Целители побегают к Мелисе и Жоре, люди Грега расталкивают зевак, дабы у тех была возможность нарисовать нормальные круги и никого не задеть в процессе. Диана не отходит от дочери и держит её за руку, Милиан и Жерар сверлят друг друга озлобленным взглядами, наверняка подозревая оппонента в отравлении.
Грег подбирает с пола упавшую чашу и обнюхивает её. Затем он что-то шепчет своему господину, и тот отзывает медиков. Судя по лицу Милиана, Грег сказал нечто нехорошее, скорее всего, что Мелису уже не спасти.
Болтоны начинают возмущаться, мол почему медики перестали лечить их сына — я не могу разобрать слов, ибо стоит такой ор, что пипец. Подходить ближе пока что опасно…
Слуги Майерсов уносят тело Мелисы, а Диана набрасывается на Жерара и его жену. Милиан пытается оттащить свою супругу, другие не решаются помешать ей. В конце концов, расталкивает их принц и просит тишины. Орёт он так громко, что аж уши закладывает:
— Всем успокоиться! Сейчас не время кидаться необоснованными обвинениями! Я лично займусь расследованием и доведу дело до конца! Виновные будут наказаны!
Толпа успокаивается, а разгневанные супруги продолжают поливать друг друга помоями, обвиняя во всех смертных грехах. Пока все наблюдают за их перепалкой, я использую «Ступени» и под потолком пересекаю зал, заходя в тот коридор, куда унесли Мелису.
Грег это замечает и мчится за мной. Но ему же под пятьдесят, а я полукровка-олимпиец… Шансов догнать меня у него попросту нет.
Я добегаю до целителей и требую, чтобы они положили Мелису на пол. Ясное дело, что меня никто не слушает, тогда мне приходится сделать каменный пол жидким, чтобы они ушли в него по грудь и не могли сопротивляться. Затем я буквально вырываю девушку из их рук и кладу рядом.
— Рей! Ты чего удумал?! — вопрошает подбегающий Грег.
— Не мешай! — грубо бросаю я.
— Всё кончено, она умерла. Это был яд курумы! Выпивший его уже никогда не откроет глаза… — негромко добавляет он.
— Это мы ещё посмотрим!
Я начинаю рисовать самое сложное заклинание, которому меня научил Странствующий Алхимик. Оно жрёт столько маны, что до шестнадцати лет мне не удавалось его использовать. И да, из семи алхимических кругов один относится к тёмной алхимии, но, благо, он скрыт внутри других и поэтому незрим для окружающих.
Заклинание требует не только маны, но и жизненной энергии, и использовал на людях я его всего дважды… Один раз сработало, другой нет. Счастливчиком был Михаил, потому-то он и назвал меня «корешем», но об этом никто, кроме нас, не знает.
— Рей, просто смирись… — шепчет Грег.
— Да он такой?! — вопрошает один из целителей. — Вытащите нас!
— Почти закончил… — бормочу я и дорисовываю последний круг. — Воскрешение!!!
Мана, смешанная с моей жизненной энергией, проникает в каждую клетку и каждую молекулу Мелисы, перезапуская жизненный цикл и обнуляя все негативные эффекты. Грубо говоря, я сбрасываю Мелису до заводских настроек.
— Реанимация! — а теперь запускаю основные процессы в организме. — Анабиоз! Полная Детоксикация!
Мелиса делает глубокий вдох, а затем начинает извергать наружу содержимое желудка. Я переворачиваю её, чтобы она не захлебнулась и проверяю пульс. Жить-то будет, а вот что очнётся — далеко не факт. К сожалению, я не знаю способов вернуть человека в сознание…
— Матерь Божья! — восклицает Грег и падает на колени, помогает мне удерживать Мелису на боку. — Как такое возможно?!
— Радоваться ещё рано… — сажусь на пятую точку от усталости. — Теперь всё зависит от неё. Если захочет жить, то вернётся к нам. Могут пройти недели, месяцы, годы… Но вот теперь уже точно сделать ничего нельзя. Остаётся только поддерживать в ней жизнь.
