- Он разве не с тобой? - пришел черед удивиться эльфу.
- Нет, конечно! В первый раз вижу!
- Ясно... не повезло тебе, мальчик, - процедил Таррэн, приготовившись хорошенько пнуть упрямца. - Раз ты - не тот, кто нам нужен, то я зря сохранил тебе жизнь. Сейчас мы это исправим.
- Погоди! - спохватился Весельчак. - Таррэн, стой! Пусть сперва скажет, кто он такой и откуда выискался. Урантар, я так понял, это не твой человек?
Дядько медленно покачал головой.
- Нет. Не видел его никогда.
- Эй, сурок! Ты кто будешь?
Молодой воин враждебно зыркнул по сторонам, обежал яростно сверкающими глазами незнакомые лица и упрямо поджал губы, явно собираясь играть в молчанку. Он как-то разом подобрался, ощетинился и отступил на шаг, даже пригнулся, намереваясь дорого продать свою жизнь. Безоружный, связанный, слегка потрепанный... шансов против шестерых опытных наемников и троих эльфов у него, конечно, не было. Самому ясно. Но он все равно неотрывно следил за Темным нелюдем, к которому, судя по всему, имел свой личный счет.
- Та-а-ак, - озадаченно протянул седовласый. - Кажется, его придется пытать.
- Зачем же так грубо? - неожиданно промурлыкал Элиар, мягким шагом скользнув к резко напрягшемуся парню. Тот и пикнуть не успел, как сильная рука буквально отшвырнула его прочь, с ужасающей мощью припечатав к ближайшему дереву. Затем безжалостно надавила на горло, заставив судорожно хватать ртом воздух, буквально вмяла затылком в кору и подозрительно легко приподняла над землей.
- Ты ведь и так все мне расскажешь? Верно? - вкрадчиво поинтересовался эльф, сверля горящими глазами побагровевшее лицо.
Парень вздрогнул всем телом, как-то разом посерел, покрылся мелкими бисеринками пота и вдруг обмяк, не в силах оторвать взгляда от бешеных зеленых огней, стремительно ломающих волю, разум, гасящих чувства и оставляющих только воспоминания. Особенно те, полузабытые и с годами потускневшие, которые до сих пор причиняли немилосердную боль.
Он мгновенно замер, побледнел и вдруг поплыл.
...Ночь. Свирепый ветер нещадно рвет сухие листья с увядающих деревьев, будто намереваясь раздеть их заранее, насильно, не дожидаясь, пока в леса придет властной царицей осень. В свете мертвенно желтой луны оголившиеся ветки выглядят совсем неуютно, пугающе топорщатся острыми сучками, то и дело норовя выбить глаза. Холодный ветер зловеще воет в опустевших верхушках, мерзкими щупальцами забираясь под одежду, и настойчиво напоминает о том, что детям не место в ночном лесу.
Словно подтверждая эту мысль, где-то неподалеку противно скрипнуло дерево, затем еще одно. Совсем рядом громко ухнул невидимый филин. Но стремительно мчащийся по утоптанной тропке мальчишка словно не замечает - с коварной улыбкой во всю лихую физиономию, мчится и мчится по темноте, прекрасно зная, что уж сегодня-то до условленного места он непременно добежит первым.
- Литу-у-ур! - испуганно вскрикнул со спины звонкий голосок, и он с удовлетворением убедился, что оказался прав: девчонки только хорохорится любят, а как до дела доходит, так и сикают в штаны. Вон, как испугались бежать ночью наперегонки от дома до Малой Сторожи! Прямо сейчас заплачут!
- Литур!! Ты где?!
- Ха! Так и знал, что вы струсите! - торжествующе хохотнул мальчишка и милосердно затормозил, лихо проехавшись босыми прятками по влажной траве.
- Как тебе не стыдно?!
- Никак!
- Ах ты, Хвост облезлый! Мы-то думали, ты по-честному будешь, а ты решил схитрить? Угол срезать? - недовольно буркнул третий голос со спины, и Литур, замерев на миг, удивленно разинул рот: оказывается, его все-таки опередили! И кто?!! Он едва успел подумать о том, что снова бессовестно продул целую корзинку вкуснейших маминых пирожков, и теперь ее придется с позором отдавать эти двум сластенам, одна из которых так хитро отвлекла его внимание, а вторая в это время ловко обогнала на повороте, не побоявшись продраться сквозь ужасно колючий храмовник. И еще о том, что за неудавшуюся хитрость с него непременно не только стребуют корзинку, а еще и поколотят в назидание... как вдруг приметил краешком глаза что-то белое и поспешил на помощь.
- Эй! Ты что, зацепилась?
- Да, - жалобно отозвалась из кустов первая девочка. - Меня что-то держит!
Литур, покачав головой, тут же отправился спасать.
- Ну, как ты умудряешься влипнуть во все подряд?
- Ник-а-а-ак... ой! Литур!!
- О боги! Давай, помо... - он раздвинул ветки голыми руками и неожиданно осекся, обнаружив очаровательную белокурую малышку лет семи, с милыми ямочками на пухлых щечках и огромными, просто фантастически яркими голубыми глазами, от которых уже сейчас у него частенько замирало сердце. Бедняжка надежно запуталась в коварных объятиях колючего куста. Коротенькое белое платье уже оставило изрядный клок от подола на его ветвях, там же красноречиво покачивалась золотистая прядка изумительно мягких волос, но сама девочка с несчастным видом стояла рядом и с выражением потустороннего ужаса смотрела на высокую, закутанную в темный плащ фигуру, бесшумно выросшую между ней и маленьким приятелем.
