До старого ипподрома Илана добралась на трейне. Аэробусом или воздушным такси было бы быстрее, но работники воздушного транспорта в Камелоте славились своей бдительностью и обо всех подозрительных пассажирах тут же сообщали куда следует. На рельсовых дорогах, которыми пользовались в основном живущие в предместье бедняки, такого контроля не было. Никто и внимания не обратил на девочку в плаще с низко опущенным капюшоном, которая, бросив в автомат монетку и оторвав билет, встала у окна в самом конце переполненного вагона. Детей среди пассажиров сегодня было больше обычного.
— Господи, и куда это они все? — проворчала старуха с потрёпанной котомкой на коленях. Наверняка из тех нищих, что жили в заброшенных домах на окраинах Камелота и каждый день ездили в центр "на промысел" — в мусорных контейнерах возле богатых домов было чем поживиться.
— Сегодня представление, — пояснил ей сосед, долговязый парень в комбинезоне уборщика. — «Марсиане» приехали. Так что, бабушка, сейчас целый месяц в вагонах толкотня будет…
— Марсиане, говоришь?
— Да это цирк так называется — по фамилии хозяина. Жан Марсо его зовут… Лучшая в Федерации труппа конных акробатов. Нынче они старый ипподром арендовали — конюшни там ещё более или менее сохранились. Его всё сносить собираются, а зачем? Лучше бы подремонтировали…
Посреди старого ипподрома красовался шатёр, похожий на гигантский красочный зонтик. Вокруг теснились разноцветные вагончики и трейлеры, между которыми сновали люди. Причём не только артисты. До представления оставалось ещё полчаса. Юные зрители пользовались возможностью потолкаться среди циркачей и поглазеть на животных, чьи передвижные вольеры находились сразу за вагончиками артистов. Дальше в два ряда тянулись полуразрушенные конюшни. «Марсиане» разместили своих лошадей там, где уцелела крыша. Там-то и следовало искать Аргенту.
В воздухе пахло свежестью и влагой — приближалась гроза. На западе примерно в пятистах метрах от циркового стойбища на фоне мутно-синего неба белели развалины торгового комплекса, построенного первыми поселенцами Авалона.
Возле конюшен сейчас зевак не было — детвора толпилась в основном у клеток с хищниками. Илана заметила, что большая часть лошадиных загончиков пуста. Наверное, коней, занятых в сегодняшнем представлении, уже увели. Аргенту она нашла быстро. Лошадь тихонько заржала, протянув к ней через загородку свою красивую умную морду.
— Привет, — прошептала Илана, погладив Аргенту. — Надеюсь, тебя тут не обижают?
Лошадь вздохнула. Вид у ней был вполне ухоженный, но большие, влажные глаза смотрели с тоской.
Илана уже собиралась перемахнуть через перегородку загона, но её окликнули.
— Эй, осторожнее! — К ней быстрым шагом направлялся подросток в облегающем костюме наподобие средневекового и серебристом кудрявом парике. — Леди Грей у нас с норовом.
— Леди Грей? — переспросила Илана, стараясь скрыть досаду. Как бы ни было возле конюшен безлюдно, увести лошадь всё равно непросто — в любой момент может кто-нибудь появиться. Как вот этот парень, к примеру…
— Это её кличка. Но ведёт она себя не всегда как леди. Лучше отойди, она с норовом.
— А что, леди непременно должна быть паинькой?
— А что ты тут делаешь?
— На лошадей смотрю, — пожала плечами Илана. — Мне показалось, тут всем можно ходить.
— Пока можно. Нам не жалко, пусть ребятня на зверей пялится, но когда первый гонг дадут, всех зрителей со служебной территории попросят.
— Ты сегодня выступаешь?
— Да, но мне ещё нескоро на арену. Мой номер в конце первого действия.
Мальчишка рассматривал Илану с интересом, в котором, впрочем, не было ни тени враждебности или подозрительности. «Марсиане» — гастролёры и в Камелоте совсем недавно. Вряд ли они знают, кого в данный момент может разыскивать местная полиция. Илана не исключала, что её уже ищут. Только вот скорее не полиция, а люди Изабеллы.
— У вас только дрессированные звери?
— Ну почему… У нас всё есть, как в любом нормальном цирке. Акробаты, эквилибристы, фокусники…
— Все цирковые фокусники — мошенники.
— Что значит мошенники? — возмутился юный циркач. — У них просто свои секреты. Между прочим, среди наших есть самые настоящие маги.
— Ну да, все так говорят. Настоящие маги — редкость, а шарлатанов пруд пруди.
— А ты, конечно, сразу отличишь настоящего мага от шарлатана, — прищурился парень.
— Ну, может, и не отличу, зато у меня есть настоящий магический предмет. Смотри!
Илана достала из кармана плаща ледяной шарик.
— Эка невидаль! — презрительно усмехнулся мальчишка. — Эти так называемые магические шары сейчас где только ни продаются. В некоторых мирах их запретили, но, по-моему, только там, где ортодоксы заправляют. У меня таких две штуки, и у каждой — по восемьдесят превращений.
— А у этой превращений бесконечное множество. Причём изображение можно извлечь из шарика и увеличить. До любых размеров.
— Так может, продемонстрируешь?
— С удовольствием. Кого ты хочешь увидеть?
— Ну-у… допустим, льва.
В ледышке появилась фигурка льва. А в следующее мгновение лев в натуральную величину уже скалил пасть, медленно наступая на мальчика. Тот испуганно попятился.
— Не бойся, — успокоила его Илана. — Это всего лишь фантом. Его, конечно, можно пощупать, но он совершенно не опасен. Во всяком случае, пока я не захочу сделать его опасным для окружающих.
— Вот это да-а! — выдохнул парень. — Такого я ещё не видел.
— А ты думаешь, почему церковь запрещает подобные игрушки? — Илана взмахом руки развеяла фантом. — Потому что среди них есть действительно магические. И одна из них перед тобой.
— В ней кого угодно можно вызвать?
— Конечно.
— И увеличить?
— Да. И даже оживить… То есть не то, чтобы совсем оживить, а на время. Можно заставить фантома что-нибудь сделать.
— А как?
Илана загадочно улыбнулась.
— Ты что — колдунья?
— Вовсе нет. Просто я знаю заклинание, при помощи которого этим шариком можно управлять. Оно короткое и легко запоминается.
— Но мне ты его, естественно, не скажешь, да? — с затаённой надеждой спросил юный циркач.
Илана чувствовала, что за секрет магического шарика мальчишка готов выложить все свои карманные деньги. Он явно был не прочь поторговаться.
— Видишь ли, чем больше человек знают это заклинание, тем слабее его действие, поэтому сообщить его можно только одному человеку. Ну а я ещё никому его не говорила.