Главной Серега понравился. Главная сидела в середине огромного, залитого водой зала непонятно какого — искусственного или естественного происхождения. Впрочем, вода была теплая, и зал был светлый. Главная сказала, что Сергей ей понравился и начала его допрашивать. Первый вопрос ее был, не совершал ли Сергей престуалений против Владычицы. Когда же он ответил, что не знает, какие действия являются преступлением против Владычицы, Главная немного ошалела. Впрочем, она быстро пришла в себя и начала детальные расспросы. Выяснив, что Сергей не занимался сексом с мужчинами, не пас коз, не отказывался от обещания жениться, не отрекался от своих детей, не служил в кавалерии, она согласилась выслушать просьбу Сергея и его жены.
— Но я не жена, — возразила Горячка.
— Ты — его жена, — сказала Главная, — Потому что вы занимались сексом в храме Владычицы.
— Э-э-э, — сказал Сергей, — Для согрева.
— Мы не знали, что это ритуал, — сказала Горячка.
— Теперь знаете, — сказала Главная, — А ты что-то имеешь против того, чтобы иметь такого красивого и высокого мужа?
— Вообще-то нет, — сказала Горячка, — Но он может быть против.
— Он?! — воскликнула Главная, — Против?!
— Вообще-то я не против, — сказал Сергей, — Просто для меня это несколько неожиданно. Ну и потом, я не здешний и боюсь, что мне придется внезапно возвращаться на свою историческую родину.
— Не придется, — заверила его Главная, — Сейчас вы пойдете к писцам и запишете свою историю. История должна быть очень интересная и она должна быть в нашей библиотеке. Но читать ее пока никто не будет, а я и подавно.
Писцами были молодые девчонки. Подходили они по конвееру. Каждая хихикая записывала по 2–3 фразы и убегала. Сергей сначала как-то мялся, а потом разошелся не на шутку. История эта, правда, несколько отличалась от той, что он рассказал Легкому и Владе, но в конце концов они его особо и не расспрашивали. Потом Сергея основательно покормили и отвели в комнатку Горячки, и они еще раз повторили согревающий ритуал. За то время, пока Сергей обогащал библиотечный фонд, Горячка достала и высушила их вещи. В храме они проблаженсвовали неделю, потом их позвала Главная, подвела к длинному тоннелю и объяснила, что по нему надо просто идти и игнорировать все закрытые двери. Открытые же двери закрывать за собой. Кроме того объяснила, как дойти до свободного племени и к кому можно обратиться в случае, если понадобится помощь. А помощь, вероятно, была все-таки нужна, так как Сергея разыскивали полиция, мафия, тайная служба и неимоверное количествочастных сыщиков, соблазненных наградой за его поимку. Кроме того, вор-аристократ Лисий глаз так и не прекратил своих гнустных происков.
По тоннелю шли долго. Тоннель был темный, но сухой и высокий. В конце концов выбрались наружу через какую-то щель в горе, задрапированную кустами шиповника. Дальше шли по горам. Продукты у них с собой были, а вот одеяла не было. От теполого плаща СЕргея толку было мало. Впрочем, тропы были хорошие, и по ним шли ночью. Днем спали. Так оно было теплее и безопаснее. Раза два Горячка спускалась к кабакам и приходила с продуктами. Это была та помощь, которую обещала Главная. В самом конце был снежно-ледовый перевал, а кое-где даже пришлось карабкаться по скалам. Но долину, в которую они спустились, можно было считать наградой за любые тяготы пути. Это было воистину удивительное место.
Ценой хронического недосыпа Влада установила таки контакт со своим бывшим миром. Правда, недосып был не ее, а Легкого. Она будила его среди ночи и требовала отчетности в снах. Потом все это анализировалось при помощи толстенного талмуда из запрещенного фонда. Их двойники поживали неплохо. Работали у Константина, и все свободное от секса время писали историю и устройство своего мира. Вероятно они все-таки готовились в него вернуться, потому что тратили время на изучение того мира, в который попали. Похоже, их совершенно не интересовал прогресс и всевозможные технические устройства. Легкий-2 изучал боевые искусства и неплохо в них поднаторел. Влада-2 интересовалась все больше притчами и узорами. Что касается Сереги2 то он тоже работал у Константина и с учета в психушке его уже сняли… Был еще менее садистский способ связи при помощи маятника, который держали в руке. С его помощью пару раз связались с Константином и получили от него необходимые инструкции. Способ этот был хороший, надежный, но больно уж длительный. К тому же требовал одновременной работы двух договаривающихся сторон. Если не считать этих, то больше никаких проблем у Легкого и Влады не было.
