- Он тебя беспокоит?
- Я его знала, Дольф. Пусть я его не любила, но мы были знакомы.
Дольф кивнул:
- Можем перейти в детскую.
Я почувствовала, что бледнею. Никак мне не хотелось видеть, что могла сделать Моника из детской.
- Злобным ты становишься, Дольф.
- Как-то не могу забыть тот факт, что ты встречаешься с Принцем города, Анита. Не могу отмахнуться.
- Ты хочешь меня наказать за то, что я встречаюсь с вампиром?
Он поглядел на меня долгим, изучающим взглядом. Я не отвернулась.
- Я хочу, чтобы ты с ним не встречалась.
- Ты мне не отец.
- Твои родные знают?
Здесь я уже отвернулась:
- Нет.
- Они ведь католики?
- Дольф, я не буду обсуждать с тобой эту тему.
- С кем-нибудь тебе надо будет ее обсудить.
- Может быть, но не с тобой.
- Анита, посмотри на него. Посмотри на вот это и скажи, что ты можешь вот с таким спать.
- Брось ты это, - сказала я.
- Не могу.
Мы смотрели друг на друга, не отводя глаз. Я не собиралась объяснять Дольфу свои отношения с Жан-Клодом. Не его это собачье дело.
- Тогда у нас проблема.
В дверь постучали.
- Подождите! - сказал Дольф.
- Войдите! - отозвалась я.
Дверь открылась. Отлично. Вошел Зебровски. Еще лучше. Я знала, что улыбаюсь, как идиотка, но не могла сдержаться. В последний раз я его видела, когда он вышел из больницы. Ему едва не выпустил кишки оборотень леопард размером с пони. Это не был ликантроп, это была колдунья-оборотень. Вот почему Зебровски не пришлось раз в месяц покрываться шерстью. Колдунья вспорола ему живот, а я ее убила. Потом держала руками вываливающиеся кишки, пока не приехали медики. У меня остались шрамы от той же самой колдуньи.
Обычно волосы у Зебровски были спутанной курчавой массой, черные с сединой. Он их сейчас коротко постриг, и они как-то держались. От этого у него был более серьезный, более взрослый вид, не похожий на прежнего Зебровски. Коричневый костюм имел такой вид, будто в нем спят. Темно-голубой галстук, который Зебровски нацеплял всегда, не подходил ни к одному из его костюмов.
- Блейк, черт-те сколько не виделись!
Я не смогла сдержаться: подошла и обняла его. Быть женщиной - в этом есть свои преимущества. Хотя до того, как в моей жизни появился Ричард, я бы могла подавить такой порыв. Ричард оживил во мне женственную сторону.
Зебровски неуклюже меня обнял, смеясь.
- Я всегда знал, что тебя тянет к моему телу, Блейк.
Я оттолкнулась от него:
- Размечтался!
Он оглядел меня с головы до ног, глаза его искрились смешинками.
- Если ты будешь так одеваться каждый вечер, я мог бы ради тебя бросить Кэти. Чуть укоротить эту юбку - и будет отличный абажур для лампы.
Хоть он и язва, а я была рада его видеть.
- Ты давно уже на службе без ограничений?
- Недавно Я тебя видел в новостях с твоим другом.
- В новостях? - Я и забыла о коридоре вспышек, через который мы прошли с Жан-Клодом.
- Отлично выглядит для мертвеца.
- Блин.
- Что такое? - спросил Дольф.
- Это было национальное телевидение, не местное.
- И что?
- Мой отец не знает.
- Теперь знает, - заржал Зебровски.
- Думаю, тебе все же придется поговорить с отцом, - заметил Дольф.
Что-то было либо у меня в лице, либо в голосе Дольфа, отчего Зебровски перестал смеяться.