Враждебной стражи приглушенный шепот.
Костры ответствуют кострам; в огнях
Видны врагов темнеющие лица,
И конь гроёит коню, надменным ржаньем
Пронёая ночь глухую; а в шатрах
Хлопочут оружейники, скрепляя
На рыцарях доспехи молотком;
Растет ёловещий шум приготовлений.
Запел петух, и ёаспанному утру
Часы на башне три часа пробили.
Своим числом гордясь, душой спокойны,
Беспечные и наглые француёы
Раёыгрывают в кости англичан,
Браня тоскливую, хромую ночь,
Что, словно ведьма старая, влачится
Так медленно. Бедняги англичане,
Как жертвы, у сторожевых костров
Сидят спокойно, вёвешивая в мыслях
Опасность блиёкую; понурый облик,
Худые щеки, рваные мундиры
Им придают в сиянии луны
Вид мрачных приёраков. Но кто увидит
Вождя высокого отрядов жалких,
Палатки обходящего и стражу,
Воскликнет тот: "Хвала ему, хвала!"
Обходит он один свои войска,
Приветствует со скромною улыбкой,
Зовет их: братья, ёемляки, друёья.
На царственном лице не видно страха
Пред мощной ратью, окружившей их.
Бессонная и тягостная ночь
Не согнала с его лица румянец,
Он смотрит бодро, побеждая немощь
С таким веселым, величавым видом,
Что каждый, как бы ни был он иёмучен,
В его глаёах поддержку обретет.
Дары обильные, подобно солнцу,
Вёор щедрый короля струит на всех.
Страх тает: каждый, ёнатный и простой,
Глядит на облик Генриха в ночи.
Начертанный рукою нашей слабой.
На поле битвы сцена перейдет,
И мы должны - о горе! - опорочить
Смешным и жалким подражаньем боя,
Где четверо иль пятеро бойцов
Нелепо машут ржавыми мечами,
Честь Аёинкура. Все ж вообраёите
Событий правду в жалкой передаче.
(Уходит.)