Во дворце толкалось очень много народа. Свадьбы, дни рождения…Кроме того, во дворце отмечались все праздники. Нет да нет и горожане устраивали бесплатную кормежку для дворцового люда, а то и дворец устраивал бесплатную кормежку для горожан. Бывали еще месячники дружбы между дворцом ихрамом и между храмом и дворцом Помимо всего прочего отмечали принятие новых законов, прием послов, заключение договоров. Если бы не любовь Влады, которая как-то незаметно но с эавидным постоянством переходила в бешенство матки, Легкий бы наверно разжирел как дядя императора. Он, правда, тренировался битве на мечах по три часа каждый день, но это было больше искусство, чем физкультура. Просто не хотелось упускать прекрасную возможность. Фехтовальная школа Итабара была очень хорошей и обладала богатыми и довольно своеобразными традициями. Кроме того Легкий пытался изучать литературу и двигать общественный прогресс, но толку от этого было мало. Литература не изучалась Прогресс же упорно не желал двигаться. Правда, он заинтересовал несколько человек своими химическими опытами, (наверное все-таки алхимическими) но это иначе, как фокусы, не воспринималось. В довершение ко всему куда-то пропал Серега. Придворные колдуны могли только сказать, что он жив. Искали его все. Он был нужен Владе для комплекта, Легкому — за комапанию, Сераку- для обеспечения какойто своеобразной одному ему понятной системы безопасности. Помимо всего Серегу разыскивали его околокриминальные приятели. Влада уже сходила в храм на аудиенцию к главной жрице. Но та выразилась в том смысле, что волноваться не стоит, когда надо- будет. Правда, кому надо, что надо, зачем надо выяснить так и не удалось.
Вольное племя жило охотой, огородничеством и сбором орехов. Хлеб сажали, но мало. Животноводства не было. Развитого производства тоже. Жители были красивы и приветливы. В чем их трудно было упрекнуть, так это в том, что они перерабатывали. Больших участков для земледелия не было, но росло абсолютно все и без всяких проблем. Мужчин в племени было раз в пять меньше, чем женщин, но на Серегу никто особо не претендовал.
Они с Горячкой засеяли небольшой участок и построили шалаш возле пресимпатичного пляжика. А так как еда еще не выросла, то ходили по гостям. Вообще ходить по гостям было любимым развлечением их новых соплеменников. В гости, конечно, без подарков не пойдешь, но тут пригодилась Серегина кольчуга. Кольчуга представляла собой большие бронзовые кольца, нашитые на кожаную безрукавку. Это было чисто мафиозное изобретение, и защищала она тоьлко от алебарды полиции и от меча воинов. Кольца от этой кольчуги можно было вставлять в нос, вешать на уши или одевать на пальцы. Поэтому когда приходили в гости, дарили по кольцу каждой женщине, которые жили в доме. Плюс ко всему Серега научился неплохо играть на довольно странном инструменте, представляющем собой нечто среднее между гуслями и арфой. А так как он знал много незнакомых здесь мелодий, то был желанным гостем в любом доме. Еще в самый первый день к Сереге пришел кузнец и выпросил два меча, пообещав, что сделает из них арбалеты для охоты- один себе, один — ему. Кузнец пропал и надолго, и Серега уже распростился со своими мечами, когда он неожиданно появлся и вручил Сереге очень изящную маленькую штучку, которая напоминала что угодно, но только не арбалет. Меч был разрезан на три неравные части и из него была сделана плоская пружина, напоминающая автомобильную рессору. Натягивался (точнее сжимался) арбалет легко при помощи тросика и роликов, а стрелял не очень далеко но очень точно. К арбалету прилагалось устная инструкция с полсотни стрел без оперения, но со стальными наконечниками. Серега из старой шкуры и деревянного чурбака соорудил что-то вроде макета кабана и тренировался по несколько часов в день, чтобы не оплошать на охоте. На этой модели кузнец обозначил точки, куда надо бить. После месяца тренировок, когда Серега научился стрелять с любого положения, в падении и с разворота лежа и стоя на голове, пошли на охоту. На охоту собирались долго — часа два. Наконец вышли. Прошли от лагеря минут пять и встретили кокго-то недохаканного идиота-кабана. Серега его пристрелил, вернулись с мясом. После этого Серега наделал шашлыков для всего племени и пригласил всех, кого только мог. Как это ни удивительно, но эта первая его охота вовсе не была чем-то из ряда вон выходящим. Кабаны жили возле лагеря и кормились на его помойках. Нет да нет их прикармливали излишками урожая. Поэтому их вполне можно было считать домашними. И хотя дальше, чем на километр от лагеря отходить за ними так и не пришлось, охота все равно была довольно-таки азартным и в общем-то довольно таки интересным занятием. А когда еще кузнец выковал по заказу Сереги с полсотни шашлычных палочек, то времяпрепровождение к "Сереге на шашлыки" и вовсе стало одним из старинных племенных обычаев. К тому времени Серега полностью запустил свой огород и занимался только шашлыками, используя вместо уксуса мелкие красные кислые ягоды, растущие на колючих кустах, которые ему собирала детвора. Если любимым развлечением мужчин была охота, любимым развлечением женщин были сплетни.
