- Ну ладно, что придет в голову.
- Вот "Песня без слов", - сказал, перебирая ноты, Локонов, - а вот "Времена года".
- Давайте "Песню без слов".
Юлия играла, подчеркивая чувствительные нотки, особенно отчетливо выделывая все арпеджиандо и трели, местами произвольно замедляя темп, местами помещая два такта в один.
Локонов смотрел на семнадцатилетний профиль. На улице, по-видимому, шел дождь. Локонову стало жаль, что ему, собственно ж не о чем говорить с милой девушкой. Локонов думал:
" - Вот мы уединились, а говорить не о чем, а завязать разговор необходимо."
- Хотите, я еще сыграю? - спросила Юлия.
- Скрывает, - подумал Локонов, - притворяется.
- Скажите, любили ли вы когда-нибудь? - неожиданно для себя сказал он. Девушка улыбнулась.
- Ого, какой вы, а я думала - вы скромник. Локонов покраснел.
- Лучше вы расскажите о своей первой любви, - предложила Юлия.
- Это невозможно, - почти крикнул Локонов.
- Нет, я никого не любила, - заметив смущение собеседника, - сказала Юлия.
- Но молодой человек в этом зеленом доме! - сжег свои корабли Локонов. Он часто вас провожает по вечерам.
- Ах, вот вы про что, - рассмеялась Юлия. - Да ведь это член-корреспондент этого общества. Какой вы ехидный - ведь ему уже под шестьдесят лет. А провожает меня, потому что у меня есть много благотворительных значков, он хочет их прикарманить.
- Покажите мне его, - попросил Локонов.
Юлия встала, подвела Локонова к дверям.
- Вот он, - сказала она, указывая на диван.
На диване рядом с Торопуло сидел стройный бритый старик с лицом, слегка попорченным оспой и абсолютно голым черепом.
- Неужели, - спросил Локонов.
- Конечно, - ответила Юлия.
- Объявляю общее собрание открытым, - раздался в соседней комнате голос Торопуло.
Сегодня на повестке: доклад д-ра Шеллерахера.
1) Опыт введения в изучение действия сновидений о еде на отделение желудочного сока.
2) Чтение сновидений о еде: Локонов.
После общего собрания концерт.
3) Романсы о еде в исполнении Анны Кремер.
4) "Свадебный обед" сюита Гаха в исполнении квартета.
После концерта чай и танцы до утра.
Локонов слушал сюиту. Звенели и пели рюмки, как голоса детей. Раздавалось разнообразие человеческих голосов, отдельные голоса и как бы произносились речи. Возникал смех и как бы охватывал весь стол, все время приглушенно, как отдаленный аккомпанемент звучала нежная и строгая музыка, служившая как бы фоном для звукового свадебного стола.
Затем Торопуло прочел свои стихи:
Тают дома. Любовь идет, хохочет
Из сада спелого эпикурейской ночи.
Ей снился юный сад
Стрекочущий, поющий,
Веселые, как дети, голоса
И битвы шум неясный и зовущий.
Как тяжела любовь в шестнадцать лет.
Ей кажется: погас прелестный свет,
И всюду лес встает ужасный и дремучий,
И вечно будет дождь и вечно будут тучи.
Локонов внимательно слушал. - "Уж не стихи ли это о Юлии - обеспокоился он.
ГЛАВА 6 ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ ЖУЛОНБИНА
Жулонбин отправился к Пашеньке.
Пашенька служила в булочной.
Она женихов искала.
По вечерам они приходили, с ногами ложились отдыхать на ее кровать, покрытую пикейным одеялом, беседовали друг с другом.
Однажды женихи решили удивить жильцов. Пришли с инструментами и перевернули старинное деревянное сиденье в уборной.
Пашенька все же надеялась, что если она будет покорной и услужливой, то ее возьмут замуж. Берут же других женщин замуж. Но мужчины приходили, охотно проводили с ней вечера, играли с другими мужчинами в карты, пили водку, орали песни, но не проявляли никакого желания жениться.