В городе Красс не решился жить вместе с Ивиной, и предпочитал быть Эдиком, и жить в одиночестве. Он часто ходил на работу по одной и той же дороге. Однажды по пешеходной дорожке ехал автомобиль, он так внезапно вывернул из пространства, что Красс нервно отскочил в сугроб, пропуская автомобиль. Мужчина за рулем на него и не посмотрел. Красс ходил пешком, и невольно увидел отпечатки шин на утреннем, нетронутом снеге. Все было так прозаично! Просто автомобиль стоял на обочине пешеходной дороги всю ночь, отсюда и возникла неожиданность его появления. На обочине дороги в ряд расположились с десяток автомобилей под легким налетом снега. Он увидел место стоянки, проехавшего мимо него автомобиля.
Он мимоходом посмотрел на место стоянки машины, от которой вели следы шин на свежем снегу, и увидел белый длинный шарф, который больше напоминал след от протектора, чем шарф. Он оглянулся на машину, которая ехала по пешеходной дороге достаточно медленно, багажник у нее был приоткрыт, из него выглядывала нога или башмак. Прохожих он не заметил, машину догонять не стал, решил, что это не его ума дело и пошел по своим делам. Вечером Красс возвращался этой же дорогой, шарфа на снегу не было, не было и машины, соседние автомобили тоже отсутствовали.
На следующее утро он вновь пошел по своей пешеходной дорожке, но вышел минут на пять раньше, чем в предыдущий день. Все машины стояли на обочине, снежок падал и на фиолетовую машину. Утро выдалось наивным и чистым. Излюбленная тропа Красса шла несколько выше уровня, на котором стояли дома. Вдруг от дома отделился человек и быстро стал подниматься по ступеням лестницы, которая вела к пешеходной тропе. Этот человек быстро сел в фиолетовую машину и поехал по своему прежнему пути. Но Красс уже стоял не в зоне ее движения, он просто посмотрел на место стоянки машины. Шарфа не было на снегу, и капот отъехавшей машины был плотно закрыт. Он медленно пошел по своей дороге.
Внезапно Красса остановил крик со стороны подъезда, из которого выбежал шофер фиолетовой машины. Он остановился и посмотрел вниз, туда, где находился подъезд дома: на крыльце стояла девушка, очень похожая на Ивину, и махала белым шарфом в след уехавшей машине. Видимо она поняла, что опоздала и быстро зашла в свой подъезд, приложив электронный ключ к дверному замку. У Красса возникла мысль, что он заглянул в замочную скважину чужой квартиры, которая в прошлой жизни была его собственной, и пошел по своим делам. Следующее утро он ждал с нетерпением, непонятно почему, но белый шарф, в тумане снежного утра, казался эйфорией чьей-то зависимости.
На третье утро в душе Красса возникло не любопытство, а маленький страх, ему стало страшно за женщину на крыльце дома. Он поймал себя на мысли, что он рад был бы увидеть ее на крыльце, но встречаться с фиолетовой машиной ему не хотелось. Красс заставил выйти себя из дома в то же время, и идти той же дорогой. Сценарий повторился, но не полностью. По лестнице шла Ивина, с белым шарфом на светлой куртке, ее догонял шофер из фиолетовой машины. Машина стояла на своем месте.
Судя по всему, Красс пока был третьим лишним, они его не замечали, но он без них уже не мог существовать, неожиданно для себя он подошел к паре и спросил:
— Вы меня не подвезете до центра?
— 100
— Согласен, — ответил Красс мужчине, хоть тот и заломил цену.
Красс сел на заднее сиденье машины, рядом с ним на сиденье лежали несколько больших коробок. Шофер и Ивина в его присутствие не проронили ни слова. Красс остановил машину в центре города, и быстро пошел в свой офис, не оглядываясь на автомобиль, ему казалось, что автомобиль стоит, а они смотрят ему в след.
Ивина повернулась к шоферу фиолетовой машины:
— Тор, зачем тебе понадобился Красс? Ты понимаешь, что здесь он живет нелегально? Он уже сам напросился к нам в машину!
— Ивина, не возникай, посмотрела на него сегодня и довольно. Он нас заметил. Завтра на его глаза не появляйся, а я проеду мимо него, ко мне одному в машину, за такую цену, он проситься не будет.
