Часть I. Перо Жар-птицы
Эдгар Оорл шел знакомыми коридорами Космопроекта в отдел Безопасности. Оранжевый закат ослеплял, врываясь в чистые до блеска окна воздушных переходов. В Лесовии стоял дразнящий, капризный апрель. Давно уже растаяли снега, но дни все еще были короткими и завершались внезапными прохладными сумерками. Тогда в свои права вступал вечер.
Из окон Эдгар видел, как те счастливчики, чей рабочий день уже кончился, торопились к стоянкам или просто разбредались пешком по расчищенным от снега дорожкам. К сожалению, к Антонио Росси, который его вызвал, это никак не относилось. Для этого человека не существовало расписания: ни дня, ни ночи, ни перерыва на обед. Вот уже больше полувека он возглавлял отдел Галактической Безопасности.
Отдел на самом деле был, конечно, чем-то необъятным и соразмерным галактике и назывался так только из скромности или из лукавства. Показухи Росси действительно не любил. Коридоры и кабинеты на первый взгляд не впечатляли: тишина, деловитость, предельно вежливые, скромные сотрудники… Можно было даже подумать, что никто тут не собирается вытрясать тебя наизнанку.
Эдгар подождал, пока камеры идентифицируют его личность, и перед ним не расползутся с неохотой, словно делая одолжение, темно-красные витражные двери. Все это было знакомо еще с ранней юности. Он вошел.
Глава Безопасности был полноват, но вполне моложав для своих ста двадцати с хвостиком. Он сидел в черном кресле, вокруг него мерцали в режиме ожидания сорок экранов, на столе перед его очами лежали документы. Эдгар был несколько удивлен тем, что Росси вызвал его лично, а не отправил к своим заместителям. Дело-то было в общем пустяковое.
Давным-давно назрела необходимость разработать быструю информационную связь в галактике, световые волны для этого не годились по скорости, а гравитационные — по мощности. Тогда физики-волновики предложили использовать для передачи сигнала телепортацию. Если можно перебросить от звезды к звезде материальное тело, то почему нельзя сигнал?
Принцип, на котором действовали звездолеты, не подходил, он требовал колоссальной энергии и субсветовых скоростей. Но существовали еще Прыгуны, они телепортировали с места, без особых усилий. Оставалось только понять, как они это делают.
Поскольку все Прыгуны, включая Оорлов, проживали на Пьелле, там и открыли Центр Связи. Начались исследования, и всё шло своим чередом, пока Земля не забеспокоилась: проблемой занимались одни аппиры. Они и так внушали трепет и зависть своим интеллектом. Многие уже работали в институтах Земли и занимали там ключевые должности.
Чтобы восстановить баланс, решено было привлечь к работе в Центре Связи землян, в том числе и талантливую молодежь. Вот за этой молодежью Эдгар и явился. Он вместе со своей комиссией из самых разных специалистов просмотрел сотни конкурсных работ, выявляя юных гениев, желающих отлететь на Пьеллу, побеседовал с тремя десятками претендентов и отобрал семерых.
— Я вас слушаю, — сказал он Росси после почтительного приветствия.
Дядю Антонио он привык уважать и побаиваться с детства, хотя вид у того был совсем не страшный, он чем-то напоминал сытого кота. Впрочем, это была только иллюзия. Стоило бедной мышке зазеваться, и она тут же попадала к нему в когти.
— Садись, принц, — он снисходительно улыбнулся.
Эдгар не любил, когда его называли принцем. В этом было что-то от детской игры. Он не стал отвечать, присел на приготовленный для него стул по другую сторону стола и настроился на разговор. Почему-то возникло чувство, что он студент и сидит перед экзаменатором. Это было забавно после того, как он сам только что пропустил через свое сито тридцать человек.
— Скажи мне, — мягко и явно издалека начал Антонио, — по какому принципу ты отбирал этих детей?
— Они не дети, — уточнил Эдгар, — все совершеннолетние, студенты начальных курсов.
— Всё относительно, — усмехнулся Росси, — так как?
— Добровольное желание, — заученно стал перечислять Эдгар, — возраст — не старше двадцати пяти, согласие близких, согласие администрации учебного заведения, здоровье… и способности, конечно.
— И сколько было претендентов?
— Триста восемнадцать.
— Никогда бы не подумал, что нашим детям так не терпится покинуть Землю. Не странно ли?
— Их привлекает сама задача. Я, собственно, таких и отбирал, а не тех, кому просто хочется приключений или поглазеть на живого Прыгуна.
