- Ну что же, для болота промысел не из легких, - насмешливо протянул седой насмешник. - А что-то ты тут ёрничал? Ты у нас не скоморох случаем?
- Я скоморох! - выскочил вперед Яшка.
- Ты? - опять притворно удивился Лукомор. - А я думал он. Ты-то вон какой серьезный, стоял да помалкивал, а рыжий этот, он всё шутки шутит. Думает, я не знаю, что он был Воином. И не простым Воином. Может, и мне с ним пошутить? Ладно. Сегодня у меня настроение хорошее. Может, скажете мне, где Сокровище Лукоморов лежит? Я не ваше требую. Я своё прошу. Сами знаете, что Сокровище это Лукоморам принадлежит. Ну, так как, скажете?
Он обвел всех странно пустым взглядом.
- Молчите? Ин ладно, потом об этом потолкуем. А ты что, зелёная, под ногами крутишься? Что ты прыгаешь? Что сказать желаешь? Может, ты мне укажешь, где Сокровище спрятано?
- Квакое Сокровище?! - возмутилась Царевна. - Мне мужа законного верни! Что это за суд твакой?
- Мужа тебе? Что ж, твоя правда. Мужчине слово держать нужно. Обещал в жёны взять, пускай берет!
К Лукомору подбежал Ярыжка.
- Мне дальше как быть? Кому теперь на непорядки жалиться? Кому о нарушениях и озорстве всяком доносить? Как же на болоте без судьи будет?
- Да, - согласился Лукомор. - Неправильное дело получается. Без судьи никак нельзя.
Он пристально оглядел свою свиту и ленивым взмахом подозвал к себе рыжего верзилу, который грозился с одного маху срубить голову Шемяке.
- Вот вам новый судья, - похлопал рыжего по широкому плечу сухой ладонью Лукомор. - Свой парень и справедливый. А самое главное - добрый, душевный такой, рубаха парень. Как тебя зовут-то, я позабыл?
- Григорий, - отозвался, расплывшись в открытой широкой, белозубой улыбке, "рубаха парень".
- Что это за фамильярности такие? - возмутился Лукомор. - Ты же слышал, кем я тебя назначил?!
- Судьёй, - от уха до уха улыбнулся в ответ довольный верзила.
- Вот именно. Судьёй! Так что и представься полностью, по имени отчеству, как положено судье, - проворчал Лукомор.
- Это мигом, сейчас сделаем, - подтянул пояс на кумачовой рубахе рыжий. - Зовусь я Григорий Лукьянович Бельский.
- Это же сам Малюта Скуратов! - ахнул над моим ухом Буян. - Он у Ивана Грозного верным слугой был, главный опричник. Этот хуже Шемяки будет. Он сатане в дядьки годится. По сравнению с ним Шемяка - просто мамоня.
- Кто, кто? - переспросил я.
- Мамоня, - повторил Буян. - Лентяй, обжора. Это от слова мамон пошло прозвище, а мамон это пузо. Темный ты человек, ничего не ведаешь.
- А что это за имя такое - Малюта Скуратов? Ты вот умный у нас, всё знаешь, расскажи, - попросил я Буяна.
- Кто его знает? - замялся задира. - Он при Грозном царе состоял. Говорят, что Малютой его прозвали в насмешку за рост. Видишь, какой он здоровый, а его малютой, маленьким кликали. А Скуратов скорее всего от старого слова скура, то есть шкура. Или от скурлат, пурпурная ткань. Он рубахи кумачовые очень любил. За это про него в народе говорили, что он красный цвет потому носит, что на нём кровь убиенных не видна.
Я промолчал, хотя по коже мурашки пробежали. Лукомор хлопнул в ладоши и весело закричал:
- Что приуныли?! Или не рады?! Свадьбу гулять будем! Где скоморох? Подать сюда скомроха!
Вперёд вытолкнули Яшку.
- Ну что, скоморох? Что-то ты какой-то тихий. Ну-ка, покажи, что ты умеешь. Выдай скоморошину.
Яшка отряхнулся, проворчал:
- Конечно, весели вас. А потом со скомороха первый спрос. Ну да ладно, где наша не пропадала! Выдам я вам скоморошину. Сами просили.
Он распахнул рубаху, оголив тощий живот, и прихлопывая по нему, как по бубну, ладонями, пошёл по кругу, ускоряя свой бег вприсядку.
Он летел по кругу и тараторил:
Давай, скоморох, чеши пятки,
заработай на горох, на заплатки!
И - эх!
Он резко остановился, и пошёл медленно по кругу в обратную сторону, заглядывая в глаза стоявшим вокруг. Он шёл, смешно подпрыгивая, как журавль, взбрыкивал, постукивал ладошкой о ладошку и зловещим шёпотом выводил речитативом, всё ускоряя и ускоряя:
- Эгей! Скоморохи!
Морды ряженые!
Вы по ямам ешё не рассажены?!
Ну так - дуй в рожки!
Колоти в бубны!
- С потрохами-то пирожки.
- А глас-то - трууубный...
Голубой трубач,
да зеленый трубач!
Нам - что черный палач,
что - красный палач.
Веселись - пока жив!
Ходи - прямо!
Будут в спину ножи,
насидимся в ямах.