Они разыскали гараж и скоро уже мчались по направлению к северу. Чудесный утренний ветерок освежал их, умеряя лихорадку их чувств. Они то задумывались, то были неестественно веселы. Юджином владели то радость, то страх, а Сюзанна подбадривала его. Она была спокойнее его, увереннее, смелее. Она говорила с ним как сильная, разумная мать.
- Сюзанна, - сказал он, - временами я не знаю, что и думать. Мою жену я ни в чем обвинить не могу, - я могу только сказать, что не люблю ее. Я был так несчастлив. Как вы смотрите на такие вещи, Сюзанна? Вы слышали, что она говорила про меня?
- Да, слышала.
- Все это объясняется только одним. Я не люблю ее. И никогда в сущности не любил. Как вы смотрите на брак, в котором нет любви? В том, что она говорила, есть доля правды. Я любил других женщин, но потому, что тосковал по родственной натуре. Это случалось и после моей женитьбы. Я не могу сказать, что любил Карлотту Уилсон, но она мне нравилась. У нее было в некоторых отношениях много общего со мной. Была еще одна девушка, похожая на вас, только не такая умница. Но с тех пор прошло много лет. О Сюзанна, я могу вам сказать, почему это происходит! Я люблю молодость. Я люблю красоту. Я жажду общения с человеком, который был бы мне близок по духу. Такого человека я нашел в вас, Сюзанна, и вот, смотрите, что из этого вышло! Вам не кажется, что это очень дурно с моей стороны? Но я ведь так несчастлив! Скажите мне, что вы думаете?
- Что мне сказать? - ответила Сюзанна. - Я нахожу, что если сделана ошибка, то ее нужно исправить.
- Объясните мне, что это значит?
- Ну вот. Вы говорите, что не любите ее. Вам с ней тяжело. Следовательно, ничего хорошего ни для вас, ни для нее нет в том, что вы останетесь с ней. Она не пропадет. Я, например, не стала бы вас удерживать, если б вы меня не любили. Да и сама не стала бы себя неволить, если б разлюбила вас, ни за что не стала бы. Я считаю, что брак должен быть счастливым. А если нет, то незачем и пытаться жить вместе только потому, что когда-то вам этого хотелось.
- А если б были дети?
- Это, конечно, несколько меняет дело. Но и тогда детей может взять к себе тот или другой, - не правда ли? И, значит, дети не так уж пострадают.
Юджин любовался очаровательным личиком Сюзанны. Странными казались ему такие рассуждения в устах молоденькой девушки.
- Но вы слышали, что она говорила, Сюзанна, - насчет своего положения?
- Знаю. Я думала об этом. И не нахожу, что это что-либо меняет. Вы можете взять на себя заботу о ней.
- И вы меня любите по-прежнему?
- Да.
- Даже если то, что она сказала, правда?
- Да.
- Но как же так, Сюзанна?
- Все обвинения относятся к далекому прошлому, а это не то, что сейчас. Сейчас, я знаю, вы любите меня. А до прошлого мне нет дела. Да и до будущего тоже. Любите меня, пока любите, Юджин, и уходите, когда любовь пройдет. Я бы не стала за вас цепляться, если бы вы меня разлюбили. И сама не посчиталась бы с вами, если бы не любила вас.
Юджин смотрел на нее, изумленный и очарованный ее рассуждениями, в которых он черпал бодрость и силу. Как это похоже на Сюзанну! - думал он. Ведь она, в сущности, еще ребенок, а какие у нее ясные, твердые взгляды. Ее юный разум справляется с любым жизненным затруднением.
- Вы чудесная девушка, Сюзанна! - сказал он. - Вы разумнее меня, сильнее. Меня тянет к вам, как замерзающего к огню. Вы такая добрая и рассудительная.
Они продолжали путь по направлению к Теритауну и Скарборо, и Юджин поделился с Сюзанной своими соображениями. Он готов не бросать Анджелу, если Сюзанна так хочет. Он готов соблюсти внешние приличия. Вопрос лишь в том, чтобы Сюзанна принадлежала ему.
Юджину непонятно было, как это Сюзанна соглашается его с кем-то делить. Но едва ли он вообще понимал ее, - он весь находился во власти ее чар. Она казалась ему самым умным, самым очаровательным и самым непостижимым существом в мире. Он попытался было расспросить, каким образом она надеется уговорить мать, но Сюзанна, по-видимому, и сама этого не знала, просто она верила в свою способность оказывать на нее влияние и надеялась переубедить ее.
- Знаете, - сказала она между прочим, - у меня скоро будут свои деньги. Папа завещал каждому из нас, детей, по двести тысяч долларов после достижения совершеннолетия, а я уже совершеннолетняя. Деньги должны оставаться под опекой, но я буду получать со своего капитала двенадцать тысяч долларов в год, если не больше. Они нам пригодятся. До сих пор я никогда в эти дела не вмешивалась. Всем ведала мама.
Это еще больше подняло настроение Юджина. Благодаря Сюзанне у них будет дополнительный доход - что бы ни случилось, на эти деньги можно рассчитывать. Если бы ему удалось заставить Анджелу принять его условия, а Сюзанне - одержать победу над матерью, все было бы хорошо. Ему не пришлось бы даже рисковать своим служебным положением. Миссис Дэйл пока незачем что-либо знать. Он и Сюзанна будут некоторое время видеться тайком, а потом все устроится. Это сулило им восхитительный и вполне невинный роман, который должен был привести к еще более восхитительному браку.