— А что не сказал, что знаком с великим рыцарем Легким? — спросила Горячка после одной из посиделок, — Я даже не знала, что ты спас его от страшной и неминуемой смерти.
— Откуда узнала? — спросил Сергей.
— Бабы… — ответила Горячка.
Добраться до источника слухов оказалось не трудно. В племя забрел бич-лабух, который записал несколько Серегиных мелодий и взамен спел балладу о великом рыцаре Легком, его крутобедрой подруге и соратнике Сереге, из которой следовало, что Серега сразился с шестью вооруженными до зубов мафиози, заманивших в ловушку и напавших на какого-то важного государственного чиновника.
— Врут? — спросила Горячка.
— Привирают, — ответил Серега, — Их было не шесть человек, а пятнадцать. Просто шесть мечей остались непокалеченными. Да и это козлинный хвост был заодно с ними..
— Вот не знала, что ты у меня такой агресивный, — пожалела Горячка.
Постепенно и как-то фрагментарно настала зима. Кабаны обнаглели настолько, что и вовсе поселились на остатках Серегиного огорода, и он их мог стрелять, не вылазия из шалаша. К шашлыкам добавилась баня с бассейном, которые Серега организовал прямо на пляжике. Вместо входного билета надо было принести две вязанки дров. Березовые и мятные веники Серега заготовил заранее. Зима была недолгой и теплой. За зиму Серега пристрелил несколько лис, которые разрыли яму с кабаньими останками. На плащь не хватило, но удалось сшить что-то вроде жакета.
Весной появились новые проблемы. Паводок начисто смыл Серегину баню, и ее пришлось переносить немного повыше. А когда стало совсем тепло, по племени прошел слух, что Серегу разыскивают. Вскоре появился и сам розыскник — унылый мужик с лошадиной рожей и бляхой государственного почтальона. Пьяный впрочем в дупелину. Он вручил Сереге запечатанный пакет, попросил расписаться и ушел покачиваясь неизвестно куда. В пакете были:
1. Прощение всех Серегиных грехов прошлых и будующих, подписанное генеральным прокурором;
2. Патент на звание охранника императорского оружия и разрешение на ношение любого неимператорского оружия, которое Серега сочтет нужным для его охраны, подписанное дядей императора;
3. Письмо от секретаря начальника особой службы, где тот обещал всяческое содействие и призывал прийти во дворец и приступить к своим новым обязанностям, которые, ко всему прочему, неплохо и довольно регулярно оплачивались;
4. Письмо от Легкого, в котором тот заверял, что с государством у Сереги проблем не будет, но будут проблемы с его бывшими приятелями, которыя его ищут совершенно непонятно для каких целей;
5. Предписание императора начальникам крепостей и гарнизонов оказывать Сереге всяческое содействие и выделить необходимую охрану, если она ему понадобится для безопасного и безвизового возвращенияв столицу;
6. Письмо от Влады, которая писала, что в одной из голов торчащих на шесте возле гостюрьмы знающте люди вроде как опознали главного юриста и оценщика большого рынка;
7. Письмо от Серегиного напарника по довольно своеобразному бизнесу, в котором тот сообщал, что семья против Сереги ничего лично не имеет, что папа в курсе, и сам очень обижается, что его деток используют для каких-то некрасивых целей;
8. Письмо от папы с обращением ко всем родичам оказать Сереге любую необходимую помощь, какую тот попросит, и не интриговать против него, и служить интересам братства, с предупреждением, что если эти интересы будут нарушены, то с нарушителями разберутся быстро и очень своеобразными способами;
9. Еще несколько писем от Серегиных фанатов, а так же маленькая записка от Легкого, написанная, вероятно, позднее, где тот писал, что похоже все очень заинтересованы в его прибытии;
10. Письмо от вора-аристократа Лисьего глаза, написанное в заключении, где тот сообщал о порядках в тюрьме и о том, что там кормят два раза в день а простыни меняют раз в месяц;
11. Письмо от государственного шпиона, пожелавшего остаться неизвестным, с единственной фразой: "Ну ты, мужик, даешь".