— Воскрешение?.. Что это за заклинание?.. Разве нечто подобное существует?.. — Грег смотрит на меня с приоткрытым от удивления ртом.
— Существует, — использую алхимию и выталкиваю заблокированных целителей наружу. — И кто же её отравил?
— Я не знаю, но обязательно это выясню… — сквозь зубы цедит Грег.
— Ты уж постарайся.
Я хочу встать, но замечаю в руках Мелисы нечто, похожее на ампулу или маленький флакон. Грег не смотрит туда, и я делаю неловкое движение, будто не могу подняться на ноги, а сам в это время выхватываю стекляшку и кладу в карман.
— С тобой всё нормально? — интересуется Грег.
— Да-да… Заклинание сложное… — оправдываюсь я и всё-таки поднимаюсь на ноги.
— Что здесь происходит?! — орёт на весь коридор Милиан. — А ты что тут делаешь, полукровка?!
— Я бы на вашем месте, господин Милиан, спасибо сказал бы, — показываю на лужицу, которая минуту назад была в желудке его дочери.
— Как это понимать?.. — он щурится и медленно подходит к нам.
— Господин Милиан, Рей смог оживить госпожу Мелису, — поясняет Грег.
— Ты же сказал, что это невозможно?!
— Подтверждаю, — говорит пожилой целитель. — Это невозможно, но это свершившийся факт. Девушка жива, но находится без сознания.
— Теперь остаётся только молиться, чтобы она очнулась, — добавляю я.
— Мелиса… — Милиан садится на колени и берёт её за руку. — Я отомщу, кто бы это ни был…
В проходе появляется Диана, от её милоты не остаётся и следа, напротив, её лицо полнится нечеловеческой злобой. Ещё чуть-чуть и она нам всем бошки отгрызёт. Теперь я понимаю, почему водитель сказал: «Госпожа страшна в гневе».
— Дорогая, наша дочка жива… — Милиан с трудом сдерживает слёзы и плотно сжимает губы.
— Что?.. Жива?.. — Диана бросается к ней и начинает ощупывать пульс. — Но ведь курума?.. Это точно была курума?..
— Я это гарантирую, госпожа, — заявляет Грег.
— Это твоя вина! — на Милиана вновь накатывает ярость, и он берёт своего помощника за грудки. — Ты должен был следить, чтобы никого не отравили в моём доме!
— Господин… — блеет Грег. — Два человека пробовали вино из кубка прежде, чем его внесли в зал. Они оба живы… Вино не было отравлено до того, как попало на стол…
— И на что ты намекаешь?! — рычит лорд.
— Разрешите допросить господина Марка…
— Марка?.. — миллион меняется в лице и отпускает Грега. — Неужели?.. Ты же должен был следить и за ним!
— Если позволите… — вставляю свои пять копеек и кидаю флакон лорду. — Это я нашёл в руке у вашей дочери. Грег говорит правду, вино не было отравлено до того, как попало на стол.
— Что ты несёшь?.. — Милиан всячески пытается показать, что не верит моим словам.
— Господин, вы позволите? — Грег берёт из его рук флакон и обнюхивает. — Курума… Однозначно курума…
— Но зачем она это сделала?.. — вопрошает лорд и хватается за голову.
— Скорее всего, не верила, что свадьбу можно отменить, — говорю я. — Всё-таки нужно было посвятить её в ваши планы.
— Ты же сказал, что всё будет нормально! — Диана кричит на Милиана. — Это, по-твоему, нормально?! Что ты вообще собирался сделать?! А?!
— Это уже не важно… — негромко парирует он и садится у стены. — Теперь это не важно… Когда все узнают, что Мелиса жива, то сразу найдут виновных…
— Унесите её! — приказывает Грег, и целители как ошпаренные бегут выполнять его просьбу. — Господин Милиан, пока ваша дочь не очнулась, мы можем держать это в тайне. Перелагаю сперва решить вопрос с Болтонами, а уже потом…
— Что потом?! — отрезает лорд. — Как это будет выглядеть?!
— Но правду вы тоже сказать не можете, — добавляю я.
