Упоминание лорда Блейда, судя по всему, охладило воинственный пыл толпы. Зеваки тотчас разошлись, недовольно ворча себе под нос.
Сколль проводил их неприязненным взглядом. Он, конечно, знал, что вороной - убийца, но этот конь сам пошел к нему, доверился ему, и юноша с первого взгляда влюбился в этого великолепного жеребца. Он своими глазами видел на задних ляжках вороного следы от жестоких ударов кнутом. Неужели никто не желает взять в расчет, что коня, быть может, довели до приступа ярости? И все же... в нескольких шагах от нового стойла, в дальнем конце конюшни какой-то ученик старательно орудовал мокрой тряпкой, оттирая с пола кровавый след. Здесь проволокли окровавленное тело человека, который еще час назад был жив. Сколль поспешно отвел глаза и обратился к старшему конюху:
- Сударь, ведь этот конь и вправду убил Далвиса. Что же теперь с ним будет?
Фергист принял суровый вид.
- Как я уже сказал, парень, это решать иерарху.
- Да, но вы-то что ему скажете? - не унимался Сколль. - Он ведь к вашим словам прислушается.
- Сколль, - решительно вмешалась Агелла, - мы со старшим конюхом сейчас вернемся в кузню и кое о чем потолкуем. - Лицо ее, всегда такое румяное от кузнечного жара, сейчас было необычно бледным. - А ты ступай-ка да принеси нам еще пива.
- Но я только...
- Немедленно, Сколль. И можешь не торопиться.
Секунду юноша в упор смотрел на Агеллу, затем со вздохом развернулся и покорно направился к пивоварне. Итак, все опять встало на свои места. Недолго, совсем недолго он был героем - но на самом-то деле ничего не изменилось. А кроме того, мысленно прибавил Сколль, никто из них не знает, почему жеребец так охотно мне подчинился. На мне жилет той женщины, а жилет все еще пахнет ею. Неудивительно, что конь направился прямиком ко мне! Вот только как я могу им всем это объяснить? Я ведь скорей умру, чем признаюсь Агелле, что взял жилет убитой женщины взамен на наглое обещание подделать запись в драгоценном списке заказов своего мастера!
Торопясь в пивоварню, Сколль даже не заметил, что по пути машинально обошел раскисшую от дождей траву на площади, а при входе как ни в чем не бывало вытер ноги. Зато он заметил, что Марилл вдруг проявила к нему неподдельный интерес. Принеся пиво, она не распрощалась со Сколлем сразу, а принялась расспрашивать в подробностях о том, как он укротил коня-убийцу. Сколль так упивался ее вниманием, что и впрямь не торопился уйти. Не скоро он сообразил, что застывшими, ноющими от тяжести руками прижимает к груди кувшины с заказанным Агеллой пивом - пивом, которое давно уже следовало отнести по назначению.
- Извини, Марилл! - пробормотал он. - Мне ужасно жаль, но я должен идти, правда!
И, выскочив из пивоварни, бегом направился к кузне. На бегу он услышал, как рыжеволосая ученица пивовара кричит ему вслед, чтобы непременно зашел попозже. Сколль затаенно ухмыльнулся. Что ж, похоже, кое-что все же переменилось к лучшему!
Перемены и впрямь назревали, да такие, что Сколль и представить себе не мог. Когда он вбежал в кузню, Агелла и старший конюх сидели на табуретах у ярко пылающего очага.
- Послушай, Фергист, - говорила Агелла, - сейчас эти горлопаны разбежались, едва ты упомянул лорда Блейда, но теперь они не угомонятся, и одному Мириалю известно, что стукнет им в голову, если иерарх задержится в горах.
- Беда в том, что я и сам не уверен, так ли уж они неправы... - Тут Фергист увидел вошедшего Сколля и поспешно смолк.
- Согласна. - Агелла забрала у Сколля кувшины с пивом, не обратив ни малейшего внимания на его мятежно нахмуренные брови и возмущенное бормотание. На сей раз она даже не предложила ему пива. Совершенно приниженный, юноша взял свой табурет и угрюмо уселся в углу - подальше, но так, чтобы слышать, о чем говорят у очага.
