— Возвращаемся на базу вне графика! Оборудование готовить к осмотру инспектирующих лиц!
Вскоре «Джерфикл» отшвартовался в своей гавани. Инспекторы быстро составили необходимые при срочном возвращении судна документы, пошушукались с «серенькими» Посвящёнными. После их недолгого совещания поступила команда о стоянке под погрузку новых запасов, всего необходимого для дальнейшего похода. Членам экипажа, не стоящим вахту, было разрешено нанести визит в свои дома. Арс и Рэд тоже поехали на отдых, но ещё по пути домой Арсу поступил вызов в штаб. Он быстро принял решение по поводу Рэда:
— Есть у нас база отдыха — поедешь вместо меня. Вот тебе карточка набора услуг. Там меня хорошо знают, я сообщу, что ты будешь релаксироваться вместо меня!
— Так как же я туда доеду?
— Я выйду у штаба, ты возьмешь этот мой кар, — предвосхищая дальнейшие вопросы Рэда, Арс продолжил. — Я наберу код базы отдыха на круиз-пилоте. Он тебя доставит до места, парковщик там его примет, а назад — нажмёшь кнопку «возврат действия», поставишь коррекцию «дом» и приедешь назад завтра. Пора тебе привыкать действовать самостоятельно, не буду же я тебя всю жизнь за руку водить!
Рэд даже с радостью воспринял такое предложение. Кар был предметом его восхищения, настолько тот плавно, бесшумно и быстро перемещался по дорогам города! Он даже попросил разрешения и самостоятельно набрал код пилот-круиза, выбрав в предложенном списке пункт назначения «база отдыха». На прощанье, прежде чем Рэд нажал сенсор «старт», Арс напутствовал своего бесшабашного брата, видя бесовский огонёк в глазах того:
— Заблудиться не бойся, линейная служба здесь работает, как служба швейцарского банка!
Но Рэд уже не слушал его, он мечтал: «Куда бы ещё смотаться, чтобы поездка проходила дольше?»
Вопреки всем его мечтаниям, через несколько минут он был у ворот базы. Рассудительный Арс, привыкший экономить энергию, ездил в щадящем режиме. Рэд же «газанул», как стрит-рейсер в последний раз!
Разместили его быстро. База отдыха представляла собой систему кемпингов и большое административное здание у входа на территорию базы. Что отличало эту базу от земных кемпингов земных — это отсутствие всяческих подсобных помещений, каких-нибудь сарайчиков, прачечных и других малопонятных по назначению вагончиков, в которых на Земле жили малопонятные по функции люди. Но там можно было догадаться, что это родственники дирекции базы отдыха. Здесь такого не было, всё существовало функционально и лаконично. Ничего лишнего. Только этот фактор напоминал Рэду, что он находится внутри литосферы.
Коттедж, куда его поселили, был на два крыльца, два входа с противоположных концов. Получалось, что за стенкой жил сосед. Вскоре на общем крылечке он с ним познакомился. Соседа звали Эдди. Он был очень коммуникабельный, доброжелательный Руди. Как он представился, по профессии он — морфолог. Что это такое, Рэд не знал, а спросить было неловко. Он лишь сделал выражение лица, которое обозначало: «О-о-о! Это круто! Я очень уважаю морфологов!»
На самом деле Рэд подумал, что это такой учёный человек, который знает всё! Поэтому, сразу признавшись, что он недавно прибыл с поверхности Земли, стал заваливать нового знакомого ворохами вопросов. Эдди, будучи деятелем науки, которая предполагает уединение, очень истосковался по простому общению. Поэтому он очень охотно отвечал на любые вопросы Рэда. Ответы его, порой, были на уровне догадки, так как он сам плохо знал суть причин, до которых пытался докопаться Рэд. Диалог их был сумбурным, но тренированное сознание Эдда выдерживало всякие перескоки.
— Как так получается, что мы находимся внутри камня и его не замечаем? — вопрошал Рэд.
— Да так же, как люди не замечают сопротивление воздуха, тумана. Не различают, находясь в горах, когда перешли из зоны тумана в зону облаков.
— А как же температура, давление?
— Ты сразу же был переведён в другое измерение. Более того, ты не спрашиваешь главного. Параллельно с тобой, рядом с тобой, существует другая жизнь. Тысячи, миллионы других людей, животных, растений. Ты их не замечаешь, но они рядом с тобой, внутри тебя. Иногда пути пересекаются, и ты можешь встретить человека, с которым дружил много лет тому назад, а он будет в том же облике. Или встретить своего сына, который родится через много лет, и ты его увидишь уже подросшим! Эти возмущения называются интерференцией, но природа их не до конца исследована.
— Так что же люди делают на поверхности! Зачем их посылают туда?!
— Только с одной целью. Узнать, по какому пути идёт развитие сознания индивида, а потом растасовать его в нужный слой эпохи. Здесь, внутри, можно попасть в среду инков, майя. Или попасть в средние века, с тебя могут содрать кожу или посадить на кол!
— Как это — «посадить на кол»? — опешил Рэд.
Воображение Эдда было натуралистическим, и он взахлёб стал рассказывать:
— Представляешь, у наказуемого надрезают чрево, возле ануса…
— Какое чрево? — удивился Рэд, далёкий от знания анатомии.
— Ну, делают колоректальный надрез!
