- Я вот подумал... Это ж безумной сложности система получается. Если она как-нибудь останется устойчивой... Так они могут черт знает чего достичь.
- Если... Не остается она устойчивой. Безумная сложность не может дать ничего, кроме безумия.
- Так ведь говорят, что гений и безумие...
- А ты не верь. Что-то я их гениальных не встречал. Хотя... - я щелчком отправил окурок в кучу мусора на краю площадки, - возможно, я для этого слишком примитивен.
- Ладно, - сказал Василек, - это твои заморочки. Давай об деле...
Он задумался, приводя мысли в порядок. Я вдруг подумал, что это похоже на загрузку новой программы. Настолько похоже, что, кажется, прислушайся, и услышишь характерный звук винчестера при свопинге. Я даже усмехнулся, но он не обратил внимания.
- Я сейчас работаю в Лум-Луме...
- Чума! - восхитился я. - Это ж крутое шоу! Я сам, правда, не интересуюсь... - Восхищаться успехами друзей необходимо, это я уже понимал. Но чтобы не дать понять, что мне это все, по большому счету, безразлично... На это меня еще не хватало. Я смутился и поспешил добавить восторга:
- Прямо в эфире?
- Да нет, в основном на площади. Ну и в павильоне тоже. Мы там тотализатор делали. Интересная система получилась...
- Ну и что там? - спросил я. Его надо было срочно остановить, пока не понесло рассказывать о своей кузнице.
- А, ну да. Канатный плясун один. Может, знаешь даже - Марч.
- Не, я же не слежу.
- Ну вот. Я как-то упомянул тебя. Одну твою историю пересказывал. У нас фуршет был, по поводу закрытия сета, нажрались все... Ну вот. Он потом меня ловит в курилке и начинает так расспрашивать. Ну, типа, просто так. Вообще-то я с ним не очень-то знаком. Так-то они ребята простые, хоть и звезды. Короче, проблемы у него какие-то. Он все про конфиденциальность интересовался. Я сказал, что сведу вас частным порядком и будет полная, окончательная и беспредельная конфиденциальность.
- Васик, я, конечно, ценю нашу дружбу, но конфиденциальность у меня естественное и необходимое условие чего бы то ни было. И, кстати, кроме частного порядка трудно что-то придумать.
- Дурило ватное! Частный порядок стоит совсем иначе. По частному. Ты хоть представляешь, сколько они зашибают?
- Догадываюсь.
- И главное. Если узнают, что с ним что-то не так, его тут же вышибут из плясунов. Меньше всего продюсерам хочется, чтобы кто-нибудь из плясунов грохнулся с троса во время игры.
- Разве? А публике бы понравилось.
- Да кто ж их спрашивает? Публику постоянно убеждают, что это опасно, напоминают, что плясуны работают без страховки... Но если кто-то вдруг действительно свернет шею - представь, что начнется! Налетят шакалы, и будут рвать шоу в клочья!
- Да, действительно. Ладно, какая разница. Давай своего плясуна. Как его? Марч?
* * *
Чирок, выпив свои семьдесят грамм, заглянул в ванную. Я как раз разжигал водогрейку.
- Берги звонили.
- Какие Берги?
- Ну, Берги, от которых ты шпалер приволок.
- Вира-майна! Ну и что им надо?
- Да не дергайся. Очень мило поговорили. Их парня собрали монтажники, но они боятся рецидива. Я назначил на завтра.
- Может, подстава какая?
- Да нет, не похоже. Милая такая старушка.
- Ну и ладненько. Завтра, так завтра.
* * *
Старички Берги и на этот раз встретили меня в прихожей, но теперь в доме было тихо и чистенько, как, наверное, и должно было быть. Они смотрели на меня с той же надеждой. Мне даже стало неловко. И они опять говорили наперебой:
- Техники все привели в порядок...
- Как вы и говорили...
- Мы не смогли оплатить полное восстановление. Он теперь не может ходить...
- Но работать может...
- Мы так боимся, что с ним опять случится беда!
- Мы боимся, что это от работы.
- Проверьте все, герр инженер!
Он сидел в инвалидном кресле в небольшом помещении, загроможденном множеством предметов. Молодое лицо, которое я раньше видел под отрешенной маской безумия, теперь было живым и слегка смущенным. У него были все основания злиться на меня, но он даже не обижался. То ли он действительно все понимал, то ли благоговел перед мистическим ореолом моей профессии.
- Извините, что я вас так неуклюже вырубил, - сказал я, - вы теперь ходить не можете.
- Что поделать, если бы вы меня не остановили, могло бы быть еще хуже. А на новые ноги заработаем. Была бы голова, хвост вырастет! - закончил он пословицей.
В комнате бросалось в глаза обилие рекламных плакатов, вымпелов, наклеек и прочего. У стекол покачивались воблеры, полки были заставлены сувенирами, и даже почему-то раскрытый зонтик был украшен логотипом какого-то турагентства. На стеллаже размещались восемь маленьких экранов, а на столе под ними стояла машинка, наподобие тех, на которых в старину лаборанты считали кровяные тельца.
Заметив, что я озираюсь, он сказал:
- Это у меня от работы. Мне часто дарят разную рекламную продукцию.
- А что у вас за работа?
- Мониторинг.
- Как это?