Исследование системы Рыжего карлика подходило к концу. Оставалось посетить водородные планеты ХЭТ и СХЭ и планету РХУ. Сегодня после завтрака должно было состояться совещание в зале заседаний по поводу дальнейших исследований. Вася уже заранее знал, что посетить планеты ХЭТ и СХЭ космонавтам не удастся, и рассказал об этом Диме. Во-первых, потому, что там ужасно большое давление атмосферы, и, во-вторых, там наверняка нет жизни, так как это в основном газообразные планеты, как, например, наше Солнышко. Только Солнышко горит, и поэтому оно светится, а эти планеты, так же, как наши Юпитер и Сатурн, просто не зажглись из-за своей незначительной по сравнению с Солнцем массы.
Совещание началось сразу после завтрака. Марина включила экран, на котором возник большой красноватый шар, опоясанный вдоль экватора полосами различной яркости.
– Как наш Юпитер, – обрадовался Вася тому, что сразу узнал самую большую планету Солнечной системы.
– Правильно, Вася, – сказала Марина, – не зря же мы ее назвали Юпитер-К1, а вот «могучие» ее назвали ХЭТ. Эта планета в десять раз больше по диаметру нашей Земли и в триста раз больше ее по массе. Делать нам на ней нечего, потому что она, как и наше Солнце, состоит в основном из водорода и гелия. Верхний слой атмосферы, состоящий из газообразного водорода, очень охлажден. Температура там минус сто тридцать градусов. Если опускаться с этого поверхностного слоя планеты вниз, то через тысячи километров мы уже в парах водорода и аммиака при температуре минус сто градусов. Дальше на глубине двадцати тысяч километров мы попадем в бурлящий океан жидкого водорода, из которого вверх устремляются его пары. Давление и температура растут, и на глубине сорока тысяч километров давление становится три миллиона атмосфер, а температура одиннадцать тысяч градусов. Водород становится не просто жидким, а жидким металлом, как ртуть. В центре планеты ХЭТ температура достигает тридцати тысяч градусов, а давление ста миллионов атмосфер. Там твердое ядро из камня и металлов. И все-таки этой температуры и давления недостаточно, чтобы в глубине планеты возникла ядерная реакция превращения легкого газа водорода в более тяжелый гелий, как это происходит в нашем Солнце. Тепловая энергия внутри планеты постепенно миллионами лет излучается наружу, в космос, и планета остывает.
Марина переключила картину на экране, и на нем появилась планета светло-желтого цвета. Эта планета Сатурн К1, названная «могучими» СХЭ. Она очень похожа на предыдущую, и я не буду останавливаться на ее описании. Интересно, что вокруг этой планеты обращаются несколько спутников, самый большой из которых СХЭТ. Он по размерам в два раза меньше Земли. Температура на его поверхности минус сто восемьдесят градусов. СХЭТ обладает атмосферой высотой в двести километров, состоящей из азота и метана. Давление атмосферы на поверхности выше, чем у нас на Земле. Вся поверхность спутника покрыта облаками.
– Мама, а на этот спутник можно слетать на космолете? – спросил Вася.
– Да, можно. Только перемещаться там придется в тяжелых скафандрах, потому что там очень холодно.
Марина еще раз переключила экран.
– И последняя планета системы Рыжего карлика, это планета, которую мы назвали Уран К1, хотя на наш Уран она совсем не похожа. «Могучие» назвали ее РХУ. Размером она в два раза больше нашей Земли, но значительно легче ее по массе, потому что состоит из многослойного льда. И только в центре находится твердое ядро. Температура на этой планете минус двести десять градусов. Атмосфера из соединения углерода с водородом и метана. Давление атмосферы в несколько раз меньше, чем на Земле. Побывать на этой планете можно, и, естественно, в скафандрах. Вот то, что я хотела вам рассказать.
– Марина Петровна, – спросил Вадим Аркадьевич, – вы упомянули только один спутник СХЭТ. А что собой представляют другие?
– У планет ХЭТ и СХЭ много спутников, но все они, кроме спутника СХЭТ, малы по размеру и растеряли свою атмосферу. Поэтому неинтересны. Хотя спутники нашего Юпитера Ганимед и Европа тоже не имеют атмосферы, но, тем не менее, люди их заселили. У планеты РХУ тоже имеются спутники, но они мало чем отличаются по условиям от самой планеты. Поэтому я выделила для непосредственного исследования самый большой спутник планеты СХЭ, названный «могучими» СХЭТ, и планету РХУ.
– Марина Петровна, – включился в разговор Николай, – а каково ваше мнение относительно зарождения жизни на этих планетах?
– Что касается водородных планет ХЭТ и СХЭ, то я считаю маловероятной возможность жизни на них. Я бы хотела провести исследования там по безынерционной связи. Хочется проверить свои теоретические выводы. А вот на планете РХУ возможно зарождение жизни на основе окиси фтора, которая замерзает при температуре минус двести двадцать четыре градуса, а кипит при минус ста сорока пяти. Там я бы рекомендовала побывать непосредственно с использованием космолетов.
