Приближалась полночь, и, пропорционально движению минутной стрелки, таяла моя уверенность в том, что история с сосной мне не привиделась. Я уже было собиралась сообщить всем, что, наверное, и вправду перегрелась, но выйдя в зал, обнаружила Пашку, одетого для прогулки, и запихивающего в рюкзак газовый баллончик, фотоаппарат, толстовку, и бутерброды.
— Ну что, погнали? — Машка оказывается тоже переоделась и стояла в коридоре глядя на нас.
— Да, да, я собрался, пошли, — закончил сборы наш друг, и я поняла, что придется довести дело до конца.
Черт же меня дернул за язык!
Втроем мы вышли из дома. Несмотря на позднее время, по ярко-освещенным улицам прогуливался народ, наслаждаясь теплой погодой. Идти было около получаса, и все было бы совершенно обычно, если бы не цель нашей прогулки. Мы с Машкой в основном молчали, а Пашка рассуждал вслух о том, что достойное видео, например, с инопланетянами, можно выложить на Ютуб и прославиться на весь мир за несколько дней. Да-да, думала я про себя, достойное видео сосны в самом деле сможет заинтересовать интернациональную аудиторию, но вслух не высказывалась, все-таки это именно Пашка поддержал меня.
Район набережной ночью не внушал доверия. Многочисленные шатры с шашлыком и дешевым алкоголем вмещали летними вечерами десятки пьяных тел, многие из которых, благодаря своему норову заканчивали эти вечера в обезьяннике за драки и дебош, но мое место для медитаций находилось на расстоянии от них. Конечно, была вероятность, что и на моей любимой лавке примостилась молодежь с пивом. Или не молодежь, и не с пивом… но это нам предстояло выяснить. Мы не боялись, с нами был Пашка, и газовый баллончик. И еще мини-электрошокер у Машки в сумочке. Честно говоря, на момент приближения к парку я даже хотела, чтоб около сосны кто-нибудь устроил поздний пикник, чтоб с облегчением уйти домой и не выглядеть глупо перед друзьями. Но чем ближе мы подходили к месту, тем больше я убеждалась, что в этой части парка никого нет.
Мы подошли к сосне с небольшим опозданием. Свет от фонарей в парке еле-еле пробивался сквозь кусты и слабо освещал этот отдаленный уголок. Старая сосна возвышалась на своем прежнем месте, над головой не светила полная луна, и волки не выли в округе, поэтому все выглядело более или менее обычно. Не считая нас троих, стоявших среди кустов в парке. Мы молча стояли, ничего не происходило.
— Это та самая сосна? — спросила Машка. — я кивнула. — Ну что же, сосна впечатляет своим размером, я прониклась, какой план дальше? Мы все вместе идем в ближайший супермаркет за новыми губками для мытья посуды и сковородой? — и мы с Машкой дружно засмеялись, оглашая хохотом весь парк. Но Паха был не намерен сдаваться просто так.
— Ну-ка, Алиска, покажи, как ты обычно медитируешь, — попросил он. Я пожала плечами, подошла к сосне и обняла ее как обычно. Прижалась головой к сосне и попыталась сконцентрироваться. Друзья молча наблюдали. Прошла минута, другая, и вдруг я почувствовала знакомый ветерок в лоб. Я замерла, боясь пошевелиться и спугнуть его. Ветерок усиливался. Усиливался и запах сосны.
— Вы чувствуете это, чувствуете запах?! — я оторвалась от дерева, и оглянулась на моих друзей. Они почувствовали. — Вставайте к сосне как я, вы поймете, о чем я говорила вам. — Не произнося ни слова, словно нехотя, Пашка с Махой подошли к сосне и прижались к ней лбами с разных сторон.
Сосновый запах продолжал разливаться по воздуху, становясь все насыщеннее.
— Боже, какой запах, — пробормотала Машка. Ветерок в лоб усиливался с каждым мгновением, теперь мне казалось, что сосна притягивает мой лоб.
— Я чувствую это — ошарашено прошептал Пашка, — действительно ветер.
Ветер был уже не только между нашими лбами и сосной, ветер был вокруг нас, нарастал шум листвы кустов и деревьев на поляне. Вокруг потемнело, свет близлежащих фонарей больше не проникал сюда. Казалось, вокруг сосны образовалась воронка из ветра, оглушающая, дезориентирующая нас, и мы непроизвольно взялись за руки, боясь потеряться. Оторваться от сосны уже не представлялось возможным, сердце бешено стучало, и тут в голову проник знакомый, негромкий, но отчетливый полу-голос, полу-шепот, который произнес четыре слова: «Вы все-таки пришли».
Ярко вспыхнул свет, и я потеряла сознание.