— Вот как, — Антонио приподнял одну бровь, — ты таких и отбирал: Флаяно Анхелес, Жаэль Бокко, Оливия Солла, Льюис Тапиа, Тим Торрей… шесть парней и, как ни странно, одна девушка. Почему, собственно, девушка? И почему именно эта?
Эдгар вспомнил Оливию Солла.
— Она гениальна, — сказал он.
— Ты уверен? — неожиданно хмуро взглянул на него глава Безопасности.
— Это не лично мое мнение, — ответил Эдгар, — я не настолько компетентен в науках, чтобы решать такие вопросы самому.
Росси нахмурился еще больше.
— А что-нибудь еще повлияло на твой выбор?
— Что вы имеете в виду?
— Ну, мало ли гениальных… Скажи, не было ли каких-нибудь субъективных причин? Может быть, она еще и красива? А?
— Она? — Эдгар усмехнулся, — я бы не сказал.
Оливия Солла была слишком умна, чтобы думать о красоте. Вряд ли она вообще замечала, на что она похожа. К Эдгару в кабинет вошло нечто бесформенно тучное в мешковатом платье, мужских ботинках на толстой подошве, которые только и могли выдержать вес огромного тела, с немытыми и растрепанными и, возможно, даже собственноручно обстриженными волосами.
Похоже, эта умница даже не знала, что на Земле существуют парикмахерские, ателье, косметические салоны и всевозможные средства для похудания. Ей это было ни к чему. Впрочем, природа все-таки сжалилась над ней и подарила ей прекрасные карие глаза, в которых была не наивность и жажда чуда, как и положено семнадцатилетней девочке, а нечто жутко глубокое и серьезное. Взгляд ее был таким же тяжелым, как ее подбородок.
— Чем вам, собственно, не нравится Оливия Солла? — насторожился Эдгар.
— Всем, — недовольно ответил Антонио, — во-первых, ей еще нет восемнадцати…
— Да. Ей еще нет. Но она опережает своих сверстников и учится на третьем курсе. Она нам подходит, и я сделал для нее исключение. И это еще не причина натравлять на нее вашу Безопасность. В конце концов, возрастной барьер устанавливали мы сами.
— Как мы любим нарушать свои же правила! — фыркнул Росси, — но ты прав, дело, конечно, не в возрасте. Дело в ней самой. До тех пор, пока ты ее не выбрал, мы были спокойны. Но теперь ситуация настораживает.
— Почему?
— Видишь ли… Оливия Солла — одна из немногих, уцелевших после аварии в колонии «Меркурий-2». С ней это случилось в пятилетнем возрасте. Там погибли все ее родственники, тогда мало кто остался жив. И все бы ничего, но при тщательном медосмотре выяснилось, что девочка — не землянка. Она аппирка. Видимо, потому и гениальна.
— И из этого вы делаете панические выводы? — удивился Эдгар, — возможно, семья удочерила аппирского ребенка, сейчас это модно, и скрывала это ото всех, в том числе и от девочки.
— Модно! Черт бы вас побрал, — выругался Антонио, — всё перепутали! Попробуй уследи за всеми!.. Между прочим, если она аппир — какой смысл везти ее на Пьеллу? Идея-то как раз в том, чтобы разбавить аппирских исследователей землянами.
— Формально она землянка, — недовольно сказал Эдгар, ему вообще не нравились все эти расистские дрязги в ученом мире, — мне этого достаточно. Пусть летит. И пусть исследует.
— И ты считаешь, — продолжил Антонио, — что это просто совпадение, что они ее удочерили, что все ее близкие погибли, и некому ее опознать, что эта девочка уцелела каким-то чудом, что она гениальна, что она занимается проблемой телепортации и связи, и что она, наконец, летит на Пьеллу?
— Считаю, — уверенно сказал Эдгар, — я же ее смотрел. Никаких коварных планов она не строит, уверяю вас. Обыкновенная заумная девчонка.
— Ты пойми, — устало взглянул на него Росси, — я в этом кресле больше полувека. Я нутром чую подвох. И мне это не нравится, Эд. Совсем не нравится.
Эдгар не привык, чтобы сомневались в его способностях. Недоверие Антонио его задело.
— Вам нечего опасаться, — заявил он раздраженно, — как вы думаете, почему за этими ребятами отправился именно я? Мне что, делать больше нечего?.. Но раз уж я здесь, то, разумеется, я вошел в каждого и проверил. Все невинны как овечки. Можете спать спокойно, господин Росси.
— Эд, — покачал головой Антонио, — я не ставлю под сомнение твои экспертные способности, я просто хочу сказать, что за девчонкой нужно следить и не допускать ее к особо секретной информации. Она и сама может не догадываться, что из себя представляет.