Агелла вручила кувшин с пивом старшему конюху. Тот раскупорил кувшин, отпил изрядный глоток и продолжил разговор, прерванный появлением Сколля:
- Конечно, иерарх Заваль и лорд Блейд горят желанием оставить себе этих вороных, лично мне совсем неохота держать в конюшнях этаких бестий притом же нам и так едва хватает фуража для наших коней. Если эта твоя приятельница, которая так хорошо умеет обращаться с лошадьми, сможет дать приют сефрийцам, пока не улягутся толки, если на нее и вправду можно положиться - ведь случись что неладное, и первым делом полетит моя голова, - если вдобавок она сумеет их укротить, - что же, лучшего выхода и не найти.
Агелла усмехнулась:
- Даю тебе слово - уж Тулак-то с ними управится. Пускай она и не помолодела с годами, но в лошадях разбирается, как нам с тобой и не снилось.
- Давно ты ее знаешь?
- С тех пор, как была одних лет со Сколлем. - Женщина-кузнец помолчала, задумчиво глядя в огонь. - Моя семья родом с востока, и наш клан был разбит и уничтожен вождем Властором. Понимаешь ли, мой отец убил его сына, вот он и поклялся, что не успокоится, пока не прольет последнюю каплю нашей крови.
- Агелла опять умолкла.
-Резня была ужасная, - сказала она наконец. - Мы с младшей сестрой прятались в амбаре, и там нас обнаружила Тулак - она тогда служила наемницей в войске Властора. Она выдала нас за мальчишек и пристроила в войско водоносами - тогда-то я и начала учиться ремеслу у Власторова кузнеца. В конце концов Тулак привезла нас в Тиаронд и пристроила в учение - Виору к вышивальщицам, а меня к мастеру Эхарлу, который был тогда кузнецом у Мечей Божьих.
У Сколля захватило дух. Он и не подозревал, что у матери и тетки было такое бурное прошлое!
Агелла подняла глаза на старшего конюха:
- Теперь понимаешь, почему я так доверяю Тулак? Я обязана ей всем своим ремеслом, богатством - да и жизнью, наконец.
- Да, похоже, она выдающаяся женщина, - согласился Фергист. - И ты вправду считаешь, что она хорошо обучит мальчишку?
- Уверена, что да, хотя для его матери у нее никогда не находилось времени. Помимо всего прочего - хотя Тулак слишком горда, чтобы признаваться в этом, - ей там, в горах, одиноко, да и помощник не помешал бы. Собственно, это главная причина, почему я хочу послать к ней Сколля. Пускай он неважный ученик, но я не такая уж бездушная тварь, чтобы избавляться от него любым способом. Я беспокоюсь о Тулак - ведь она живет там, в горах, одна-одинешенька. Лесопилка почти не приносит дохода, так что Тулак едва-едва зарабатывает на хлеб, но она так дьявольски независима, что нипочем не примет от меня помощи. Зато если Сколль отправится туда, у меня будет веская причина прислать с ним съестные припасы, одежду и теплые одеяла - словом, то, что пока доступно нам, в Пределах, но из-за проклятых дождей уже стало редкостью в Тиаронде и его окрестностях. Как видишь, Фергист, эта сделка выгодна для всех. Ты избавишься от вороных бестий, Сколль станет учеником лучшего в мире знатока коней - и если он когда-нибудь вернется сюда, то будет тебе весьма полезен. Фергист кивнул:
- Ты права - сделка превосходная.
У Сколля отвисла челюсть. Надо же - и глазом не моргнув эти двое определили все его будущее! Агелла повернулась к нему.
- Сколль, - сказала она как ни в чем не бывало, - у нас есть для тебя работа. Мы хотим, чтобы ты вывел вороных из города и доставил их к госпоже Тулак, хозяйке лесопилки, что близ Змеиного Перевала. Еще мы хотим, чтобы ты, если получится, остался у нее и выучился всему, чему она пожелает тебя научить. Она мастерски обращается с лошадьми, так что тебе, считай, повезло. Что скажешь?