Рэд, сраженный «до упора», замолчал, а Эдди продолжал возбуждённо:
— За ноги наказуемого привязывают верёвки, тянут за них «на диагональ». Осиновый кол смазывают бараньим жиром и колотушкой вбивают в разрез, между копчиком и кишечником! Потом, когда кол хорошо укрепится внутри, начинают поднимать, подтягивая за верёвки. Затем кол вкапывают в землю, и наказуемый сидит на колу несколько суток, пока не умрёт от заражения крови или отсутствия воды, там, к примеру!
Восклицание «там» было произнесено Эддом, как слово паразит, как сорная добавка к тексту. Но это отрезвило Рэда, он вдруг ясно понял, что это «там», а не «здесь», и ему ничего не угрожает!
— А-а-а!!! — радостно завопил он. — Так это «там»! И мы это никогда не увидим!
— Пойми! — увещевал Эдди. Это может быть здесь, сейчас! — он протянул руку, указывая на ближайший куст. — Но это в другом измерении.
— Нас это волновать не должно! — убеждёно воскликнул Рэд. Он продолжил опрос. — Так, а зачем же горячую воду качают на поверхность Земли?
— Отводят тепло. Раньше, несколько веков тому назад, потребление энергии было гораздо меньше. Индукторы в столь большом количестве установили чуть более полувека назад. Вот и стали отводить больше воды для охлаждения. Теперь поверхность Земли нагревается. Тоже проблема! Пойми, чем больше воды откачивают, тем больше энергии для насосов требуется! На индукторах аварии учащаются. Происходит выброс энергии и на Земле, это проявляется в виде извержений вулканов и землетрясений. За ними, как следствие, идут цунами и разные торнадо.
— Так планктон всё равно качать надо! — проявил свою осведомлённость Рэд.
— Надо-то надо… Только его откачивают больше, чем требуется. Происходит девальвация продуктов питания, они становятся доступнее, и Руди уже не борются за выживание. Баланс нарушается, Руди становятся ленивыми, склонными к веселью. Планктона так много, что из него уже биотопливо делают. Для ретро-машин. Для забавы!
— А где эти машины? — переспросил Рэд, его захлестнула волна ностальгии.
— Если хочешь, завтра можем съездить на экскурсию. Это включено в пакет отдыха.
— У тебя есть кар? — озабоченно спросил Рэд.
— Кар-то есть. Только он не требуется. Путешествие ведь ретро! А пока пошли на дансинг!
Свежеиспеченные друзья, даже не поужинав, потянулись в сторону парка, где уже звучала музыка. На пятачке за деревьями, покрытом каким-то композитным материалом, имитировавшим древесину, выплясывали несколько разрозненных групп. Остальные участники танцев теснились по периферии пятачка, исподволь поглядывая на танцующих.
— Так, наверное, во все века и во всех измерениях! — невольно подумал Рэд.
Они с Эдди «устаканились» в карманчике между лавочкой и группкой дамочек и стали тоже наблюдать за танцующими. Внимание Рэда привлекла одна молодая особа, которая выплясывала отдельно от других, сама по себе. Лет ей было не мало и не много. Как бы старше Рэда, но ещё не «тётя». Фигура у неё тоже была подходящая — Рэд ужасно не любил дамочек, находившихся в пограничном с анорексией состоянии. Приплясывая на ходу, Рэд двинулся к одиноко танцующей дамочке. Совместно танец у них получился более зажигательный, чем порознь. Они восприняли друг друга как партнёры по танцу, и вскоре Рэд отрекомендовался:
— Мэд! — неожиданно для себя исказил он своё имя.
Так было принято среди всех пацанов — не говорить истинную фамилию и имя, с заделом на будущее: «Вдруг будет искать для претензий по алиментам?» В советские времена, чтобы для государства не было обузой платить пособие матери-одиночке, достаточно было указать на перспективного в плане работы партнёра, и суд принимал молниеносное решение. Бедолага платил, как «медный котелок», восемнадцать лет за семена, которые он не сеял!
— Мэй! — неожиданно ответила партнёрша по танцу.
Рэду даже в голову не пришло, что она врёт так же, как и он! Через пару минут совместного размахивания руками и выделывания ногами кренделей, Мэй неожиданно предложила:
— Пойдём сходим в кемпинг, курить охота страшно!
— Пойдём! — либерально согласился Рэд.
В кемпинге Мэй они уселись на широкий топчан, (иначе эту странную, широкую и жёсткую кровать назвать было невозможно), и стали курить в сумерках. Со времён больницы, с первого дня своего пребывания среди Руди, Рэд впервые видел курящую особу женского пола! В больнице курили все медсёстры, прямо на рабочем месте, но больных гоняли, даже если те шли по коридору с сигаретой. Сам Рэд никогда не курил, и на «Джерфикле» курящих не было, даже анонимных! Курящая женщина — это было так непривычно для Рэда, что стало его как-то возбуждать. Он приблизился к Мэй, и через мгновение они стали целоваться. Мэй при этом не гасила сигарету. Она сказала:
— Я сейчас! — и прямо с сигаретой удалилась в душевую кабинку.
Из кабинки она вышла уже без сигареты и без одежды. Рэд стал судорожно раздеваться, его всего трясло от возбуждения. Наконец, они слились в поцелуе…
Когда всё закончилось, Рэд очнулся. Он вспомнил, что забеспокоило его, когда Мэй пошла в душ: по всей комнате были развешаны и разбросаны мужские вещи. Возможно, одежда девушек здесь подходила под разряд унисекс, но размер кроссовок и трусы-боксёры были явно мужского размера. В паузе между поцелуями Рэд спросил: