— Нет, со мной он никогда так не поступал.
— Откуда ты можешь это знать? Ты так уверено об этом говоришь.
— Мина, я сын Корина Шагрин. Мой отец телепат, так же как и Хулиан Борджиа, я знаю, о чем говорю.
— Твой отец обладает мастерством телепатии в той же степени, что и Хулиан?
— Думаю, что они приблизительно равны. Вся разница в том, что мой отец никогда не афишировал степень своих возможностей, в отличие от Хулиана. Но смею тебя заверить, я в состоянии уловить малейшее прикосновение к моему мозгу.
— А ты когда-нибудь ощущал в себе силу? Силу отца?
— Я перенял некоторые отцовские способности…. Но они в таком зачаточном состоянии, что о них пока говорить неудобно.
— Но ты ведь наверняка работаешь над ними…
— Безусловно. — В улыбке Дэймона появилось что-то игривое, с легким налетом таинственности. — Мина, ты вспоминаешь наш поцелуй? — Вот уж о чем Мина думала меньше всего, так это о поцелуях.
— Дэймон, не думаю, что эта тема, которую нам стоит сейчас обсуждать.
— Ты сама заговорила о способностях… — Мина поняла, что на этом вопросе стоит сосредоточиться более внимательно.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, ты никогда не задумывалась над тем, что тогда случилось? Почему ты так неожиданно почувствовала влечение ко мне?
— Хочешь сказать, что это одна из твоих способностей, вызывать влечение?
— Ну, я бы не стал выражаться столь однозначно… — Мина с сомнением посмотрела на вальяжно развалившегося в кресле Дэймона. Его черные кудри Шагрин подчеркивали совершенный профиль и льдисто-голубые глаза. Как и все Шагрин он обладал врожденным шармом и очарованием, этого у него нельзя было отнять. Но Мина никогда не слышала о способности Шагрин вызывать физическое влечение. Правда, как показывали последние дни, она вообще мало о чем слышала. Логика ей подсказывала, что если члены какого сейма и обладают подобной способностью, так это Шагрин. Конечно, все члены семей Персон были более чем привлекательны, по сравнению с обычными людьми…. Но Шагрин были самыми красивыми, самыми изысканными, самими сексуальными. Они словно источали волны секса. И Дэймон в полной мере обладал всеми этими свойствами, но это было, можно сказать, на поверхности. Никаких особых способностей Мина в этом не чувствовала. А может и не должна была? В любом случае, чтобы не думал о себе этот дерзкий молодой человек, он вовсе не занимал все ее мысли. Сейчас ее больше всего волновал…
— Фарана! — Мина изумленно посмотрела на довольного отпрыска сейма Шагрин. — Да, ты просто морочишь мне голову! — Дэймон самодовольно улыбнулся.
— Прости, я просто не мог смотреть, как ты изводишь себя мыслями об этой чудной семейке. Мина, поверь, я не большой поклонник Фоли, но уверяю тебя, сегодня они будут вести себя прилично. Чтобы ты не думала о Хулиане, его волнует дочь. Не знаю почему, но волнует. И он будет использовать любой способ сблизиться с ней. И если для этого ему надо будет подружиться с Куори, он сделает это, не моргнув и глазом. Другой вопрос, что когда он добьется своего, все что он узнает за время вашей «дружбы», он с легкостью использует против вас…. Но уверен, ты сможешь поступить точно также. Согласись, Фоли интриганы, но и вас к святым не отнесешь. — Джельсамина, словно извиняясь, пожала плечами. Дворецкий объявил о приходе гостей. Сын и отец Борджиа прибыли строго по этикету, минута в минуту — они явились ровно на семь минут позже назначенного времени. Прийти раньше было бы дурным тоном, опоздать еще дольше означало не выказать уважение хозяевам дома. Семь минут задержки считались самым уважительным и миролюбивым заявлением о намерениях. Яго сознательно на пару минут задержался в оранжерее, чтобы дать Дэймону и Мине «прощупать» семейку Борджиа и в случае непредвиденных обстоятельств защитить Морган от неприятных мгновений. Так как Джельсамина была невестой Джакомо, то вполне могла принимать гостей в его доме. Корин Хулиан и Касиано переступили порог гостиной, в тот миг, когда Мина подошла к нему, чтобы встретить их.
