— Эдан.
— Он поёт какую-то вашу народную песню?
— Нет, свою. Он их сочиняет.
Чувствовалось, что Хенна не одобряет это занятие, считая его пустой забавой.
— Вот в этом-то и её беда, — вздохнула королева, когда Илана рассказала друзьям о своей короткой беседе с Хенной. — Она так привыкла исполнять свой долг перед семьёй, что совершенно разучилась радоваться жизни.
В большой комнате рядом с покоями Изабеллы собралась вся их прежняя компания, к которой сейчас присоединился и принц Гай. Закончив рассказ о своих последних приключениях, Илана принялась расспрашивать о хозяевах охотничьего поместья.
— Это ещё полбеды, — усмехнулся Томас. — Она и другим радоваться не даёт. Пора бы ей понять, что чувство долга не должно вытеснять все остальные чувства. Грех, наверное, критиковать гостеприимную хозяйку, но иногда так и хочется ей что-нибудь сказать…
— А кстати, как вы тут оказались? Что с вами произошло, пока я болела?
Как Илана и предполагала, в то утро, когда они вернулись с Майдара, Айслинд распорядился подмешать им в пищу снотворное, так что их сонливость объяснялась не только усталостью. Все, кроме Иланы, тут же были переправлены в одну из тех пещер, где из них собирались сделать гормов. От этой страшной участи их спасли Гай и его друзья. Уж они-то знали, кто такие хатанские колдуны и кто за ними стоит. Впрочем, Илана и её спутники догадывались об этом.
— В колдовском сообществе, которое занимается грязными делами, ангиеров почти нет, — сказал Гай. — Это человеческое племя Айсхарана всегда было особенно искусно в магии, но среди приспешников Айслинда преобладают кельды и скамалоты. Я не знаю, с самого ли начала их возглавляет Айслинд. Возможно, несколько лет назад он с ними спелся, а потом захватил бразды правления в свои руки. Всё-таки он очень сильный маг и лучше всех владеет трансформацией материи. Делать неуязвимые ледяные корабли способен только он. И он не на шутку забеспокоился, когда обнаружил, что кое для кого эти корабли неуязвимыми не являются. Видимо, Айслинд решил сперва попытаться переманить Илану на свою сторону, а если это не удастся, уничтожить. Такой соперник ему был ни к чему, а вот такой союзник пригодился бы.
— Тогда почему он не пытался установить со мной контакт? — удивилась Илана. — Он заявил, что до моего появления в Айсхаране ничего обо мне не знал, но я чувствовала, что это ложь.
— Естественно, ложь. О тебе тут уже года три как знают, если не больше. По-моему, король колебался, обдумывал, какую выбрать тактику, и вдруг ты сама сюда являешься. Только вот, к его огромному сожалению, не одна.
Илана вспомнила, как Айслинд старался ей понравиться. Он не хотел ссориться с ней, причиняя вред её друзьям, но, похоже, надеялся, что, сыграв на её честолюбии, легко уговорит её отказаться от них и стать его наследницей. Ведь наследницей германарского трона Илана быть не могла. Сам изъеденный честолюбием и мечтами о могуществе, он поневоле судил о других по себе. Когда же король убедился, что привязанность Иланы к приёмной матери и друзьям по-настоящему сильна, когда понял, что гости ему не верят и о чём-то догадываются, он решил действовать по-другому. Теперь он надеялся, что Илана поверит в выдумку с Зеркалом Судьбы и в то, что друзья действительно самоустранились, дабы не вставать между ней и её высоким предназначением. Ему очень хотелось думать, что она поверит этому и не станет их искать, но Айслинд был не настолько наивен, чтобы не понимать: Илана всё же не успокоится, пока не попытается найти их. Как он просил её не ходить во дворец. В тот момент он не кривил душой — Илана это чувствовала, и это её смущало. Он не возражал, чтобы она побывала в Германаре. Он хотел, чтобы она увидела, что там творится, и поверила всему, что он ей наговорил о королеве и принце. Убедившись, что Изабелла жива и здорова, она вполне могла поверить, что король не солгал и про остальных, что они тоже целы и действительно решили просто уйти из её жизни. Но Айслинд знал: скорее всего Илана не удовлетворится увиденным и захочет поговорить с Изабеллой. Не ходи во дворец, твердил он, не ходи во дворец… Чего он боялся? Разоблачения? Если бы он действительно этого боялся, он бы скорее убил её, чем позволил отправиться в Гаммель. Может, он знал, что во дворце её ждёт ловушка, и не хотел, чтобы она в неё угодила? Может, он не хотел, чтобы она оказалась во власти герцогини Левенхольд? Судя по тому, что у этой дамы есть ледяные корабли, она союзница Айслинда — ведь корабли делает он. Таких союзников могут связывать только исключительно взаимовыгодные отношения.
