А более подробно?
Пока он не творит, обнаружить его практически невозможно. А он не творит.
Либо уже научился закрываться.
Ир Керимон передернул плечами и неохотно кивнул.
Такой вариант тоже не исключен. Но не волнуйтесь, повелитель, далеко он от нас не уйдет. Через океан ему не перебраться, следовательно, он в нашей власти. Его поимка — всего лишь вопрос времени. Тем более, что у меня есть несколько теорий о его местонахождении.
Когда ты выезжаешь обратно?
Я полечу. Цогера — не лучший извозчик в сложившейся ситуации. Симоцу немного неконтролируемы, но зато куда как быстры.
Хорошо, — Йозель рассеяно провел пальцами по трещине в стене. — Я отправляюсь с тобой. Мое присутствие должно вдохновить солдат, показать, насколько важна эта операция. Что касается Зодчего, то говорить с ним буду лично я. Он нам нужен. Ты даже не представляешь, насколько он нам нужен.
Некоторое время Керимон молчал, обдумывая его слова.
Дело довольно опасное, но, думаю, вы правы. Простой народ любит, когда их рокоссо совершает подвиги, — понизив голос, старик со значением добавил. — А прилив патриотизма никогда не помешает.
Йозель резко выпрямился и пристально посмотрел на своего советника.
Как ты узнал? Я получил ноту только что.
Ваш намек, а-суал был весьма прозрачен, — улыбнулся тот. — Прибрежники?
Их поведение — вызывающе! Надо быть готовыми ко всему!
Спрятавшийся в углу Зодчий втянул голову в плечи и закрыл лицо рукавом рубахи. Его била дрожь. Кинув на него быстрый взгляд, Керимон поднялся со скамьи и направился к дверям.
Пойдемте, повелитель, не будем пугать этого несчастного.
Да, — согласился рокоссо. — Нам еще многое нужно обсудить.
Леонид сидел в плетеном кресле-качалке и созерцал возвышающийся перед ним магатониевый холмик. Холмик медленно перетекал с места на место и бурлил — в нем образовывались воронки и выпуклости, верхушку то исчезала, то вырастала снова, по склонам бежала рябь.
Чего это ты с ним делаешь? — поинтересовался Олег, ожесточенно почесывая заросшую щетиной щеку.
Пока ничего не делаю, просто смотрю. Но, похоже, одно мое присутствие на него как-то нехорошо влияет, — Литвинский тяжело вздохнул и закинул ногу на ногу. — А ты там что делал?
Изучал окрестности. Загадочно у них тут. В избушке, помимо твоего подполабункера, защищенного сверхмощным зеркальным колпаком, всего две комнаты — общая спальня и кухня.
Леонид приподнял бровь.
И все?
Нет. Еще — целый склад разномастного оружия и обмундирования. Явно, награбленное, — он сладко потянулся. — Я слышал, тебе целую кучу заданий надавали?
Именно. А толку? Во-первых, нужно четко представлять то, что хочешь создать, иначе получится ерунда.
Олег присвистнул.
Известная шутка.
Во-вторых, я должен хотеть сотворить. Понимаешь? Это, пожалуй, даже более важное условие.
Так в чем же тут проблема?
В чем проблема?! Ты серьезно полагаешь, что я могу возжелать соорудить несколько дюжин одинаковых кирас?
Да. Невесело.
То-то и оно. И еще надо беречь магатоний. Экономить. Идиотизм, — Литвинский устало потер лоб.
Боишься, что зря поехал с ними? — угадал его мысли Олег.
Боюсь. Уж слишком они… Маниакально-целеустремленные.
С другой стороны, не могли же мы всю жизнь сидеть в том кратере. Тут хоть люди кругом относительно нормальные. То есть, эльфы.
В эту самую минуту занавеска, закрывающая вход скользнула в сторону, и на пороге возник Явере. Его волосы были затянуты во множество переплетающихся жгутов и закреплены на высоком деревянном каркасе, охватывавшим голову. Одежду он уже успел скинуть, оставив только травяную повязку на колене.
Как! — воскликнул он, заметив магатониевую насыпь. — Еще ничего не готово? Я думал, что уже пора начинать испытания.
Рано еще, — сквозь зубы проговорил Леонид. Воздух вокруг него задрожал, поплыли лохматые сгустки. От кучи черного порошка отделилась тонкая резная щепа и упала на пол.
Лицо Явере исказилось от волнения.
А дальше? Мы хотим кольчуги, панцири. Мы хотим броню. Которая сможет нас защитить от стрел войска рокоссо. Зачем нам эта негодная безделушка?
Она нужна мне.
Литвинский встал с кресла, поднял палочку и снова сел.
Зачем? — повторил грабитель. Не надо тратить магатоний на чепуху. Пора приступать к делу.
Я уже приступил. Но мне требуется некоторое время, — возразил Леонид крутя в пальцах щепу.
У нас нет времени! Каждый потерянный час — чья-то гибель!
Чья, например?
Какого-нибудь честного селянина. Который умрет от холода в своей хибаре.
Я делаю все, что в моих силах.
Твоя работа очень важна. Надо, чтобы ты это осознал.