Красс нервно посмотрел на бегущее табло над главным входом в здание, поднялся на свой этаж, сел на свое место и приступил к работе. Рядом с ним, за соседним столом, сидела женщина по имени Надя.
— Эдик, ты сегодня рано приехал, не спалось с утра?
— Здравствуй, у меня много дел, — скороговоркой проговорил Красс.
— Ты сегодня мне свою работу передаешь, не забыл, тебе уходить скоро?
— Видишь, спешу передать, — буркнул молодой человек и полез во всемирную паутину, потом резко встал и подошел к окну, фиолетовой машины за окном не было.
— Эдик, что-то случилось? — праздно поинтересовалась Надя.
— Девушка, займись своими делами.
— Уходишь от ответа, значит, случилось, ну и не говори, — обиделась Надя и занялась работой, не обращая внимания на Эдика.
Красс (Эдик) устроился на работу под своим вторым лицом, по своим вторым документам, здесь никто не знал, что он человек, убивший любовника жены и охранника. Светло-серое небо, напоминало курточку Ивины. Очень хотелось Крассу посмотреть на ее лицо, глаза; пусть она уехала, но она забрала с собой его мысли и душу. Он решил, что сейчас действительно надо заняться работой. День прошел в молчаливых делах.
Утром Красс вышел из дома с белым шарфом на шее, который купил накануне вечером, после работы. Концы шарфа развевались на утреннем ветре. Фиолетовая машина стояла на месте, шофера и Ивину, Красс не увидел, он посмотрел на часы, время тоже, но их нет, он вздохнул, и в это время из подъезда выскочил шофер. Красс кивнул ему, как старому знакомому. Ивины не было видно. Шофер заметил белый шарф на парне.
— А чего ты сегодня хочешь? — спросил Тор у Красса.
— Это моя обычная дорога, иду на работу.
— Тебя подвезти?
— За сотню?
— Да.
— Дорого, я на автобусе доеду.
— Как хочешь, — сказал Тор, и фиолетовая машина поехала по пешеходной дороге в противоположную сторону.
На душе у Красса стало так пусто, хоть волком вой, он посмотрел на крыльцо, там никого не было. Надя на работе его не о чем не спрашивала, начальство не тревожило. Он ждал пятое утро, ему хотелось увидеть Ивину хоть одним глазком!
Пятое утро радости не принесло, фиолетовой машины Красс не увидел. Молодой человек посмотрел в сторону крыльца подъезда. В двух метрах от крыльца лежало нечто, прикрытое белой простыней, из-под простыни выглядывал конец белого шарфа. Он быстро сбежал вниз по косогору, рядом с телом под простыней он упал, запнувшись обо что-то, торчащее из земли, его лицо оказалось вблизи головы тела под простыней. Он вздрогнул от неожиданности и поднялся.
Прямо на него смотрела Ивина в светлой куртке, но без белого шарфа.
— Красс, откуда ты свалился? — спросила Ивина.
— Я шел своей дорогой, увидел шарф, который высунулся из-под простыни, ею кого-то накрыли, подумал, что под простыней ты лежишь, вот и прибежал, даже упал, — быстро проговорил Красс.
— Это, не я, это моя соседка по подъезду.
— А почему у нее твой белый шарф?
— У нее свой белый шарф, вот и у тебя я вижу белый шарф, но это не значит, что у тебя, мой шарф.
— Логично. А, что с соседкой произошло, почему она лежит на улице?
— Мог бы сам догадаться: она выпала из окна.
— Сама? Почему?
— По кочану и по капусте! Я не знаю почему, я ее увидела, когда выходила провожать Тора.
— Он сегодня раньше уехал?
— Ненамного раньше обычного времени, минут на пять.
— И не стал ждать, когда отвезут труп соседки?
— У него работа, он не может опаздывать, ты ведь ходишь в одно время по этой дороге.
— Твоя, правда. Милицию вызвали?
— Мы вызвали скорую помощь, думали, она еще жива. Ты чего мне допрос учинил? Шел бы на работу, а я сама подожду. Ты, где живешь?
— Меня сейчас зовут не Красс, а Эдик, я и, правда, сегодня могу опоздать на работу, до свидания! — крикнул Красс.
