Когда Арчер пересек входную дверь убежеща, он остановился, чтобы немного успокоиться, на его руках мерцал фиолетовый свет. Он должен утихомирить своего демона, а то сливы энергии не спасут их, и они будут обнаружены.
Он сжал руки в кулаки, желая быстрее оказаться рядом с ней, но пугать своим видом ее не хотелось.
Сера была сосредоточена на ноутбуке и даже не посмотрела, кто вошел.
Он встал над ней.
— Вставай. Мы уходим.
Она набирала пароль на клавиатуре. Все еще смотря на экран,
— Не могу, — и показала свою правую руку, заключенную в браслет.
Он скользил пальцами по ее запястью. Контраст между гладким прохладным металлом и прекрасным шелком ее кожи, был подобен электрическим разрядам. Он разломал его на две половинки.
Половинки упали на пол с глухим стуком.
— О, дорогой мой, не ломающийся сплав титана. — Она подняла на него глаза, он все еще держал ее за руку. — Плохой день?
— Осложнения, — рычал он. Но ее теплота смягчала его ледяной гнев. Он дернул ее за руку, и она поднялась на ноги, это было простое мужское высокомерие.
— Поднимайся.
— Вообще-то я занята.
— Да, ты хочешь остаться и ждать неприятностей?
Вспышка тревоги охватила ее. Она прекратила упираться.
— Куда мы идем?
— Далеко.
— Я соберу свою сумку.
— Сейчас. — Он ясно дал понять Нилу, что идея с ловушкой ему не нравиться. Для него не понадобиться много времени, чтобы понять, что «мне не нравиться» изменилось до «я не допущу этого».
К счастью дом был почти пуст, он нарушил телефонную линию. К тому времени как Нил будет здесь, Сера будет далеко.
Арчер не хотел драться сегодня еще с кем-то. А так же он не хотел думать, почему ради этой белокурой женщины, внутри, которой живет демон он готов убить любого из своих братьев…
Все что создавалось больше двух тысячелетий, не говоря почти о двухстах лет, которые он сражался, все это может быть уничтожено только из-за нее.
Две поездки в такси и быстрая прогулка, петляющая по городу, привела их к оранжерее.
Сера посмотрела за плечо, поскольку он отпирал дверь.
— Так, что я теперь буду сидеть здесь?
— Любой, кто покажется тебе подозрительным или даже если не покажется…
— Перестань. Это просто еще одно убежище. Если конечно хороший парень не пытается вести себя как-то подозрительно.
— Мы остались одни.
— Я поняла.
Он посмотрел вниз, а она старалась поймать его взгляд. Он подтолкнул ее к зданию и закрыл дверь за ней.
Она терла руки стараясь согреться, и он понял, что вытянул ее из дома без пальто. Погрузившись в свои раздумья, он даже не предложил ей его захватить.
— Давай найдем тебе что-нибудь горячего попить.
Она ждала, пока он делал ей чай, затем направился к ней в оранжерею.
— Ты уйдешь?
Их ночь в этом саду стояла перед его глазами. Он привел их сюда, так как это место всегда было для него убежищем. И он был прав на счет «потерял голову».
Что касается теории Екко…, казалось ему не совсем правдоподобным. Не только пересечение Завесы, но и то, что здесь замешан секс. Вместо того, чтобы как-то это обдумать он пошел за ней.
Он пошел по одной из блуждающих дорожек. Он был напряжен по сравнению с ее ослабленными плечами.
— Я бы связал тебя и спрятал, если бы это могло помочь.
— Я знаю, что ты старомоден, но это не похоже на тебя.
Он сжал чашку в руке.
— А что мне сделать? Пока я не убил Корваса…
— Ты можешь поговорить со мной. Скажи, о чем ты думаешь.
Он видел, что ей это действительно важно. Все плохо.
— Даже Букмекер сказал, что идея с ловушкой провальная.
Она нахмурилась.
— Ты видел его сегодня? Он не ответил на мое электронное письмо. Но Лиам вроде как одобрил мою идею.
