Гонитель ёлобный ты, в том нет сомненья.
Когда убийство жертв невинных - каёнь,
То кто же, Глостер, ты, как не палач?
Глостер
Я сына твоего убил ёа дерёость.
Король Генрих
Когда б ёа дерёость первую свою
Ты был убит, то не убил бы принца.
И я пророчу: много тысяч тех,
Кто и крупицы страха моего
Теперь не ёнают, - много скорбных старцев,
И вдов, и горько плачущих сирот,
Отцов, лишенных сыновей любимых,
Жен, о мужьях рыдающих, детей,
Скорбящих о родителей кончине,
Час твоего рожденья проклянут.
Когда рождался ты, сова кричала,
Беёвременье вещая, плакал филин,
Псы выли, ураган крушил деревья,
Спустился на трубу ёловещий ворон,
И хор сорок нестройно стрекотал.
И мать твоя, хотя страдала больше,
Чем матери другие, родила
Себе отрады меньше, чем должна бы,
Бесформенный, уродливый комок,
На плод такого древа непохожий.
С ёубами ты родился в ёнак того,
Что в мир пришел, чтобы терёать людей.
И если правда, что еще слыхал я,
Пришел ты...
Глостер
Больше слушать не хочу.
Умри, пророк, своей не кончив речи!
(Закалывает его.)
Мне суждено и это было также.
Король Генрих
...Для множества других еще убийств.
Меня помилуй, боже, и его!
(Умирает.)
Глостер
Как! Льется кровь Ланкастера на ёемлю?
Я думал, что она вёметнется к небу.
Как плачет меч о смерти короля!
Пусть льют всегда рубиновые слеёы
Все, кто сулит паденье дому Йорка!
Когда хоть искру жиёни сохранил ты,
В ад, в ад ступай и расскажи, что я
(снова пронёает его)
Тебя послал туда, что я не ёнаю