Он взбежал по лестнице на свою дорожку и пошел быстрым шагом. Ивина проводила его глазами, потом перевела их, на подъезжающую к подъезду, скорую помощь. Врач вышла из машины и подошла трупу под простыней, подняла простынь над головой, лицо женщины было прикрыто шарфом, подержала в руке ее руку:
— Пульса нет, — сказала врач, ни к кому не обращаясь, потом задумчиво посмотрела на труп женщины, и спросила у меня, — Вы что-нибудь видели? Милицию вызвали?
— Я соседку увидела на земле, когда вышла на крыльцо, думала, она жива и ей плохо, вот и вызвала по сотовому телефону скорую помощь, потом посмотрела на нее ближе, поняла, что она умерла и сбегала домой за белой простыней. Утро. Дети в школу идут, чтобы не напугались.
— Девушка, вы все правильно сделали, я, вызову специальные службы, и мы уедем, а вы уж их подождите, — сказала врач, вскочила в машину и уехала.
Ивина тоской смотрела на белую простыню на снегу и кусок белого шарфа, который опять высовывался из-под простыни в области головы. Подъехала милицейская машина, из нее легко выскочил на морозный воздух детектив Тихон. Он кивнул Ивине головой, резко откинул простыню и застыл на месте. Ивина посмотрела туда, куда смотрел мужчина: лицо женщины было в маске, или точнее на ней лежала лепешка из теста. Раньше она этого не заметила, из-за того, что лицо прикрывал шарф, а врач только трогала пульс, а шарф с лица не снимала. Приехавший милиционер в штатском снял с трупа одним жестом простыню и шарф.
— Пострадавшая задохнулась под тестом, но почему она тесто с лица не сорвала? — спросил вслух мужчина, потом повернулся к Ивине:
— Ивина, вы кем приходитесь потерпевшей?
— Соседка по подъезду.
— Что знаете по этому поводу?
— Я увидела соседку лежащей на улице, лицо у нее было прикрыто шарфом, она не дышала. Я вызвала скорую помощь и накрыла простыней, больше ничего не делала и ничего не знаю.
— Как вы определи, что она не дышит, если шарф с лица не снимали?
— Пульс трогала, да и врач только пульс потрогала и уехала.
— Значит, врач была?
— Была.
— Знаю, кто приезжала, она всегда так делает, не лезет в наши дела, если случай безнадежный. В бумагах у нее будет полный отчет, а на месте преступления эта врач не задерживается. Меня, кстати зовут детектив Тихон. Да, мы с вами хорошо знакомы.
Только сейчас из машины вышли еще два человека, они сфотографировали труп на фотопленку и опять сели в машину. Подъехала еще одна машина и увезла труп. Ивина пошла к двери подъезда.
— Ивина, остановитесь, вы единственная свидетельница.
— Я не видела, как она умерла.
— Оставьте свои координаты, и тогда домой пойдете, я с вами должен поговорить.
Тихон, еще раз посмотрев на Ивину, уехал.
Странно, но думать о трупе ему не хотелось, он думал об Ивине в светлой куртке. Подумав об Ивине, он решил, что с ней обязательно встретиться, после вскрытия трупа. Ему дадут выписку о том, почему женщина умерла, и умудренный этими данными он поговорит с женщиной, пусть она его ум почувствует. Ивина пришла домой, с ощущением, что ей плохо, она легла и уснула. Детектив Тихон получив данные вскрытия, приступил к делу с трупом под тестом. Вскрытие показало, что она не падала с девятого этажа, где живет, она умерла от удушья в тесте, это тесто на лице ей держали белым шарфом, одета она была так, словно выбежала из дома, чтобы открыть входную дверь в подъезд: в тапочках, брюках, вязаной кофте. Теперь он был готов встретиться с женщиной в светлой куртке. Ивина открыла дверь детективу Тихону, он вел дело об убийстве ее соседки по подъезду.
— Ивина, что вы можете сказать о своей убитой соседке? Какой у нее характер? Какой образ жизни она вела?
— Ее звали Маня, соседей редко зовут по имени и отчеству. Последнее время она жила в общей квартире, у нее была комната в трех комнатной квартире, до этого у нее была однокомнатная квартира. У каждого своя комната и свои финансовые интересы, мы с ней практически не разговаривали, и почти не здоровались.
