- Младенцы выжили?
- Какое-то время, - сказала я. - Самый подробно документированный случай произошел в начале девятисотых, когда доктор Генри Муллиган искал лекарство от вампиризма, в подвале Старой городской больницы Сент-Луиса. Одна из его пациенток родила. Муллиган считал это признаком возвращения жизни в ее тело. Младенец родился с полным набором остроконечных зубов и был скорее каннибалом, чем вампиром. После родов у доктора Муллигана на руке оставался шрам до самой смерти - где-то через три года, когда один из пациентов раздавил ему череп.
Дольф пялился в блокнот.
- Я все это записываю, но, честно говоря, надеюсь, что никогда не придется это использовать. Младенца убили?
- Да, - ответила я. - И предвосхищаю твой вопрос: об отце нигде ни слова. Отсюда неявно следует, что отец был человеком, может быть, это был даже сам доктор Муллиган. Вампиры не могут иметь детей без людей-партнеров - по крайней мере насколько нам известно.
- Приятно знать, что люди еще на что-то могут пригодиться, кроме крови.
Я пожала плечами:
- Вроде того.
Честно говоря, мысль о рождении ребенка с острым синдромом Влада пугала меня до судорог. Я совершенно не собираюсь заниматься сексом с Жан-Клодом, но если такое когда-нибудь произойдет, то мы определенно будем предохраняться. Никакого спонтанного секса, разве что с презервативом.
Что-то, наверное, выразилось у меня на лице, потому что Дольф сказал:
- О чем задумалась?
- Радуюсь, что у меня строгие моральные принципы, наверное. В общем, пока я не видела Роберта с женой, я думала, что вампиры старше ста лет стерильны. А если учесть, насколько долго надо повышать температуру тела вампира. - Я покачала головой. - Вряд ли это было случайно. Хотя они оба утверждали, что так и было. Она еще даже не получила результатов амниографии.
- Амниографии - какой именно? - спросил Дольф.
- На синдром Влада, - ответила я.
- Она достаточно здорова, чтобы выдержать эти новости?
Я пожала плечами.
- Выглядела она нормально, но я не эксперт. Я бы только сказала, что не надо сообщать по телефону и, наверное, надо, чтобы она не была одна. А вообще - не знаю.
- Вы не были с ней дружны?
Я замотала головой.
- Нет, даже не проси. Я не буду держать ее за ручку, пока она будет плакать над телом мужа.
- Ладно-ладно, это и не входит в твои должностные обязанности. Может, попрошу Рейнольдс это сделать.
Я посмотрела в сторону молодой сыщицы. Может, они с Моникой и заслужили друг друга, но...
- Жан-Клод может знать, с кем дружна Моника. Если нет, то я знаю одну ее подругу. Кэтрин Мейсон-Джиллет и Моника вместе работают.
- Моника - адвокат? - спросил Дольф.
Я кивнула.
- Только этого не хватало, - вздохнул он.
- Что ты сообщил Жан-Клоду? - спросила я.
- А что?
- Чтобы я знала, сколько я могу ему рассказать.
- Расследуемое дело об убийстве ты с монстром обсуждать не будешь.
- Убитый сто лет был его компаньоном. Он точно захочет об этом говорить. Мне надо знать, что ты емy сказал, чтобы случайно не проговориться.
- Ты так спокойно скрываешь информацию от своего дружка?
- Об убийстве - да. Это могла сделать не меньше чем колдунья, а то и пострашнее кто. Это должен быть монстр того или иного рода, значит, монстрам мы деталей не сообщаем.
Дольф посмотрел на меня и кивнул:
- Молчи насчет сердца и символов, использованных в чарах.
- Насчет сердца он должен будет знать, Дольф, иначе догадается сам. Сердце или голова - мало чем еще можно убить столетнего вампира.
- Ты сказала, что не будешь выдавать информацию, Анита.
- Я тебе говорю, что пройдет, а что нет, Дольф. Скрыть от вампиров вынутое сердце - не пройдет, потому что они догадаются. Символы - можно, и все равно Жан-Клод задумается, почему он не ощутил смерти Роберта.
- Так что мы таки можем cкрыть от твоего дружка?
- Конкретные символы заклинания. Ножи. - Я на миг задумалась. Способ, которым вынули сердце. Все видели по телевизорy во всяких кино про больницы, как вынимают сердце через ребра. Никто бы и не подумал поступать по-другому.
- Значит, если у нас будет подозреваемый, мы спросим, как бы он стал вынимать сердце?
Я кивнула:
- Психи начнут говорить об осиновых кольях или будут путаться.
- О'кей, - сказал Дольф и поглядел на меня. - Если есть на свете человек, который ненавидит монстров, я думал, что это ты. Как ты можешь встречаться с одним из них?
Я встретила его взгляд, не дрогнув:
- Не знаю.
Он закрыл блокнот.
- Грили небось гадает, куда я тебя повез.
- А что ты ему шептал? Я бы поставила доллар против цента, что он меня не отпустит.