— Тогда я умираю спокойно…
И после этих слов Глеб испустил свой последний вздох. Но давай-ка Давид на правах рассказчика я загляну в мысли Глеба за секунду до смерти. В тот самый момент, когда Борис пообещал что исполнит его просьбу. И что я увижу там Давид? Облегчение от того что не зря прожил жизнь? Нет. Быть может благоговение, оттого что он скоро встретится со своим Богом? Тоже нет, Давид. В его мыслях я вижу только страх, и гаденькую ухмылочку мистера Блэка. Хотя могу сказать точно, что Блэк никогда не знал Глеба, как не знал и о том, что его племянник герой. Действительно, к нему тридцать лет назад явился архангел и сказал чтобы он подготовил героя к битве с антихристом. И Глеб удалился от людей, нашел это монастырь и стал собирать учителей для будущего героя. И все было бы хорошо, если бы не отец Бориса. Когда Глеб рассказал ему то, что и Борису на последнем издыхании, он просто посмеялся над ним и сказал, чтобы тот убирался прочь. Глеб убеждал, как мог, но все было без толку. А время шло, ведь Глеб не знал точную дату и личность антихриста. Об этом знал только Сэт, как впрочем, имена героев знали тоже только высшие представители светлых сил.
И тогда Глеб решил пойти на крайние меры. Так вот вернемся чуть назад и заглянем в голову умирающего Глеба. Его последние видением было вовсе не его ученик, побеждающий антихриста, а то, как он темной октябрьской ночью перезает в машине своего брата тормоза. Да, это сделал именно он. По его мнению, это был единственный, шанс вырвать из лап глупых родителей будущего героя и подготовить его как следует. Родители Бориса разбились на следующее утро. И именно эти мысли крутились в голове Глеба в его предсмертный час. Он лихорадочно думал над тем, пустит ли Бог такого слугу в чертоги рая. И испустив последний вздох, Глеб отправился в ад. Ибо добро Давид, несмотря на заверения других, не бывает с кулаками. Если ты убиваешь для добра, то отправляешься в ад.
Так что покинем мы с тобой второго героя на печальной ноте. Но не грусти, третий герой будет соответствовать твоим представлениям о хорошем и нормальном парне. Ему не будет мерещиться Эван во время секса, и он далеко не религиозный фанатик.
Но прежде чем мы посмотрим на Владимира, я хочу немного рассказать о том месте, где он живет. Мы с тобой, кстати, сейчас находимся неподалеку от него. Помнишь, я говорил тебе что во всех эпохах названия и местоположение всех городов и стран разные. То же самое и с географическим рельефом. Материки трансформируют свои очертания, моря бурлят в разных местах, и даже полюса иногда меняются местами. Наша планета иногда то приближается к солнцу, то отдаляется от него, так что климат на ней тоже вещь крайне непостоянная. И есть всего одно исключение из этих правил, только одно место всегда находится и назевается во всех эпохах одинаково. Это место называется Багаевка, и находится она в Ростовской области у нас, или в Районе Корак, в той эпохе, о которой я рассказываю. Но мы уже договорились, что будем пользоваться нашими терминами, так что пусть она находится в Ростовской области. Багаевка впрочем, тоже иногда меняет свои названия, иногда это Багаевская, иногда Багаевское, иногда Багаевск-на-Кломне, вариантов названия может быть множество. Неизменным остается корень Багай, и то, что эта небольшая деревенька стоит на берегу реки. У нас это Дон, в других эпохах она называется иначе. Багаевка стоит на левом берегу реки, и как раз в этом месте там всегда есть небольшой остров, который во всех эпохах имеет название — Буян.
Так почему эта деревушка есть во всех эпохах, и что в ней вообще такого особенного? Вот на это вопрос я не могу ответить. Вроде примечательного ничего в Багаевке и нет. Население в ней колеблется от нескольких сотен человек, и до пятидесяти тысяч, но никогда не переходит этих границ. Да и существует она тоже не на протяжении всей эпохи, иногда ей бывает и тысячу лет, а иногда она не держится и года. Но везде она есть, и каждый раз там происходит хотя бы одно событие, которое каким-то образом влияет на судьбу целой эпохи. Редко это как-то заметно, обычно там что-то случается, это влечет за собой цепь событий, и как миллионы упавших домино они складываются в то, что меняет целый мир. Если выразиться иначе, то там берет свое начало какая-нибудь сильно значимая вероятность.
