— Я шучу, шучу…
Джулин сделала шаг по направлению к башням:
— Знаешь, а ты ведь, в сущности, не такой плохой человек.
Я улыбнулась. Те же мысли были и у меня:
— Ты тоже.
30. Привратник — дух, который ждет людей в царстве мертвых. Отличается мстительностью
Глава 27
Фред поставил книжку на полку и задумчиво огляделся. Несколько минут назад он столкнулся с библиотекарем. Тот резко выскочил с соседнего ряда. Так уж получилось, что Джулин с Элен все-таки не попали в поле его зрения, успев выбежать из комнаты на несколько секунд раньше. Так что, Фред сделал вид, будто не замечает старика, увлекшись книгой. Библиотекарь, которого Элен почему-то сравнивала с Привратником, вовсе не был таким уж опасным или жестоким человеком — обыкновенный старик, который просто выполняет свою работу. В нем вовсе не было ничего страшного.
Впрочем, какое ему до него дело — Фред задумчиво прищурил глаза. По настоящему его сейчас волновал вовсе не этот старик, а то, что происходит с Элен. Узнать пока что удалось не много. Иногда в бессознательном состоянии люди действительно вспоминали свое прошлое, или, по крайней мере, его обрывки. А порой случалось, что это прошлое им кто-то напоминал. При чем такой "доброжелатель" обычно оставался в тени, о его присутствии могло вообще ничего не напоминать.
Элен держали взаперти, потом собирались пожертвовать жизнью двадцати пяти человек, пускай и простых крестьян, чтобы вернуть ее обратно. Не получилось. Стечение обстоятельств, благосклонность духов, простое везение… Элен осталась на свободе. Может ли быть, что ее решились убить, если не получилось пленить? Ответа на вопрос не было.
Девушка не знала, чем досадила неведомому чародею, не мог этого знать и Фред, но и спокойно стоять, ожидая дальнейших действий противника, не собирался. Слишком многое не нравилось мужчине. Например, то, что с Элен кто-то говорил на староэлронском — на мертвом языке…
Как говорится в легендах, много-много лет тому назад в одной стране — в Элроне, правил жестокий король. Он обирал крестьян непомерными налогами, истязал людей, любил смотреть на их страдания, даже присутствовал при пытках. Да и с детьми был жесток. Некоторых из своих отпрысков он даже убил… В легенде говорилось о многом, детально описывались все прегрешения монарха. Было одно но, это была всего лишь легенда. И правды в ней было, кот наплакал.
На самом же деле… на самом деле Элрон был страной, богатой на драгоценные камни — рубины и сапфиры — иллам, как называло их местное население.
Вот уже шестьсот лет их добывали из недр этой земли, а месторождения все еще не истощились. Это говорило о многом. И, прежде всего, о том, что Серженс II поступил разумно, напав на Элрон, захватив его и сделав одной из своих провинций. Деньги полились, в порядком прохудившуюся от войн и других бедствий, казну рекой. А то, что пришлось немного переписать историю, придумать парочку легенд, найти свидетелей (а прегрешения найдутся у любого монарха), сущая мелочь.
Серженс II не мог представить, что через триста с лишним лет его потомок будет делать почти тоже самое, объявляя новую войну Элрону. Причиной снова станут деньги — золотые монеты, звон которых так приятно ласкает слух, и искрящиеся на солнце илламы, которые так любят носить дамы на баллах.
За прошедшие со времен первой войны годы знать Элрона начала медленно поднимать голову. Люди даже всуе плохо отзывались о бывших соседях, которые поработили их, а уж какие мысли бродили у них в голове… К тому же слишком часто они начали находить пустые породы, при чем в тех местах, где еще вчера лежали дорогие илламы…
История пошла по кругу. Разница была только в том, что Серженс VI был глупее своего предка и из-за своей жадности едва не потерял все, что имел. Он ведь проиграл в той войне, и какая разница, почему именно. Его сын был умнее, гибче, но отнюдь не добрее (по слухам он завладел троном, отравив своего отца — доказательств не было ни тогда, ни за двести лет по тому, но несколько хронистов не забыли в своих трактатах упомянуть о ходивших в их время, слухах, так они и дошли до потомков).
