- Так что же, мистер Зееман, вы предлагаете мне делать вам сексуальные авансы?
Он улыбнулся шире - белая полоска в темноте.
- Да, пожалуйста.
Я наклонилась, насколько позволял ремень, положила руку на спинку сиденья Ричарда, придвинула лицо на дюйм к гладкой обнаженной шее. Набрав побольше воздуху, я медленно его выпустила так близко к коже, что мое дыхание вернулось ко мне теплым облачком. Поцеловала сгиб шеи, чуть двигая губами вверх и вниз.
Ричард издал тихий и довольный звук.
Я подобрала колени на сиденье, натянув ремень так, что смогла поцеловать бьющуюся на шее артерию. Ричард повернулся ко мне. Мы поцеловались, но у меня нервы не выдержали, и я отвернула от себя его лицо.
- Смотри на дорогу.
Он переключил передачу, его локоть скользнул по моим грудям. Я вздохнула, положила руку ему на руку, придерживая ее на рычаге переключения скоростей, прижимая к себе.
Секунду мы застыли, потом он задвигался, потерся об меня рукой. Я быстро отодвинулась - сердце билось в горле так, что не давало дышать. Задрожав, я обхватила себя за плечи. Там, где его тело касалось моего, кожа онемела до боли.
- Что случилось? - спросил он тихо и нежно.
Я покачала головой:
- Так нельзя.
- Если ты перестала из-за меня, то напрасно. Мне было очень хорошо.
- Мне тоже. В том-то и проблема.
Ричард вдохнул поглубже, выдохнул с тяжелым вздохом.
- Проблема есть лишь постольку, поскольку ты ее создаешь, Анита.
- Ага, как же.
- Выходи за меня, Анита, и это все будет твое.
- Я не хочу выходить за тебя лишь для того, чтобы спать с тобой.
- Если бы это был только секс, я бы и не предлагал тебе выйти за меня замуж. Но это еще и лежать рядом на диване и смотреть "Поющие в дожде". Это ужинать в китайском ресторанчике и заказывать рангунских крабов порционно. Я для нас обоих могу сделать заказ почти в любом ресторане города.
- Ты хочешь сказать, что я настолько предсказуема?
- Не надо, не передергивай.
- Извини, Ричард, - вздохнула я. - Я не хотела. Я только...
Я не знала, что сказать, потому что он был прав. Моя жизнь стала бы полнее, если разделить ее с Ричардом. Я ему купила кружку по случаю увидела в магазине. На ней были нарисованы волки и сделана надпись: "В Господней глуши лежит надежда мира - в великой, девственной, свежей, нетронутой глуши". Цитата из Джона Мура. Купила не к дате - просто увидела и поняла, что Ричарду это понравится. Десятки раз в день, услышав что-то по радио или в разговоре, я думала: "Надо будет рассказать Ричарду". Это Ричард вывез меня впервые после колледжа смотреть на птиц.
У меня диплом по биологии, по биологии противоестественных явлений. Когда-то я думала прожить жизнь полевого биолога, этакой Джейн Гудолл в противоестественном варианте. Я любила наблюдать за птицами - отчасти потому, что рядом был Ричард, а отчасти потому, что когда-то мне это нравилось. Я как будто вспомнила, что есть жизнь и вне кладбищенской ограды. Слишком долго я стояла по горло в смерти и крови, а потом появился Ричард. Он сам тоже по горло торчал в довольно странных вещах, и все же у него была какая-то жизнь.
Я ничего лучше не могла себе представить, как проснуться рядом с ним, первым делом потрогать утром его тело, зная, что вернусь после работы к нему. Слушать с ним его собрание Роджерса и Хаммерштайна, смотреть на его лицо, когда он смотрит мюзикл с Джин Келли.
Я уже почти открыла рот сказать "ладно, давай поженимся" - но не сказала. Я любила Ричарда и вполне смогу себе в этом признаться, но этого мало. За мной охотился убийца. И как можно втягивать тихого и вежливого школьного учителя в жизнь такого рода? Он тоже был из монстров, но отказывался с этим мириться. Он сейчас вел битву за лидерство в местной стае вервольфов. Дважды он победил ее вожака, Маркуса, и дважды отказался его убить. Если ты не убиваешь, то ты не вожак. Ричард держался своих моральных принципов. Держался ценностей, годящихся лишь тогда, когда, тебя не пытаются убить. Если я за него выйду, Ричард лишится последних шансов на нормальную жизнь. Я жила в зоне, так сказать, свободного огня. Ричард заслуживал лучшего.
Жан-Клод жил в том же мире, что и я. У него не было иллюзий насчет доброты незнакомцев - да и вообще никаких иллюзий, если на то пошло. Вампира не поразят новости о наемном убийце. Он просто поможет мне придумать, что с этим делать. Его это не выбьет из колеи - или не слишком. Бывали ночи, когда я думала, что мы с Жан-Клодом заслуживаем друг друга.
Ричард свернул на Олив. Скоро мы подъедем к моему дому, и молчание повисло плотно. Обычно такие вещи меня не трогают, но это молчание нервировало.
- Ричард, прости меня. Мне действительно очень жаль.
- Если бы я не знал, что ты меня любишь, все это было бы легче. Если бы не этот чертов вампир, ты бы за меня вышла.
- Этот чертов вампир нас познакомил.
- И жалеет об этом, можешь не сомневаться.
Я посмотрела на него:
- Откуда ты знаешь?
Он покачал головой:
- Достаточно просто посмотреть на его лицо, когда мы вместе. Пусть я не люблю Жан-Клода и терпеть не могу, когда ты с ним, но здесь не только мы с тобой страдаем. Эта ситуация на троих.
Я свернулась на сиденье, вдруг почувствовав себя очень несчастной. Почти хотелось, чтобы этот киллер выскочил из темноты. В убийствах я разбираюсь. А в отношениях - путаюсь. Правда, эти отношения запутаннее многих других.
Ричард свернул на стоянку у моего дома, припарковал машину и выключил мотор. Мы сидели в темноте, освещенные только далекими уличными фонарями.
- Не знаю, что сказать, Ричард. - Я глядела в окно, пристально разглядывая угол дома, и мне духу не хватало смотреть на Ричарда. - Я бы не упрекнула тебя, если бы ты послал все к черту. Я бы не смирилась с такой нерешительностью с твоей стороны и не стала бы делить тебя с другой женщиной.
Я все же подняла на него глаза. Он смотрел прямо перед собой, не на меня.
Сердце бешено заколотилось. Была бы я такой смелой, как сама думала, я бы его отпустила. Но я любила его и не была такой смелой. Лучшее, что я могла сделать, - это с ним не спать. Не переводить наши отношения на следующий этап. И это тоже было достаточно трудно. Даже мое самообладание не бесконечно. Если бы планировали свадьбу, я бы вполне могла ждать. Когда виден конец, мое самообладание бесконечно, но конца не было видно. Целомудрие куда легче сохранять, если не подвергать его постоянным испытаниям.
Я отстегнула ремень, открыла дверцу. Ричард тронул меня за плечо:
- Ты меня не пригласишь?
Я с шумом выпустила воздух - оказывается, я задержала дыхание.
- А ты хочешь, чтобы я тебя пригласила?
Он кивнул:
- Не понимаю, как ты со мной миришься.
Он улыбнулся, наклонился ко мне, чуть коснувшись губами.