- Дурак ты! И денег мне на тебя, конечно, не жалко. Но ты уверен, что сможешь меня защитить, если выпьешь еще?
- Однозначно! Хочешь, пойдем прямо сейчас к Гордобору, и ты посмотришь, на что способен Даромир, когда кто-то покушается на жизнь его прекрасной дамы. Ну, солнышко, ну возьми еще медовушки.
- Хорошо, но этот кувшин будет последним.
- Конечно, конечно! Я свою норму прекрасно знаю.
Селистена вздохнула и сама сходила за новым кувшином. Представляю, что о ней подумала Едрена-Матрена. Такая пигалица третий кувшин берет, и ни в одном глазу. Ик! Пожалуй, действительно это будет последний, ну, в крайнем случае предпоследний. Вон еще сколько еды осталось, не оставлять же.
Селистена плотно прикрыла за собой дверь и шмякнула кувшин на стол.
- Больше не проси! И что, ты думаешь, нам следует предпринять?
- Больше и не надо. Будем бить врага его же оружием. Ик!
- Может, тебе не стоит это пить? А какое оружие у наших врагов?
- Все прекрасно, я расслабляться умею. Коварство и колдовство.
- Коварство и колдовство? - скептически проговорила Селистена. - Что-то меня сомнения гложут.
- Ну, во-первых, коварство в исполнении положительного героя (какими мы, безусловно, являемся) - это уже смекалка и хитрость. А во-вторых, колдовство в моих лапах - это... тоже колдовство.
- Ладно, с хитростью и смекалкой мы потом разберемся. Но ведь с колдовством у нас совсем плохо?
- Это почемуй-то? - нагло заявил я и ополовинил очередную плошку с медовухой. - Я как-никак колдун! И по боевому колдовству я был всегда первый. Ик... Да я его порву, как Шарик грелку. Ик...
- Но ведь сейчас...
- А что сейчас? Я как никогда уверен в своих силах! Ик...
- Ну ты же сам говорил, что для колдовства нужны пальцы, - не сдавалась Селистена. Но ведь меня голыми руками не возьмешь.
- А у меня что, пальцев нет? Ик... А это что?
И я продемонстрировал собеседнице свою лапу с серебряным когтем. Мой взгляд победителя (медовуха воистину творит чудеса) разбился о каменный скептицизм в глазах Селистены.
- Ты что, сомневаешься в моих способностях? Ик... - Я решил, что пора начинать обижаться.
- В тебе я нисколько не сомневаюсь, тем более что ты доказал, что можешь не только говорить, но и совершать поступки.
Вот женщина! Знает, как одной фразой успокоить. Да уж, я такой. Могу не только болтать, хотя и болтать у меня получается прекрасно.
- Если есть пальцы, значит, можно колдовать, во всяком случае, попробовать надо.
- Может, не стоит? - заволновалась золотистая.
- Надо, солнышко, надо!
Я попытался сосредоточиться, честно говоря, получилось с трудом. Но я как-никак не первый год в колдовском деле, справился. Мысли потихоньку приобрели стройный вид, обе штуки. Первая: это что бы такое отчебучить, чтобы удивить Селистену? И вторая: как бы сделать так, чтобы заведение Едрены-Матрены осталось хотя бы в относительной целости.
Как и следовало ожидать, в голове появилась третья мысль и выстроилась в струнку после первых двух. Цветы. Колдану-ка я огромный букет полевых цветов. Насколько я помню, боярышня любит такую ерунду.
Я приготовился, размял пальцы, постучав ими по полу. Ну все, готов. Проговорил заклинание (простенькое, как свиной пятачок) и щелкнул когтями. Что-то громыхнуло, и легкий дымок покрыл стол. По идее, когда дымок рассеется, на столе должен оказаться огромный букет цветов. Он развеялся. У нас с Селистеной челюсти отвисли одновременно.
В центре стола рос небольшой дубок, весь усыпанный желудями.
- И зачем ты это сделал? - тихо спросила обалдевшая боярышня. - Я не спорю, это, конечно, впечатляет, но смысл?
- Э-э-э... - проблеял я.
Селистена осторожно потрогала ствол, желуди, осторожно оторвала один листик и зачем-то его понюхала.
- Он настоящий.
Я сбросил оцепенение, надо срочно спасать ситуацию.
- Конечно, настоящий, а ты думаешь что, он искусственный? - гордо проговорил я. Признаться, что первый опыт колдовства с когтями вместо рук полностью провалился, не позволяла медовуха, плескавшаяся в моем желудке.
- А зачем?
- Да так, думал поразить тебя своей силой.
- Тебе удалось.
- Вот видишь. Плесни мне ещё капельку.
Оцепенение Селистены было настолько сильным, что на этот раз она налила медовухи без обычного брюзжания о вреде здоровью.
- А что, прекрасный дубок, уже взрослый, только маленький.
- И что теперь мы будем с ним делать? - робко спросила золотистая.
- Вырви его, и дело с концом. Ик! - храбро посоветовал я.
Селистена крепко вцепилась в дуб и потянула. Что и говорить, старалась она изо всех сил, даже смогла приподнять стол, на котором рос сотворенный мною "букетик". Но дуб выдержал.
- Ты его ножом попробуй отковырять. Ик, ик.
Боярышня недовольно засопела, но все-таки взяла в свои худосочные ручки нож. С тем же сопением она минут пять пыталась отделить дубок от стола. Но дуб всегда остается дубом, даже если он маленький.
- А теперь ты его поцарапала, - философски заметил я, дожевывая копченую телятину.
- Так ты же сам сказал! - В голосе почувствовалось возмущение.
- Что я сказал? - Наконец-то тарелка с телятиной была очищена.