Арчер не хотел говорить, чем их встреча закончилась. Он, конечно, не хотел ее переубеждать, но также был против ее самопожертвования.
— Мне надо хорошо подготовиться, к организации ловушке, надо все продумать.
Она провела ладонью по листьям. Туманный свет обесцветил ее глаза, они мерцали серебром, как тогда, когда они занимались любовью под душем.
— Я просто хочу, чтобы все это имело смысл, знаешь, чтобы все имело значение.
— Да, я понимаю, — пробормотал он.
— Но, по-моему, раньше тебе было все равно.
Он посмотрел на небо, и не смотрел ей в глаза, когда отвечал.
— Возможно, ты многое изменила для меня.
И даже то, что он не сможет вернуться в лигу, никогда.
Нападение на другого тальяна. Причем в этот момент его демон был поднят. Конечно, никто не убит, и вообще это трудно сделать, но факт остается фактом.
Он предал цель лиги, миссию тшувы, чтобы найти прощение…. Демон, не раскаивающийся был джинном, и таким демоном охвачен человек, на могиле которого он хотел написать надпись «лучше поздно, чем никогда».
И все, потому что он не мог забыть каково ощущать ее тело под собой, рядом с собой; он просто не мог забыть, как чувствовать.
Он предложил ей остаток чая.
— Согрелась?
Она кивнула, но ее взгляд оставался хмурым.
— Хорошо. — Ему хотелось знать, каково для нее чувствовать его рядом, похоже ли это на само собой разумеющееся или на адское пламя.
— Ты изменился, — сказала она. — Демон постоянно находится на поверхности, начиная со смерти Зейна.
Он напрягся.
— Да я сам это заметил. Но если ты не забыла, мы находимся в опасности.
— Ты всегда был готов к действию. Что-то еще не так.
Фиолетовые искры играли в ее глазах. Он знал, что она пытается с помощью своего демона понять, откровенен ли он с ней. Конечно, он не мог обладать телепатией, но мог отследить сужение зрачков, расширение кровеносных сосудов, появление пота, учащенное сердцебиение.
Она внимательно смотрела на него.
— Ты сказал мне, что у тебя не было братьев. Но все тальяны твои братья, — она вздохнула. — Тело Зейна могло уже превратиться в пыль, но ты не должен его забыть. Ты можешь скорбить о нем.
— У меня нет время на скорбь, — это прозвучало достаточно честно, но не убедило ее, ему все равно нужно время, чтобы смериться со смертью Зейна. Возможно, пара недель все-таки поможет?
Но она покачала головой.
— Неподходящее время. Ты сам сказал, что хотел чувствовать.
Все было для того, чтобы напомнить ему чувства, но не эти.
— Я знаю, что такое потеря, — он оскалился. — И очень-очень давно.
— Война…
Он посмотрел на нее с негодованием. Он чувствовал себя раненой птицей, отвлекающей охотника. Почему боль была такой реальной?
— Война… все о потере. Смерть Зейна просто была напоминанием о том, что никогда не забуду.
— Что ты пытался забыть? — ее вопросы мягкие и неустанные преследовали его. — Что ты потерял… или кого…, почему ты боишься потерять это снова? Ферма? Отца?
— Фредерик, — ответ вылетел сам против его желания, как будто раненная птица сама лезла под дуло охотнику.
Сера молчала.
— Друг. Друг детства. — Он поднял свою голову, что бы впиться в нее взглядом. — Сын раба, который работал в моем доме, мой ровесник. Иногда он делал за меня уроки, пока я играл. Все, что мне надо было сделать взамен, это колоть за него дрова.
Водоворот зеленого, коричневого и фиолетового в ее взгляде напомнил ему теперь не жимолость, а орхидеи растущие на болотах, где он и Фредерик исследовали экзотические цветы.
