- А больше не смей, пожалуйста!
- А почему бы и нет?
- Ига... Игорёшка. - Русланчик положил мне руку на плечо. - Ты уже нашёл себя в этой жизни. Как, может быть, никто. - По его голосу было слышно, что он сам вот-вот расплачется. - Не надо этого угля. Не надо стеклотары. Не надо ничего.
Будь собою. Будь со мною. Твори... короче говоря.
Я обнял его и прижал к себе.
- Татарчонок... Глупый татарчонок...
Когда мы отлипли друг от друга, Руслан, взъерошив напоследок мои волосы, предложил заварить кофе и выпить его с "Амаретто". Я не отказался.
Капли ликёра мы слизывали друг у друга с губ. После второй рюмки, слизанной с губ Руслана, я подумал, что я свинья.
"Придумай какой-нибудь повод и иди на станцию разгружать вагоны".
- Я хочу, чтоб ты всегда здесь, со мной, - выдохнул Русланчик. - Ну, скажи, что будешь.
"Ну, соври хотя бы, что за сигаретами сбегаешь".
- Конечно, буду. Солнышко. Только за сигаретами сбегаю.
- Так есть же ещё полпачки.
- Да надолго ли их хватит.
- Давай я сам сбегаю.
- Нет. Я сегодня из квартиры ещё не выходил. Уж позволь.
Руслан глянул на меня с подозрением.
- Куда намылился?
- Говорю ж тебе - за сигаретами.
- Хорошо, - сказал Руслан, продолжая смотреть мне в глаза. - Но имей в виду - я тебя жду.
- Я скоро, - ещё раз соврал я.
В прихожей я натянул куртку и поспешно выскользнул за дверь.
***
- Во, прибыло чамора! - с неодобрением оглядывая мою худощавую фигуру, встретил меня один из напарников по будущей разгрузке вагонов с углём.
- Сопля, - коротко охарактеризовал меня второй, помоложе.
- Чё-то я вас тут не помню. Новички, что ли? - хмуро не остался в долгу я.
- Ну-ну, хлопцы, нэ трэба ссориться перед работой, - вмешался администратор Ивахненко. - Тут вам часа тры горбатиться, а вы уже лайку затеяли. Ну, всё.
Мавра сделал своё дело, мавра может и уйти.
- Кого задушил? - спросил я.
- Ерудированный! - ощерился мавра кривозубым ртом. - Короче, ваши вагоны вона и вот. Оплата по окончанию. Як всегда. И нэ сварытесь. Самим же не выгодно. На час лишний провкалуете ж. Оплата по рэзультату. То ж, добранич. - И Ивахненко удалился.
"И почему на нашей саратовской станции администраторы всегда хохлы?" подумал я. Из раздумий меня вывел голос одного из напарников.
- Ладно, чамор, давай не сердись. Меня Митяй зовут. Для тебя - дядя Митяй. А его - Петро. А тебя как?
- Дядя Игорь. Васильевич.
- Значь, Игорёшка, - ощерился Петро.
- Игорь Васильевич, - уточнил я.
Петро опешил.
- Ну, какой ты Василич, мы ещё посмотрим. - Митяй с интересом глянул на меня. - Лопату-то в руках держал?
Вдвое старше меня по возрасту и вдвое шире в плечах, краснорожий Митяй с насмешкой пялился на меня. Петро подхихикнул.
"Да это ж Серёжка и Колька, - мысленно ахнул я. - Овзрослевшие, спившиеся, махнувшие на себя рукою... Пожалуй, так оно и есть. Эх, показать бы им сейчас самих себя со стороны!.. Спокойно, Игорёк. А показать бы тебе сейчас со стороны тебя... И Руслана. Что сказал бы? Как хорошо судить других. Чамор и есть".
- Ну что, Игорь Васильевич, будемьте уголь разгружать? - ядовито спросил Митяй.
Я схватил лопату и бросился к вагону.
- Да он бешаной! - услышал я за спиной голос Петро.
- Та не... Ентузиаст, - хмыкнул Митяй. - Токо посмотрим, как долго его ентузиазму хватит.
Я молча стиснул зубы и набросился на вагон - распахнул боковой люк и вонзил лопату в чернь угля. Массивная кипа вывалилась наружу. Митяй и Петро, один скривив губы в ухмылку, другой раззинув рот, наблюдали.
- Помогайте, а то денег не получите, - зло кинул я.
- Не, в натуре, Митяй, - промямлил Петро. - Глянь, парень старается.
- И пусть старается, - махнул рукой Митяй. - Нам-то что за дело.
- Так мы ж вместе работаем, - растерянно сказал Петро.
- Работаем! Та ты посмотри, шо он за работник! Мы ещё перекурим, а потом сделаем в два раза больше, чем он. Слышь, ентузиаст, сигарет у тя не будет?