Но посмотрим на нее повнимательнее. Багаевка стоит в нескольких километрах от главного шоссе, застенчиво прячась от назойливых машин, которые держат свой путь в крупные города, при этом их водители глубоко заблуждаются, что именно там куется судьба человеческая. Она окружена огромными полями, не всегда засеянными, но не препятствующими веселому восточному ветру гулять на своих просторах. Здесь редко выпадает снег, но часто бывает грязно. За всю свою историю Багаевка так и не смогла полностью одеться в асфальт, и поэтому рассечена проселочными дорогами не меньше чем бетонными. Здесь живут простые люди, которые тоже не подозревают в каком удивительном и таинственном месте они живут. В чем проявляется эта таинственность? Во-первых, тем что Багаевка редко отпускает людей из своих тенет. Так или иначе, большинство родившихся в ней остаются здесь навсегда. На каком-то подсознательном уровне все они знают, что это место не отпускает их, и иногда они пытаются из него вырваться. Проявляется это в первую очередь в детях. После окончания школы детей отправляют в крупные города, и бешено вкалывают на своих огородах, чтобы дать им образование, и возможность вырваться отсюда. Но дети вкусившие запах восточного ветра все равно возвращаются сюда снова и снова чтобы еще раз почувствовать аромат речной тины, доносимый им. Иногда они уезжают отсюда надолго, но потом снова возвращаются. Иногда для этого Багаевка ломает человеку всю его прежнюю жизнь и не оставляет ему выбора. И тогда он, сидя в маленьком деревянном домике посреди грязного огорода пьет водку, и грустит по тому, что потерял. Багаевка очень жестокое место Давид, я нахожусь в нескольких километрах от нее, и все равно чувствую этот печальный и голодный зов. Его слышат люди по всему миру, но не осознают этого. Как много таких она загубила, просто однажды заинтересовавшись ими, и пригласив на знакомство. А потом, потеряв интерес к этому человеку, она превращает его в своего жителя. Многие размышляли, почему она так делает, и знаешь Давид, проведя неподалеку от нее почти все свои отпуска, я думаю, что нашел ответ на этот вопрос. Это место кого-то ищет. Когда-то здесь проживал, или проходил мимо, или оставался в гостях какой-то удивительный человек. И он заставил эту землю полюбить себя, даровал возможность помнить о нем. А потом он ушел, и это место скучает по нему, пронося свою грусть сквозь все эпохи. Она притягивает к себе людей, которые кажутся ей похожими на него, и все еще ищет. Она как обиженная женщина хочет ему отомстить, но не может, и поэтому мстит всем до кого может дотянуться.
Хотя иногда она и отпускает людей за свои пределы. Одних потому что они ей не нравятся, и она не может убить их, других чтобы они привели сюда новых заключенных. И надо быть настоящим героем, чтобы уйти отсюда раз и навсегда. Чтобы вычеркнуть эту жадную деревню из своего сердца, и никогда ее не вспоминать. Потому что если ты просто убежишь, то сойдешь с ума, или на протяжении жизни тебя будут преследовать постоянные неудачи, или ты будешь всегда грустить, унеся с собой маленькую частицу той грусти, которая здесь обитает.
Но у меня что-то получилось не самое веселое описание этого по сути своей не самого плохого места на Земле. Тем людям, которые напоминают Багаевке о том человеке, которого она ищет деревушка помогает. Она словно выплескивает на них ту любовь которая выливается через край сосуда где храниться для того самого. И такие люди тогда испытывают здесь невысказанное и невообразимое чувство счастья. Они искренне не понимают, что вокруг Багаевки есть какой-то другой мир, и вполне довольны тем, что она им предоставляют. Иногда они выезжают по делам в другие города и страны, а потом вернувшись рассказывают о них всякие гадости. Если живут там беднее чем в Багаевке, то разговоры обычно носят снисходительно-шутливый характер. Но если живут там лучше, то тут же в их быте, поведении и внешности найдутся тысячи мелких недостатков делавшие их глупыми, напыщенными или вовсе сумасшедшими людьми. Багаевцы никогда не признаются себе в том, что их держит эта жадная требующая внимания и поклонения особа называющаяся Багаевкой.