— Корин Хулиан, мы рады приветствовать вас у нас в гостях, — присев в легком, изящном поклоне, Малкани Куори, тем самым выразила, высочайшее уважение гостю.
— Малкани Джельсамина, для меня честь оказаться вашим гостем. — Склонившись в не менее изящном поклоне, без толики насмешки, Корин Хулиан ответил Малкани Джельсамине с лихвой. — Позвольте представить вам моего сына, Касиано. — Мина постаралась не сильно пялиться на ходячую легенду сейма Фоли и, открыто улыбнувшись в глаза молодому человеку, поприветствовала его.
— Очень приятно познакомиться с вами. — Легкая усмешка, проскользнувшая по губам сына Хулиана, подсказала Мине, что он не совсем ей верит. Мина в этой ситуации предпочла беседу с более сдержанным Корином Фоли.
— Корин Хулиан, прошу прощения, за Джакомо и Морган, они оба оказались заядлыми натуралистами, и боюсь, просто потеряли счет времени в оранжерее отца Джакомо.
— Видимо, любовь к цветочкам сестре передалась от матери, ибо среди Борджиа ботаников нет. — Насмешка, прозвучавшая в комментарии Касиано, задела Мину.
— Вам кажется странным, что Хельга Куори переняла у своей матери любовь к живой природе? — Джельсамина умела играть полунамеками не хуже Касиано, поэтому с легкостью подняла брошенную перчатку. Хулиан меньше всего желавший испортить эту встречу до того, как она вообще началась, легким ментальным касанием придавил сына, напоминая, что они здесь только гости. Несмотря на весьма дерзкий характер, Касиано Борджиа всегда беспрекословно подчинялся отцу.
— Малкани Джельсамина, я считаю прекрасным, когда ребенок имеет возможность взять что-то от обоих родителей, особенно в свете того, что оба они являются Персонами. — Это было произнесено так искренне и вдохновлено, что Мина чуть не купилась. Но многолетняя практика подсказала ей, что они играют в игру, и слава Создателю, с правилами этой игры она была знакома. Подозревая, что Касиано подобрал когти, только из-за того, что его сдерживает отец, Джельсамина решила не дожимать его. В конце концов, у нее сдерживающих факторов не было, и рассчитывать на чью-то мудрую подсказку не приходилось. Ей на выручку поспешил Дэймон. И хотя, по этикету он не имел права присоединяться к разговору Персон, пока его не позовут, это была дружественная семейная вечеринка, и он мог позволить себе подобную вольность. Что и решил продемонстрировать Корин Хулиан.
— Дэйм, дорогой ты стал совсем взрослым. Очень рад тебя видеть.
— Приветствую вас, Корин Хулиан.
— Ну-ну, к чему это официальность! Я же помню, как ты называл меня дядя Джул. Конечно, сейчас мне бы уже не хотелось, чтобы взрослый мужчина обращался ко мне «дядя», это слишком сильно напоминает о возрасте. — На устах всех трех молодых людей заиграли понимающие улыбки. Все они были детьми Персон, и слишком хорошо знали, что для тех, кто живет вечность, возраст не имеет значения. И фраза Корина Хулиана была просто кокетством и попыткой развеять обстановку. На мгновение между всеми тремя проскользнула ниточка понимания и чего-то обобщающего.
