- Вот, здесь нас никто не побеспокоит, - сказала она.
- Илика, что случилось? - спросил Линсин, встревоженный такими переменами в девушке.
- Вы можете меня спокойно выслушать и не задавать дурацких вопросов? - в глазах сирены мелькнуло раздражение.
- Да, конечно, только для начала, раз уж мы здесь, я хотел кое-что тебе подарить. Ну, чтобы ты не сердилась на меня. Я же думал... - нерешительно начал было посланник, но Илика с таким гневом на него посмотрела, что он замолчал и только пожал плечами.
- Ты говорил, что моя жизнь очень ценна. Это потому что я бард? - прозвучал совершенно неожиданный вопрос.
- Да, но... - попытался ответить Линсин.
- Никаких "но", - вновь перебила его Илика, еле скрывая от своего собеседника нервную дрожь. На этот шаг решиться было не так просто, как думалось. - Скажи, как далеко ты способен зайти, потакая моим просьбам или капризам?
- Прости?.. Я немного не понял... - глаза посланника приняли очертания двух правильных окружностей.
- Кажется, вопрос звучал предельно конкретно - как далеко...
- Илика, да что с тобой случилось? - не выдержал Линсин. - Вчера ты от меня как от зачумленного бросилась на утек, потом у тебя то ли от нервов, то ли от простуды, была горячка, а теперь ты буквально зажала меня в угол и требуешь... Сам даже не знаю чего.
- Сначала выслушай, а потом будешь спорить, - серьезно ответила ему сирена и, набрав побольше воздуха, все-таки спросила. - Линсин, ты можешь на мне жениться? Немедленно. Ну, или хотя бы завтра?
Ошарашенный посланник открыл рот, закрыл, снова открыл, а потом нашарил рукой скамейку и со всего размаха плюхнулся на нее.
- Ничего не понимаю, - вырвалось у него.
- Тебе и не нужно ничего понимать, просто скажи, ты можешь на мне жениться или нет! - Илика и не думала отступать.
- Но зачем тебе...
- Значит "нет"?
- Нет, конечно, я...
- Значит, "да"? - сирена была безжалостна. Ей хотелось закончить с этим безумием как можно быстрее.
- Илика, я с радостью стану твоим мужем, но могу ли я узнать, как же так получилось, что еще вчера ты была настолько верна и предана своему...
- Да замолчи же ты! - из глаз сирены потекли слезы. - Я не просила тебя рассуждать. Мне просто нужно, чтобы Тим подумал обо мне плохо. Чтобы он разлюбил меня и все!
- Так... Садись, - он потянул Илику за руку, намереваясь усадить ее на скамейку рядом с собой.
- Не буду, мне нужно...
- Я сказал, сядь! - в голосе Линсина прозвучал металл, а с его лица полностью пропали все следы растерянности, поэтому сирена не посмела его ослушаться. - А теперь рассказывай все по порядку.
Илика попыталась что-то возразить, но посланник не зря занимал свой пост, он умел отдавать приказы так, чтоб никто не мог их ослушаться. И сирене пришлось все ему рассказать.
Какова вероятность, что два ассасина, прячась в тенях, не закапав перед этим в глаза специальные капли, врежутся друг в друга? Разумеется, она стремится к нулю, если учесть, что эти ассасины находятся не в узком коридоре, а в огромном городе. И как не счесть за перст судьбы то, что Тимир, пытавшийся в тенях улизнуть подальше от владений Ильшасс, и Тай'рел, наоборот, стремившийся без особых проблем и затруднений вернуться в эти владения, столкнулись лоб в лоб, да с такой силой, что отлетели друг от друга, мигом утратив свою невидимость.
- Тимир?
- Отец?
Сказали они одновременно, но потом Тай спохватился:
- Быстро в тени и убираемся отсюда! - скомандовал он. - Еще успеем наговориться. Сейчас идем к посольству светлых, там и пообщаемся.
Они почти одновременно вновь нырнули в тени и, взявшись за руки, чтоб не потеряться и не сталкиваться, двинулись в сторону белоснежного особняка, стоявшего на нейтральной территории, не принадлежащей ни одному из кланов.
Когда Мэй вернулась домой, ее друзья уже надежно там обосновались, и, похоже, успели немного прийти в себя. Во всяком случае, Ильтамир, испытывая некоторые угрызения совести за то, что так грубо повел себя с подругой, уже собирался идти ее искать. Когда она, с покрасневшими глазами и грязными разводами на щеках, шагнула через порог, ему стало совсем стыдно. Ведь, в сущности, они же сами не стали выяснять подробности. Сами, очертя голову бросились в эту авантюру, так что с Мэй в общем-то и спрашивать нечего.
- Мэй, извини меня, пожалуйста, я был не прав, - сразу же сказал ей Ильтамир.
- Мы все погорячились, - добавил Гелас, а Ранзай, все еще не пришедший в себя, просто кивнул головой в знак солидарности.
- Ладно, что уж там, - буркнула Мэй, в душе все-таки радуясь, что друзья больше не сердятся. - Я и сама хороша была. Увидела... Ну и сразу голову потеряла.
Повисла та самая неловкая пауза, которая получается, когда обе стороны, вроде бы, уже извинились, однако не знают, как перейти к обычному стилю общения.
- Слушай, но что, это и впрямь был Тай'рел Илимвен? Живой и здоровый? - не выдержал, наконец, Гелас.
- Да, он самый, - улыбнулась Мэй.
Иль заметил, что у нее при этом заалели кончики ушей.
- Мэй, ты поосторожней с ним, смотри, не влюбись. Тут тебе ничего не светит, - предупредил он.
- Да, Мэй, - подхватит Гелас. - Мы все знаем, что он для тебя значит, но раньше это было всего лишь преклонение перед тем, кого больше нет в живых, а теперь, когда он, вроде бы как воскрес...
- Тай'рел Илимвен - не нашего полета птица, - Иль взял со столика только что открытую бутылку вина, налил немного вязкой темно-красной жидкости в бокал, разбавил водой и протянул подруге. - Да он еще и женат к тому же.
- Хватит вам, - отмахнулась от них Мэй. - Тоже мне, проповедники нашлись, я ничего такого и не думала даже.
- Это заметно, - еле слышно хихикнул с дивана Ранзай.
Девушка еще больше покраснела.
- Ну что, может, ты придумаешь что-нибудь поесть, а то твоими стараниями... Эх... - Ильтамир лукаво улыбнулся.
- Роскошного обеда не обещаю, - тут же спохватилась Мэй. - Но сейчас все сделаю!
Она тут же бросилась на кухню, намереваясь закатить пир горой, пусть даже потом придется жить впроголодь до следующего жалования или заказа.