— Мой отец узнал, что мать Фредерика научила его читать. Он продал его в город, так как образованным рабам не было места на ферме, и отослал меня на север в школу, чтобы из меня не вырос необразованный наследник, умеющий только колоть дрова. — Он стиснул зубы, чтобы не проговориться ей, как уже в те годы можно было услышать первые шаги войны, как его отец страдал от боли в руках от того, что и сам работал на хлопковых плантациях. — Когда я вернулся, вблизи лежащая река была высушена, и там посеяли зерновые культуры. Фредерик пытался бежать от нового хозяина, и был пойман. Его убили.
Он притих и фиолетовый в его глазах исчез.
— Именно поэтому ты держишься отдаленно от других тальянов? Но ты не виноват, что Фредерик сбежал, и в его смерти тоже.
Он смотрел на нее отчужденным взглядом.
— Я знаю.
— Если ты не будешь знать, как больно потерять человека, ты не почувствуешь радости от воссоединения.
— Я это тоже знаю. Но не только мне угрожает опасность.
Они остановились, по листьям пробежался шелест.
Кому было больнее сейчас? Это напоминало запутанный след, который вел их друг другу по грани двух царств? Но какое у них может быть будущее женщина, которая была всеми покинута и мужчина, который пытался все потерять?
Она опустила глаза, и он понял, что победа за ним. Но вместо радости испытал еще одно чувство потери.
Ее голос снова был мягок.
— Сколько мы будем скрываться?
Корвус жил две тысячи лет. Сколько ему понадобиться времени, что бы отыскать ее?
— Несколько дней.
К этому времени она уже догадается, что произошло. И вообще ему надо найти более безопасное место для нее, пока он будет охотиться за Корвусом. Он никогда не рассказывал об оранжерее другим, но не скрывал его также. Букмекер мог расшифровать его финансовые счета и из них узнать адрес. А это он умел делать хорошо, но его не согласие использовать Серу, как приманку немного успокаивала Арчера.
— Несколько дней, — она пошла оставляя его позади себя. — У тебя на кухне есть зонтики для коктейлей? Я всегда хотела побывать в тропическом раю. — Извилистая дорожка привела их к центру сада. Она подняла голову и смотрела на кушетку. — Чем займемся, чтобы убить время? — посмотрев через плечо, сказала она.
Он почувствовал жар, пробежавший по его лицу, и пробовал держать голос ровным.
— Я должен уйти, — сбежать. — Ты захочешь, есть, а зеленый чай не сможет поддерживать тебя всегда.
— Всегда?
— Несколько дней, — поправился он. — Я ненадолго. Ты останешься здесь и подождешь меня?
Она внимательно посмотрела на него.
На сей раз, он позволил своему голосу выдать немного напряжения.
— Пожалуйста?
Наконец, она кивнула.
— Я останусь.
Ворона издала высокий, тонкий вопль и бросилась на стенку клетки.
— Успокойся, — рычал Корвас, и подошел снова.
Только одно перо, и ему больше ничего не надо. Если он только сможет сделать все правильно, захватит дух существа. Это его последний шанс.
Зазвонил телефон. Ворона неохотно подошла к самой верхней точке клетки. С проклятиями Корвас пнул клетку.
Он схватил телефон.
— Что?
— Я нашел.
Червь. Корвас закрыл глаза и попытался успокоиться.
— Когда? Где?
— Фактически она сама нашла меня. У нее возникли вопросы об ее демоне. Я назначил ей встречу завтра в лаборатории ночью. — Последовало некоторое колебание. — Она не ответила мне.
— Она придет, — Корвас расхаживал по комнате. — Ты — Букмекер лиги. Конечно, ты сможешь ответить на ее вопросы.
Расстройство просочилось в его голос, но он не потрудился сказать об этом. Червь перенес бы любое неуважение, если, в конце концов, получит своего демона.
— Я нашел еще кое-что, что вы должны знать, — голос Червя изменился, применяя хитрую интонацию.
— О? — предупреждение звенело в ушах Корваса. За это короткое время Червь обзавелся хребтом?
— Отверстие в Завесе, делает Сера, но это еще не все, — Червь сделал паузу. — Есть необычный побочный эффект, это происходит только в присутствии ее любовника — тальяна.
Корвус задумался.
— Ее любовник.
