Глава 10. Часть 3.
Целых два дня я ничего не слышал о Нине. Она не звонила мне, не приходила, не посылала почтовых голубей или дымовых сигналов. Я никак не мог узнать, есть ли у неё какой-то прогресс в отношении с родителями.
Субботним утром, в последние дни до конца каникул, Трейси улетела обратно в Калифорнию. Мы все крепко её обняли, и мама вновь настояла, чтобы она не забывала звонить и писать. Мы с отцом обсудили Трейси и решили, что нет смысла рассказывать ей, что отец тоже знает мой секрет. Когда её самолёт улетел в небеса, она всё ещё думала, что она одна в этом мире знает об особенности своего брата.
В понедельник утром, первый учебный день в 1984-ом, я стоял у входа в школу, куда обычно мама Нины подвозит её. Снова шёл снег, лёгкие снежинки сдувались ветром, и я просто скромно стоял рядом с припаркованными машинами, затянув капюшон на голове. Дети, которых вынудили пойти в школу так рано, проходили мимо меня, позволяя мне сильнее замаскироваться.
За десять минут до начала занятий миссис Блэкмур заехала на своей машине на парковку, и Нина, одетая в ту же куртку, которая была на ней в ночь нашего первого поцелуя, вышла из автомобиля. Она помахала своей маме и направилась ко входу, возле которого когда-то очень давно я встретился с Ричи Фэрвью.
Когда миссис Блэкмур уехала с парковки, я принялся бежать, догнав Нину меньше, чем за десять секунд.
"Нина", — позвал я, занервничав в ожидании её ответа. Не злится ли она на меня? Не убедили ли её родители бросить меня?
Услышав своё имя, она повернулась, и я замедлил шаг, глазами ища её лицо.
"Билл!", — счастливо сказала она, быстро направившись ко мне навстречу. Она обвила меня руками, и мы крепко обнялись, прямо у входа в школу, на глазах у сотни школьников. Несколько из них вопросительно посмотрели в нашу сторону, но меня это не волновало.
"Боже мой, Билл", — сказала она мне, поцеловав в щёчку и прижав к себе посильнее. — "Я так сильно по тебе скучала. Прости за то, что случилось. Мне так стыдно, что папа пришёл тогда…"
"Всё в порядке", — ответил я ей. — "Я просто рад, что всё ещё нравлюсь тебе."
"Конечно ты мне нравишься, Билл. Я люблю тебя. И ничто этого не изменит."
"Я просто боялся, что родители могли, ну… наставить тебя против меня."
Она хмыкнула.
"Поверь мне, они пытались. Я столько монологов и лекций выслушала о 'парнях как ты'. Сказать по правде, я с ними обоими ссорилась с того самого дня. Сейчас всё не так уж и гладко в доме Блэкмуров."
Мы разъединили наше объятие и направились к шкафчикам.
"Значит, я правильно понимаю", — спросил я, — "что тебе не удалось добиться хоть какого-то прогресса с ними?"
"Ни на миллиметр", — сказала она мне. — "Я спорила с ними об этом до посинения. Говорила, что ты уже не тот, что раньше, что ты изменился, что я люблю тебя, а ты любишь меня, но они вели себя совершенно иррационально. Они думают, что ты само воплощение Дьявола", — она устало покачала головой. — "И я понятия не имею, почему они ведут себя так. Это совершенно на них не похоже. Обычно они самые спокойные и понимающие люди на свете."
"И что теперь?", — спросил я её. — "Мы с тобой сможем видеться, кроме как в школе?"
"Они наказали меня, Билл", — ответила она. — "Наказали. Меня! Меня никогда в жизни не наказывали. Я даже не знала, что они умеют кого-то наказывать! Но мне нельзя уходить из дома после школы. Совсем."
"Хм", — задумчиво протянул я. — "Это и правда проблема."
"Во время одной из ссор", — продолжила она, — "я сказала им, что они могут меня хоть до выпускного дома держать, мне плевать. Скоро мне будет восемнадцать, и я уеду в колледж. Тогда я смогу видеться с кем захочу и когда захочу."
"И что они ответили?"
"Что к тому времени ты всё равно потеряешь ко мне интерес. Но если нет, если я всё равно буду пытаться с тобой встретиться, они откажутся платить за любой колледж за пределами Споканы. И даже за него они будут платить только если я буду приходить домой вовремя каждый день", — она покачала головой. — "Билл, это полнейшее безумие! Поверить не могу, что они сказали мне нечто подобное. Я не могу учиться в Спокане! Здесь нет медицинских колледжей!"