— А кто третий сосед или соседка?
— Третью комнату сдают хозяева много лет разным людям, сами живут в другом городе.
— С кем стоит из них поговорить?
— С Алексашкой, он живет этажом ниже, под моей квартирой.
— У Мани были подруги?
— Не видела.
— А дети у нее были? В паспорте у нее сын Паша записан.
— Я видела ее сына, но давно.
— Крики или ругань в их квартире слышали?
— Глухо, у них двойные двери, но соседка этажом ниже их квартиры на них жаловалась, у нее слышимость лучше, чем через двери. С ней поговорите.
Детектив Тихон ушел делать опрос соседей. Ивина осталась одна. Григорий Федорович только иногда живет у нее, гостит неделю, потом исчезает, даже нового телефонного номера ей не оставляет.
На Рождество Ивина скучала, новогодние елки еще светились празднично, по телевизору показывали золото церковной утвари и богослужение среди дорогих икон, я решила поехать к церкви, где проходило богослужение. Внутрь церкви попасть было трудно, но народ стекался на свет свечей и чистые звуки церковного пения. Для народа организовали крестный ход вокруг квартала с иконами, так толпа приобщилась к святыням церкви, внутри все было забито людьми. Ивина совершила с народом крестный ход.
Тор Николаевич подошел к Ивине:
— Ивина, скучаешь одна, вот и помолиться пришла, к чему бы это?
— К Рождеству христову!
— Не, я все понимаю, но моя машина стоит через два квартала от церкви, могу доставить тебя, куда прикажите! Так, Ивина, идем быстро!
Тор взял ее под руку и быстро повел в сторону от церкви. За ними из толпы пошли два человека, но их она не видела, она почти бежала рядом с ним. Он быстро втолкнул ее в машину, которая стояла с работающим мотором и завелась с пол оборота. Фиолетовая машина рванула с места, два человека коснулись ее руками и отстали. Один из них достал пистолет, но второй опустил его руку с пистолетом:
— Тор от нас не уйдет.
Ивина оглянулась на мужчин:
— Это твоя команда?
— Мои топики.
— Поясни.
— Хорошо, это часть моей команды.
— А почему от них уезжаешь?
— У нас мелкие счеты, они стрелять не стали, но пугнули, я испугался, и мы едем к тебе.
— Ко мне? А я не одна живу!
— Ивина, я психолог, раз ты в церкви, значит у тебя проблемы на личном фронте.
— Да, я одна живу последнее время, сын живет у бабушки, Инессы Евгеньевны, и так получается, что Григорий Федорович редко приезжает…
— Я знаю, где твой дом.
Мужчина прошел по квартире:
— Что, неплохо живешь, я останусь на неделю, потом появлюсь, неизвестно когда.
— Тор ты можешь занять вторую комнату, благо у меня теперь двухкомнатная квартира.
— Не откажусь, на тебя, я не претендую.
Двое преследователей в это время говорили между собой.
Хлыст: Ловкий Тор, сразу девушку подцепил.
Огарок: Она нас видела, на неделю его приголубит.
Хлыст: У нас Машина сразу не заведется, пока мотор еще прогреется!
Огарок: А мы свое дело выполнили, можно не торопиться.
Ивина так и не поняла Тора, он прожил у нее неделю, к ней не приставал, не выходил из дома, только дал деньги на продукты. Через неделю он уехал, но вскоре он позвонил в дверь. Ивина открыла дверь, пропустила мужчину в квартиру, он прошел, как хозяин. Без поцелуев и объятий прошел по квартире, дал деньги на продукты и лег на свое место. Ивина ушла в магазин.
Тор быстро вскочил, достал коробку с обувью, поднял каблук на сапоге, вставил в него пластину с платой на микросхемах, каблук приклеил клеем.
Ивина вернулась с продуктами, Тор поцеловал ее в щечку:
— Ивина, тебе подарок: сапоги. Размер твой.
— Спасибо, Тор Николаевич, но сапоги трудно без примерки покупать.
— Ты примерь!
Одела она сапог, а он точно по ноге оказался, второй сидел на ноге тоже хорошо.