— Феррис Арчер. Тшува, конечно, не может повредить джинну, но он один из самых сильных братьев в лиге. Через связь с Серой они уничтожили несколько младших демонов.
Неподвижность Корваса стала, больше походить на остолбенение.
— Как такое возможно?
— Демоны прорываются в этот мир. Почему не могут стремиться назад?
— Так как… — но он не мог найти слов.
Червь нетерпеливо вздохнул.
— Я говорил раньше. Завеса — это просто энергетический барьер. Ангельский барьер, питающийся страданием душь, но все равно просто энергия. — Даже расстояние не могло скрыть его усмешки.
— Это мощь неограничена мифологией, которая связывает вас.
Корвас сжал телефон.
— Ты сказал, что пробелы, образованные с помощью Солво будут вытягивать джиннов. Но демон же тшува. Ты сказал, что женский тальян будет неустойчив. Вместо этого, нам мешает целых два тальяна. — Они могли быть даже угрозой? Невозможно. Ничто никогда не противостояло его демону. — Ты поклялся, что поможешь мне, что найдешь путь разрушить Завесу.
— И я это делаю, — сказал Червь. — С Солво-пробелами, я настраиваю мощный темный резонанс. Тела ослабленных душ должны привлечь тьму, которую мы сможем эксплуатировать. А даль все пойдет также как и с Серой, но цель демона будет другой, ее душа сильна и из-за этого наш план изначально не удался. Но путь через Завесу будет открыт. Я просто не представлял, что путь будет таким. Долгим.
— А что ты хотел, Букмекер?
Червь притих моментально.
— Не имеет значения. Арчер и Сера не понимают, что происходит между ними. Они просто сражаются друг с другом. Кроме того, они просто люди. Просто нужно их разделить. Как только мы откроем завесу и отберем энергию, нам уже не будут важны тальяны всего мира.
Корвус представил себе разорванную Завесу, именно так как это представлял себе Червь. ОН закрыл глаза, чтобы не видеть этого ада.
— Верно. Ад не имеет значения. — Бирненстон просочился под его кожу, и горел на его щеках.
— Я внес свой вклад. Вы не можете вышвырнуть меня теперь, — голос Червя нетерпеливо повысился. — Как же мой демон?
Корвас только теперь вспомнил, что дверь в клетку была открыта. Он обернулся. Ворона все еще сидела внутри, была слишком напугана, чтобы вылететь.
Разве не все напуганы?
Когда он говорил, то его голоса был спокоен и мягок.
— Встреться с Серой Литлджон. Я подготовлю тебе к объединению с демоном.
Волнение Арчера росло с каждой минутой, пока он был далеко. Она ждет его?
Он не мог вернуться к себе на чердак. Нил наблюдал за этим местом. Арчер почти наткнулся на Вальжана, до того как почувствовал другого тальяна. Если Вальжан выслеживал его, а не Корваса, то лучшего человека не придумаешь.
Чувство страха наполняло его кровь, холод ночи возбуждал его. Он покачал головой. Все это, потому что он в бегах? Насколько это плохо?
В двери оранжереи Сера встречала его с пятифунтовой палкой бамбука.
Он отступил назад с полиэтиленовым пакетом.
— Я принес тайскую кухню. Я вижу, что ты нашла вертела.
— Я не уверена, что это ты. — Она опустила палку. — За прошедшее время мне почудилось здесь много разных монстров.
— У меня заняты руки. — Он прошел мимо нее. — Закрой дверь. Код SOLO-2-10.
В центре сада он разложил не большой банкет. Сера заполнила две тарелки, судя по аромату соусом арахиса и рампы.
— Умираю от голода, — сказала она с забитым ртом.
— Я не хотел отсутствовать так долго. — Он начал объяснять, затем остановил себя, проклиная чувство товарищества. Она не должна знать, что теперь и их ищут обе стороны. — У меня были дела.
