную посредине кабины между рычагами переключения гусениц. Из кожуха аппарата высовывались двигающиеся тяжи, хомутиками скрепленные с рычагами и с другими органами управления машины. Опытный глаз техника сразу заметил, что все это устройство легко снимается, а в случае нужды может и просто выключаться, стоит только ослабить барашки на хомутиках.
Младший Тетеркин повернул ручки запоров на кожухе и снял его.
- Смотрите все как есть.
Тимофей увидел знакомые детали: реле, соленоиды с втягивающимися сердечниками, храповые колесики, электрический счетчик оборотов, В большинстве случаев все эти детали были самодельными.
"А монтажик так себе", - решил Бабкин, заметив плохо зачищенные провода, большие тусклые капли олова на их концах, небрежное расположение мелких деталей.