— Уолтер, — Старик взял меня под локоть в своей старомодной манере и отвел в сторону. Должен вам сообщить, что все проходит не так гладко, как нам бы хотелось. Наследник может появиться с минуты на минуту, и я рассчитываю на вашу всестороншрю поддержку... мда. Пока есть время, я хотел бы осмотреть, так сказать, плоды ваших стараний.
Дедушка был явно взволнован, но из плодов стараний не упустил ничего, за какие-нибудь пятнадцать минут обежав весь Дом бодрой стариковской рысью.
— Так, так, вижу, старая коллекция на месте... Новые окна — что ж, не вырываются... Дуб как новенький... Эти банки нужно отсюда убрать... Мало зелени, здесь же был когда-то превосходный зимний сад!
Остановив свой бег на галерее второго этажа, иод рогатыми лосиными черепами, Старик снизошел до похвалы:
— Очень неплохо, Уолтер, очень неплохо. Оперативно, аккуратно, в срок...
— Сэр, подъехала какая-то машина, — объявил Патрик.
Мы подошли к окнам. Во дворе стоял вылизанный до крайней степени раритетный «корвет», из него вышли парень и девушка.
— Это Наследник.., со своей знакомой, — произнес Старик почему-то шепотом. — Ну что же, приступаем.
Вышло, что обращался он только ко мне и Меллине. Никого из духов рядом уже не было.
— Мистер Бриджес, вы не возражаете, если я останусь? — деликатно осведомилась Меллина.
— Нет, нет, разумеется, — Старик не отрывался от окна, но этикет соблюдал до последней запятой. — Напротив, очень приятно, что кто-то из Уориков будет присутствовать... Если бы его светлость...
— Если не дедушка, то хотя бы внучка, — усмехнулась моя колдунья. — Вы очень любезны, мистер Бриджес.
Но Старику было не до светских тонкостей. В двери загромыхал ключ, и лязгал там довольно долго, поскольку постороннему войти в Дом не так-то просто. Не менее двух минут ушло у них на то, чтобы справиться с замком, но вот совладали, и Старик свирепо зашипел на нас:
— Меллина, Уолтер, вы с ума сошли, вас видно! Непонятно, к чему все эти дедовские хитрости, если перед нами настоящий Наследник, — но парадом пока что командует Дедушка. Мы с Меллиной переглянулись, едва удерживаясь, чтобы не фыркнуть, и ушли из состояния видимости. Формально Дом опустел.
Парочка вошла в вестибюль. Новому владельцу было лет тридцать, это был парень баскетбольного роста, шатен, с длинной кадыкастой шеей и странными белесыми ресницами. На нем был синий клубный пиджак и светлые брюки, из-под которых выглядывали очаровательные канареечные носочки. Девица была такого же возраста, если не постарше, химическая блондинка, волосы которой уже на добрый дюйм вспомнили свою изначальную гнедую масть. Она заговорила первая:
— Смотри, Дерек, настоящее родовое гнездо!
Они прошли в нижний холл и потом, наверное, в нижнюю гостиную — мы на некоторое время перестали их видеть и слышать.
— Давайте присядем, — предложил я. — Это не на пять минут.
Мы опустились на банкетку. Мимо нас по лестнице быстро, но плавно пронесся Патрик. Вид у него был сосредоточенный. Тут же показались и новоселы. Говорила по-прежнему девушка:
— Давай посмотрим, что наверху!
Едва не задев нас, они поднялись в верхнюю гостиную. Тут дама издала первый визг:
— Дерек, я только что видела в зеркале какого-то старика!
Впервые раздался голос Дерека:
— Пэм, не болтай глупостей, здесь никого нет.
— А я тебе говорю, что видела!
— Лучше бы он им рассказал про Гая Кассия, — шепнул я Меллине. — Вот уж действительно нагнал бы страху.