Новый монарх заключил договор с Элроном, а затем постепенно, законным путем поставил провинцию на колени: повышение налогов, уступки тем, кто присягнут ему и всему его роду на верность, введение обязательного киринейского языка, запрет на использование элронского, запрет на использование магии в границах Элрона, запрет на…Сколько еще было этих запретов, направленных на то, чтобы стереть даже само воспоминание о том, что когда-то Элрон был независимым государством…
И теперь Элен… прошло более двухсот лет, а Киринейские монархи не пошли на уступки Элрону. Язык, по словам послов, был давно забыт, да и маги больше не рождались на западе. Фреду никогда не приходило в голову в этом сомневаться. Наоборот, он пытался сопротивляться, чтобы самому не учить мертвый язык. Зачем? Но его отец был неумолим. Фреду пришлось подчиниться. Теперь, спустя десять лет, он впервые был рад этому…
Джулин убежала, а я медленно пошла к себе. Была середина дня, и мне хотелось пройтись, а не без дела сидеть в комнате. Был еще вариант наведаться на пару к Алехандро, но, честно говоря, его я в серьез не рассматривала. Старый магистр мне только нервы попортит и, возможно, какое-то очередное наказание придумает. А так, может быть, и не заметит, что меня на паре не было. Чего в жизни не бывает. Во всяком случае, можно было рискнуть. Я ведь ничего не теряла.
Хорошо, что с Джулин все выяснилось и не нужно придумывать что-то еще, чтобы выпытать у нее правду. Любовного треугольника, как выяснилось, не существовало. Разве что, какая-то более сложная фигура: Милина, Анри, Джулин, Ристер. Квадрат, призма? Интересно, а в кого влюблены сами Анри и Ристер? Я покачала головой: "и какое мне собственно дело? Да уж, мое любопытство не иссекаемо, не одно, так второе".
Внезапно, мысли поменяли направление. На какое-то время радость Джулин передалась и мне, и я забыла все непонятные детали того, что произошло со мной совсем недавно, которые, собственно, я и хотела выяснить.
"Забавно" — промелькнуло в голове, я хотела заставить Джулин заговорить, а вместо этого сама выложила карты на стол. Хотя… Что тут забавного?
Джахал, я же едва не погибла от заклинания Ристера. Виноват ли он в смерти Милины не известно, мне, по крайней мере, но я точно знаю, что сама только чудом осталась жива. Что же делать? Я задумалась, прислонившись к дереву и кусая губы. Потом резко пошла вперед. Нужно было предупредить Джулин, а для начала найти ее…
Джулин уже несколько минут бежала вперед. С ее губ не сходила улыбка, правда, и с глаз, то и дело, капали слезы, но на них можно было не обращать внимания. Впервые за последние три дня девушка была счастлива. Теперь она не понимала, как она могла заподозрить Ристера в том, что он убийца, как она могла быть такой слепой. Она ведь любит его, а он любит ее. А Анри… Джулин резко остановилась и прищурилась. Ристер не виновен, но разве это что-то меняет? Через несколько лет она выходит замуж за Анри — младшего барона Войского. Как же она его ненавидит!
Их родители уже давно все решили, а дети должны покориться воле предков. У Анри еще был шанс отказаться, что-то изменить (жаль, только он к этому не стремился — барона абсолютно все устраивало), у нее нет. Джулин узнала об этом несколько лет назад, узнала случайно. И очень жалела, что в тот день спряталась в отцовском кабинете: хотела появиться перед родителем внезапно и первой поздравить с днем рождения. Какого демона эта идея тогда пришла ей в голову. Не было бы ее, все могло случиться совсем иначе…
Джасмин — будущая жена графа Реани и мать его детей, с детства отличалась красотой. Высокая, стройная, с ослепительно белой кожей, тонкими пальцами на руках, яркими почти черными глазами и длинными роскошными волосами. Ее семья не испытывала особенных материальных трудностей. В их жилах не текла древняя благородная кровь, но деньги, деньги были.
В общем, никто не сомневался, что Джасмин составит прекрасную партию. Но девушка превзошла все возлагаемые на нее надежды и ожидания. Однажды ее увидел граф Реани…
Ярко светило солнце и порой даже слепило глаза. Граф Реани возвращался от соседей. Его настроение было испорченным. С бароном из соседних владений они собирались решить вопрос о спорном куске земли. На нем разместилась одна деревенька. Ничего важного, но на кону был престиж его рода, его самого. Граф Реани не хотел отступать, выказывать свою слабость и потому использовал все уловки. Его соперник тоже не уступал.
