— А такое бывает?
— Чаще, чем твоя фантазия подсказывает! Ну, давай, рассказывай, что тебе часто снится? Мама или любимая девушка?
— Не было у меня никакой девушки. Так, бл…дёшки крутились разные. «На самолёте покатай!» — и так далее. А серьёзной девушки не было. Не люблю я их!
— Это почему же? — Гел принял стойку, его профессиональное «я» напряглось, он узнавал сущность своего пациента.
— Практицизм их всех обуял! Всё им бы — «гнездо свить, шубу купить, детей родить!»
— Так. А что, детей родить, это что, нехорошо?
— Хорошо, если они от любви получаются. Тогда они хорошие, справные! А зачастую их рожают по разным причинам. Только не по любви!..
— По каким причинам? — «работал» Гел.
— К примеру. Аборт сделать не успела, а похоть любит. Понесла ненароком, по пьянке. Другие — по расчёту, чтобы удержать парня. Третьи сознательно, чтобы квартиру получить. Да мало ли причин?! Все, кроме любви. Одна мне выдала «пенку»: «Ты знаешь, сколько богатые люди платят, чтобы им родили ребёнка? А мы с тобой на шару смастырим. Если подумать — то сколько денег заработаем!»
Рэду уже надоел этот допрос и он стал наседать на учителя.
— Слушай, Гел, ты мне по теме объясни, — Рэд искренне считал, что про сны и детей Гел спрашивает из личного, почти женского, любопытства, — мы сейчас теоретически можем пересекаться с измерением, где я жил в юности, до этого Мира?
— Теоретически — всё может быть. Можем быть в Африке или ещё где-либо. Рассчитать траектории невозможно! Измерение — это поле. Поля находятся в постоянном движении, независимо ни от чьей воли, совершенно спонтанно! Причем они находятся в постоянном зацеплении, от чего идёт интерференция, дифракция и другие эффекты. Поэтому местами могут вспыхивать иногда объекты из других измерений. Тогда субъекты видят снежного человека, лох-несское чудище, прочие видения и отпечатки их следов. Рассчитать место сиюминутного пребывания никто не может. Даже Посвященные. Тем более, что место пребывания переменно. Теория Поля самая сложная, она охватывает всю Вселенную. Я лично её не изучал, но некоторые индивиды пытаются прогнозировать что-то. Но это всё относительно. Муха сидит на потолке и удивляется, что люди ногами только на земле могут стоять. А человек стоит в Европе и удивляется, что в это время в Америке стоят люди кверху ногами. И все вместе, и муха тоже, несутся в Космосе, вместе с Землёй с огромной скоростью. И никто, и муха тоже, это не чувствует! Так, что тебе часто снится?
— Снится, что я нахожусь в северном портовом городе. Мурманске, что ли. Ну, и всякие приключения, с этим пребыванием связанные. Девочки там… Застолья в ресторанах, в основном. Сегодня снилось, что на авто-толкучке автомобиль продавал…
Гел стал обескуражено анализировать сказанное Рэдом, особенно про авто-толкучку!
Таня решила с салогреем расстаться.. Вояжи на огромном «Бьюике» закончились неожиданно. До этого это огромное американское сооружение на четырёх колёсах перемещалось по Мурманску на второй передаче. А, может, и на первой, что на второй — это определил сам салогрей. Машина так ревела на высоких оборотах, двигаясь при этом двадцать километров в час, что многие прохожие полагали, если не оглядывались, что это «КрАЗ» тащит трейлер с экскаватором. В один день «Бьюик» встал, как уставший ишак, и ничто не смогло уже сдвинуть его с места, только буксировочный автомобиль. Салогрей долго таскал свою любимую машину по разным секретным гаражам, где работали подпольные автомеханики-шабашники. Те исправно брали за осмотр раненного друга салогрея по сто баксов за сеанс, но самостоятельно двигаться «Бьюик» уже не хотел. Друзья утешали салогрея, предлагали какую-то безумную комбинацию. Один второй механик с его БМРТ сказал ему:
— Я знаю тут одного навигатора из ББГЛ. Он разбил свой «Олдсмобил», тоже с коробкой автомат, в хлам! Перевернулся в Карелии. Я что говорю! — сам себя подстегивал механик, — давай от него коробку переставим тебе!
