Вася с ПИПом сидели в секторе управления летящего космолета и рассматривали на специальном экране вращающийся глобус. На этом глобусе были изображены океаны и континенты планеты КХА. Собственно, континент был только один. Он простирался с севера на юг с одной стороны планеты и далее, опоясывая планету рваным обручем, с юга на север – с другой. Этот континент занимал половину площади планеты, деля огромный океан пополам. Очертания континента были получены с четвертого беспилотного космолета, который кружил вокруг планеты и фиксировал мельчайшие детали ее поверхности.
За пультом управления космолетом находился Афанасий. Рядом в кресле сидел Федор и управлял полетом автоматизированного космолета-разведчика, находящегося недалеко впереди. В углу в свою конуру забился Тузик, отвыкший за эти несколько дней от полетов. Сзади, на расстоянии в тысячу километров, вслед за ними двигался еще один космолет, управляемый Эдуардом, в котором, кроме него, находились Петр, Николай, Валентина Сергеевна и Надежда Аркадьевна. За ними следовал беспилотный космолет, предназначенный для обращения по орбите вокруг планеты.
ПИП повернул глобус так, что стала видна та часть континента на другой стороне планеты, куда направились путешественники. Он был разделен проливом, соединяющим собой два океана. Пролив этот находился в районе экватора и был явно искусственного происхождения. По форме он был прямой, как стрела. Поэтому этот пролив вполне можно было назвать каналом. Океан сверху был освещен лучами Рыжего карлика. Пролив проходил по территории еще одного оазиса небольшого размера. Сквозь тучи и облака просматривалась водная гладь океана голубого цвета. Океан справа от континента был полностью покрыт тучами и облаками. Там была ночь.
– Слушай, Вася, – обратился к нему ПИП, – ты у нас мастак по названиям. Давай назовем эти два океана как-нибудь.
– Очень просто, – не задумываясь, ответил Вася, – там, где день, океан голубой. Вот и назовем его голубым. А тот, где ночь, пусть будет черным.
– Это почему ты так их назвал?
– Так там, где день, океан светлый, а там, где ночь, темный.
– Да…а, глубокая мысль. А что будет через полсуток? Тот, который сейчас темный, будет светлым, и наоборот.
Вася смутился и покраснел. Он понял, что предложил глупость.
– А что, если так, – обрадовался он возникшей в голове мысли, – правый океан и левый океан. А?
– Опять невпопад. Через половину суток правый станет левым, а левый правым.
Вася стал еще красней, но не собирался сдаваться.
– ПИП, а по размеру они одинаковы?
– Нет, тот, который сейчас голубой, по-моему, меньше.
– Вот и хорошо. Так и назовем: Малый океан и Большой океан.
– Пусть будет так. А как назовем две части континента?
– Очень просто, пусть один будет сплошной, а другой разделенный.
– Что-то тут, Вася, не сходится. Континент-то один.
– Тогда так: Сплошная суша и Разделенная суша.
– Ну, Вася, ты голова! Как все просто: Сплошная часть и Разделенная часть континента. А канал как назовем?
– Назовем его Канал.
– Что канал?
– Назовем.
– Так как назовем?
– Канал.
– Что, канал назовем каналом?
– Да.
– Ну, Вася, ты гений! Посмотри на этот канал. Помнишь, какие волны возникают, когда наступает день? Так вот, эти гигантские волны устремляются в этот канал. Представляешь, что там происходит, в этом канале?
– Представляю. Там электричество происходит. Там наверняка куча гидроэлектростанций построена.
– Ого! Я чувствую, Вася, что скоро не я тебе буду объяснять технические основы, а ты мне. Растешь!
– ПИП, давай посмотрим, где мы были и куда летим.
– Давай. Итак, мы были на Сплошной суше, в оазисе, расположенном поперек экватора. Вот видишь: три озера. Около одного из них возвышается горный хребет. Тут мы и организовывали нашу временную базу.
– Ага, а основная база была вот тут, у берега Малого океана.
– Да, а теперь мы направляемся на другую сторону планеты, на Разделенную сушу. Тут тоже несколько оазисов. Мы летим на самый большой из них, который простирается от самого полюса планеты на десять тысяч километров к экватору. Вот здесь, у самого большого озера, рядом с горным хребтом и будет наша новая база.
ПИП увеличил изображение оазиса, и он занял весь экран.
– Видишь большое озеро и горный хребет? Между ними мы и остановимся. А теперь давай посмотрим, как это выглядит из космоса с высоты в триста километров, на которой мы сейчас летим.
ПИП включил экран обозрения космолета, и они с Васей увидели под собой волнующееся небо, в просвете которого была видна скалистая суша.