"Я была нужна обоим. Они что — пари какое-то заключили?"
— Знала, что мир тесен, но чтобы вселенная… Сперва обнаруживаю в Айсхаране Таддеуша Бельски, потом узнаю, что его милейшая двоюродная бабуля тут, можно сказать, своя. Было ли похищение Тэда случайным?
— Соотношение случайного и закономерного — вопрос для философских дебатов, — улыбнулся Гай. — Мне на него сроду не ответить. Я только знаю, что похитившие Тэда понятия не имели, кто он. Для них он был одним из многих похищенных, за которых им хорошо платили. Из него так же, как из остальных похищенных, собирались сделать горма и чуть было не сделали. Тэда спасло то, что после его загадочной «смерти» герцогиня Левенхольд не на шутку заинтересовалась проблемой исчезновения детей и этой странной ледяной болезнью. При всех её недостатках дурой её не назовёшь. Она догадывалась, что причина тут не козни дьявола, а вполне конкретные интересы вполне конкретных людей. Просто пока всё это не коснулось её семьи, мадам ни во что особо не вникала. Ну а занявшись этой проблемой, тут же взяла инициативу в свои руки. Естественно, она разнюхала о связях Отто Грундера, выяснила, что в этом деле замешаны ещё кое-какие крупные фигуры, которым выгодна торговля с Айсхараном. Похоже, теперь главным кукловодом является она. Неудивительно, если учесть, какие у неё связи в Совете Федерации. После того, как она разделалась с Отто Грундером, её союзникам осталось только негласно признать её лидерство. Говорят, её сеть шпионов напоминает невидимую паутину, которая опутала чуть ли не все планеты Федерации. Ну а на Майдаре её люди просто на каждом шагу. Герцогиня поддерживает связь с Айслиндом и уже достаточно знает о снежной магии. Она поняла, что ты можешь открыть врата в любое место, которое хорошо запомнила. Так что в Лидоне ждали твоего появления. Думаю, агенты её светлости сообщили, что исчезнувшие из блэквудского подвала пленники нашли приют в доме Авареса, и она тут же сообразила, кто их переправил на Майдар. Мадам Левенхольд решила пока оставить их в покое. Ты интересуешь её гораздо больше. Наверняка, шпионы герцогини проследили, как Джанни Моретти или кто-нибудь из его людей прятали голопроектор под деревом, и когда те ушли, заменили его другим. Там было изображение совсем другого места, и, перейдя туда, ты оказалась в одном из особняков герцогини. В том, что Майдар сейчас заваливает снегом, ничего удивительного нет. Там слишком часто открываются врата в этот снежный мир.
— Который когда-то казался мне сказочным королевством, — вздохнула Илана. — А тут та же мафия…
— Так и есть, — кивнул Гай. — По сути вся эта маленькая планета — мафиозное государство, где почти всем заправляет преступная колдовская группировка во главе с его величеством Айслиндом. Другое дело, что большинство жителей Айсхарана не догадываются об его истинной роли в происходящем. Его считают добрым королём, защитником обиженных. Ведь он даёт им приют в своём замке, когда злые колдуны якобы под предводительством Сельхенвурдов разоряют их селения и губят их рощи. На самом деле рощи губят по приказу Айслинда. Пострадавшие действительно получают кров в его постепенно разрастающемся замке и занимаются там сельским хозяйством… Да, сады в замке появляются благодаря искусству Айслинда, но даже если сад выращен при помощи магии, плодоносить без ухода он не будет. Именно этим и занимаются «спасённые». Они снабжают продуктами короля и его приспешников, а заодно поставляют ему воинов. Парни, которые живут в посёлках при замке, проходят воинскую подготовку. Они почти каждый день отправляются на базу в горах. Она очень хорошо замаскирована, её даже с воздушного судна не увидишь. А отправляются они туда через врата, который открывает колдун. Он приводит их на базу и уводит оттуда, так что даже если бы кто-нибудь из них захотел показать туда дорогу, то не смог бы это сделать. Да они и не захотят. Они верны королю — ведь они считают, что он спас их семьи от разорения, и поклялись хранить его секреты.
— Мы заметили, что они неразговорчивы, — сказала Илана. — И очень недоверчивы.
— Они предпочитают верить своему королю. Число ледяных кораблей Айслинда растёт, его войско тоже. Он надеется очень скоро расширить свои владения. Его первая цель — Гея. Этот мир давно связан с Айсхараном, и врата туда открывать легче всего. К тому же этот мир похож на Айсхаран… В общем, есть ряд причин, по которым он нравится Айслинду. И его войско пойдёт за ним без разговоров, поскольку он внушил им, что наш мир представляет угрозу для Айсхарана. А самое неприятное, что изрядная доля правды в этом есть. Ведь сильные нашего мира тоже имеют свои планы на Айсхаран, на его магический лёд, на эти проклятые неуязвимые корабли… Вы ведь уже поняли, что наши правители готовы расплачиваться за это детьми и делают всё, чтобы скрыть правду о похищениях. К тому же появилась прекрасная возможность лишний раз обвинить ютов и прочих чужеземцев.
— Да и ортодоксальная церковь быстренько сориентировалась, — вставила Лилиана. — Навыдумывала сказок о моральном разложении, которое открыло демонам холода и зла дорогу в наш мир. Хотя, если вдуматься, моральное разложение действительно налицо, вот только отцы нашей церкви иногда обвиняют в нём не тех, кого бы следовало.
— А почему похищают именно детей? — спросила Илана. — Разве Айслинд и его приспешники не знали, что шума будет гораздо больше, чем если бы пропадали какие-нибудь бродяги?
— Дети и подростки — наиболее подходящий материал для создания гормов. Взрослые от этой процедуры чаще всего гибнут. Хорошо, что мы вовремя спасли маму и остальных. Скорее всего, они были бы уже мертвы. Хотя, возможно, это не хуже, чем быть гормом.
— Странно, что они не ограничились похищением беспризорников. Ведь эти дети часто гибнут, и почти никому нет до этого дела…
— Так-то оно так, но наш мир считается благополучным, и беспризорников у нас на Гее в общем-то немного. Их, конечно, тоже ловили, но похитителям было этого недостаточно. К тому же беспризорные дети так бдительны, у них такое обострённое чувство опасности, что даже колдунам не так-то просто заманивать их в ловушку. Я помню, как один из охотников за детьми жаловался приятелю: эти грязные уличные зверёныши как будто чуют, что тут врата и что идти туда не надо.
— А в других мирах колдуны не охотятся? Мы тут видели каких-то жутких тварей…
— Ещё как охотятся. И с особым рвением именно на самых жутких тварей, да вот только мало кто из живых существ выдерживают процедуру превращения в горма. Большинство гибнет. Между прочим, самыми стойкими оказались мы, альфа-гуманоиды. Айслинд и его приспешники охотятся везде, где могут, и очень хотят расширить свои охотничьи угодья. Доступа во все миры у них нет. Вот этот камень, названный линдимином, облегчает переход. Видите — он отшлифован. Его можно шлифовать и настраивать его грани на какой-либо отрезок пространства, но это не значит, что с его помощью можно попасть в любой мир. Здешние колдуны весьма искусны в магии перехода, но даже линдимин не поможет открыть все двери на свете. Врата в Германар стали легко открываться лет тринадцать-четырнадцать тому назад…
— Тринадцать с половиной, — мрачно усмехнулась Илана. — Когда я родилась…
— Опять она начинает себя обвинять! — всплеснула руками Лилиана.
— Не исключено, что рождение в Германаре сильного снежного мага сделало границу между нашим миром и Айсхараном более зыбкой, — задумчиво произнёс Гай. — Возможно, это облегчило переход туда и обратно, но Илане себя обвинять, конечно же, не в чем. Она не виновата, в том, что случилось пару веков назад. Тут все рассказывают историю о том, как ревнивый муж унёс из дома ребёнка-полукровку, которого кто-то из магов-странников потом перебросил в параллельный мир. Тот ребёнок не унаследовал магический дар своего илана-отца, но, возможно, спустя много лет в Гаммеле родился его потомок — наар. Возрождённый. Девочка, получившая имя Илана Стивенс. Судя по всему, ты унаследовала не только дар снежного мага. Ты обладаешь ещё и человеческой магией. Насколько я понял, ты сумела сбежать от герцогини, превратив наручники в лёд?
— Да.
— Ты сумела трансформировать первичную материю, а чистокровный илан на это не способен.
— Вот так здорово! — засмеялась Лилиана. — Кто бы мог подумать, что известная легенда о снежном ребёнке не такая уж и легенда.
— Я эту историю слышала от Лоффи, — сказала Илана. — Женщина по имени Литта родила ребёнка от здешнего короля, а её муж унёс этого ребёнка из дома. Скорее всего, он отдал его колдунам, а те вполне могли переправить его в другой мир. Останься он в Айсхаране, король нашёл бы своего сына, но он явственно чувствовал, что утратил с ним связь.
— Очень похоже на то, что рассказывал Эдан, — улыбнулась Изабелла. — Только женщину звали не Литта, а Линда, и она была прапрапра… и ещё несколько раз правнучкой знаменитой Ралианы Сельхенвурд, которая служила в святилище Вуурданы.
— Опять она… — Илана на минуту задумалась, вспомнив девушку с длинными пепельными волосами и необыкновенно серьёзным взглядом больших голубых глаз. Слишком серьёзным для такого юного существа. — Ралиана. Я научилась зеркальному переходу, когда её изображение проступило на стене ледяного замка в Центральном парке. А недавно я нашла ещё один её портрет — в замке Айслинда. Через него я попала в загадочные пещеры. Там был и некрополь, и колдовские лаборатории, где создаются гормы и ханны… Айслинд говорил об этой Ралиане с такой ненавистью. У меня такое чувство, что именно она привела меня в Айсхаран. И здесь как будто бы старается направлять меня… Мы с ней связаны.
— Естественно, — кивнула Лилиана. — Если верить этой истории, ты её прямой потомок.
— Даже если не верить, мы с ней всё равно связаны. И эта связь покрепче всякого родства. Что вы ещё знаете о Ралиане Сельхенвурд?
— Она была дочерью Роана Сельхенвурда, — сказал Гай. — Её брат-близнец умер в раннем детстве от укуса какой-то ядовитой твари. Говорят, Ралиана всю жизнь тосковала по нему и находила утешение только в обществе своего ручного вуурда, с которым охотилась и вообще почти никогда не расставалась. Все были уверены, что это брат вернулся к ней в образе вуурда, раз уж не смог прожить рядом с ней человеческую жизнь. Ралиану до сих пор считают очередным воплощением Вуурданы. Более того — высшим из её воплощений. В здешних краях есть поверье, что первый из близнецов рождается для света, а второй для тьмы. Близнецы всегда божественны — они сохраняют равновесие между жизнью и смертью. Первый должен жить, а второй изначально принадлежит богине. Он предназначен в жертву, и получив эту жертву, богиня наделит первого из близнецов небывалым могуществом. Пример с Ралианой считали самым ярким тому доказательством, поскольку её магические способности проявились именно после смерти её брата. Когда-то в трудные времена ангиеры даже приносили второго из близнецов в жертву сразу после рождения. Особенно, если первым из младенцев была девочка, а вторым мальчик. Магический дар чаще передаётся по женской линии, а, к примеру, в роду Сельхенвурдов магами всегда были только женщины. Люди надеялись, что, получив в жертву второго из близнецов, богиня наделит первого большой силой и у клана будет могущественный защитник. Или защитница. К счастью, этот жуткий обычай канул в прошлое.
— Наверное, всё-таки поняли, что смерть второго близнеца как правило ничего не даёт первому, — усмехнулась Лилиана.
— Наверное, — согласился Гай. — Ралиана была возлюбленной одного из снежных принцев и родила от него сына Эленда. Он не унаследовал ни внешности своего илана-отца, ни магического дара и воспитывался в замке Селихен, в семье Ралианы. Так получилось, что дети её старших братьев не дожили до зрелости, и Эленд унаследовал титул веринга. А вот его младший сын Ралион был нааром. Он обладал внешностью илана и двойной магией — и снежной, и человеческой. Ралион женился на иланской принцессе Иргине и на склоне лет даже стал иланским королём — когда умерли старший брат Иргины король Эймер и его супруга. Потомства они не оставили. Ещё бы Айслинд не питал ненависти к Ралиане! Её внук-наар добрался до святая святых — трона иланских королей, а как маг был намного сильнее чистокровных снежных магов. Айслинд ненавидит полукровок и нааров. И ненавидит Сельхенвурдов, в жилах которых есть снежная кровь. Линда из рода Сельхенвурдов тоже стала возлюбленной кого-то из снежных королей или принцев. Когда родился ребёнок, она во всём призналась мужу, но он ей не поверил. Мальчик был похож на обычного человека, и муж Линды решил, что она изменила ему со своим бывшим женихом, к которому всегда её ревновал, а теперь пудрит всем мозги выдумками о снежном маге. Якобы не смогла устоять перед его чарами. Ревнивый муж действительно унёс мальчика из замка и кому-то отдал. Линда пыталась его найти, но ей лишь удалось выяснить, что последний раз ребёнка видели у мага-странника, который потом куда-то исчез. Видимо, ушёл в другой мир.
— Муж Линды совершил отвратительный поступок, — поморщилась Лилиана. — Неужели это сошло ему с рук?
— Не сошло. Линда выгнала его, и, говорят, вскоре он погиб. А потом и она исчезла. Однажды ночью разбудила своего любимого младшего брата и сказала, что отправляется на поиски сына. Что постарается его найти, даже если он в другом мире. Никто её больше не видел. Возможно, она нашла какого-нибудь мага-странника, который помог ей переправиться в тот мир, куда унесли её сына. А может, она сама сумела овладеть магией перехода. Говорят, она была способна к магии. В общем, больше о судьбе Линды Сельхенвурд ничего неизвестно.
— Да-а… — вздохнула Лилиана. — Может, она всё-таки нашла его. И вероятность того, что Илана является его прапраправнучкой достаточно велика. Тогда она приходится нашим хозяевам роднёй.
— Это вполне вероятно, — кивнул Гай. — Но такое же или почти такое семейное предание в Айсхаране рассказывают примерно в каждой пятой семье. Историю о ребёнке, рождённом от снежного короля или просто снежного мага, которого или унёс ревнивый муж, или похитила огромная птица, а он потом вернулся уже взрослым. Или сводные браться пытались погубить из зависти, а он уцелел и потом вернулся да ещё и спас весь посёлок, а иногда и всю страну от какой-то напасти… Но чаще рассказывают историю о ревнивом муже, а женщину чаще зовут Литта или Линда. Литта — если она была из простой семьи, а Линда — если из знатной. Литта — хатанское простонародное имя, а Линда в переводе с древнего языка означает «звезда». До недавнего времени давать это имя своим дочерям могли только правители. У Сельхенвурдов оно было почти в каждом поколении.
— А кто сейчас живёт в их замке? Говорят, враги Сельхенвурдов убили отца Хенны и Эдана, перебили всю его дружину и заняли замок Селихен. Они до сих пор там?
— Сейчас там главное логово аханаров, — нахмурился Гай. — Приспешников Айслинда. Они называют себя аханарами — в переводе с древнего местного это означает что-то вроде борцов за возрождение страны. Но для народа создано мнение, что хозяева серебряного замка по-прежнему Сельхенвурды, которые спелись со злыми колдунами и негодяями из чужого мира, носятся, как с писаной торбой, с чужеземным принцем-демоном — то есть со мной. А чтобы укрепить это мнение, обитатели замка носят одежду с символикой Сельхенвурдов.
— Теперь понятно, почему у тех всадников были шлемы с волчьими мордами. Такие же я видела и в Гаммеле. На парнях, которые сейчас патрулируют улицы…
— Естественно, — ещё больше помрачнел Гай. — Ведь все должны считать их моими подданными, которых я привёл в Гаммель, чтобы устроить там террор. А я тут сижу и не знаю ни как исправить ситуацию, ни как спасти своё имя от позора, которого не заслужил.