— Так с «Олдсмобила» на мой не подойдёт, по креплению!
— А мы вместе с мотором перекинем!
— А номер мотора вписан в техпаспорт мой!
— Номера перебьём, я знаю ребят, чисто делают. Даже английские буквы-шифры колотят!
Салогрей бежал к знакомым ремонтникам. Те его просвещали по этому вопросу. Подкованный теоретически салогрей прибегал к механику и вопил:
— Так крепления мотора не подойдут же!
— А мы лапы крепления переварим от твоего!
Салогрей вновь бежал консультироваться. В один из сеансов консультаций с него потребовали гонорар. Здесь его нервы не выдержали он распалился и стал предъявлять претензии, что он на консультации истратил денег больше, чем стоит гараж консультантов. Спор зашёл далеко и салогрею накостыляли по шее, видя, что с него больше не чего взять. Побитый и несчастный, он пришёл домой жаловаться Тане на несправедливость. Таня в это время жарила на электроплитке камбалу, что не добавляла озона в убогое жилище салогрея. Почувствовав родной дух рыбьего жира, тот выпил пол-литра водки, потом подумал — и выпил ещё две пол-литры. Его развезло в прах! Салогрей был из когорты таких алкоголиков, которые, если находятся в сознании, то они могут остановиться на каком-то пределе выпитого. Но он этот барьер преодолел, как удачливый депутат на выборных гонках. Очередное его пробуждение было как в тумане. Он вышел на трассу, остановил шабаря и купил у него бутылку водки за тройную цену. С тех пор у него понёсся неукротимый запой.
Таня терпела все выходки гражданского мужа. Взбодрившись уже в пять утра, он непременно будил Таню. Ему требовался собеседник. Начинал рассказывать ей про свои прежние заслуги. Сам себе он казался, то лоцманом, то тралмейстером, то штурманом и рассказывал очередной подвиг, где он был главным героем. Позже рассказы перешли в эпос о его победах в кулачных боях моряков с портовыми докерами. Салогрей стал демонстрировать, как он нанёс решающий удар. Таня оказалась с синяком. Из-за этого фингала её предполагаемый переход на другое место жительства, который она коварно затеяла втихаря от мужа-алкоголика, пришлось отложить из-за непрезентабельного вида. Салогрей был алкоголик опытный — он спрятал сбережения в надёжном месте и доставал лишь расходную часть на один день. Когда он вырубался, Тане удавалось «снять остаток», который весь уходил на продукты. В один момент, предшествующий удару в глаз, ей удалось снять значительную сумму, на которую она и хотела ангажировать угол для жилья. Однако салогрей оказался матёрым выпивохой, он раскрыл заговор и реквизировал трофей Тани. У неё потянулась почти невыносимая жизнь. Салогрея, за опоздание к отходу судна, давно с траулера списали, и он продолжал «гудеть», Таня на снятый остаток покупала себе в утешение бисквитные тортики и этим питалась, постепенно набирая вес, который был и до тортиков не маленький. В одно хмурое утро салогрей опохмелился неудачно, не с той руки поднёс себе стакан. Настроение у него сразу не задалось. Он навёл мутный взгляд на свою жену и сказал ей:
— Что-то ты стала сильно висложопая! Сраку отклячила, висит, как стоведерный самовар! Только искры не сыплются! Считай, двенадцать кружек от рубца размером! — потом, пригубив ещё два лафитничка подряд, вынес решение, вспомнив свой последний поход в ЛТП. — Будем исправлять тебя трудотерапией!
На глаза ему попалась банка с крупой. Он тщательно рассыпал крупу по полу и велел Тане её собирать.
— Так давай я её веником смету?! — нашлась Таня, не смея протестовать.
— Нет, так дело не пойдёт, давай по зёрнышку, что бы живот у тебя ушёл, от наклонов! — изобретательно обосновал свой метод муж и пригубил ещё два лафитничка.