Вскоре появились цепи горных хребтов, торчащих из облаков. Впечатление было такое, что в огромном сосуде с молоком плавают игрушечные горки. Сразу после ряда горных хребтов тучи и облака поредели, и стала видна поверхность, покрытая буйной растительностью. Но вот эта растительность пропала, и под космолетом заплескалось безбрежное море шириной в тысячу километров и длиной в два раза больше. Это и было большое озеро, рядом с которым должна была обосноваться новая база.
Афанасий направил космолет на снижение, и через несколько минут экипаж первого космолета был уже на поверхности планеты. Рядом совершили посадку космолет под управлением Эдуарда и автоматизированный космолет, как страховка на случай выхода из строя двух основных. Четвертый космолет продолжал обращаться вокруг планеты.
Космонавты приступили к укреплению космолетов и подъему в небо искусственного солнца для освещения базы в ночное время.
Первое, что почувствовал Вася, это то, что здесь не так жарко, как там, на оазисе на Сплошной суше. Здесь значительно легче дышалось, и Тузик, бегая вокруг базы, перестал высовывать язык. Еще час, и космонавты соорудили два надувных домика со всеми необходимыми помещениями, включая ПИПовские кухонные владения и общие спальни.
За заботами не заметили, что Тузик уже давно надрывается лаем, уставившись в сторону скал. Был день, и блинообразные, как обычно, в это время отдыхали на вершинах скал.
– На кого это он раскудахтался? – спросил ПИП.
Вася включил мини-вертолет, поднялся на высоту двадцать метров и увидел интересную картину: невдалеке, за бугром, собралась толпа шарообразных.
– ПИП, там шарообразные собираются, – крикнул он сверху.
ПИП вызвал тетю Валю, попросил ее взять с собой аппарат-переводчик и стал прислушиваться. В приборе раздался непонятный шум голосов. Разобрать, что-либо было невозможно. Тетя Валя нажала кнопку психологического состояния источников шума.
– Существа выражают радость, – сообщило устройство. – Они собираются на встречу.
Вскоре толпа шарообразных выкатилась из-за бугра и покатилась к космолетам. Космонавты собрались около одного из космолетов, наблюдая за приближением толпы. Подкатившись на расстояние нескольких десятков метров, шарообразные остановились и стали махать заостренными палками.
– Вы заметили, – сказал Николай, – а ведь про деревянные пики они узнали только несколько дней тому назад. Да и то на противоположной стороне планеты.
– А вы забыли, – обратился к нему Афанасий, – что они разговаривают электромагнитными волнами?
– Вот это голосок, – восхитился ПИП, – вот бы мне научиться!
– Чему? – спросил Вася.
– Гаркнуть в Евразии так, чтобы в Австралии услышали.
– Простите, – воскликнула тетя Валя, – они кричат «Спасибо… здравствуй!»
Вася подошел к аппарату и крикнул:
– У меня есть друг шарообразный. Я его зову Шарик. Я вам передаю привет от Шарика с той стороны КХА.
Толпа шарообразных загудела и завертелась. Затем один из шарообразных подкатился к Васе, и аппарат-переводчик произнес:
– Я тоже хочу… твой друг. Скажи, как меня зовут.
– Ты хочешь, чтобы я назвал тебя?
– Да… да. Как зовут?
– Давай ты будешь Бобик или лучше Боб, а я Вася.
– Давай… давай, – ответил шарообразный, – я Боб, ты Вася.
К аппарату подошел Николай.
– Кто вас научил делать пики?
– Пика… ты научил. Там… там… другой большой дом. Там… ты научил.
– А кто вам про это рассказал?
– Родственники… там… другой дом… передал.
Подошел Афанасий и спросил:
– Боб может нам показать большой дом, храм и то, что оставили «могучие»?
– Да… да. Боб может. Ночью нельзя… блинообразные летают. Утром можно.
– Хорошо. А сейчас можете нас не бояться. Ходите, смотрите, только ничего не трогайте и не мешайте работать.
Шарообразные окружили базу и с интересом стали осматривать все от космолетов до собачьей будки. Из будки раздавалось тихое сдержанное рычание. Тузик так напугался нашествия шарообразных, что то ли со страху, то ли от неожиданной потери голоса, перестал громко лаять, прижался в угол будки, вытаращил глаза и, взъерошив шерсть, оскалившись, потихоньку рычал.
Пока происходило знакомство с местными аборигенами, ПИП наскоро приготовил обед, в основе которого была все та же биомасса. Он пригласил Боба попробовать шедевр его кулинарного искусства, и тот, вкусив деликатес, заверещал:
– Еще… еще… дай… дай.