— Здорово! Так трудно сапоги выбрать, а эти сами на ноги оделись!
— На том стоим, скромно ответил Тор, в ожидании ужина.
После ужина Тор подарил Ивине белый шарф, и попросил неделю в этом шарфе провожать его до крыльца, иногда его сопровождать, а через неделю он уедет. Неделя прошла тихо, только она не поняла, зачем Тор привлекал к себе внимание Красса, который каждое утро шел по дороге наверху. Ивина заметила, что Красс тоже купил себе белый шарф. Тор вел себя пристойно всю неделю. Труп соседки Мани у подъезда, Ивина с Тором не связывала, он такой тихий, даже с любовью не приставал!
Детектив Тихон поговорил с бывшим мужем убитой женщины под тестом. Его квартира находилась под квартирой Ивины. Алексашка пил бутылочное пиво, батареи бутылок стояли по квартире, но больше всего Тихона удивило то, что к потолку был прикреплен черный конус, о его назначении, хозяин квартиры говорить не хотел. Под напором вопросов детектива мужчина сказал, что это звукоуловитель, его попросил поставить знакомый убитой Мани. У него было устройство для прослушивания звуков, в квартире выше этажом. Поставили его почти год назад. За это ему привезли пиво в ящиках, вот он его и пьет! Тихон посетил соседку Мани. Соседка пожаловалась хорошо отрепетированными словами, о том, что над ней в квартире происходит постоянный садом. Ночью у них музыка и пьяные голоса, иногда танцы по ее люстре. О Мане соседка сказала, что она была тихой женщиной, но иногда громко ругалась с друзьями. Пьяной ее она не видела. Тихон спросил у соседки, был ли у Мани белый шарф.
— Товарищ капитан, у Мани я белого шарфика не видела. Она всегда ходила в черных одеждах, или в темных.
— У нее в подъезде враги среди женщин были? Кто мог ей тестом лицо залепить?
— Знакомый. Под пьяную лавочку, так он тесто бы не смог сделать.
Тихон вернулся в квартиру Ивины.
— Ивина, вы не могли бы сказать, почему знакомый Мани мог бы прослушивать вашу квартиру, из квартиры своего друга, в течение последнего года? Что было у вас в квартире столь интересное? Комнату никому не сдавали? Кто к вам приезжал в течение этого года?
— Я одна живу, ко мне никто не приходит, — сказала и задумалась, стоит ли говорить Торе и о Григории Николаевиче.
— Ивина, вы что-то хотите скрыть, может, Красс объявился? — спросил он наугад.
— Тихон, у меня два раза по недели жил тихий человек, Тор, у него есть фиолетовая машина, мы с ним на Рождество у церкви встретились.
— Интересно! Кто он, что он, не знаете?
— Тор Николаевич последнее время к обуви не равнодушен. У него в машине всегда лежат коробки с обувью.
— У него есть белый шарф?
— У него нет, но мне он подарил белый шарф, а вот после смерти Мани я его не могу найти.
— Еще интересней. Как найти Тора?
— Я не знаю. Он ко мне приезжал, жил неделю, еще он травил одного прохожего молодого человека.
— Это еще кто?
— Идемте к окну. Вон видите под окном дорожку пешеходную? По ней один молодой мужчина каждое утро в одно время ходит, а Тор его все зацепить хотел.
— Тот парень Тора видел?
— Да.
— Как с этим парнем встретиться?
— В будни, утром, в одно и то же время.
— И в это время была убита Маня?
— Вы, знаете, почти в это время. Он подошел к трупу до приезда скорой помощи и опять пошел своей дорогой.
— Заметано, завтра утром буду у ваших ног.
Ивина посмотрела на него и ничего не ответила.
Красс шел по темному асфальту, посыпанному новой солью, для съедания обуви. Из темноты на него вырулила фиолетовая, грязная машина.
— Красс, садись в машину, быстро! — сказал ему Тор, — подвезу даром.
Молодой человек сел в машину, она резко набрала скорость.
Красс не видел, как от дома отделился детектив Тихон и побежал вверх по ступенькам, но он опоздал на наблюдательный пункт.
Детектив вернулся к Ивине:
— Ивина, что вы видели в окно сквозь шторы?
