- Добрый.
- Тут Виктор Иванович хотел перед тобой извиниться - серьезно сказал вампир - Не так ли, Виктор Иванович?
- Но ведь... - начал было тот и тут же осекся.
- Вить, не надо, - попросила я - пусть остается при своем мнении. Я не хочу его извинений.
Мне было жаль этого человека, жаль его заблуждений, жаль его ограниченности. Но всех ведь не обнимешь и не согреешь, и, тем более, всех не научишь думать головой, а не тем местом, на котором сидят.
Виктор смотрел на побледневшего мужчину в упор. Я тоже повернулась к нему.
- Уважаемый Виктор Иванович, будучи человеком не сведущим в своем предмете, Вы напрасно повышаете голос на тех, кто задает вопросы по существу. Я бы на Вашем месте записывала эти вопросы в отдельную тетрадку и на досуге искала бы ответы. Желаю Вам всего доброго.
Бедняга стоял все еще бледный, держа в руках вместо файербола обычный воздух, смотрел на Виктора расширенными от ужаса глазами. Я глянула на Виктора.
- Ты что ему клыки показал, что ли?
- Я ему, гаду, не только клыки покажу - рыкнул Виктор - я ему всю душу вытрясу.
Таким разъяренным я Виктора еще не видела. Ходячая смерть, не иначе. Глаза светились мертвенным светом, кончики почти втянутых клыков придавили нижнюю губу, желваки перекатывались под кожей.
- Вить, успокойся. Мне уже не нужна эта бумажка. Съезжу домой и привезу все свои. А ты мне поможешь найти работу. Хорошо? - я старалась отвлечь вампира от жертвы и мне это удалось. Виктор оторвал взгляд от несчастного преподавателя. - Отпусти его.
Вампир медленно выдохнул, закрыв глаза, до конца втянул клыки, расслабился. Виктор Иванович часто заморгал. Слезы покатились из его глаз. Видимо страх немного отпустил. Да и попасть под действие воли вампира ощущение далеко не из приятных. Я прекрасно понимала его и даже сочувствовала.
Виктор повернулся и молча пошел к выходу. Я обернулась к Виктору Ивановичу, коснувшегося моей руки дрожащими пальцами.
- Так значит, они и вправду существуют? Или у него клыка накладные?
- Настоящие - буркнула я и поспешила вслед за вампиром.
* * *
Старенький BMW, припаркованный у подъезда соседней многоэтажки, обдал заботливым теплом, когда я проходила мимо, и сразу поняла, что это моя машина, она должна стать моей. По нахлынувшим ощущениям хозяин решил продать машину, но покупателя еще не искал. Я покрутилась вокруг, просканировала автомобиль: битым он не был, ржавчины не наблюдалось, техническое состояние идеальное, года два назад пригнан из Германии, куплен у первого владельца, престарелого немца, который ездил на нем только по магазинам, на кладбище к могиле жены и к детям, живущим в соседнем городе.
Я мысленно поискала теперешнего хозяина машины, нашла окно квартиры, просканировала - он, жена и больной ребенок были дома - и позвала его на улицу. Кряжистый черноволосый мужчина, в теплой рубашке, наскоро наброшенной душегрейке, трико и ботинках на босу ногу быстро вышел из подъезда и почти бегом направился ко мне. Я улыбнулась своей самой радостной улыбкой и распахнула самую счастливую эмоцию. Мужчина резко остановился, натолкнувшись на такой поток эмоций, так и не поняв происходящего, с удивлением на меня воззрился.
- Это Ваша машина? - выпалила я тут же.
- Да, - удивленно кивнул он.
- Вы хотите ее продать?
- Да, мы с женой вчера об этом разговаривали... - удивленно промолвил он.
- Тогда я ее у Вас покупаю - еще шире разулыбалась я - За сколько Вы ее мне продадите?
- Ну, я еще не приценивался... не знаю... - замялся мужчина.
- Я Вам заплачу три тысячи и вылечу Вашего ребенка, а Вы вместе со мной сегодня же поедете и переоформите на меня машину. Идет?
Мужик оторопело вытаращился на меня.
- Идёт - растерянно протянул он.
- Через полчаса я приду к Вам с деньгами, а Вы пока идите и приготовьте свою жену и ребенка к сеансу.
- Но мой ребенок...
- Знаю-знаю, упал с леcтницы, сломал позвоночник и теперь лежит в постели. Ничего, это поправимо. Идите и делайте что я Вам говорю.
Я не дала ему договорить, развернулась и побежала домой.
Через полчаса я позвонила в квартиру. Мужчина открыл дверь. Из комнаты выглянула его жена, вытирая руки полотенцем. Она только что умывала проснувшегося сына.
- Вы меня извините, но я должен спросить... - начал было он.
- Если Вы хотите поговорить или задать какие-то вопросы, давайте это сделаем потом, после того, как я закончу свою часть нашего уговора - перебила я его.
- Но мы не можем Вам позволить трогать ребенка! Ведь мы не знаем кто вы такая. Вы врач? А вдруг Вы сделаете только хуже? - возмутилась его жена.
Я слегка улыбнулась, посмотрела ей в глаза:
- Вы хотите, чтобы Ваш ребенок был здоров? Вам это нужно? Или Вам нужен мой диплом с вкладышем и оценками и печать учреждения его выдавшая? - спросила я с нажимом.
- Конечно, я... - смешалась женщина, не найдя сразу слов, и пригласила жестом войти.
Я перевела взгляд на мужчину. Тот отступил от двери, пропуская меня в квартиру.
Я сняла шубу, отдала ее растерянному хозяину моей машины.
- Где я могу помыть руки?
- Вот здесь, в ванной. - хлопотливо показала женщина.
Я прошла в ванную, открыла кран, засунула руки под горячую воду, расслабилась и резко сконцентрировалась на мальчике, лежащем в соседней комнате. Ребенок ойкнул и потерял сознание. Я тут же прошла в комнату, присела на кровать рядом с ним.
Мальчику было около девяти лет. Бледно-серая кожа, обтянутые кожей скулы, кое-как коротко стриженные русые волосы, правильные черты лица. Похож на мать. Значит, должен быть счастливым. И я не видела повода, чтобы это было не так.
Тяжелый запах в квартире говорил о том, что комнату редко и коротко проветривали, боясь застудить измученное болью дитя. Это нагнетало и без того тяжелую обстановку.
Я положила руку на его лоб, вторую подсунула под спину в месте давно сросшегося перелома. Сосредоточилась. Перелом был не сложный. Часть остистого отростка отщепилась, головка ребра сместилось и придавила корень выходящего из позвоночника нерва. Перелом сросся, а ребро так и осталось смещенным, а нерв придавленным. Времени у меня было, как всегда, мало, минут пять, пока ребенок будет в отключке. Значит надо успеть сделать все.
Я обернулась к родителям, напряженно стоящим в дверях комнаты.
- Вы, - я глянула на мать - пойдите на кухню, поставьте чайник и приготовьте завтрак для сына, а Вы - я глянула на отца - приоткройте окно и помогите мне.