Пришлось для гостей специально приготовить еще порций пятьдесят тушеной биомассы. Знакомство само собой переросло в праздник. Дядя Коля поразил шарообразных тем, что он, как циркач, отталкиваясь то руками, то ногами, катался по полянке, не хуже шарообразных превращаясь в колесо. Потом ПИП принес набитый чем-то пузырь из под молока дивы. Встал между двух камней и приказал Васе забить ему гол. Вася разбежался и с пятнадцати метров ударил по мячу. Мяч полетел, но уже через десять метров стал терять скорость, и ПИП спокойно поймал его своей длинной рукой.
– Мазила, – крикнул ПИП, – давайте еще раз, только с расстояния в два раза меньше. Мяч легкий, поэтому быстро скорость теряет.
На этот раз по самодельному футболу ударил дядя Коля. Мяч полетел в ворота, но ПИП, как заправский вратарь, без труда поймал его. У шарообразных сначала ничего не получалось, а когда они научились ударять по мячу своим телом, ПИП поставил одного из них между двух камней в пятидесяти метрах от своих ворот и стал его тренировать в качестве вратаря. Когда курс обучения был закончен, ПИП пригласил в команду космонавтов Николая, Петра, Эдуарда, Федора и Васю. Вторую команду он сформировал из шарообразных. Себя объявил судьей и предложил играть.
– А во что? – спросил Вася. – В волейбол или в футбол?
– А какая разница?
– Как какая? В волейбол играют руками, а в футбол – ногами.
– Ты, Вася, у нас самый догадливый. Ты что, без труда можешь отличить у них руки от ног?
– Нет, – смущенно ответил Вася.
– Вот. Тогда и играть будем сразу во все: в футбол, волейбол, ручной мяч и в догонялки.
Сначала игра не ладилась. В основном она не получалась у шарообразных, поэтому счет возрастал в пользу космонавтов. Но скоро шарообразные приноровились, и, прежде, чем ударить мяч, разгонялись, превращаясь в колесо, а потом, при подкате к мячу, резко тормозили и боковой стороной ударяли по нему. Скорость перемещения у шарообразных была явно выше. И они стали постепенно выигрывать у космонавтов. Со стороны болельщиков-космонавтов – Афанасия Николаевича, Валентины Сергеевны, Надежды Аркадьевны – раздавались бурные аплодисменты. Со стороны нескольких десятков шарообразных болельщиков бурные реакции выражались молча. Они орали электромагнитными голосами. В воротах у космонавтов стоял Вася. Когда космонавты стали проигрывать, ПИП не выдержал и крикнул:
– Эх, ты, дыра! – и объявил по прибору-переводчику замену.
Когда ПИП встал в ворота, счет в пользу шарообразных перестал расти. ПИП не пропускал ни одного гола. Он, как вратарь, ловил не только мячи, которые летели ему в ворота, но и те, которые пролетали мимо ворот.
Закончилась игра, когда уже завечерело. Шарообразные заволновались и стали спешно прощаться. Скоро на них начнется охота блинообразных, а до ближайших скалистых гор, где находились их пещеры с подземными ходами, было километров двадцать. Федор подозвал через аппарат Боба и сообщил, что космонавты на своем космотанке решили их проводить.
И вот космотанк, управляемый Эдуардом, двинулся во главе армии из пяти десятков шарообразных. Действительно, еще не стемнело, а стая блинобразных уже показалась в небе у скалистых гор. Они направлялись в сторону шарообразных, предвкушая неплохую охоту.
– Что будем делать? – спросил Эдуард Афанасия по радиосвязи.
– А что тут придумаешь? Стреляйте.
Когда до стаи блинообразных оставалось метров триста, раздался выстрел, и в центре летящей стаи прогремел взрыв. Половина хищников тут же превратилась в лохмотья. Остальные начали беспорядочно стрелять молниями. Но они не достигали целей, потому что до цели было достаточно далеко. Раздались еще два выстрела, и в голубом небе не осталось ни одного блинообразного. Некоторые из них, получив рваные раны, трепыхались на грунте.
– Друзья шарообразные, обходите место падения стороной. Это обезопасит вас, – произнес Эдуард в прибор-переводчик, взятый на время у тети Вали.
И космотанк поехал впереди группы шарообразных, располосовывая лазерным лучом пытающихся взлететь блинообразных. Проводив шарообразных гостей до пещер, космотанк стал возвращаться на базу. На месте недавнего побоища космонавты обнаружили десятка два летающих блинообразных. Они выстроились в цепочку и направились к космотанку.
– Не подпускайте их ближе пятидесяти метров. У них очень опасное оружие – молнии, – забеспокоился Николай, – я уже попробовал эту прелесть. Космотанк могут вывести из строя.
Эдуард включил ракетный двигатель, и космотанк благополучно оставил позади себя опасных хищников.