— Разберись со всем этим! — бросает Диана и идёт за целителями. — А если не можешь, то так и скажи. Сделаю всё сама…
— Разберусь, — гаркает её муж. — Грег, проследи, чтобы никто не узнал о Мелисе. Пусть все думают, что она мертва. Так будет лучше…
— Слушаюсь, господин Милиан, — он склоняет голову.
— А ты, Рей… — лорд с трудом произносит моё имя, ему так и хочется называть меня полукровкой. — Ты у нас всемогущий, что ли?
— Отнюдь. Я просто способный ученик моего учителя, — снисходительно улыбаюсь.
— Обычно в твоём возрасте юноши думают совсем о другом, но никак не об алхимии… — Милиан продолжает сидеть у стены и смотреть в пол.
— Если бы я был сыном благородного господина, то, скорее всего, занимался бы ровно тем, о чём вы говорите. Но простолюдин не может позволить себе такой роскоши, если хочет лучшей жизни.
— У тебя же и так уже всё есть? — он смотрит на меня исподлобья. — Или ты действительно грезишь благословением? Ни я, ни один другой лорд не выдаст тебе его. Даже если бы я души не чаял в полукровках, есть определённый правила, нарушать которые нельзя.
— Если я упрусь в стену в нашем королевстве, то отправлюсь на материк. Насколько мне известно, там в первую очередь ценятся навыки, а не родословная.
— Это лишь байки, — ухмыляется Милиан. — Или ты думаешь, что серафимы встанут в один ряд с демоном? Глупость.
— Я же не сказал, что хочу этого, смысл был в другом: я не собираюсь останавливаться в развитии. Моём мировоззрение можно описать одной простой поговоркой: если ты не бежишь вперёд, то катишься назад, даже если стоишь на месте.
— Будешь бежать слишком быстро, то обязательно споткнёшься и упадёшь. Знаешь, сколько людей не смогли подняться, упав лишь единожды? Почти все, кого я знал. Поэтому иногда лучше остановиться и сохранить то, что имеешь.
— Спасибо за дельный совет, но я всё-таки рискну, ведь зачем тогда жить, если ты признал поражение и остановился?
— Ладно, устал я от этого разговора, — Милиан поднимается на ноги. — Грег, проводи его, а затем возвращайся ко мне. Я буду в лечебном корпусе.
— Как прикажете, господин Милиан, — тот вновь склоняет голову, а затем кивком указывает мне на нужное направление.
Мы с ним проходим через банкетный зал, где до сих пор не утихает шумиха. Болтонов уже нет, как и усатого принца, тело Жоры также унесли. Не завидую я тем, кому пришлось его поднимать…
Интересный вопрос: мог ли я понять, что Мелиса покончит с собой? Этот её поцелуй… Он был прощальным? Видимо, так оно и было. Вот ведь глупая девка, сказал же, всё будет на мази, нет, блин, испортила всю малину.
Однако если она очнётся, то я буду в огромном плюсе. Именно поэтому я не стал скрывать наличие флакона в её руке, ведь эта новость выбила Милиана из колеи. Скоро наверняка случится стычка, и Жерар будет на плюс морали, и если бы я не сказал лорду правду, то тот был бы с нейтральным статусом той самой морали.
Первый винит второго и хочет его убить, а сам Милиан тогда не знал бы, кто прав, а кто виноват, и был вынужден защищаться. А теперь истина ему известна, и его боевой дух очень сильно просел, превратившись в так называемую «минус мораль».
И если в будущем конфликте Мелиса выживет, а её папка «обосрётся», как это любят делать юниты из третьих «Героев», но моя ставочка сыграет. Спасённая принцесса взойдёт на трон, а её спаситель будет тут как тут, чтобы помочь избавиться от врагов. Причём забавный факт: при сражении Милиана и Жерара победить может кто угодно, а вот Мелиса вынесет обоих, благодаря моим урокам.
Почему я так уверен? Да потому что все дуэли проходят по одному сценарию, консерваторы хреновы. Каждый благородный товарищ специализируется на одной из стихий, а поэтому противник знает, какой оберег нужно надеть. Обычно бой таких гигантов, как Милиан и Жерар, заканчивается тогда, когда либо у кого-то закончится мана, либо не выдержит оберег.