На самом деле ее вовсе не интересовало мнение Сколля - и он это очень даже хорошо понимал. Все сладкие надежды на роман с Марилл растаяли, точно снег весной. "Чтоб ты провалилась, - ожесточенно подумал Сколль. - Не хочу я проторчать всю жизнь в горах с какой-то чокнутой старухой!" Он, конечно, не высказал эти мысли вслух, но само его молчание было уже достаточно красноречиво.
- Притом же так ты сумеешь сохранить жизнь этим вороным бестиям, добавил старший конюх.
Сколль тяжело вздохнул. Он хотел спросить, почему его мать терпеть не могла эту самую госпожу Тулак - но поостерегся. Уж лучше сдаться сразу, и дело с концом. По крайней мере избавит себя от лишних неприятностей. Агелла терпеть не может непослушания, а ведь всем известно: кто ссорится с кузнецом, тот накликает себе неудачу. Жаль только, что это правило не распространяется на учеников кузнеца! Притом же разве у него есть выбор? Он своими руками уготовил себе западню. Нельзя же сказать Агелле правду - что он, Сколль, ни черта не смыслит в лошадях, а вороные покорились ему, потому что на нем был жилет их прежней хозяйки! Ничего не поделаешь - видно, ему так суждено.
- Ладно, - со вздохом сказал Сколль. - Поеду.
Глава 13
ОГОНЬ
- У, волчье мясо... - пробормотал Элион. - Волчья шкура, волчьи жилы, волчьи кости... Волчья сыть, одним словом.
Конь покосился на него со всегдашней высокомерной злобой, оскалил крупные желтые зубы и попытался цапнуть Элиона. Тот, ругнувшись, проворно отдернул руку, и зубы гнедого с сокрушительным щелчком сомкнулись на пустоте. С самого Гендиваля этот четвероногий скот доставлял Элиону одни неприятности, а уж особенно донимал его тем, что так и норовил укусить за местечко помягче.
Скрежетнув зубами, молодой чародей крепче ухватил узду и потянул со всей силы. С тем же успехом он мог попытаться сдвинуть с места всю эту треклятую гору. Под ногами у него уже образовалась тонкая наледь, и он все время скользил, не в силах понадежней упереться для рывка. Элион вновь от души выругался. Да это же, в конце концов, несправедливо! Ему пришлось волоком волочь эту мерзкую тварь вверх по крутой и ненадежной тропе, все время остро сознавая, что времени нет, что надо спешить. Теперь они наконец-то одолели перевал, и ноги у Элиона горят от усталости, и весь он дрожит от холода - а этот наглый, злобный, ненавистный мешок с костями не желает, видите ли, брести по потоку ледяной воды, которая течет по тропе! Элион завязывал ему глаза - не помогло. Колотил - бесполезно. Похоже, они оказались в совершенно безвыходном положении.
- Элион! Во имя всего сущего, что ты там застрял? - В мысленном голосе Шри звучало досадливое нетерпение. - Эти люди давно убрались, человек, которого я спасла, уже начинает шевелиться - что, если он придет в себя? Нельзя же допустить, чтобы он затерялся в буране прежде, чем мы успеем поговорить с ним!
- Я стараюсь вовсю! - огрызнулся Элион. - Послушай, Шри, мне нужна твоя помощь. Этот безмозглый мешок с костями не желает спускаться по тропе.
Из пустоты до него донесся тяжелый вздох феи.
- Ладно. Я сейчас.
И в самом деле, миновали считанные секунды - и лицо Элиона тронуло теплое дыхание ветерка.
- А вот и я.
К изумлению чародея, на него вдруг снизошел безмерный, блаженный покой. Так бывало в детстве - стоило ему упасть, сломать любимую игрушку или запутаться в трудном задании, как тут же появлялась мать и, крепко обняв его, прогоняла прочь все напасти. Ее умелые руки могли починить все, кроме разбитого сердца, а мудрые советы помогали справиться почти с любыми трудностями...