Но я увлекся описанием этого места Давид, хотя это не удивительно, если учесть его особенности. Однако вернемся к нашим героям. Итак, героя проживающего в Багаевке зовут Владимир. Он простой парень, ровесник Эвана. Хотя по местным меркам он уже добился многого. Он уже женат, и имеет маленького сына. В школе он был отличником, и, вернувшись в родные пенаты после университета, занялся земледелием. Его родители, довольно богатые фермеры, помогли ему построить дом, там он и обосновался со своей молодой и красивой женой Валей. На его огороде стоят несколько огромных балаганов, где он выращивает огурцы. Вообще выращивать огурцы, это основное занятие жителей Багаевки. Они растят их почти в промышленных масштабах, в огромных покрытых полиэтиленовой пленкой теплицах, которые именуют "балаганами". И наш герой тоже не стал исключением из этого правила, хотя пошел дальше и, проявив небольшую смекалку, нашел способ отапливать теплицы зимой и продавать огурцы в холодное время года. Вообще зима самое печальное время в Багаевке. Большая часть населения не может заниматься своим огородом, и просто сидит и пропивает все, что накоплено за лето. По крайней мере, так считают сами жители, но на самом деле они грустят, потому что грустит Багаевка. Это она заставляет их ложиться спать раньше, или наоборот выходить на улицы, чтобы искать приключения на свое седалище. Она заставляет их рано выключать свет в своих домах, потому что зимой испытывает страшное всеобъемлющее одиночество и хочет укрыться в собственную тень. В это время редко когда над ней проглядывает чистое небо. Как правило, оно затянуто противными серыми тучами, которые иногда изливаются на землю мелким дождем, и делают деревню донельзя грязной и непривлекательной.
Но я опять отвлекся. Описывать Багаевскую зиму все равно не имеет смысла, потому что сейчас там лето. Сезон продажи огурцов в самом разгаре, и в станице, а в той эпохе она носит статус станицы, все пропитано приятной суетой. Все с раннего утра идут в свои балаганы, чтобы собрать сотни килограммов огурцов пока не стало слишком жарко. К обеду начинается своеобразная сиеста, но к вечеру снова сборка и продажа. Сотни грузовиков приезжают в Багаевку, чтобы закупиться, и отвезти плоды человеческого труда на громадные просторы России. И вот к восьми-девяти часам вечера наступает самое приятное время для местных жителей. Молодежь, приехавшая на каникулы из университета, вместе со старшими школьники ходят по улицам и пьют пиво и пепси. Старики выходят из своих домов и, наслаждаясь вечерней прохладой курят на маленьких деревянных лавочках, которые стоят почти у каждого дома. Сейчас они могут позволить себе выйти за пределы огороженного забором участка, чтобы вдохнуть ароматы цветов и луговых трав, которые доносит до них, ласковый восточный ветер. Темнеет летом поздно, поэтому многие идут к реке, чтобы искупаться в ней, а может даже отпраздновать прошедший в трудах день бутылкой водки и нехитрой закуской в виде выращенных самими огурцов. В это время над Багаевкой летает легкий запах секса. Молодые люди, приехавшие из своих институтов и колледжей, распространяют его вокруг себя. То и дело видишь как они встречаются и знакомятся чтобы провести несколько ночей вместе а потом легко расстаться для поиска следующего партнера, не испытывая никаких угрызений совести. Ночью на берегу полноводного Дона жгут костры, приехавшие из Ростова туристы. Они ловят рыбу и потягивают охлажденное в реке пиво.
Примерно так проводил время и наш герой. Вместе с женой собрав огурцы, и сплавив сына бабушке с дедушкой, они решили сходить на Дон, чтобы смыть с себя пыль из полей, которую приносили все время дующие суховеи. Они сели в машину и купив по дороге пару бутылок пива, поехали к реке. Чтобы добраться до Дона, надо было проехать по асфальтированной дороге, а потом проезжая мимо старого пионерского лагеря выехать на гравийку и найти свободное место. Это кстати было не так уж просто. Многие из жителей проводят свои вечера так же на берегу Дона, разжигая костры и распевая старые казачьи песни хриплыми пьяными голосами. Вова ехал почти час, чтобы найти спокойное безлюдное место. И наконец приехав, они разделись догола и прыгнули в теплые воды Дона. Володя и его жена были молоды, поэтому их купание в Дону больше всего напоминал какой-то брачный танец двух тюленей. Они плавали, доняли друг друга, целовались иногда даже соединялись, пытаясь произвести неуклюжее соитие на большой глубине. Но потом, окончательно измотав себя, они все же выбрались из воды и занялись любовью прямо на берегу, а потом долго лежали, пытаясь отдышаться и делая жадные глотки пива прямо из бутылок.
