Последовал еще один взрыв грубого смеха.
- Ты, должно быть, не на шутку рассердил какую-нибудь цыганку, раз она прокляла тебя таким страшным проклятьем!
Кук продолжал заниматься своими делами. На его красном лице не отразилось ничего, словно он и не слышал тирады хозяйки. Бормоча себе под нос проклятья, он, волоча ноги, обшаривал кухню, главной деталью которой был устрашающих размеров очаг во всю стену. Наклонившись к огню, он поправил изогнутый металлический стержень, на котором над огнем висели котлы.
- Другой повар на твоем месте не стал бы каждый день кормить этих бесполезных сирот изысканными супами, - сказала фон Мэтрен.
Продолжая помешивать в котле длинным черпаком, Кук обернулся. Казалось, что пар валит у него из ушей.
- Чего вы от меня хотите? Чтобы я сам охотился на кроликов и выращивал овощи?
Фрау фон Мэтрен приготовилась сказать еще что-нибудь язвительное, однако слова замерли у нее на губах. Сквозь запотевшее стекло она увидела, как возле приюта остановился огромный черный экипаж, запряженный парой лошадей. Вдова соскочила со стола и бросилась к окну, чтобы протереть стекло. Капризная гримаска на ее губах тут же превратилась в злобную ухмылку. Она увидела, как с подножки солидной двуколки, сверкающей полированным деревом, спускаются двое приютских крысенышей: дерзкий Казимир и его верный раб недоумок Торис. Лицо ее, однако, снова изменилось, когда она заметила вылезавшего из экипажа высокого, хорошо одетого господина, который с отвращением принюхивался к запахам трущоб. Его манеры выдавали властный характер и привычку распоряжаться.
Фрау фон Мэтрен бросилась к двери и широко ее распахнула. При ее появлении мальчики и их сопровождающий слегка вздрогнули от неожиданности. Подбежав к высокому пожилому мужчине, вдова присела в неуклюжем реверансе и протянула к нему свои круглые, как сосиски, пальцы.
- Вам нужны сезонные рабочие или вы желаете приобрести рабов для своего поместья, господин...
Незнакомец с высокомерной надменностью оглядывался по сторонам, не обращая внимания ни на протянутую руку, нн на слова фрау.
- Возвращаю вам этих двух молодых людей, госпожа, - промолвил он наконец.
- Возвращаете? - кокетливо улыбнулась вдова, и воздух с шипением вырвался наружу сквозь ее редкие зубы. - Не хотите ли вы купить их? Вашей милости они обойдутся дешево...
- Нет, мадам, - твердо ответил странный гость. - Эти молодые люди попали в неприятную переделку вчера ночью на землях моего господина, и я...
- Вторжение в чужие владения! - возопила вдова, обжигая Ториса и Казимира яростным взглядом.
- ...и я просто возвращаю их туда, откуда они пришли.
- Вторжение в чужие владения! - снова вскричала хозяйка приюта. - Не волнуйтесь, сэр, я лично прослежу за тем, чтобы маленьких негодяев высекли. Здешний тюремщик - старый знакомый моего...
- Никакой порки, - категорично и холодно прервал ее незнакомец. Его узкая рука легла на забинтованное плечо Казимира. - Этот парень и так уже достаточно наказан. Вы лично проследите за тем, чтобы ни тюремщик и никто другой и пальцем не посмели его тронуть, иначе с вас строго спросится.
Фрау фон Мэтрен неуверенно улыбнулась, не зная, продолжать ли ей настаивать на своем или все же отказаться от удовольствия высечь двух мерзавцев.
- Я не заметила, что он ранен, - сказала она наконец. - Я ни за что бы не тронула больного или увечного.
- Вот и отлично, - с удовлетворением откликнулся высокий старик. - Если у вас нет больше ко мне вопросов, то я, с вашего позволения, поеду дальше по своим делим.
Фрау фон Мэтрен низко поклонилась, при этом ее выдающаяся грудь заколыхалась под фартуком.
- Рада буду снова служить вам, господин...
- Всего хорошего, мадам, - незнакомец сел в двуколку и хлестнул лошадей вожжами.
Казимир лежал на своей койке. Бинты на его ранах были ослаблены и свисали с рук и ног свободными петлями. Глаза его были устремлены окно, где сгущалась над городом еще одна неспокойная ночь. Он чувствовал себя усталым и изможденным.
Торис лежал на соседней кровати, молча разглядывая печальные черты лица друга.
- Тебе необходимо избавиться от этого, Казимир, - сказал он внезапно.
Казимир натянул одеяло до самых глаз.
- Сегодня утром ты, кажется, говорил о мести?
- Ага, - отозвался Торис, и лицо его осветилось надеждой. - И, мне кажется, я знаю, как это сделать. Ты должен вызвать Кляуса на состязании менестрелей в праздник Летнего Солнцестояния.
Казимир невольно расхохотался:
- Подумай, о чем ты говоришь! Кляус - лучший певец Гармонии.
Торис решительно перегнулся к нему и с неожиданной силой схватил своего друга за руку. Голос его был как никогда серьезен.
- Ты знаешь "Моры", Казимир. Кроме того, у тебя самый красивый и мелодичный голос во всей Гармонии. Победить его тебе по силам.
- Меня просто не допустят к состязанию, - сердито возразил ему Казимир.
- Я - простой сирота, к тому же Зон Кляус самолично регистрирует желающих принять участие в турнире трубадуров.
- Кляус даже не узнает, кто ты такой. Ты можешь надеть маску или маскарадный костюм. Так поступает большинство участников.
- Где я возьму маску и костюм?
- И это говоришь мне ты?! - задорно ухмыляясь, ответил ему Торис. - Ты, который знает тысячу способов наколоть подходящую тряпку!
Казимир нервно хохотнул: - Ты спятил, Тор!
Младший юноша стиснул его руку еще крепче.
- Ничего подобного! - горячо зашептал он. - Это твоя ненависть к Кляусу заставила тебя прыгнуть в пропасть прошедшей ночью. Ты должен обязательно отомстить, Казимир. Это твоя единственная надежда.
Казимир глубоко вздохнул, и взгляд его стал серьезным.
- Мне нужно попрактиковаться, - только и'сказал он.
ГЛАВА 3
- Как ты собираешься проникнуть внутрь, Казимир? - спросил Торис, боязливо оглядываясь на зловещие, глухие стены резиденции Верховного Мейстерзингера Гармонии. Больше всего усадьба напоминала крепость или форт, выстроенный в самом центре города. Располагаясь на скалистом пригорке, эта крепость была много выше окружавших ее домов.
Высокие мрачные стены, сложенные из известняка, имели форму восьмиугольника и огораживали усадьбу со всех сторон, так что из-за них виднелась лишь остроконечная, крытая красной черепицей крыша. К воротам, помещавшимся под сводами высокой арки, вела вымощенная булыжником дорога. Вдоль дороги шла живая изгородь, которая и скрывала сейчас двух заговорщиков.
- Ты только посмотри, Казимир, эти стены будут футов двенадцать в высоту, а то и поболее.
Казимир задиристо поднял брови:
- Мне наплевать, будут ли они в высоту двенадцать футов или двенадцать миль. Я не собираюсь лезть на них.