Литур судорожно сглотнул, когда на него уставились два хищно прищуренных глаза, в которых жутко полыхали холодные изумрудные огни. Мигом припомнил рассказы отца о том, что в последние годы в округе стали пропадать молодые девушки. Почти сразу в голове пронеслась лихорадочная мысль о том, что примерно в это же время в Малую Сторожу стал наведываться какой-то эльф, на которого ему никак не удавалось посмотреть. А затем мелькнула страшноватая догадка, что, наверное, это он и есть. Тот самый Перворожденный, к которому отец строго настрого запретил приближаться. И который сейчас крепко держал за плечо его маленькую подругу.
- Отпусти! - охрипшим от волнения голосом прошептал Литур, чувствуя, как дико грохочет сердце. Ну вот, посмотрел, наконец, на настоящего Перворожденного. Но почему-то увиденное ему дико не понравилось. Особенно, эти жуткие глаза на безупречно гладком лице, обрамленном длинными, удивительно густыми и совершенно черными волосами, заплетенными на затылке в причудливые косы. - Отпусти ее!
В ответ в темноте промелькнула белозубая улыбка, а зеленые огни под низко надвинутым капюшоном вдруг заглянули прямо в душу.
- Зачем? - вкрадчиво шепнул эльф. - Мне как раз нужны новые смертные. Желательно двое, но ты сегодня - явно лишний.
Литур вздрогнул от мимолетного прикосновения ужасающе сильных пальцев и в то же мгновение почувствовал, как из-под ног уходит земля. Как стремительно удаляется от него белое платье, как летит в обратную сторону что-то живое, но такое же беспомощное, как и он сам - испуганное, но исполненное странной решимости и отчаянно кричащее тонким голосом:
- Отпусти ее!!
Он еще успевает увидеть, как эльф стремительно оборачивается и легко отмахивается от вынырнувшего из темноты третьего ребенка, будто от досадной помехи. Того самого, проворного и ловкого, которого Литур сегодня так и не смог обхитрить. До боли сжав кулачки, тот бесстрашно кидается на врага, но эльф играючи отшвыривает его в сторону и уже собирается уйти, но неожиданно наклоняется и несколько секунд всматривается в неподвижное лицо симпатичного крепыша, оказавшегося ничуть не трусливее первого, одурманенного магией мальчишки. Только немного старше. Затем страшный пришелец наклоняется ниже, двумя пальцами поворачивает детскую голову, обрамленную пышными каштановыми волосами, с растущим удивлением заглядывает в застывшие глаза - такие же голубые, как у девочки, но вдруг удовлетворенно улыбается и одним легким движением подхватывает ребенка на руки.
От кустов почти сразу раздается истошный девчоночий визг.
- Надо же, как удачно, - смеется напоследок эльф, властно закрывая белокурой малышке рот. - Один ударом -сразу двух зайцев. Они - именно то, что мне нужно. А значит, Круг завершится полностью, и это случится скоро... с'сош! Ты еще и кусаешься?!
- Ли-у-у-у-у-у-р... - отчаянно кричит в пугливо затихшему лесу уносимый прочь темноволосый крепыш, выплюнув окровавленным ртом жесткую ладонь эльфа. Но кричит недолго - ровно до того мига, как она снова не ударяет его по лицу. Коротко охнув, он обмякает в руках похитителя и бессильно роняет падает на спину потерявшей сознание белокурой малышки.
Еще мгновением спустя Литур вдруг чувствует, как что-то крепкое врезается в его спину, жестоко ломая кости и вырывая дыхание. Вздрагивает от страшного удара о встречное дерево и слышит, как в груди с отвратительным звуком лопается невидимая струна. На его губах появляется отвратительный соленый привкус, в голове дико шумит, после чего приходит страшная боль, от которой звенит в ушах и из горла сам собой вырывается мучительный крик. А потом, наконец, наступает блаженная темнота, где не нет места ни боли, ни страху, ни даже стыду, потому что мертвым стыд, как оказалось, неведом...
Потом была уютная тишина, напоенная ароматами незнакомых трав, монотонным жужжанием невидимых мошек, изредка прерываемая скрипом телег и ровным покачиванием, как в колыбели. Каким-то неясными голосами, испуганными вскриками, женским плачем, пополам с мольбами кому-то могучему и очень старому. Затем снова вернулся запах лечебных трав, спокойная тишина молчаливого леса, ровный шелест листьев над головой и мягкий солнечный свет, льющийся откуда-то сверху, как приятная, исцеляющая благодать.
- Литур... - встревоженный голос отца разбил напряженное безмолвие и заставил очнуться от безразличного созерцания незнакомого деревянного потолка. - Ты меня слышишь?
Литур хотел ответить, но не смог: в горле пересохло. Он попытался кивнуть, но не сумел даже шевельнуться. Голова гудела, будто с растревоженный осиный рой, окружающий мир казался окутанным серым туманом, а хрипловатый голос отца доносился, будто сквозь плотную вату.
- Он выживет, Дииур?
- Да. Но на это потребуется время, - отозвался кто-то невидимый, вкусно пахнущий липовым цветом и малиной.
- Сколько? - напряженно переспросил отец.
- Полгода, может и год. Он - сильный мальчик, должен справиться, хотя раны, которые он получил, способны убить даже взрослого. Кто его так?
- Не знаю. Я нашел его недалеко от Сторожи. До того, как она...
Литур вздрогнул всем телом, подался вперед и, наконец, сумел сипло прошептать:
- Я видел... эльфа... и он забрал их... отец, он забрал их с собой... найди...