Последний, кстати, поглощает строго определённое количество псевдоматерии своего элемента. При превышении этого предела оберег разрушается. И тут существует забавная механика для алхимиков, использующих, например, металл: если создать пулю из псевдоматерии и запустить в противника, то оберег от металла поглотит её; а если принести с собой монетку и уже из неё сделать снаряд, то оберег не поможет. Именно поэтому меткий выстрел лучника в затылок может остановить любого алхимика.
Да, мы можем многое, но мы не боги, а всего лишь люди с уберплюшками. И меня радует, что алхимия — это очень гибкая наука, ведь при большом желании невозможное становится возможным. Единственное, что не получится освоить — это каст с двух рук. Причём можно даже нарисовать два разных круга, но использовать получится только один…
Я многие годы пытался преодолеть этот барьер, ведь алхимия уже давно не развивается, а поэтому многое оказалось реализуемо, но только не двойные заклинания. Даже мой учитель утверждал, что это невозможно.
Основная загвоздка состоит в том, что мозг — это недостаточно универсальная штука. Алхимик-новичок, например, не может поддерживать заклинание и пользуется только какими-нибудь фаерболами. А вот я могу использовать такой сложный каст, как «Грёзы», и при этом ходить, разговаривать, еба… В общем, что угодно. Путём многолетних тренировок можно отделить подсознание от сознания, а затем переложить поддержание заклинания именно на подсознание. И вот проблема: подсознание у нас только одно, второе вырастить не получится.
Можно было бы подумать, что второй каст можно сотворить при помощи сознания, и я пытался… Но это не работает. За столько лет я понял, что поток маны связан именно с подсознанием, и именно оно отдаёт последнюю команду нарушить законы реальности и создать «магию».
В теории использовать сразу два заклинания можно, если у тебя две головы… Однако таких алхимиков мутантов я ещё не встречал, ведь этот мир несильно отличается от Спарты, больных детей здесь не жалуют. И если человек идёт без руки, то лишился он её уже в зрелом возрасте, можно привести в пример того же Лео. Родись он с одной рукой, мы бы не познакомились.
Тем временем мы возвращаемся в гараж, и Грег достаёт из шкафчика механиков бутылку водки. Он выпивает залпом где-то грамм двести, а потом занюхивает рукавом. Суровый мужик, что я ещё могу сказать…
— Полгода не пил… — признаётся Грег.
— Начать никогда не поздно, — я по-доброму хихикаю.
— Господин не привык благодарить людей, а поэтому позволь сделать это мне, — он пожимает мою руку. — Уж не знаю, как ты вернул госпожу из мёртвых, но пусть это будет божьей волей.
— Не знал, что ты верующий, — вскидываю брови.
— Хочется верить, что после смерти меня ждёт что-то ещё… Пусть даже я попаду в Ад, но всё лучше, чем предаться забвению, — Грег делает ещё пару глотков и убирает обратно бутылку. — А мы с тобой однозначно будем гореть в Аду…
— Ну ты тогда заходи, если что. Мой котёл тот, где варят борщи. Кстати, ничего, что я с тобой на «Ты»?
— Да как хочешь. Мне порой кажется, что тебе лет сорок, но как не восемнадцать.
— В душе все пятьдесят, — признаюсь я. — Быстро повзрослел, так сказать.
— Ага… — Грег смотрит прямо перед собой и не моргает, кажется, что он не хочет возвращаться к Милиану.
— И что теперь будет? Дуэль состоится?
— Не знаю. Но это будет лучшим исходом. Жерар может надавить на принца, если узнает правду… А если эти новости дойдут до короля, то я боюсь представить, что случится. Господина Милиана вполне могут снять с должности лорда Рейвенхола.
— Вот те раз! — делаю вид, что меня это удивляет. — Столько правил… Не проще ли вырезать всю королевскую семью?
— Ага, конечно. Ты такой простой, как два медяка… Принц и король никогда не находятся в одном месте как раз для того, чтобы их не смогли убить одновременно. А там ещё побочные ветви… Дяди, тётя, племянники и так далее. Эта система работает, и ничто не способно её сломать.