Откровенно говоря у Сереги не было ни малейшего желания возвращаться в столицу. Впрочем, у Горячки, которой пожаловали титул статс-дамы его императорского дворца, тоже. Но что-то такое у него там зашевелилось, и сам не понимая почему, он стал собираться в дорогу.
Пробиваться решили по главной дороге, — быстрее. Серега не знал, действует ли их продуктовый кредит у Главной, а к письму Легкого была приложена огромная карта, график патрулей и координаты блок-постов. Но то ли продуктов взяли мало, то ли секс отнимал гораздо больше времени и сил, чем рассчитывали, но к половине пути они уже были вынуждены зайти в кабак чтобы пополнить запасы продовольствия. Про главную дорогу вообще говорили, что она — один сплошной кабак. И чем ближе к столице, тем больше это высказывание соответствовало действительности. Добавьте к этому еще то, что кабаки представляли собой длинный дом с открытой верандой, и располагались всегда вдоль дороги, а не перпендикулярно к ней. Та часть, что не была открытой верандой, представляла множество маленьких комнаток и одну большую. Большая комната стыковалась с верандой и, собственно, она и была кабаком. Маленькие же комнаты служили самым разнообразным целям. В них можно было спокойно поесть, вести переговоры. Они сдавались внаем торговцам, проституткам, путешественникам. Иногда в них поселялись представители императорской администрации, но чаще всего в них складировали посетителей, которые упивались настолько, что позорили центральную комнату своим видом.
Продукты, конечно, можно было купить и у крестьян, и в какой-то из мелких комнатушек, но в этом случае возникнут проблемы с разменом денег, которые так и так придется решать у главного кабачника. Поэтому Серега решил действовать в наглую. Заявился в кабак, не переодевая дорожного костюма и потребовал отоварить его сухим пайком на две недели и как можно как можно быстрее. Горячка сама хотела это сделать, но Серега здраво рассудил, что если разыскивают его, то разыскивают и ее тоже. Дорожный костюм — это штаны, короткая малица и плащ. Обычный костюм — это длинная малица. Малица — что-то вроде рубахи без рукавов. Еще ее положено подпоясывать. Итабарская мода не делится на мужскую и женскую. Разве что украшениями. Поэтому на Горячке был такой же костюм.
— А тебя тут разыскивают, — сказал трактирщик.
— Донесешь, зарежу, — ответил Серега спокойно.
— Уже, — сказал трактирщик, — Ты че не видел, как малый у тебя из-под ног выскочил?
— И кто это меня, интересно, разыскивает?
— Это я, — сказал Бармал, запызивыясь и вваливаясь в трактир. Малица у него была не только одета задом наперед, но еще и вывернулв наизнанку. Впридачу и не подпоясаная. (для итабарца это то-же что для советского человека появиться на улице без штанов) Наизнанку так же были вывернуты джурабы, которые ко всему прочему были еще и разного цвета, а один бкх подметки.
— Не в твоих принципах сниимать комнаты в кабаках, — сказал Сергей.
— А я сменил бизнес, — сказал Бармал, — И пришлось поступиться принципами. Этот твой приятель Легкий уже покончил со всеми дракошами, а новых пока не предвидится.
— Решил меня что ли в качестве сырья для своей живодерни использовать? — спросил Сергей.
— Да нет, тут такое дело тоньше, твоя рулетка покрутилась, покрутилась и перестала. В смысле, крутится то она как прежде, а вот останавливается там, где желает. Вот хромой мне и говорит: "Найди Серегу и приведи на консультацию. Десять золотых за посредничество".
— И ты поверил?