Обсуждение закончилось принятием предложений Марины Петровны. Договорились, что исследованием водородных планет займется семейная пара Афанасий с Мариной по безынерционной связи. Посещение планеты РХУ и спутника планеты СХЭ решено было провести силами группы космонавтов во главе с Афанасием. Группа «Аврала» пока не была готова активно участвовать в экспедициях. Она под медицинским присмотром Маши набиралась сил и с интересом наблюдала путешествие космонавтов по планетам на экране или в электронной записи.
ПИП с Васей оказались в числе путешественников. На этот раз ПИПу тоже пришлось осваивать скафандр.
– Это для того, – объяснял он Васе, – чтобы электроника не вымерзла.
– А куда ты денешь свои длинные руки и ноги? В узлы завяжешь? – потешался Вася.
На практике из затеи одеть ПИПа в скафандр ничего не получилось. Он в этой одежде совсем не мог передвигаться. И тогда Федор придумал подогреватели внутри ПИПа для согревания самых уязвимых мест, в том числе и элементов электропитания.
Началась подготовка к экспедиции.
А пока Васины папа с мамой решили посетить по безынерционной связи внутренности водородных планет ХЭТ и СХЭ и посмотреть, что же происходит внутри маленьких солнц, которые не зажглись только потому, что они маленькие.
Афанасий пригласил Петра в сектор безынерционных камер и попросил его проконтролировать их состояние во время экспедиции внутрь планет. Он решил сам управлять перемещением обоих. Поэтому они вошли с Мариной в одну камеру.
– Теперь ты будешь все время путешествовать рядом со мной, – сказал он Марине.
– А чего ты боишься? Как бы я не улетела куда-нибудь?
– Нет. Этого я не боюсь, Петр Матвеевич вернет тебя при первой же твоей попытке.
– А чего же тогда?
– А вдруг ты сильно испугаешься чего-нибудь.
– Ну и что?
– Как что? Сознание можешь потерять. А это очень опасно, терять сознание от страха.
– Ну, да. Если я буду все время с тобой рядом, то мне и бояться нечего.
– Конечно, – гордо выпятив грудь, сказал Афанасий, – я же все-таки мужчина.
Когда он включил камеру, Петр стал внимательно наблюдать за их состоянием. Оба сидели в креслах неподвижно, как завороженные. Глаза были закрыты, дыхание ровное. На экране многочисленными знаками и цифрами отображалось состояние их организмов. Для Афанасия Николаевича это путешествие было привычным, и по цифровым данным было видно, что он вполне спокоен. Зато Марина Петровна не на шутку разволновалась. Пульс бился учащенно, давление крови повысилось, дыхание стало прерывистым.
– Спокойно, спокойно, Марина, – сказал Афанасий.
Он говорил это, не двигаясь, с закрытыми глазами. Волнение Марины стало проходить. Петр успокоился – отключать не придется.
Афанасий Николаевич с Мариной Петровной оказались в космосе. Рядом висела громада корабля. Где-то далеко-далеко светил маленький Рыжий карлик. С другой стороны завис сверкающий в лучах Рыжего карлика шар планеты ХИЖ размером в три раза меньше Луны. Между карликом и планетой ХИЖ светился еще в два раза меньший розовый шар планеты ХЭТ. С другой стороны показался из-за корабля совсем малюсенький шарик планеты СХЭ.
– Полетели? – предложил Афанасий Николаевич и взял Марину Петровну за руку.
Вместе они стали удаляться от корабля, и через несколько секунд он превратился в темную точку, а потом и вовсе пропал из вида.
Планета ХЭТ стремительно приближалась. Вот она заняла полнеба, вот все небо, и в следующий момент они окунулись в водородный газ, насыщенный парами различных сконденсированных газов. Космонавты опускались все глубже и глубже в бездну атмосферы ХЭТ. Появились облака аммиака, скопления мелких ледяных осколков, сероводорода. Эта облачная масса проносилась мимо космонавтов с огромной скоростью, сверкали молнии. Чем ниже опускались космонавты, тем в более бурную среду они попадали. Наконец, они оказались в бурлящей среде кипящего водорода.
– Ага, – сказала Марина Петровна, – мы уже на глубине двадцать тысяч километров, сейчас утонем в океане жидкого водорода.
Действительно, еще несколько секунд, и они оказались в океане. Океан был очень глубокий. Нужно было углубиться еще на двадцать тысяч километров, прежде чем они оказались в среде тяжелого металлического водорода. Этот водород тоже был жидким, но настолько спрессованным гигантским давлением в миллионы атмосфер, что стал похож на жидкую ртуть.
– А это что? – спросил Афанасий.
– Это уже твердое ядро в центре планеты. Здесь давление достигает многих десятков миллионов атмосфер и температура тридцать тысяч градусов.
– Что было бы с нами, если бы мы вдруг на самом деле оказались тут?
– При этом давлении тебя бы тут же разнесло по элементам. Водород, кислород, углерод, железо. И распределило бы по разным местам в этой среде.