Над берегом раскинула свои крылья ночь, и два голых тела блестели на берегу отражая свет полной луны. Вова и Валя были похожи на двух толстолобиков выброшенных на берег проплывающей мимо баржой.
— Знаешь что я тебе скажу жена. — сказал Вова переворачиваясь на бок и глядя в ее зеленые глаза. — Мне кажется, что я очень счастлив.
— Правда? — насмешливо спросила она в ответ. — То есть до этого момента тебе казалось, что ты несчастлив.
— Нет, тут дело в другом. — внезапно посерьезнел он. — У меня такое чувство, что я просто дошел до своего предела. Понимаешь, ведь у всякого состояния есть свои предел, вот и у меня, по-моему, он наступил. Мне кажется, что таким счастливым как сегодня, да и вообще как в последнее время я больше никогда не буду. Просто потому что больше нельзя. Я может еще буду доходить до этого предела, но переступить его никогда не смогу. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Не знаю. У тебя сегодня какой-то лирическое настроение как я погляжу. По-моему нельзя вот так мерить такие вещи. Ты как будто придумал для себя какой-то "счастье-метр" и думаешь что шкала на нем покажет тебе уровень испытываемых тобой чувств. Но так не бывает. Нет такой машины, которая могла бы измерить счастье или любовь, или даже ненависть. Границы здесь ты ставишь себе сам, и порой не догадываешься о том, что эти границы гораздо дальше, чем ты можешь себе представить.
— И это еще у меня лирическое настроение? — весело спросил он. — Вот ты мне лучше скажи, зачем было оканчивать филологический, чтобы выращивать в Багаевке огурцы?
— Ну, а я в действительности приехала сюда, чтобы вырастить только один огурец. И кажется уже второй раз за вечер у меня это получилось.
И они как две змеи поползли друг другу.
На следующий день подъем дался им обоим трудно. Тяжело просыпаться в шесть, когда лег в три. Но чашка кофе и холодный душ привел их в чувства, и они пошли на сбор урожая. К десяти все было сделано, и Вова поехал на причал, где собирались грузовики принимающие товар. Продав все, что собрали сегодня и вчера вечером Володя поехал домой, но когда поставил машину в гараж, вспомнил что забыл купить хлеба. Выкатывать машину было лень, но благо магазин был неподалеку. Он назывался "Удача" и именно вот такую удачу в кавычках принес Володе поход туда.
Хотя сначала ничто не предвещало беды. Утро выдалось не таким жарким, и прогулка доставляла удовольствие. По пути ему попалось несколько знакомых, и Вова перекинулся с ними парой слов о ценах на огурцы, и пошел себе дальше. Все было хорошо, пока он не встретил бабу Тоню. Баба Тоня была интереснейшей старой каргой, и самой необычной старухой на всей улице. Она тоже выращивала огурцы, но делала это скорее просто воздавая должное местной моде. Скрюченная в три погибели она собирала максимум десять килограммов, но, несмотря на такое небольшое количество, шла до самого парома, и продавала их при этом совершенно безбожно торгуясь. И это было единственное занятие, которое она делала безбожно. Во всем остальном эта была самая набожная бабка в станице. Если она была не в огороде, то находилась в церкви. Она не пропускала не единой службы, даже такие длинные как на пасху или рождество которые проходили до самого утра, она отстаивала до конца. При этом батюшку она не любила, и поносила его при каждом удобном и неудобном случае. Основными претензиями был большой живот, который по ее мнению не может принадлежать человеку который мало того что поститься, но и вообще должен ограничивать себя в еде. И еще она на каждом углу заявляла, что не может простой священник ездить на "Паджеро".
Но не только батюшка был объектом нападок этой старухи. Фактически она критиковала всех жителей станицы за неправильный образ жизни. Ее можно было встретить в самых неожиданных местах, и там сразу начинался форменный цирк. Баба Тоня кричала на девушек за то, что они одеты как Вавилонские блудницы. Она орала на юношей, если не дай бог замечала какой-то изъян во внешности типа серьги или рваных джинсов. На женщин она имела зуб, потому что они казались ей толстыми, а на мужчин, потому что были алкашами. И как ни странно такое поведение ей всегда сходило с рук. У бабы Тони был настолько силен дар убеждения, что почти все на кого она кричала тут же шли бриться, стричься, переодеваться и вообще старались принять соответствующий понятиям бабы Тони облик. А если кто замечал что она со своей клюкой идет по улице, и при этом делал что-то по ее представлениям плохое, то тут же ретировался, чтобы не нарваться на неприятности. И вот сейчас один из тех кто, по всей видимости, не успел этого сделать попался бабе Тоне и получал по полной.
