Кси посмотрел ей в глаза.
— Потому что мне ничего от тебя не надо. Ты есть. Этого достаточно.
У нее сжалось сердце. Что-то подобное она уже слышала. Давным-давно. Так же упрямо вел себя Леций. Он согласен был только отдавать, заставить же его что-то принять взамен было просто невозможно.
— Что, даже кофе не будешь? — вздохнула она.
— Буду, — успокоил ее Кси, — иначе я усну, не дождавшись твоего рассказа.
— Тебе, правда, интересно?
— Конечно.
— А если ты будешь разочарован?
— С чего бы?
Зела внимательно смотрела на него.
— Кажется, ты уже поселил меня на небо и собираешься на меня молиться, — сказала она.
— Послушай, — Кси невозмутимо отхлебнул из чашки, — я догадываюсь, что за всю эту роскошь ты заплатила своей красотой. Это старо как мир, и ничего ужасного в этом нет. Сама ты слишком беспомощна, романтична и добродушна, чтобы чего-то добиться в этом мире.
— Даже так?
— Да. Или что-то в этом роде.
— Значит, тебе нравятся продажные женщины?
— Мне нравишься ты. И для меня не имеет значения, какая ты.
Кси встал вместе с чашкой, обошел столик и опустился на ковер у ее ног.
— Кто ты, милая? Зло из зол?
Или просто любовь сама?
То ли ангел с неба сошел,
То ли сам я сошел с ума?
— Твои стихи смелее тебя, — заметила Зела немного взволнованно.
— На то они и стихи, — ответил он спокойно, — вряд ли я тебя интересую в другом качестве. А уж этого добра у меня хватает.
Тут он был прав. Ей стало его жалко, а может, он ей уже немножко нравился… Зела протянула руку к его взлохмаченным волосам, почувствовала, какие они мягкие, как у ребенка. Он взглянул на нее совершенно пронзительно, как будто со стороны, как будто она не его касалась. Ему явно хотелось понять, что бы это значило, но она и сама этого не знала.
Потом с улицы послышалось шипенье садящегося модуля. Зела не убрала руки. Они так и смотрели друг на друга.
— Кто это? — спросил Кси тоже без особого волнения.
— Муж, — сказала она.
— Мне спрятаться в шкаф? — усмехнулся он.
— Не нужно.
— Странные у вас отношения.
— Я сама не знаю, какие у нас отношения.
— Как скажешь. Меня, собственно, не волнует, что скажет твой толстый кошелек, раз тебе самой это безразлично.
Через минуту Ричард зашел в гостиную. Почему-то ничего у нее внутри не дрогнуло, как будто так и надо.
— Всё репетируете? — сказал он устало, — ты знаешь, который час?
— Который?
— Третий час ночи.
Она встала, Кси тоже поднялся с пола, лицо его как будто окаменело. Ричард подошел к столу и налил себе коньяка в пустой фужер. Вид у него был замученный и немного рассеянный. Вишнево-красный китель расстегнут, рубашка под ним тоже, седые волосы, как всегда, не окрашены и зачесаны назад.
— Скоро сам перепутаю день с ночью, как теверг, — признался он, — у них проблемы с лисвисами, а скандалят они только по ночам…
— Познакомься, — сказала Зела, — это Кси.
— Мы разве не знакомы? — прищурившись взглянул Ричард на ее гостя.
— Нет, — покачала она головой.
— Извини, моя память перегружена.
— Я понимаю, — она обернулась, — Кси, ты тоже познакомься. Это мой муж. Ричард.
Кси по-аппирски приложил левую руку к правому плечу. Ее муж ограничился кивком.
— Не буду вам мешать, — сказал он, думая уже о чем-то своем.
До двери она его все-таки проводила. Впервые ей хотелось, чтоб он поскорее ушел. Такого она раньше и представить не могла. Она считала, что Ричард — это главное в ее жизни, что всё только для него, чтоб не разлюбил, чтоб всегда был рядом… и вдруг поняла, что это давно уже догма. Вот сейчас поняла, вот в этой самой гостиной, в этот поздний час.
— Спокойной ночи, — он наклонился и поцеловал на прощанье, — не засиживайся долго.
— Как получится, — проговорила она в смятении.
Было очень тихо. Было страшно. И было в то же время абсолютно безразлично: будь, что будет… Кси стоял, глядя в пол, всё с тем же вытянутым лицом. Она подошла к нему, постаралась заглянуть ему в глаза. Ей хотелось еще раз убедиться, что они не черные, а прозрачные.