Его потянуло ко сну, последнее время он стал очень быстро терять силы, и иногда его могло срубить со ста грамм. Таня на всякий случай смела крупу веником. Села передохнуть и оглядела своё скверное пристанище. Кроме убогой обстановки, в комнате стоял дух, который преследовал всех салогреев, даже вне их работы. Это был запах окисленного рыбьего жира. Чрево салогрея, работа которого было нарушена лавинными дозами этанола и плохим питанием, издавало громкие ветры. Это обстоятельство невыносимо усиливало смрад, стоявший в комнате. Не в силах выносить все эти отягощения, Таня собрала свой нехитрый чемодан, при этом побоявшись забрать наряды, которые яростно скупал ей салогрей в последние недели их счастливой жизни, и ушла. Правда, последний раз «сняла остаток». Свой чемоданчик она поместила в камеру хранения и подалась на улицу Траловую, где, по её сведениям, обосновался Толик на новой работе, по спасению уже дизель-электрохода. Она стояла возле Первой проходной Рыбного порта, не зная в какую сторону Траловой улицы идти, когда увидела Толю, спешащего на остановку автобуса. Призывными криками ей удалось привлечь его внимание. Он ей кратко рассказал, что контору закрыли, так как дизель-электроход спасли, гребной вал с винтом ему поставили и судно пришло в порт Мурманск. Штаб по его спасению стал ничтожным. Ещё он рассказал, что на судне из всего экипажа был лишь один матрос, по фамилии Смирнов. В этом месте Таня проявила профессиональный интерес:
— Про пропавший самолёт он ничего не рассказывал?
— Нет, он вообще выглядит сумасшедшим. Улыбается и говорит всякими загадками. Его отправили на релаксацию, в психлечебницу.
— Лечить, что ли?
— Нет. Лишь обследовать будут, в общем, его сейчас в Мурманске нет!
— Жаль, а то я бы могла исполнить роль «ждущей невесты»! — невпопад сказала Таня, показывая, что она сейчас не у дел. Толя понял её отчаяние и сказал:
— Я бы поучаствовал в твоей судьбе, но я уезжаю, жена ждёт, сама понимаешь! Может, тебе к Аркадию пойти? Я слышал, он сейчас на местной авто-толкучке обитает, то есть деньги зашибает. Куда ты пойдёшь? В черлидинг тебя не возьмут.
— Кто мне Аркадий? С тобой-то мы, вроде как, не чужие! — применила Таня мягкий шантаж.
— Ну, хорошо. Давай я возьму тебе билет до Москвы. Только кем я тебя устрою работать там? Я сам ещё не знаю, что буду делать…
— Да мне всё равно! Хоть в бригаду проституток пристрой, только чтобы не на морозе стоять. Где-нибудь в салоне. А я тебя бесплатно обслуживать буду!
«Совсем свихнулась девка!» — подумал про себя Толя, а вслух сказал:
— Только авиабилетов в кассе нет! Вчера мне последний взяли по брони «Тралфлота», — врал напропалую он, — поедешь поездом?
— Да поездом ещё лучше, я самолётов ужас как боюсь!
Она не знала, что от Мурманска железка идёт однопутная и тащиться придётся чуть ли не трое суток. Толя знал этот нюанс и рассчитывал в уме:
— Пусть, пока доедет на майдане, я уже буду вон где. А так, вроде я моральные обязательства выполнил, вернул — где взял!
Пока стояли в очереди за билетом в вокзальную кассу, Таня спросила Толю:
— А что ты в Мурманске не остался? Здесь же хорошо! — она, при близости Толи вспомнила, как они целыми днями заседали в ресторане, изображая «штаб по спасению». Эти воспоминания наслоились на скупку нарядов с салогреем и слились воедино. Прошедшие дни казались самыми счастливыми в жизни, даже счастливее, чем детство! Мытарства с запойным салогреем ей уже казались далёкими. Она лишь жалела об утраченных нарядах и вынашивала план операции, как бы перед отходом поезда нагрянуть в убогое жильё салогрея и реквизировать весь свой гардероб! Скуки для, а так же от убеждения, что её наряды страдают в обществе подонка!
Толя рассказал ей расклад о его вероятных возможностях в Мурманске:
— Единственное, что мне предложили, это работать на «размагничивающем устройстве».
— Это что за аппарат? — в голове Тани сразу стали мелькать сексуальные картинки с извращениями.