— Джулиан, мне приятно осознавать, что я, наконец, могу избавиться от этого «дядя», это говорит о том, что мне уже не десять лет, я перестал говорить «агу», и начинаю делать свои первые осознанные шаги по жизни. — Напряжение спало еще на пару градусов, и Мина решила, что пора позвать Яго и Морган. Послав за ними слугу, она пригласила гостей пройти и присесть. Пока Дэймон вел светскую беседу с Хулианом, Мина получила возможность внимательно рассмотреть Касиано Борджиа. Молодой человек напоминал ей затаившегося кота.
Как-то раз она с дядей и Яго провела неделю в лесу. Густаво, заменивший ей отца, решил, что пора преподать девочке урок основ выживания. Они крались по заброшенной лесной тропе, когда Мина обратила внимание на лесного кота. Он сидел, сгруппировавшись на ветке дерева, и пристальным взглядом следил за умывающимся под деревом грызуном. Тот лапками тер мордочку, даже не подозревая, что это последние минуты его жизни. «Мина, никогда не позволяй себе подобную беспечность. Ты должна помнить, что всегда где-то рядом есть тот, кто стремится тебя съесть. Если ты не будешь все время оглядываться по сторонам, то закончишь как эта полевка». В тот миг, когда кот обрушился с ветки и схватил маленького зверька, Мина решила, что не хочет так закончить.
Касиано ей напомнил того лесного кота. Все в нем было будто готово к прыжку. При этом, какая-то внутренняя уверенность в себе позволяла ему быть расслабленным и спокойным. Под густыми прямыми бровями острые колючие карие глаза с оттенком расплавленной меди сияли живым блеском, и будто бы выплескивали энергию их обладателя в окружающий мир. Прямой острый нос казалось, находился в состоянии борьбы с овалом лица в форме сердца. Ему скорее было бы место на квадратном или вытянутом лице. Небольшой рот, в форме натянутого охотничьего лука, с выпуклой верхней губой, и мягкой полной нижней губой был идеален для нежной формы лица, но входил в явное противоречие с колючими драконьими глазами и заостренными ушами. В нем сочеталась мягкость и нежность с жесткостью и остротой. При этом лицо его было притягательным, хотя и не очень гармоничным. Знаменитые шоколадно-черные волосы Фоли у Касиано были будто бы с медной подпалиной. Еле заметной при комнатном освещении, но заигравшей бронзой, когда их обладатель оказался вблизи окна, откуда лился свет заходящего солнца. Создавалось впечатление, что кто-то припорошил настоящего Фоли бронзовой пудрой. Таких представителей Фоли Мине встречать пока не приходилось. И уж тем более, она не могла себе представить, что отпрыск Персоны уровня Корина, может так мало походить на своего отца. Кем же была мать Касиано, если парень был больше похож на нее, чем на Хулиана? Мина думала, что после того, как выяснилось, что Морган дочь Хулиана и Габины, в вопросах его отцовства удивляться будет нечему. Но, похоже, она в очередной раз ошиблась. Она так увлеклась всеми противоречиями Касиано, что не уловила тот момент, когда он заметил пристальное изучение его внешности. Непривыкший, к столь беспардонному вниманию, Чано сперва удивленно, а потом уже насмешливо следил за выражением лица девушки. И когда Мина встретилась с ним взглядом и поняла, что ее застали с поличным, она была готова провалиться сквозь землю. К счастью девушки в комнату зашли Морган и Яго, и внимание Касиано было отвлечено на вновь пришедших. Мина заметила, что поход по магазинам не прошел бесследно. Хельга была бесподобна в новом бархатном платье цвета спелой вишни. Если бы Мина не знала, как зажата и стеснительна Морган, она бы причислила ее к стану роковых красоток. Касиано смотрел на сестру, не отрывая глаз. Его просто потрясла сила, которая исходила от нее, и будто растекалась по всей комнате. Это было более чем удивительно, в свете того, что она была выжата голодом. Чано в тот же миг понял, что надо любой ценой заполучить эту силу. Захваченный вихрящимися мыслями, он не заметил, как подошел с отцом к хозяину дома для представления. Яго настороженно смотрел на гостей и пытался понять, насколько фатальную ошибку он совершил.