А, если… — граф поморщился, отметая, пришедшую в голову, идею. Будет еще время подумать, а сейчас нужно дать отдых голове, понаблюдать за полями, к примеру, которые приносили ему такой большой доход, можно пустить коня вскачь, а можно… больше Реани ничего не успел придумать. На кромке поля сидела девушка. И пела. На ее голове с иссиня-черными волосами лежал, только что, по-видимому, сплетенный, венок, в глазах сверкали бриллианты…
Это была любовь с первого взгляда. Предложение руки и сердца не заставило себе ожидать. По прошествии трех недель Джасмин обрядили в свадебное платье, и отец повел ее на встречу с женихом…
Джасмин не жалела о проведенной церемонии. Она ведь приложила массу усилий, чтобы эта свадьба все-таки состоялась. Ведь становиться очередной любовницей графа (а очень и очень многие считали, что так и будет) у красавицы желания не было. Другое дело получить его деньги, начать жить в настоящем замке, посещать балы у аристократов и быть там королевой. О любви с ее стороны и речи не шло, по крайней мере, к старому графу, можно говорить разве что любви к роскоши, богатству, комфорту…
Так пролетел год, второй. У Джасмин родилось двое мальчиков. Муж боготворил ее, слуги выполняли любой приказ, любую прихоть, женщина продолжала блистать на балах… А счастья не было. Оказалось, что деньги и положение в обществе — это не все. Нужна любовь. А ее все не было. И Джасмин постепенно начала срываться, кричать на слуг, запираться в своей комнате и рыдать, уткнувшись лицом в кровать.
Пришлые лекари разводили руками, не понимая, что происходит с всегда такой уравновешенной, улыбчивой и ласковой женщиной. Они не говорили об этом прямо графу, выписывая какие-то бесконечные настойки. Но за их вежливой обходительностью скрывалась растерянности. Лекари были в тупике, хотя никогда бы в этом не признались.
А потом в фамильном замке рода Реани впервые появился компаньон мужа Джасмин — Кристоф. "Перспективный молодой человек" — так охарактеризовал его граф Риани, не подозревая, что произойдет через месяц-другой…
Как-то граф в очередной раз уехал по делам, а Кристоф заехал в замок, не зная об этом (именно это он сказал Джасмин, но, возможно, он и солгал, ведь определить, где в словах Кристофа была ложь, а, где правда, всегда было сложно). Гостя встретила графиня, предложила разделить с ней вечерние кушанья, затем завязалась "невинная" беседа, а за одним бокалом вина следовал второй:
— Я никогда не мог понять, почему такая красавица, как вы, решили свою судьбу со стариком.
— Мне кажется, вы забываетесь, — Джасмин резко встала из стола и отбросила от себя салфетку — да, как вы смеете?!
— Простите, — Кристоф опустил глаза вниз.
Джасмин подошла к окну и посмотрела на звездное небо. Когда она обернулась, Кристоф уже стоял рядом с ней.
— Ты прекрасна, — мужчина нежно коснулся рукой лица женщины напротив него.
— Прекратите, — Джасмин задрожала. Она слишком рано вышла замуж и не понимала, что с ней твориться. Но хотела понять, слишком долго она была одна, а ее желания — желания молодой женщины, великолепно сознающей силу своей красоты, не горели, а тлели где-то глубоко в душе. Тем временем лицо Кристофа с каждым моментом становилось все ближе и ближе, а губы все притягательнее и притягательнее…
Вот так и начались эти отношения, встречи, порой длинные, порой короткие, за которые любовники могли позволить себе только ласковые улыбки и пересечения страстных взглядов…
Но ничто не вечно, а за удовольствиями следует расплата, в данном случае — рождение ребенка — малышки Джулин…
Графиня была на девятом месяце, когда ее муж решил уволить Кристофа. Тот перепутал какие-то бумаги, — репутация Риани был изрядно подмочена.
— Ты должна мне помочь, — он ворвался к ней спальню за какое-то мгновение и сразу же перешел к делу, так и не сказав ни одного комплемента, которых так ждала Джасмин. А ведь ее собственный муж осыпал жену ими.
— Кристоф, я не понимаю, о чем ты, — Джасмин никогда не лезла в дела своего мужа, она действительно не понимала, о чем говорит ее любовник.
— Старый граф — именно так в приватных беседах называли мужа Джасмин двое любовников — выгнал меня взашей. Ты должна исправить ситуацию.
— Я попробую, — графиня нахмурилась — поговорю с мужем. Возможно, он меня послушает…