— Ты что же ирод делаешь! — кричала она писклявым похожим на скрип ногтями по школьной доске голосом. — Ты чего это с утра пораньше вытворяешь?! Ты чего до обеда уже надраться решил? Тебе оболтус годков-то сколько?
— Восемнадцать. — понуро ответил молодой парень с полупустой бутылкой пива в руке.
— Сколько-сколько? Да у тебя еще молоко на губах не обсохло, от титьки мамкиной только оторвался, а уже хлещешь как алкаш! Ты какого хрена пьешь-то? Что, думаешь, что раз бутылку взял, так крутым заделался? А чего это от тебя табаком воняет? Ты что поганец еще и куришь?
— Нет, баб Тонь. От друзей провонялся.
— Чего? От каких друзей. А ну мне имена фамилии и адреса быстро!
— Баб Тонь, ну может хватит уже а? Жарко просто на улице, вот я и решил пивка треснуть, ну что здесь плохого?
— А плохого здесь бестолочь такая, что нельзя тебе в таком возрасте пить! Сейчас ты бутылку пива выпил, завтра бутылку водки, а послезавтра начнешь вещи из дома выносить, чтобы надраться!
— Ну, баб Тонь, ну что вы чепуху несете, какие вещи, какая водка? Я просто…
— Просто ты дубина стоеросовая ничего в этой жизни не бывает. Вот стукнет тебе тридцать лет, тогда и пей себе, сколько влезет… по праздникам два раза в году и не больше ста граммов!
— Баба Тоня, ну не начинайте вы с начала…
— Да я сейчас к твоей матери пойду, и отцом поговорю, чтобы он тебя как сидорову козу выдрал. Хотя отец-то твой алкаш, каких поискать. Да и, кстати, к Сидорову сходить надо… — как-то нескладно окончила баба Тоня. А потом ее взгляд как будто заволокло, и она что-то начала шептать про себя.
— Уже поздно. — сумел расслышать парень. — Первые два ни на что не годятся. Он слишком, слишком… для них. Что же делать, наш слишком слаб. Попробовать? Хорошо попробую.
И в одно мгновение к ней во взгляд вернулась осмысленность, и опять два голубых зеркала уперлись в незадачливого парня.
— Так ладно, а ну пиво на землю вылил и вали отседова! — сказала бабка. Парень, не веривший в свою удачу, сразу исполнил, что было велено.
— До свиданья баб Тонь. — сказал он с улыбкой. — Я это, больше не буду.
— Пошел вон! — рявкнула старушка, и указала рукой в том направлении, где был дом парня. А он совершенно счастливый, оттого что так легко отделался уже улепетывал, и не заметил, что по внутренней стороне ладони у бабы Тони течет тонкая струйка крови.
Баба Тоня посмотрела на свои старческие, как будто сделанные из глины ладони, и увидела что на запястьях из двух маленьких дырочек течет кровь.
— Опять открылись. — тихо пробормотала она, а потом посмотрела на удаляющегося паренька и грустно сказала. — Молодой-то какой, и не пожил совсем, а тут такое. Нет, надо попробовать!
И она, вытерев ладони о свой сарафан тоже красного цвета, резко развернулась и встретилась глазами с Володей. А тот чуть не на цыпочках крался, чтобы проскочить незамеченным.
— А чегой-то ты Вовка не здороваешься. — сказала баба Тоня сводя кустистые брови. — Али здоровья мне не желаешь?
— Да я было подумал что вы заняты, и решил что…ну в общем… здравствуйте баб Тонь. — кое-как промямлил Володя.
— Ты чего в церкви не бываешь? — строго спросила бабка.
— Так в то воскресенье был.
— А что по-твоему туда надо только по воскресеньям ходить?
— Нет конечно! Так просто дел невпроворот, баб Тонь. Сезон же, вот я и…
— Какой сезон! Я тебе сейчас покажу сезон! Ты чего думаешь что эти твои зеленые отростки важнее Бога?