Вечером ПИП приготовил ужин, и космонавты хотели было уже поужинать, как услышали надрывный лай Тузика. Тузик смотрел в сторону скал и непрерывно лаял. Вдалеке, в свете искусственного солнца, появилась целая армада блинообразных, явно направлявшихся к базе.
– Опять лезут, – возмутился Эдуард.
– Будем воевать в воздухе, – приказал Афанасий, – по местам!
Эдуард с Федором запрыгнули в один космотанк, Петр с Афанасием – в другой. Васе и ПИПу было приказано держать лазерное оружие наготове.
Два космотанка взмыли вверх, поднялись над стаей блинообразных и включили электромагнитную защиту. Блинообразные, подобно листьям засохшего дерева, посыпались вниз. Удар был настолько сильным, что в шоковом состоянии они перестали двигаться. Те, что были на достаточном удалении, получив удар, удержались в воздухе и, раненые, недобитые, повернули в обратную сторону.
– Теперь больше не сунутся, – буркнул себе под нос Афанасий, – если, конечно, у них хоть какие-нибудь мозги есть.
Так состоялась первая встреча космонавтов с аборигенами самого большого оазиса.
На следующее утро, когда космонавты уже позавтракали, рядом с базой снова появились шарообразные и выстроились в ряд. К ним вышел Афанасий Николаевич и сказал в прибор-переводчик:
– Сегодня играть не будем, будем работать. Просим помочь нашему человеку у вас дома в изучении жизни замечательной дивы.
Шарообразные встретили просьбу радостными криками согласия. Они были рады, что эти всемогущие «сильные» просят у них помощи. Петр с Надей уехали в космотанке в большой дом. Космонавты начали готовиться к путешествию по оазису. Вечером Надя с Петром вернулись на базу, и ПИП предложил Наде и Васе пойти к озеру посмотреть на чудо-арбузы, растущие по берегу.
Пошли. Надя насобирала целый мешочек разных растений в начальной стадии роста и семян созревших растений.
– Это для Галины Семеновны, – сказала она Васе, – пусть рассадит новую оранжерею.
Особенно ее удивили зерна арбузов. Эти зерна были с лимон величиной и валялись под ногами рядом с корками съеденных арбузов. Надя попросила ПИПа набрать этих зерен целый мешок.
– Зачем так много? – спросил ПИП.
– А разве ты не знаешь, зачем я сюда прилетела? Затем, чтобы отобрать две-три маленьких дивы и вырастить из них на корабле будущих кормильцев.
– Понятно, – сказал Вася, – значит, будем на корабле арбузы разводить?
– И арбузы будем разводить, и еще многое другое.
Возвращались домой, нагруженные рассадой. ПИП тащил тяжелый мешок. Когда до базы оставалось полкилометра, на небе появились летающие блинообразные.
– Вот расплодились хищники, – рассердился ПИП, положил на грунт мешок и вытащил лазерный пистолет.
– А насколько они опасны? – спросила тетя Надя.
– Еще как опасны, – ответил Вася, – раненого дядю Сережу видели? Его чуть не съели, лечится теперь.
До летающих блинов оставалось метров двести.
– Ну, пора, – сказал ПИП, прицелился и полоснул по телу одного из блинообразных.
Тот раздвоился, и две половинки полетели вниз. Вася тоже выстрелил, но попал по краю блинообразного, и тот, потеряв поджаренный кусок своего блина, завертелся в воздухе, как юла.
– Алло! Вася! – раздался рассерженный голос отца в наушниках. – Где вы там шляетесь?
– Мы рядом, – откликнулся Вася и выстрелил ракетницей в воздух.
– Срочно выезжаю, – сказал отец.
Через минуту рядом с путешественниками стоял космотанк, и из него раздавались ругательные слова отца.
– Кто вам разрешил удаляться от базы, – ругался он, – еще один такой случай, и я тебя, Вася, направлю на корабль, к маме.
– Извините нас, – оправдывалась тетя Надя, – я просто не знала, как тут опасно.
– Вы не знали, а Вася с ПИПом знали, – продолжал возмущаться отец, – хватит двух раненых от этой летающей мерзости.
А мерзость, увидев небольшую группу космонавтов, целой стаей направилась к ним.
– Начинается! – возмутился Афанасий. – Надоели до чертиков!
Он поднял космотанк в воздух и выстрелил разрывным снарядом в центр стаи. Взрыв разметал в стороны обрывки блинов и сохранившихся целыми, но оглушенных взрывом хищников. Откуда ни возьмись, из маленьких пещер повыскакивало несколько шарообразных, вооруженных пиками. Они бросились добивать упавших на землю блинообразных, которые бились о камни и пытались взлететь. По тому, с каким остервенением шарообразные терзали пиками извивающиеся тела, было видно, как ненавидят они своих извечных врагов, мешающих им жить.