— Ох уж эти системы…
— В целом она всех устраивает, но деньги всё портят. Мне вот кажется, что будь в каждом городе свой правитель, которого не мог бы снять король, тогда всё было бы куда проще. А так каждый первый нувориш хочет занять место моего господина.
— Конкуренция — вещь необходимая, но вот ход с «солью» явно был лишним, — я отрицательно мотаю головой в знак неодобрения.
— Согласен, — Грег кивает. — Но если тема с шахтами заработает на полную мощность, то всё будет нормально. Дельную ты идею предложил.
— Да я вообще, похоже, скоро у вас тут жить буду, — негромко смеюсь. — Как там мой друг поживает? Может быть, пустить к нему принца? Пусть расскажет всю правду о Болтонах.
— Лорд Милиан уже пытался говорить с ним на этот счёт, но тот отнекивается и ссылается на необходимость открытого суда.
— Значит, этот усатый хрен в доле. Зуб даю, что они с Болтонами повязаны, — устало вздыхаю. — Давай проще: я их всех похороню, а когда король отправит войска, то и их отправлю на тот свет. А то что-то я уже устал от этих ваших игр.
— Ты одолеешь целую армию? Охотно верится. Но даже если предположить, что это возможно, то в следующий же месяц серафимы окончательно поработят нас, узнав, что мы лишись армии.
— Как всё сложно в этом вашем «высоком» мире…
— Ну а ты как хотел? Политика — дело грязное и трудоёмкое. Или ты кого-то сожрёшь, либо тебя, — Грег смотрит на дверь, через которую мы пришли. — Ладно, господин уже заждался, наверное.
— Давай, удачи, — пожимаю ему руку. — Если что, обращайтесь, помогу. Не забесплатно, конечно.
— Я передам господину твои слова.
— Тогда ещё передай, что я желаю скорейшего выздоровления его дочери.
— Хорошо. Ланс, отвези этого господина туда, куда он скажет, — Грег окликает одного из своих людей.
Вай, вай, вай… Господина? Ну надо же! Хотя причина тут в другом: я же до сих пор в маске и дорогом костюме, и не всем сотрудника тайной канцелярии нужно знать, кто я такой. Парик и линзы отлично скрывают мою личность, но нужно докупить пару комплектов. Взять ещё усы, накладные бороды… Ведь кто знает, какие нереальные задачи придётся решать в недалёком будущем.
Я сажусь в повозку и еду домой.
Всё-таки Грег — нормальный мужик, я бы даже побухал с ним вечерком, но такая возможность вряд ли представится. Мне кажется, даже спать он теперь будет часа по четыре, ибо сегодняшний приём ещё долго будет аукаться для семейства Майерсов.
Меня немного не устраивает вероятность того, что Мелиса может не проснуться. Тогда придётся сильно перекраивать мой коварный план, чего совершенно не хочется делать. Даже жаль, что в данный момент более я ничем помочь не могу, ведь курума — это самый сильный яд, который можно достать в Островном Королевстве.
Помнится, учитель рассказывал, что с помощью этой отравы отправили на тот свет позапрошлого короля. И тогда вместе с ним померла его жёнушка — её быстро вычислили и казнили. При всей своей смертоносности у курумы есть существенный недостаток — она действует моментально. То есть отравить человека, еду которого проверяют, может только его близкий и никак иначе.
А поэтому у Майерсов серьёзные проблемы, ведь яд могли подлить либо прислуги, ответственные за проверку, либо те, кто сидел за столом. Болтоны знают, что это не их рук дело, а поэтому круг подозреваемых быстро сужается. А раз они на короткой ноге с принцем, то я даже не знаю, что можно сделать на месте Милиана. Вариант только один: обвинить во всём Жерара и вызвать его на дуэль.
Судьба Мелисы в таком случае видится туманной. Если все узнают, что она выжила до дуэли, то Жерар может обратиться к королю, чтобы тот самостоятельно рассудил их. Если Милиан убьёт на дуэли Жерара и потом расскажет всем про дочь, то тогда у знати появится ещё большее количество вопросов. Как минимум король вызовет лорда на ковёр.
