Уехала. И Святая земля, желанная, виденная во сне, сотни раз пропущенная через сердце, стала явью. Но, нет-нет и возникало перед Таней личико ещё недавно совсем чужой девочки, её мягкие кудряшки, забавный лепет. Скучала, ой, как скучала гувернантка Таня по своей воспитаннице.
...Так сложилось: сразу после рождения Таня тяжело заболела. Дали инвалидность, с ней и пошла по жизни, прихрамывая, шагом неуверенным, осторожным. А потом свыклась с бедой, приняла её как верную попутчицу, знала: семьи ей не иметь, детей у неё не будет. Закончила институт. Потом работала с десяти до шести. В выходные вязала, читала, гуляла, помогала по силам маме. И вдруг эта девочка... Сердечная и такая неожиданная привязанность. Радость за каждое новое освоенное слово. Паническое беспокойство, если затемпературит, тихое счастье, когда в руке покоится тёплая детская ладошка.
Ходили лечить зуб.
Тань, я боюсь, больно будет...
А ты глазки закрой и повторяй: «Не боюсь, не боюсь», боль испугается и убежит от тебя без оглядки.
К кому убежит, к тебе?
Ко мне. А я тоже глаза закрою и тоже скажу: «Не боюсь...» Она дальше побежит. И все её будут гнать.
Тань, мне её жалко!
Кого жалко?
Боль. Все её гонят...
Вылечили зуб. И устроили праздник. Усадили кукол вокруг стола, зайца, медведя, трёх солдатиков. Пир на весь мир. Вечером приехали родители. Таня с Настей им про зуб и про одержанную победу. Андрей поохал для приличия, выпил чаю и тут же на кухонной кушетке отключился - устал. Лида посмеялась и села за телефон, говорила долго с какой-то подругой Сонечкой, только что вернувшейся из Америки. Потом накинула плащ, выпорхнула из дома - косметолог ждёт. Таня вздохнула: и почему так получается? Бог дал ребёнка, свет в окошке, а матери нет до него никакого дела, как чужая тётка, погладит по головке, хохотнёт на её проблемы. А у Тани такое желание отдать ребёнку всю себя, а ребёнка нет и не будет. Странно? Несправедливо? Кто знает...
Вернувшись из отпуска, она сразу же бросилась к телефону.
Таня приехала, моя любимая Таня! - это Настенька.
Я измучилась без тебя, почему ты так долго? - это Лида.
И она осталась.
Андрей и Лида в очередной раз «сцепились». Лида зашлась в истерике, Андрей назвал её дурой, ушёл.
Вернись! - закричала она ему с балкона. - Вернись, а то я за себя не ручаюсь.
Хлопнула дверца машины — уехал. Лида всхлипывала в ванной, Таня привычно капала ей в чашку валокордин, Настенька, привыкшая к родительским ссорам, спокойно раскрашивала фломастером новую «раскраску». Отрыдав, и положив на лицо маску, Лида прилегла.
Посиди со мной, - попросила Таню. - Скажи, почему мне так не везёт?
Тебе везёт. У тебя умненький, здоровый ребёнок, обеспеченный муж. Ты молодая, красивая.
Он не любит меня, - опять всхлипнула Лида. - Он мне изменяет, я чувствую это, чувствую...
Изменяет — это что? — подняла от фломастеров голову девочка.
Не встревай в чужие разговоры, - прикрикнула Лида.
Настя, - попросила Таня, - пожалуйста, полей в гостиной цветы, мы ведь хотели с утра, да забыли.
Настя ушла.
Так вот, - Таня строго взглянула в Лидины глаза. — Если хочешь сохранить семью, не раскисай. Андрей только и видит, что твои истерики. Кому это понравится? Дома почаще бывай, к ужину его жди. А то ты как чужая в доме. А Настя? Она ведь меня мамой называет, не дело это...
Лида будто и не услышала про Настю:
Да, я чувствую, он мне изменяет. Если он меня бросит, я не переживу.
Таня ещё раз с удивлением посмотрела на Лиду. Она хорошо понимала, что Андрея она не любит. Бросившись в его объятия, она прежде всего рассчитывала выбраться из опостылевшего общежития, из нищеты, прозябания. Жадно навёрстывая упущенное, торопилась, гнала, покупала бесконечные тряпки, мебель, рвалась на курорты, обожала рестораны. А Андрей уже тяготился ею. Он всё чаще задерживался на работе, стал приходить навеселе. А один раз посетовал Тане:
Ну, баба ненасытная, вот связался...
Андрей, - Таня испугалась этих слов, от них повеяло холодом, бедой, и прежде всего на её любимую Настеньку. — Андрей, у тебя ребёнок, ты в ответе за него, девочка не может расти без отца.
А мой Павлик может? Я же его ради этой истерички бросил. Запутался я, Татьяна, запутался. С той женой не развёлся, с этой не расписался. А сейчас вот увлёкся женщиной... Она у нас в офисе переводчица...
Андрей, - взмолилась Татьяна, — ну зачем мне это знать, разбирайтесь сами.
Нам уже, Таня, не разобраться.
В один из вечеров он пришёл пьяный. Они долго выясняли отношения за закрытыми дверями. Лила всхлипывала, Андрей сквернословил. Потом стал бить её, вытолкнул из спальни.
Убирайся, катись в своё родное общежитие!
Лида стала биться в истерике. Она каталась по полу, рвала на себе волосы. Андрей не выходил. Таня поставила ей раскладушку рядом с кроваткой дочери — успокойся, ложись спать. Но Лила бесновалась. Она схватила спящего ребёнка, убежала на кухню, закрыла дверь.
Таня, спаси меня! - кричала перепутанная девочка.
Открой! — Таня дёргала ручку двери.
Не открою!
Пожалей Настеньку.
А меня кто пожалел?
Таня металась от спальни к кухне.
Андрей, выйди, она напугает девочку.
Андрей молчал.
Лида, успокойся ради собственного ребёнка.
Лида рыдала.
В тот раз она всё-таки помирила их. Лучше худой мир, чем добрая ссора. Таня с Настенькой уехали на дачу, которую снял Андрей. Теперь они жили в тишине, гуляли, читали, фантазировали. И вот однажды...
Пойдём завтра на земляничную поляну, — торжественно объявила Таня девочке.