– Я бы выстрелил лазерным лучом, и вся эта масса взорвалась бы в космосе, – пошутил Афанасий.
– Нет, не взорвалась бы. Вот если бы эта планета проглотила еще штук сто таких же планет, тогда температура и давление достигли бы таких величин, что водородная печка сама бы зажглась и появилась бы новая действующая звезда.
Еще некоторое время космонавты повращались в этой среде, и Афанасий сказал:
– Итак, посмотрела своими глазами, что происходит в центре водородной планеты?
– Да, я так и предполагала. Что предполагала, то и увидела.
– Тогда летим обратно.
– Летим.
Оказавшись снова в космосе, Марина Петровна спросила:
– А как ты найдешь обратную дорогу? Корабль-то совсем не видно.
– Самый быстрый возврат – это отключение аппарата безынерционной связи. Это может сделать Петр Матвеевич. Это могу сделать и я, нажать вот эту кнопку, и аппарат сам вернет нас куда надо. Но это неинтересно. Интересней самому поблуждать по космосу и поискать корабль.
– А как? Иголку в стоге сена легче найти.
– Вон, видишь, там маленький шарик? Это планета ХИЖ. А рядом мы и найдем корабль.
Космонавты полетели к планете ХИЖ. Вскоре планета превратилась в шар размером с Луну.
– Стоп, – сказал Афанасий, – проскочили. Теперь полетим потише, но в обратную сторону. Я мог бы включить автоматический поиск. Тогда аппаратура на корабле повторила бы все наши передвижения в обратную сторону, и мы оказались бы рядом. Но это тоже неинтересно. Интересно поискать иголку в стоге сена.
Планета медленно отдалялась, уменьшаясь в размерах. Вот она стала в половину Луны, вот – в три раза меньше Луны.
– Теперь смотри в оба.
Они начали всматриваться вдаль.
– Вон там карлик, там планета ХИЖ, там планета ХЭТ. Значит, корабль должен быть где-то там.
– Может быть, вон эта звездочка? – показала Марина Петровна на бледную звездочку вдали.
– Возможно.
Они двинулись к этой точке и вскоре стали различать контуры корабля.
– Вот видишь, ты и нашла иголку в стоге сена, – обрадовался Афанасий Николаевич.
Через несколько секунд они уже оказались в своих креслах. Афанасий Николаевич нажал красную кнопку, и они увидели себя, сидящими рядом в камере безынерционной связи.
На следующий день Афанасий Николаевич вместе с Мариной Петровной предприняли вторую вылазку, теперь на планету СХЭ, которая обращалась вокруг карлика на расстоянии двести миллионов километров со скоростью семьсот семьдесят пять суток за один оборот, и теперь, находилась на треть оборота по орбите от корабля.
Марина Петровна была довольна этим вторым путешествием. Ей было интересно, как меняется структура водородной планеты в зависимости от ее величины. Планета СХЭ была меньше планеты ХЭТ, давление и температура внутри нее оказались меньше. Слой металлического водорода оказался значительно тоньше. В остальном внутренние строения планет ХЭТ и СХЭ оказались похожими.
Подготовка к прямой высадке космонавтов на спутник планеты СХЭ, который назывался СХЭТ, затягивалась. Дело в том, что планета СХЭ отставала по орбите от орбиты корабля на четверть оборота. Для того, чтобы приблизиться к этой планете, нужно было провести ряд маневров. Спуститься вниз к карлику, догнать планету СХЭ по короткому кругу, после чего подняться к орбите этой планеты и только после этого направить на ее спутник космолеты. Был и второй вариант: наоборот, подняться на более удаленную орбиту, подождать, пока планета СХЭ догонит по кругу корабль, и после этого спуститься на орбиту рядом с планетой. Было решено посещение спутника планеты СХЭ совершить сначала по безынерционной связи. И только в случае обнаружения там чего-нибудь, достойного внимания, провести указанные маневры кораблем.
На спутник направились три человека: Афанасий, Эдуард и Федор. Остальные устроились у главного экрана и стали наблюдать за работой экспедиции.
До спутника космонавты добрались за несколько минут. Спутник СХЭТ был покрыт толстой, непроницаемой атмосферой, состоящей из азота и метана. Космонавты опустились в этот туман на двести километров и оказались рядом с ледяной поверхностью. Афанасий Николаевич решил облететь спутник для того, чтобы выяснить, как выглядит его поверхность.
На экране корабля отображалось все, что видят путешественники. С небес лили проливные дожди, под космонавтами проносились ледяные скалы, с которых стекали метановые реки, образуя большие озера. Выбрав удобное для обследования место около большого озера, космонавты опустились на ледовое покрытие. Обследование берега не дало никаких результатов. Зашли в глубины озера.
Не найдя ничего интересного, двинулись дальше. Другое полушарие встретило космонавтов огромным океаном. Ушли в глубину. На десятикилометровой глубине пытались найти признаки жизни. Не нашли. Решили вернуться. Экспедицию на космолетах пришлось отменить. Оставалось обследовать последнюю планету в системе Рыжего карлика – планету РХУ.