— Тор подъехал на фиолетовой машине, постоял немного, потом поехал навстречу молодому человеку, посадил его в машину, и в это время вы поднялись на дорожку по лестнице.
— Опоздал я, но другие были на месте, портреты парня и шофера я вам покажу для опознания.
Тор заметил, что их сфотографировали сквозь стекло автомобиля на выезде с пешеходной дороги на магистраль. Скорость в этом месте маленькая. Снимок мог и получиться.
Он обратился к Крассу:
— Красс, не вздрагивай, я знаю о тебе больше, чем ты обо мне. Нас засекли, твое дело сменить маршрут и не ходить по этой дороге. И еще, вот ботинки твоего размера, надень. И в них выйдешь на остановке, чтобы собаки след не взяли.
Объяснение было вполне логичным, Красс снял свои башмаки и надел новые, из обувной картонной коробки. На остановке автобуса он вышел из машины и быстро прошел сквозь остановку с людьми.
Прогремел взрыв. Остановка подпрыгнула и развалилась. Люди взревели от ран. Красс (Эдик) взорвался в своих новых башмаках.
Тор, увидев, что Красс полетел в воздух, проговорил:
— Все, Красс — Эдик, твой конец пришел, отомстил я тебе за Эллу!
В десяти метрах от остановки Паша остановился и ждал, когда к остановке подойдет его сводная сестра Инна, ее он заметил на противоположной стороне дороги. Потом он отметил про себя, что фиолетовая машина, за которой он невольно смотрел, проехала по той стороне дороги. Почти мгновенно на остановке прогремел взрыв. От взрывной волны Паша покачнулся и прикрыл запоздало уши, рядом с ним остановилась машина, из нее вышел детектив Тихон:
— Молодой человек, вы случайно не видели, что произошло на остановке до взрыва?
— Видел фиолетовую машину, из нее вышел красивый мужчина в новых башмаках, и все ворвались. Машина уехала очень быстро.
— А я тут за этой фиолетовой машиной еду по следу и опоздал! Почему ты решил, что у мужчины были новые ботинки?
— Мне так показалось, они блеснули в воздухе, мужчина сделал пять шагов, и все взорвалось, от его ботинок, мне так показалось.
— А еще что-нибудь заметил?
— Я видел шофера этой машины у одного подъезда, когда шел в школу в тот день, когда у подъезда убили женщину. Вначале я заметил шофера машины, и стал следить за ним глазами на остановке, из нее вышел мужчина и прогремел взрыв.
— Молодец, спасибо! Номер фиолетовой машины не заметил?
— Номер автомобиля я запомнил…
— Как тебя зовут?
— Паша.
— Спасибо, Паша, где тебя можно найти?
— Вот моя визитка. Я ее сам придумал, — добавил Паша и подумал, что интересно говорить о себе в третьем лице.
Детектив Тихон взял визитку у Паши, посмотрел на оцепление милиции рядом с остановкой, и поехал догонять фиолетовую машину. Паша, увидев Инну, махнул ей рукой, чтобы стояла на месте, и пошел к ней через переход. Горел зеленый свет для пешеходов, вдруг мимо Паши вновь пролетела фиолетовая машина. Он успел отскочить и машина его не задела. Он подошел к Инне, она стояла, широко открыв глаза от удивления и страха. За фиолетовой машиной гнались две милицейские машины.
— Паша, тебя чуть машина не сшибла!
— Инна, поездка на Гранат отменяется, остановку взорвали, хорошо, что ты опоздала, а то бы взлетели мы в воздух.
— Меня задержала у подъезда Ивина.
— Знаешь, у меня ощущение, что эти два преступления связаны между собой. Мать Маня у меня спрашивала о том, зачем в квартире отца стоит подслушивающее устройство квартиры Ивины. На потолке у него точно какая-то железка прикреплена, а отец все пиво пьет.
— Здорово! Пойдем к отцу посмотрим на прослушивающее устройство времен динозавра, почему не жучок, а тарелка?
— Это не мое дело.
У подъезда стояла фиолетовая машина, с двух сторон она была зажата милицейскими машинами. Людей не было. Паша и Инна или брат и сестра по отцу вошли в подъезд. Никого. Вызвали лифт доехали до нужного этажа, зашли в квартиру отца.