— Корин Джакомо, Морган, позвольте представить вам моего сына Касиано, — голос Хулиана заставил вздрогнуть обоих молодых людей, глубоко погрузившихся в свои размышления.
— Рад видеть вас в своем доме. — Яго протянул руку Касиано, и они поприветствовали друг друга. Рукопожатие вышло по-мужски сухим и крепким. Касиано невольно снова перевел свое внимание на сестру. Он будто не мог на нее насмотреться. Девушка была настолько «своя»! Он ни с кем не ощущал такой близости, казалось, что они должны понимать друг друга без слов. Только серые стальные глаза Куори говорили: «держи дистанцию, не подходи близко». Подошедший Дэймон волнами чувствовал витавшее в воздухе напряжение. Все, кто находились в приделах этой комнаты были слишком взвинчены, и хотя ситуация не производила впечатления близкой к взрывоопасной, на семейную дружественную вечеринку это тоже было мало похоже.
— Яго, кухарка просила передать, что все готово и можно приступать к трапезе. Мы же не хотим огорчить несчастную женщину и дать остыть ее шедевру, — легкость и непринужденность в голосе Дэймона заставили зазвенеть напряжение, возникшее между всеми.
— Да, ты, как всегда, прав, — опомнился Яго. — Прошу к столу. — Все были рады прервать возникшую неловкость. Стол оказался треугольным с равными сторонами, и с каждой из сторон с легкостью садились два человека. Хулиан решил далеко не отпускать от себя Чано, поэтому сел с ним, Яго оказался на одной стороне с Морган, а Джельсамина села рядом с Дэймоном. В глубине души она была этому рада, потому что рядом с ним, ей было более спокойно, чем рядом с Яго. Кузен в любую минуту мог выкинуть какой-нибудь фортель, и не факт что ей это понравится. Пока гости рассаживались, тонкий слух Дэймона уловил несколько слов шепотом сказанных Хулианом Чано.
— Мы не должны упустить ее. Нельзя, чтобы между нами и ней выросла стена. Держи себя в руках и будь милым. — Дэймон бросил взор сперва на Морган, а затем на Мину. О ком говорил Хулиан? О Морган или о Джельсамине? Его слова могли относиться как к одной, так и к другой. Вечер становился интересным.
— Морган, Джакомо, — сев за стол Хулиан решил сразу завести легкую беседу, — расскажите, как прошла ваша сегодняшняя прогулка по городу.
— Я думаю, стоит послушать впечатления, Моны. — Сияя улыбкой, ответил Яго.
— Моны? — приподнял бровь Хулиан.
— Да, Морган рассказала мне, что так ее в детстве звала няня. Мона мне нравится, очень мягкое и нежное имя, подстать обладательнице.
— Замечательно! — на лице Хулиана блуждала легкая доброжелательная улыбка. — Надеюсь, когда-нибудь тоже заслужу право так обращаться к этой прелестной особе. — Все перевели взгляд на Морган, ожидая каких-нибудь комментариев, но их не последовало. У присутствующих создалось впечатление, что девушка просто не слышала последней фразы отца, заглядевшись на действие слуги, наливавшего ей вина. Дэймон внутри себя ухмыльнулся и заметил, что легкости и веселья на этой дружественной вечеринке ожидать не стоит. С каждой минутой становилось все яснее и яснее, что ничем хорошим затея Яго не закончится. Не любившая конфликты Мина, решила, что пора ей вмешаться.
— Морган, дорогая, расскажи нам твои первые впечатления от города. — Вздрогнувшая, от внезапно раздавшегося голоса, Хельга подняла свои серые, как сталь, глаза на Джельсамину и улыбнулась.