Старик недовольно покосился:
— Гай Кассий был скромный и интеллигентный человек.
Меллина инстинктивно пододвинулась ближе ко мне.
— Здесь действительно как-то мрачновато, — признал Дерек. — Эта черная отделка... Пойдем, мы еще не все осмотрели внизу.
— Знаешь, давай уедем отсюда, — внезапно решилась Пэм. — Мне здесь как- то жутко.
Они ступили на лестницу — то есть думали, что на лестницу, а на самом деле — на Германа, примостившегося на ступенях, и в итоге полетели вниз — не слишком болезненно, но неприятно.
— Дерек! — снова завизжала Пэм. — Меня кто-то схватил за ногу!
Дерек стоял на четвереньках и дико озирался. Кажется, он тоже до некоторой степени утратил присутствие духа.
— Что это за чертовщина? — спросил он.
Но это была еще отнюдь не чертовщина, это была еще даже не разминка. В дверях галереи показались обе дамы. Бетси, сообразно положению и возрасту, держала пулемет МГ, молодецки намотав ленту на руку, Лиза осталась верна «маузерам», и таким образом в ее фигуре проступило нечто революционное. Над ними, на высоте футов пятнадцати от пола, скрестив руки на груди, стоял Патрик и со строгостью взирал на происходящее.
Удивительное, должно быть, зрелище предстало Дереку и пеговолосой Пэм — оружие само собой снимается со стены, всплывает в воздух и целит тебе в лоб. Я зверски посмотрел на Лизу. Она в ответ состроила мне залихватскую рожу — в эту минуту билль о правах привидений явно сжег у нее в голове все предохранители. Я плюнул и стал смотреть в сторону, решив, что если эти полоумные сунутся со своими пушками наверх, то я тоже изображу из себя домового духа и лично загоню паршивок в нижнюю гостиную.
Меллина взяла меня за руку. Наша пара поначалу с дружным воплем попыталась выскочить через входную дверь — это было ясно по глухим ударам о дерево, потом взвыл уже один Дерек, и дальше грянула пальба — грохот выстрелов, сквозь них — чоканье затворов, звон гильз и мерзкий визг рикошетов по бронзе светильников.
— Меллина, — начал было я, — пойдем... — Но договорить не успел.
Подскочив к перилам, Старик гаркнул что было силы:
— Прекратить немедленно! — после чего быстрым шагом спустился вниз и воочию явился перед потрясенной четой.
Этот номер, надо сказать, имел наибольший успех из всего представления — за последовавший парный вопль киноакадемия точно дала бы «Оскар».
— Что за безобразие! — заревел Дедушка, сделавшись весь красный, так что я даже испугался, не хватил бы его удар. — Это ваш новый Хозяин! Уберите сейчас же... все это.
Удар Дедушку не хватил, но дышал он, как паровая машина.
— Мистер Шорби, — обратился он к Дереку, который в обнимку с Пэм сидел на полу у дверей, — вы должны извинить нас... Слуги пока не привыкли... Позвольте, я помогу вам встать.
Слуги, однако, вовсе не собирались складывать оружие. Бетси уже раздулась, чтобы разразиться на излюбленную тему об ущемлении привилегий и не опускала пулемет; Лиза тоже, пылая румянцем, уперла руки с маузерами в бока, хотя, завидев мое приближение, поспешно отошла подальше от входа в галерею. Что касается Германа, то у него вообще, кажется, отключилось все, что можно было назвать соображением, и он лишь плотоядно скалил свои кабаньи клыки, сжимая рукоятку заимствованной у Дюгесклена секиры. Один лишь Патрик смотрел на происходящее как философ.
— Здравствуйте, мистер Бриджес, — сказал Дерек, поднявшись и откашлявшись.
У его подруги потекла тушь, ибо она, похоже, уже успела оплакать свою погибшую жизнь, и вид у нее сделался достаточно устрашающий.
Старик продолжил речь: