Старший молчал, но был бледен, как мел. Илане стало их немного жаль.
— Я всего лишь открыла врата, позволяющие перепрыгивать через пространство. Колдуны, на которых вы работаете, делают это постоянно.
— Никогда не видел, как это делается, — пролепетал старший.
— Идите. Три шага, и вы уже там. Или ждёте, когда моя киса проголодается?
Нет, этого они ждать не собирались. Поэтому, вытянув вперёд руки — словно бы от кого-то защищаясь, двинулись к вратам, за которыми трепетала на ветру чуть припорошённая снегом сухая трава. Снегопады, совершенно нетипичные для Майдара в это время года, продолжались, но здешние власти это, похоже, не волновало. Магический лёд товар дорогой, а подпорченный климат не такая уж и высокая плата. Особенно если учесть, что последние достижения науки позволяют создавать в своих жилых комплексах какую угодно погоду. Ну или почти какую угодно. Большинству это, конечно, не по карману, так же, как и дорогие курорты, но большинство ведь всегда довольствовалось меньшим.
Высадив лишних пассажиров, Илана задумалась о том, как ей доставить корабль в Айсхаран. Она представила себе место, которое хорошо запомнила, когда Айслинд показывал своим гостям горы с высоты полёта. Это была просторная площадка, окружённая ледяными и харадановыми вершинами. Было бы хорошо посадить корабль туда и замаскировать его под скалу. Солнечный лёд сильно облегчал переход — не нужны были ни арка, ни зеркало, но сумеет ли она переместиться вместе с этой многотонной махиной?
Илана представила, что стоит на площадке среди белых гор, и вдруг увидела, что ледяные вершины действительно окружают её, призрачно светясь на фоне псевдометаллической обшивки кабины. Она направила на них луч своего солнечного осколка, и горы стали чётче. Теперь уже призрачной казалась кабина. Лодди издал что-то среднее между мяуканьем и рычанием и прижался к Илане. Он слегка дрожал. У неё же было такое чувство, будто на плечи ей свалилось что-то тяжёлое — настолько, что вот-вот её раздавит. Да, перетаскивать такие тяжести из одного мира в другой — это не просто переход совершить, даже если ведёшь с собой целую толпу. Две картины пульсировали у неё перед глазами — чётче становилась то площадка среди гор, то просторная кабина, и стоило Илане сконцентрироваться на горном пейзаже, как чувство тяжести усиливалось. Тем не менее она упорно представляла себе припорошённую снегом каменную площадку и белые скалы.
"Я хочу туда, — думала она, успокаивающе поглаживая кота по загривку. — И сейчас этот корабль вместе с нами будет там".
Стены кабины исчезли, но мгновение спустя появились вновь — чёткие, металлически поблескивающие. На столике лежал компьютер, а Лодди осторожно и как бы недоверчиво обнюхивал лёгкий пластиковый стул. Всё было по-прежнему — здесь, в кабине, и на всём корабле, но корабль уже был в другом месте. Илана чувствовала это, хотя не знала, почему. И ещё она чувствовала, что тяжесть отпустила её, сменившись лёгкой усталостью.
— Вот мы и дома, Лодди, — сказала она, открыв тяжёлый люк в стене.
В кабину пахнуло свежим морозным воздухом. Кот радостно заурчал, но, выглянув в люк, отпрянул назад.
— Да, тут высоко. Будем спускаться на лифте и искать выход или просто откроем врата?
Лодди всем своим видом выражал горячее желание поскорее оказаться снаружи. Илана задраила люк и открыла врата.
Здесь, в горах, было гораздо холодней, чем в Лесу Богини. Плоскую вершину, на которой приземлился корабль, окружали скалы, но в просветах между ними были хорошо видны окрестности. Во дворце Айслинда не горело ни одно окно. Он казался отсюда мрачной ледяной крепостью, обитатели которой либо ушли, либо умерли… Или спят так крепко, что не в силах разорвать узы сна? Перед мысленным взором Иланы снова возник полутёмный зал с таинственно мерцающими ледяными саркофагами. Он был где-то недалеко. И не только на этом корабле. Интуиция снежного мага неслучайно привела её на ледяной корабль, стоявший в космопорту на окраине Лидона, но это было не единственное место, где ждали спасения.
Что-то было не так, а что именно, Илана поняла не сразу. Она огляделась. Вокруг неё раскинулся город, но горы при этом не исчезли. Изящные силуэты дворцов просвечивали сквозь очертания скал. Дворцы, как будто бы спрятанные внутри гор. Они походили на чудесные картинки, появляющиеся в магических ледышках, но Илана знала — эти дворцы настоящие. Город среди скал простирался до королевского замка. Вернее, королевский замок был его частью. Дивное видение то становилось чётче, то бледнело. Илана сосредоточилась на картине города, и горы исчезли, но стоило ей расслабиться, как появились вновь. Эти чары были так сильны, что пока она не могла их разрушить. Пока… Илана не огорчилась, когда замки пропали из виду, уступив место заснеженным скалам. Она знала, что на самом деле город не исчез, просто сейчас он находится как бы в другом слое бытия. Чья-то злая магия отодвинула его на задний план, искусно замаскировав картиной ложной реальности, которая так пугала зверей. Бродили здесь призраки мёртвых или нет, это место само было призраком.
Ветер швырнул Илане в лицо охапку снежной пыли. Сколько лет он уже заносит снегом эти фантомные горы? А ведь они кажутся совершенно настоящими, и по ним можно ходить. Что это за чары и какой великий маг сумел такое сотворить? Она разберётся в этом и разрушит чары, но потом. Теперь её ждут в другом месте. Интуиция, поразительно обострившаяся с приходом зрелости, вела её к королевскому замку.
Прижав ладонь к псевдометаллической обшивке корабля, Илана придала ему вид ледяной скалы, мало чем отличавшейся от скал, которые его окружали. О тех, кто там спит во льду, она тоже позаботится потом. Пока им ничего не грозит.
— Ты уверен, что хочешь со мной? — спросила она у Лодди, сделав врата.
Ответом была та уверенность, с какой кот шагнул следом за ней в сумрачный дворцовый зал.
Свет тут исходил лишь от мерцающих в темноте зеркал. Дворец был пуст — Илана чувствовала это. И ещё она не могла отделаться от чувства, уже посещавшего её, когда она появилась в этом дворце впервые. Она с самого начала не верила Айслинду, и не только потому, что он не походил на прекрасного и мудрого короля с картины Мартина. Живя в этом замке, она всегда знала, что находится лишь в преддверии того мира, куда так хотела попасть, в преддверии истинной реальности, на пороге тайны, которую предстоит разгадать. И хотя разгадка была совсем рядом, ключ от потайной двери мог найти лишь очень сильный маг. Возможно, теперь она уже достаточно сильна, чтобы открыть её. И она уже давно догадывается, где эта дверь.
Врата открылись, едва Илана представила себе гимеловую рощу с озером. Ей не пришлось использовать ни зеркало, ни линдимин. Сила её росла, и совершать переход было всё легче и легче. Илана еле успела схватить Лодди за шерсть на загривке, чтобы он не остался в зале. Она не знала, правильно ли поступает, беря его с собой, но оставлять кота одного ей всё же не хотелось.
Они оказались перед гладкой зеркальной скалой, в которой отражались тёмные силуэты деревьев. Здесь царил такой же сумрак, как и в залах дворца. У Иланы было ощущение, будто она находится на пороге царства мёртвых… Или инобытия? Места вне времени и пространства, где жизнь останавливается, но никто не умирает до конца.
Лодди зарычал, потому что на тёмной зеркальной глади появилось изображение головы рианна. Зеркало засветилось, и, когда проступившая в нём картина стала чётче, Илана увидела, что голова кота украшает щит Снежного короля. Перед ней вновь была картина Мартина Кейна. Вернее, картина, которую он однажды увидел и воспроизвёл во всех деталях. Изображение тех, кто когда-то тут жил, — истинного короля и его сына. Картина всё больше и больше наполнялась светом. Теперь Илана видела за спинами короля и принца рощу голубых гимел и белеющий среди них храм. Он стоял на холме — лёгкий и изящный, словно сотканный из облаков. Илана не могла разглядеть его отсюда достаточно хорошо, но она знала, что к этому храму ведут ступени, по которым она должна подняться. Возможно, ей придётся остаться там надолго, а то и навсегда, но судьба неслучайно привела её сюда, и слишком многое сейчас зависит от её действий.
Илана прикоснулась к зеркальной поверхности, и стена исчезла. Девочка думала, что исчезнут и давно умершие король с принцем, но они неожиданно ожили и бросились на неё с искажёнными от ярости лицами. Если бы не Лодди, меч короля пронзил бы её грудь. Илана ухитрилась отнять у него меч, когда кот повалил его на землю, и отбила этим мечом удар принца. И тут же поняла, что это вовсе не принц с картины. Это был какой-то юный воин с нестерпимо сверкающими прозрачными глазами. От него веяло холодом вечной зимы и смерти. Илана ударила его мечом, когда он кинулся на неё снова, и воин превратился в снежную фигуру, а мгновение спустя рассыпался. Поверженный «король» тоже рассыпался, едва Илана пронзила его ледяным мечом, но в следующее мгновение из зарослей выбежал огромный серебристый волк. Он был так красив, что Илана невольно им залюбовалась. К счастью, Лодди не стал тратить время на созерцание и набросился на демона, прежде чем тот вцепился Илане в горло. Она поспешила пронзить волка мечом, и тот тоже превратился в горстку серебристого снега.
Не успела Илана прийти в себя, как из-за деревьев появились воины — мертвенно-бледные, с глазами, горящими холодным огнём. Сотни демонов, созданных каким-то могущественным древним магом, надвигались на Илану, и хотя их можно было убить ледяным мечом, она знала: с таким количеством ей не справиться. Что у неё есть, кроме меча? Осколок солнечного льда!
Илана вынула осколок линдимина из кармана и направила голубоватый луч на полчище воинов. Эффект превзошёл её ожидания. Демоны стали таять и рассыпаться, словно фигурки их сахарной пудры. Они таяли и перерождались, превращаясь в кусты белых лилий. Илана с изумлением смотрела, как из снежных холмиков — остатков их снежной плоти — вырастают стебли, которые тут же покрываются серебристыми листьями, как на концах стеблей светлыми огоньками вспыхивают бутоны. Эти бутоны светились так ярко, что Илана невольно щурилась. Когда же бутоны раскрывались, их свет становился мягким и приятным. Вся роща ожила. Серебряные и золотые блики скользили по белым стволам гимел, а их нежно-голубая листва стала гораздо ярче и затрепетала, хотя ветра здесь не было. Илана увидела среди цветов мощёную прозрачным голубоватым камнем тропу и пошла по ней к храму. Кот двинулся за ней. Уже оказавшись у подножия холма, девочка оглянулась, чтобы прикинуть, далеко ли она отошла от рощи с озером, но той рощи больше не было… Или она стала частью этой? А может, была ею всегда…
Поросший лилиями холм был выше и круче, чем казался издали. Белые ступени вели к изящной арке входа, но вместо двери между колоннами матово светилось гладкое ледяное зеркало. Оно исчезло, едва Илана к нему прикоснулась. Она стояла на пороге овального зала со стенами, напоминающими стёкла, которые мороз покрыл затейливыми узорами. В действительности это, конечно, было не стекло, а магический лёд, а серебристо сверкающие узоры оказались рельефными. Высокие, закруглённые кверху окна тоже были из магического льда — такого чистого и прозрачного, что поначалу Илана решила, будто вместо окон тут пустые проёмы. Илана не удивилась бы, обнаружив здесь ледяные саркофаги. Или хотя бы один. Она уже давно поняла: Айсхаран — это страна ледяных могил, а ещё точнее — сплошная ледяная могила, хранящая множество тайн. Похоже, сейчас Илана вплотную подошла к самой главной из них.
Гробов здесь не было. В центре зала она увидела нечто, напоминающее одновременно алтарь и альков. Казалось, узорные, расшитые алмазами занавески по воле какого-то мага застыли в воздухе, образовав полупрозрачный сверкающий купол вокруг ложа, на котором покоилась девушка. Ледяная «тюль» не позволяла рассмотреть её как следует. Илана даже не знала, спит незнакомка или мертва. Едва девочка прикоснулась к куполу, как Лодди зарычал. Шерсть у него на загривке вздыбилась.
— Что с тобой? — Илана успокаивающе погладила кота. — Если это та, о ком я думаю, то когда-то она спасла Айсхаран от страшной беды, а значит не может быть злой. Да и кто бы она ни была, я ведь здесь явно не для того, чтобы посмотреть, повернуться и уйти.
Девочка принялась осторожно ощупывать купол, и мгновение спустя он с тихим звоном рассыпался, превратившись в серебристую снежную пыль. У Иланы было такое чувство, будто она сломала хрупкое и прекрасное произведение искусства. Впрочем, хрупким этот купол, конечно же, не был, и сломать его мог лишь очень сильный маг. Тот, кого здесь ждали.
Да, это была Ралиана Сельхенвурд. Она лежала на ледяном ложе с высоким изголовьем и казалась спящей. Серебро волос оттеняло снежную белизну кожи, а длинное белое одеяние не скрывало изящных линий стройного тела. Она была очень красива. И очень юна, хотя и постарше, чем на картине во дворце Айслинда.
Лодди снова зарычал. Потом взял Илану зубами за рукав и потянул к выходу. Он не хотел, чтобы она будила спящую. Возможно, кот почувствовал опасность, исходящую не от самой Ралианы, а от того, что может последовать за её пробуждением. Илане стало страшно. Она вдруг поняла, что, разрушив чары, погрузившие древнюю колдунью в этот странный сон, она разбудит не только её. Она вызовет к жизни силу, способную изменить целый мир. Множество миров… Или уничтожить их. Силу, способную изменить её саму, да так, что возврата к прежнему, привычному уже не будет. Ей хотелось убежать из этого храма, из этой рощи, забыть о них навсегда. И никто никогда не узнает, что она здесь была…
Илана упрямо тряхнула головой, прогоняя трусливые мысли. Если она сейчас уйдёт, то будет презирать себя всю оставшуюся жизнь. И дороги в этот храм уже не найдёт. Никто не даст ей второго шанса разбудить спящее божество и изменить ход событий. А она должна его изменить.
Девочка осторожно коснулась тонкой бледной руки и невольно отпрянула. Юная колдунья была холодна, как лёд. Этот холод, помноженный на страх, пронзил Илану до мозга костей. Неужели Ралиана всё-таки мертва? Живой человек не может быть таким холодным. С другой стороны, мертвец не может за такой срок не истлеть. Если, конечно, не поместить его в магический лёд… Илана слегка сжала тонкое запястье девушки — пульс не прощупывался. Илана была бы рада убедиться, что древняя колдунья мертва, и уйти отсюда. Уйти с чистой совестью, с мыслью, что она сделала всё, что могла, а оживлять мёртвых — это уже не к ней… А всё ли она сделала?
Илана опять вспомнила о своём солнечном осколке. Его излучение творит чудеса. Возможно, лишь свет давно умершего солнца способен проникнуть в таинственную область между жизнью и смертью и пробудить ото сна, который крепче, чем смерть.
Догадка оказалась верной. Едва луч голубоватого света скользнул по лицу спящей, как веки её затрепетали. Илана невольно попятилась, когда девушка открыла свои большие ярко-голубые глаза. Она села и с минуту молчала, словно что-то вспоминая. Потом промолвила, не то спрашивая, не то констатируя факт:
— Значит, ты следующая…
Её голос был тих и очень мелодичен. И хотя она говорила на древнем языке, Илана её понимала. Это было очень странно — значения незнакомых слов вспыхивали в её сознании, как недавно вспыхивали в этой роще бутоны лилий.
— Что значит следующая?
Ралиана не ответила.
— Сотни лет — словно миг, — произнесла она, помолчав. — Сколько раз уже это было, а я всё не могу привыкнуть… Хотя, я многое забываю. Я помню лишь главное. Я даже не помню всех своих любимых. Только его…
— Анаэля?
— Нет. Так звали моего отца. Его я тоже запомнила навсегда, ведь он был прекрасней всех, кого я видела за столько жизней. А из возлюбленных я лучше всех помню Эрмина. Принца Эрмина…. Ралиана полюбила его задолго до того, как стала Айслинд, а потом надеялась его забыть. И, как теперь выяснилось, не смогла… И ещё я помню своего брата, который ушёл к богине, чтобы она сделала меня сильней. Потом она стала со мной единым целым и привела сюда, ибо часть её сущности всегда находится здесь, вне времени и пространства. Только здесь богиня обретает цельность и подлинную силу. Использовав её, она теряет жизнеспособность и может существовать только здесь.
— В этом храме?
— В этой роще. Она вся вне времени и вне пространства. Но храм более изолирован от обычного мира, чем роща, а купол, который ты разрушила, был дополнительной защитой.
— Я совершила ошибку?
— Нет. Ты должна была прийти. Если ты сумела проникнуть в этот сад и разрушить купол, значит, ты та, которая способна изменять судьбы миров. Единственная, кто может спасти многих.
— Едва я вошла в этот сад, как меня попытались убить…
— Всё верно. Если ты жива и говоришь со мной, значит, ты и есть следующее воплощение Аны. Или Айслинд. Снежная Дева всегда спасала этот мир от больших бед, а порой от гибели…