Весь день прошел во взаимных уверениях в любви. Сюзанна рассказала Юджину о книге, которую она читала по-французски, под названием "Синяя птица". Эта аллегория очень заинтересовала Юджина - в ней шла речь о поисках счастья, и он тут же стал называть Сюзанну своей "Синей птицей". Попросив его остановить машину, Сюзанна потребовала, чтобы он сорвал ей бледно-лиловый мак на высоком стебле, - он рос на лугу, мимо которого они только что проехали. Юджин стал было шутливо отказываться, так как цветок рос за проволочной изгородью, среди репейников, но она настаивала.
- Нет, непременно! Извольте слушаться меня. Я займусь вашим воспитанием. Вас слишком баловали, вы скверный мальчик. И мама так говорит. Я вас перевоспитаю.
- Ну и работа же вам предстоит, радость моя! Я действительно скверный человек. Вы уже успели это заметить?
- Немного.
- И все же любите меня?
- Я этого нисколько не боюсь. Моя любовь заставит вас исправиться.
Юджин с радостью побежал исполнять ее приказание. Он сорвал прекрасный цветок и подал ей.
- Вот вам скипетр, - сказал он. - Этот цветок так подходит вам. В нем есть что-то царственное.
Сюзанна не обратила на этот комплимент никакого внимания. Она любила Юджина, и слова не имели для нее значения. Она была счастлива, как ребенок, но во многих вопросах более мудра, чем женщина вдвое старше ее годами. Как и Юджин, она любила природу и приходила в восторг от утренних и вечерних зорь, от шелеста листвы и дуновений ветерка. Ее зоркий глаз то и дело подмечал что-нибудь прекрасное, и она делилась с Юджином своими впечатлениями так естественно и просто, что он слушал ее как зачарованный.
Когда они вышли из машины и стали прогуливаться по лужайке, перед какой-то загородной гостиницей, Сюзанна обнаружила дырку на пятке своего шелкового чулка. Она приподняла ногу и задумчиво поглядела на нее.
- Жалко, нет чернил, - смеясь, сказала она. - Это было бы легко поправить.
- А что бы вы сделали? - спросил он.
- Замазала бы, - ответила она, указывая на свою розовую пятку, - или дала бы вам закрасить.
Он рассмеялся, а она беспечно вторила ему. Эти мелочи, эти шаловливые выходки забавляли и еще больше привлекали его к ней.
- Сюзанна, - восторженно воскликнул он, - вы уносите меня в сказочную страну моего детства!
- Я хочу, чтобы вы были счастливы, - ответила она. - Так же счастливы, как я.
- Ах, если бы это сбылось! Если б только это сбылось!
- Потерпите, - сказала она. - Не падайте духом. Не волнуйтесь. Все кончится хорошо. Я убеждена в этом. Мне всегда и все удается. Я хочу, чтобы вы были моим, и добьюсь своего, я знаю. Я буду принадлежать вам, а вы мне. О, как все чудесно!..
В порыве восторга она сжала его руку и протянула ему губы для поцелуя.
- А вдруг нас кто-нибудь увидит? - сказал он.
- Мне все равно! - воскликнула Сюзанна. - Мне все равно! Я люблю вас!
ГЛАВА XII
После веселого обеда влюбленные вернулись в город. По мере приближения к Нью-Йорку Сюзанна начала волноваться, - ее беспокоила мысль о том, что могла за это время предпринять Анджела. Если она рассказала все ее матери, то Сюзанне хотелось быть на месте, чтобы самой защищаться. Она пришла в конце концов к вполне естественному для нее решению: если мать не пойдет ни на какие уступки, бежать с Юджином. Но ей все-таки хотелось сначала выяснить, как та отнесется к этому известию, а потом уже решить, что делать дальше. Еще утром Сюзанна была убеждена, что может уговорить мать не вмешиваться, даже если та все узнает. Но теперь она начала волноваться, и страхи ее отчасти были навеяны настроением Юджина.
У Юджина, несмотря на его притворную храбрость, было далеко не спокойно на душе. Его пугали не столько опасности, грозившие его материальному положению, сколько возможность потерять Сюзанну. До сих пор мысль о будущем ребенке не слишком беспокоила ни его, ни молодую девушку. Но Юджин ясно видел, что обстоятельства могут сложиться против него, и тогда ему не видать Сюзанны. Реальных оснований для тревоги не было. Возможно даже, что Анджела солгала. Все же у него было неспокойно на душе; в минуты самой сильной радости, самого бездумного счастья перед ним вдруг всплывал образ Анджелы, больной и одинокой, погруженной в горькие думы о своем будущем, о существе, которому ей предстояло дать жизнь. В ушах звучали ее просьбы, ее доводы. Он не мог избавиться от этих воспоминаний. Это была пытка. То, что он собирался делать, - неслыханная жестокость. И общественное мнение и установленный порядок против него. Если все станет известно, как его будут обвинять! Он не мог не думать об этом. Минутами на него находило отчаяние, и все же он твердо решил добиваться своего.
Юджин собирался проводить Сюзанну к ее знакомым, но она раздумала и предпочла ехать прямо домой.