Скорее всего, Милиан будет прятать дочь до последнего и, возможно, назначит наследником Марка. Хоть тот и слаб, но всё лучше, чем раскрывать чудотворное спасение Мелисы. Кстати, интересно будет посмотреть на реакцию окружающих, когда они узнают, что девушка пережила нехилую дозу курумы. Такого в современной истории ещё не было.
Пока я размышляю, Ланс довозит меня до дома и высаживает у кованых ворот. Повозка уезжает, а я применяю алхимию и вместо тех самых ворот создаю металлическую вывеску: «Пекарня Рандеву». Причём буква «Р» точно такая же, как и на печеньях. Нужно ковать железо, пока горячо… А в моём случае печь печеньки.
Возвращаюсь в поместье, проходя мимо охранников, патрулирующих территорию, и первым делом иду к Бену. Он ещё не спит, ибо ждёт меня.
Я поручаю ему разукрасить вывеску лампочками и провести звонок, дабы покупатели могли нажать на него и вызвать одну из тройняшек. Также рядом с ним нужно будет поставить табличку с надписью: «Позвони, если хочешь прикоснуться к божественному. Печенье Рандеву — лучшее, что есть в этом мире!».
На этом мой сегодняшний день заканчивается. Время уже глубоко за полночь, а завтра рано вставать, поэтому я говорю Бену, что печенье нужно продавать по одному золотому за килограмм, затем ужинаю, принимаю ванну и отправляюсь спать.
***
Следующим утром я вновь еду в академию один, но уже на своём красном «Феррари». Переться по широким улицам со скоростью тридцать-сорок километров в час — скука смертная. В прошлой жизни я ненавидел тратить время и летал как умалишённый, притормаживая лишь у перекрёстков и пешеходных переходов, да и только лишь ради того, чтобы не сесть за непреднамеренное убийство.
В городе в среднем катался от восьмидесяти до ста двадцати, а по трассе от ста пятидесяти километров в час. Хочется вернуть те деньки и насладиться высокой скоростью. А раз уж у меня теперь есть лишняя повозка, я подумываю покопаться в ней в надежде улучшить.
Сперва стоит поразмыслить над подвеской. Принцип работы стоек мне неизвестен, но зато можно поиграться с жёсткостью пружин. Если мне не изменяет память, то лишь на одних пружинах будет сильная болтанка, а по не очень-то ровной брусчатке кататься на такой повозке смерти подобно.
В теории я могу использовать алхимию, но каждый раз тратить маны — так себе решение. И если я реально захочу улучшить мою колымагу, то придётся преодолеть множество проблем: начиная с создания аналогов покрышек и заканчивая коробкой передач. Возможно, нормальный автомеханик на моём месте давно бы уже соорудил себе что-то наподобие «Жигулей», но я в своё время интересовался другими вещами, и в машиностроении не силён.
Однако поковыряться можно будет, ведь если получится соорудить что-то дельное и открыть собственную мастерскую, то от клиентов отбоя не будет. Хоть я ещё и не продал ни одного килограмма печенья, но идея с собственным бизнесом греет мне душу. Причём речь не столько про деньги, сколько про желание создать востребованный продукт и вести активную деловую жизнь. Я уверен, что в глубине души каждый человек хочет иметь своё дело и жить на те средства, которые оно приносит.
Мои размышления заканчиваются, когда на горизонте появляется академия. Секретарша директора вновь собирает всех учителей, видимо, речь пойдёт о смерти Ванессы.
Я паркуюсь и топаю в административный корпус. В кабинет захожу предпоследним, позже меня появляется только Блейн, который закрывает дверь и начинает заседание.
— И вновь я вынужден сообщить печальные новости, — на его лице сражаются усталость и скорбь. — Ванесса погибла под колёсами полицейской повозки…
— Как так? Что случилось? — вопрошают все и я в том числе.
— Подробности мне неизвестны, но по слухам, она покончила с собой… — Блейн делает паузу и опускает глаза. — Возможно, Ванесса посчитала, что её жизнь закончена…
— Не вините себя, директор, — вклинивается Рекс. — Вы поступили правильно. Ванесса чуть не убила двоих учеников.