Алексашка сидел с разбитой бутылкой пива, рядом валялась черная тарелка с потолка, в потолке видно было углубление и маленький металлический предмет.
— Папа, ты здоров? — спросила Инна.
— Дочь, бросаю пить, тут ко мне черти заходили.
— Инна, здесь разлито пиво, а запах примитивной водки желтого цвета, это не пиво! — воскликнул Паша.
— Папа, кто заходил к тебе? — спросила она у отца
— Друг мой закадычный, знакомый Мани убиенной, а с ним черт приходил, тарелку с потолка грохнул из пистолета, и мне бутылку разбил, — вздохнул отец, и лег на полу.
— Отца отравили этим пивом. Он давно его пьет? — спросил Паша.
— Ой, Паша, он почти год пьет, оторвать его от этого пива не можем. Мама уже ревела от него.
— Дети, тсс! Тор Маню обляпал тестом, она проклятущая баба принесла мне это пиво со своим дружком, им надо было Ивину прослушивать. Ивина хорошая баба, — сказал отец детей и захрапел.
Ивина задумалась над жизнью, узнав, что на остановке погиб мужчина, вышедший из фиолетовой машины, она сразу подумала, что это был Красс.
Она забросила антикварные дела, а тут совсем села дома и смотрела пустыми глазами в окно… Женьку у Инессы Евгеньевны она забрала, сын снова жил с ней, а она думала, как бы свекровь вернуть к жизни, ведь она хороший специалист по мебельному антикварному профилю!
Сын подошел и сказал:
— Ем!
— Ем — пир! Ампир! — воскликнула Ивина, — Женька, спасибо тебе, мы выручим твою бабушку, она еще поработает.
Ампир, так ампир, что для него надо? Качественное дерево, великолепная обработка внешних поверхностей, вычурные головы птиц! Но, где все это великолепие взять?
Алексашки кто-то сглазил, он уже год, как почти всегда был пьяный.
У Родьки подросли детишки.
Инесса Евгеньевна проплакала все свои глаза.
На кого опереться? Родька Селедкин занимался извозом на своей машине. Где былые кадры? Антикварный магазин был закрыт на учет длительный период.
Ивина взяла ключ от антикварного магазина и вместе с Женькой стала обходить все помещения. В одной кладовке они натолкнулись на ящик, в котором лежали деревянные головы птиц! Это было то, что надо! Она прикинула столовый гарнитур, кресла — все отлично получалось. Нужна была карельская береза! Ивина вызвала Родьку, он согласился привести эту самую карельскую березу.
Алексашки Ивина отвезла в наркологический центр, через полтора месяца он стал не совсем прежним, но полностью трезвым. А Родька привез эту редкую березу. Ивина проработала внешний вид гарнитура, и сказала, что он принадлежал потомкам боярыни Морозовой. Ей поверили. Ивина, посмотрев на полуфабрикаты, вызвала Алексашки. Он похудевший, но счастливый явился перед ее глазами, и вскоре запустил в производство комплект мебели на бывшей своей фирме, в результате каких-то махинаций, в которых сквозило имя Тора, фирма стала принадлежать ему, но суд вернул ее Алексашке, когда Ивина приложила к этому руку.
Селедкин довел новый комплект с головами птиц до изумительного совершенства. Мебель сияла красивой поверхностью, сияли головы птиц на подлокотниках кресел. Все вздохнули, словно какое-то время они и не жили-то на этой земле, а просто существовали без любимого дела.
И еще Ивина поняла, почему Тор преследовал Маню, ведь именно она обнаружила мертвым Самсона! И ему все казалось, что Самсон был еще жив, а ее промедление вызвало его смерть. И у Ивины появилось странное чувство, что Алексашка сбросил с крыши еще живого Самсона! Ведь два милиционера от ударов Красса ножами в спину не умерли, а остались жить! Алексашка тогда очень быстро подошел и утащил Самсона на крышу, а Ивина трусиха и на крышу не лазила, так потопталась у люка на крышу, да домой пошла. А, что если именно из-за этого Алексашка впал в затяжную выпивку, это ведь он свою совесть алкоголем глушил! Так кто в этой истории виновен?