- Боитесь?
- Чего?
- Субботы.
- Наверное, нет. – она улыбнулась своей загадочной улыбкой и в глазах ее зажглись серебристые искорки.
- 8,87 – это ведь совсем немного.
- А ты неделикатен,- девушка тихо рассмеялась. – Значит, сам боишься?
- Очень. – Денис проглотил кусок, ставший вдруг ватным.
- Знаешь, я в детстве такой домоседкой была. Перемен любых пугалась. А потом начала делать так: если я чего-то боюсь, то представляю как мне там будет хорошо и весело, если надо – выдумываю. Работало.
- Но тут совсем другое. Тут не работает.
- Работает. – девушка снова улыбнулась. - Только надо выдумывать больше и убедительнее.
Он приходил каждый день. Приходил по несколько раз. Они ели печенье в белой шоколадной глазури, которое, казалось, никогда не кончится и говорили, говорили, говорили. А в пятницу вечером она была очень грустна.
- Не работает? – Денис устало присел на край кровати.
- Я так и не смогла… Ни разу... Только проваливаюсь... Плохо это.
- Что плохо?
- Нет, ничего.
Денис молча дотронулся до ее руки. Он понимал. И боялся. Страшно боялся.
- Знаешь, - она вдруг сжала его руку, - я пожалуй отдам тебе свои 8,87. Мне они вряд ли сильно помогут. А у тебя тогда будет почти 50. 50- это ведь очень неплохо. Я бы даже сказала, что это очень хорошо. Это один к двум.
- Я пойду. - Денис сглотнул комок в горле. – Удачи!
- Тебе тоже, - девушка ослепительно улыбнулась. – У тебя все будет хорошо! Я вижу.
У него действительно все прошло хорошо. Потом были долгие дни восстановления. Но это были мелочи. Приятные мелочи. И прошло немало времени, прежде чем он снова смог добраться до шестьдесят второй. Она была пуста.
Проходившая мимо сестра похлопала его по плечу.
- Извините, - Денис остановил ее, - тут девушка лежала. Что с ней?
- Не знаю. Может выписали, может перевели, а может … - сестра безучастно пошла дальше. – В регистратуре узнай.
Денис постоял еще немного, потом развернулся и пошел. В регистратуру он так и не спустился.
Яркое теплое солнце. Не жаркое, а именно теплое, ласкающее лучами изумрудную зелень под ногами. Насколько хватает глаз – простор. Вдалеке темной грядой поднимается плотный лес. А в другой стороне, соперничая с зеленью травы и голубизной неба, плывя в легкой серой дымке, проявляются очертания гор, с непременной белой шапкой снега на макушке, сошедшие словно с картинки, манящие далью и высотой.
Радость зарождается где-то внутри, словно ты вернулся в далекие воспоминания детства, где все так и осталось милым и чудесным. И близким сердцу.
Заслонив от солнца глаза руками, среди зелени травы стоял он, пристально вглядываясь в чистоту неба, в маленькую темную точку, что стремительно увеличивается на глазах, приближается все быстрее и быстрее. Вскоре, можно уже различить сияние солнца в перьях, спускающегося сверху грифона.
Клекот и щелканье клюва пронеслись совсем близко, задев играючи крылом и вновь унеслись в бездонную высоту. Он опустил голову и побрел к дому, сминая под собой роскошь цветов.
Легкий порыв ветра донес свежесть с гор. Равиер остановился и вдохнул полной грудью. Что-то в воздухе заставило его медленно обернуться.
- Привет! – вымученная улыбка скользнула по бледным губам.
- Лика! – в следующий миг он с силой прижимал ее к себе, целуя пряди волос.
- Похоже, теперь я тут надолго. Ты морально готов заменить телевизор?