— Я знаю, что поступил так, как велит кодекс, но чувство вины никуда не деть. Родных у неё не было, а поэтому похоронили её сами полицейские. Однако у нас вновь возникла проблема с нехваткой персонала. Мне обещали прислать кандидатов в следующем месяце… А пока что мы должны что-то решить.
— Если позволите, — начинаю я. — Ванесса вела боевую алхимию, а поэтому я предлагаю перераспределить её обязанности между мной и Рексом. Мы будем уделять больше внимания практике и оттачивать в том числе боевые элементы.
— Я только за, — соглашается Рекс.
— Хорошо, на этом и порешим, — подытоживает Блейн. — Рей, я слышал о случившемся с госпожой Мелисой Майерс. Полагаю, твой отряд теперь будет распущен?
— С чего бы это вдруг? — возмущённо выдаю я. — Все мои бойцы вернуться в строй и выступят на турнире.
— Но ведь она погибла?.. — недоумевает директор.
— Оу… — понимаю, что немного накосячил, ведь все остальные не знают правды. — А я слышал, что она просто отравилась…
— Нет. Госпожа Мелиса и господин Жержиониус погибли, — твёрдо заявляет Блейн.
— В таком случае да, мне нужен новый капитан… — натягиваю маску глубокой печали. — Очень жаль их, хорошие были ребята…
— Слишком много смертей… Слишком много… — директор грузно вздыхает и облокачивается на стол. — Не знаю, как мы переживём этот год, ой не знаю… И если наша академия не войдёт хотя бы в тройку лидеров турнира, то нас с вами, господа, вышвырнут на улицу.
— Положитесь на меня, — Рекс бьёт себя в грудь. — Я подготовлю этих юнцов так, что они и первое место займут!
— Сперва тебе придётся победить мою команду первокурсников, — одариваю его снисходительным взглядом.
— Наша битва будет легендарной!
— Ладно, на сегодня закончили. Расходимся, — Блейн встаёт первым и выходит из аудитории.
Я тоже не теряю времени и шагаю в учебный корпус. Сегодня у меня четвёртый курс — ничего нового, погоняю их по отработанной программе, ведь сперва нужно выбить из их голов ту чушь, которую вбивал Салех.
Урок проходит рутинно, а затем звенит звонок на обед. Я по-быстрому закидываю в рот бутерброды, потом поочерёдно подхожу к Алексу и Елене, сообщая, что следующая тренировка состоится завтра в полдень.
После иду учить второгодок четвёртого курса уже по остаточному принципу, ведь «Резак» почти ни у кого не получается, а поэтому мне можно расслабить булки и наблюдать за тщетными попытками студентиков. Параллельно я отжимаюсь, качаю пресс, занимаюсь челночным бегом, дабы поддерживать себя в форме.
Перед уходом из академии решаю навестить моих гладиаторов, заехавших на больничку. Алису как раз выписываю и отправляют домой, а Лео, как оказывается, ещё утром пришёл в себя и идёт на поправку.
— Быстро ты очухался, — говорю я ему.
— Спасибо учитель… Говорят, именно вы спасли меня? — интересуется Лео.
— Было дело.
— Как я могу вас отблагодарить?
— Сперва ответь на один вопрос. Ты, кажется, упоминал, что хочешь выкупить своих родителей?
— Так и есть.
— Но разве стипендии с двух лет учёбы не хватило? Это же целое состояние!
— Тут такое дело… — по Лео видно, что ему этот разговор неприятен. — Начальник стражи, с которым я договорился о выкупе, требует ежемесячную плату за то, чтобы их не отправили на разведку…
— И сколько?
— Пять золотых…
— То есть он забирает все твои деньги?
— Угу… — Лео куксится и поджимает губы.
— А сколько тот просит за их свободу?
— Сто золотых.
— Хм… Кажется, у меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться… — коварная улыбка выползает сама собой.
— Предложение?
— Мы вытащим твоих родителей, причём бесплатно, но взамен вы будете служить мне. Тебя устраивает такой вариант?
— Конечно! Я сделаю всё что угодно! — Лео аж подскакивает.
— Тогда слушай внимательно, мы сделаем вот что…