— Город очарователен и потрясающ! Я всю жизнь прожила в деревне, поэтому для меня большие многоэтажные дома, широкие мощеные улицы, фонари, экипажи, магазины, кафе…. Все это просто ошеломляет. Сама себе начинаешь казаться маленькой букашкой, которая случайно попала в огромный мир. Я не знаю, как выглядят другие столицы, но Куори-Сити необыкновенно красивое зрелище.
— Мона, обещаю, что обязательно познакомлю тебя с Фоли-куидат! — с легкой улыбкой произнес Касиано, глядя прямо в глаза сестре.
— Я была бы очень рада ознакомиться со столицей Фоли, но, конечно, только тогда, когда это сочтет возможным моя Малкани. — Улыбка медленно сползла с лица Чано.
— Джельсамина, вы наложили запрет на перемещение Хельги Куори? — проскользнувшая в голосе молодого человека льдинка, заставила Мину поморщиться. Она знала, что вечер предстоит неприятный, но не ожидала, что все будет так плохо с самого начала.
— Я хочу разъяснить ситуацию, чтобы между нами не было недомолвок. Корин Хулиан, Касиано, я никоим образом не собираюсь ограничивать свободу Морган. Она будет делать все, что ей вздумается, если это не будет противоречить ее обязанностям перед сеймом. То, что Морган пока живет в моем доме и под моей опекой, вызвано исключительно тем, что она не готова вступить в свои должностные обязанности и столкнуться с реальностью жизни. К сожалению, ее семья не слишком благосклонно к ней относится, и Морган достаточно натерпелась из-за этого. Прежде чем она переступит порог своего дома, и станет настоящей главой семьи, я должна быть уверена, что ей это по плечу и не принесет новых страданий.
— Но Мона принадлежит так же и к нашей семье, — вставил Касиано, называя сестру Моной, чтобы подчеркнуть их родство.
— Конечно, и это никто не собирается оспаривать. — Спокойствие начинало постепенно покидать Джельсамину. Молодой Борджиа все больше оправдывал свою репутацию дерзкого и неприятного молодого человека. — Но в первую очередь Морган Валенте является Хельгой сейма Куори. И ее обязанности, как Персоны, никто не может отменить. Ваша семья постоянно проживает в Фоли-куидат. Хельга Куори не может жить на территориях Фоли, и вам это известно. И хотя, ваш отец последнее время больше времени проводит в Куори-Сити, не думаю, что будет правильным менять место жительство Моны через день. Она живет в доме Малкани своего сейма, и думаю, это лучший способ подготовить ее к настоящему вступлению в сан Хельги. Если родные Морган не позаботились о том, чтобы соответствующим образом подготовить ее к возможному принятию сана, то это является моей прямой обязанностью, как ее Малкани. — Что-то, а наносить удары словами, Джельсамина умела. Семейству Борджиа пришлось проглотить упрек, и сдать назад. Дэймон ощущал, как закипает Касиано. Он еще был далек от того, чтобы взорваться, но приближался к этому моменту с катастрофической скоростью.
— Джельсамина, вы правы! — с оттенком печали на лице произнес Хулиан. — Как это не прискорбно признавать, но Морган оказалась жертвой моих разногласий с Габиной. Каждый из нас думал только о себе, и никто не задумался над тем, как это отразиться на нашем ребенке. Безусловно, тому, что произошло, нет никаких оправданий! Но я надеюсь, что со временем сердце Морган смягчиться, и она позволит мне, нет, не загладить вину… Загладить подобное невозможно, но даст мне шанс сделать хоть что-нибудь, что облегчит ее существование. А в оправдание Касиано, хочу сказать, что до сегодняшнего дня он ничего не знал о существовании сестры. И для него сложившаяся ситуация особенно болезненна, потому что он всегда мечтал о том, чтобы вместо четырех братьев у него была хоть одна сестра. — Джельсамина, пристально наблюдавшая за Моной, заметила, что в ее глазах загорелся крохотный огонек. Зная о надежде девушки наладить отношения с семьей Борджиа, Мина понимала, что Касиано только что заработал очко в глазах Хельги Куори.