— Я думаю, что мне знать этого не надо, — она одарила его плоским взглядом, затем продолжила. — Я хочу провести несколько экспериментов с подвеской, desolator…
— Numinis, это значит «делать богов одинокими». — Он постовил свою тарелку, так как его желудок сжался. Она больше не хотела оставаться в помещении и изучать теорию. Она хотела действий.
— Может быть, заманить в ловушку с помощью этого, и держу пари, эта штука действительно делает их одинокими. Вероятно, они даже испугаются. — Она пожала плечами. — Это, конечно, может выйти и по-другому. Но мы могли бы узнать ключ к тому, как Корвас намеревается прорвать Завесу.
Что хуже? Разрешить ей играть с огнем или рассказать ей, что она может сжечь мир дотла? Так как он знал, почему Завеса не стабильна последнее время.
Он решил рассказать ей заключение Екко.
— Ладно, скажем так у нас есть идея, почему Корвас хочет тебя.
— Это делаю я? — дрожь пошла по ее рукам. — Я сама? Я даже не могу винить в этом своего демона.
Она не могла винить его.
— Это просто еще один аспект владения, который проявился. Ты сама по себе воин.
Он встала, что бы пройтись.
— Ты говоришь так, будто я сама могу покончить со всеми царствами.
Он подошел к ней и положил на ее плечи руки, как будто он мог избавить ее от страха в глазах.
— Ты не допустишь, чтобы случилось что-то плохое. — По крайней мере, не с ним, а он не уйдет. Именно поэтому он привел ее сюда.
Она смотрела на него холодно.
— Не знание худшее. Я могу сказать тебе это точно.
Он сделал паузу и взял ее за запястье. Ее начало охватывать безумие. Неудивительно, что демон отказывался от контакта с ним. Было трудно концентрироваться, когда согрешив, чувствуешь себя так хорошо.
— Я думал, ты хотела несколько выходных в раю, и вот, пожалуйста.
— Точно. Конец света. Интересно, каким он был раньше.
— Это мы спросим у Корваса. Он видел его две тысячи лет назад.
Она удержала его руку.
— Две тысячи лет?
Арчер вздохнул и освободил руки. Почему он продолжал говорить вещи, о которых она не должна знать? Он и так влип по уши. — Он был римским гладиатором, до того как джинн овладел им.
Она покачала головой.
— Боже, только представь, что он мог натворить за две тысячи лет.
— В основном порождение зла, наверно.
— Почему у нас нет такой власти?
Он определенно не собирался объяснять, что они совсем остались одни.
— Зато мы умираем молодыми.
Она сморщила нос.
— Скажи мне все, что тебе известно.
Он не мог. И так уже много о чем проговорился. Ему просто необходимо избегать упоминаний о теории Екко. Как вообще он мог сказать ей что-то, когда сам не понимал, как это происходит, не мог поверить в это? Как связь между ними могла противостоять адскому огню?
Она хотела знать, как лига собирается использовать их совместные усилия, и даже не подозревала, что он стал худшим воином. После смерти Корваса она будет в безопасности, и он обязательно, выяснит, как работает их связь. Если он умрет, то это будет маленькая цена за то, что поможет избавить мир от тьмы.
И, черт возьми, одинокому волку ведь иногда нужен помощник?
Он поманил ее темным шоколадом и гранатом. У нее были миллионы вопросов, и их можно было задать за десертом.
— Нечестно.
— У меня, ха, поясом нет 200 лет, но я понимаю кое-что в еде. — Думая о том, что находиться у него за поясом, она неловко переступила с ноги на ногу. Он оперся на кушетке и протянул ей гранат.
Она смотрела на него и взяла плод и плитку шоколада. Затем, скопировала его бездельничающую позу, но оставила пространство между ними.
Он передал ей пластмассовый контейнер.
— Я тут еще кое-что принес для тебя.
Она посмотрела содержимое.
— Зубная щетка. Чай с жасмином, — она сделала паузу. — Нижнее белье? Мой размер. Ты даже об этом подумал.
— Да. — О, подумал он.
Он запрятал свою жажду, когда понял, что она смотрит не на него, а вдаль, разглядывая белые огоньки на черном небе, но не на него.
— Идет снег?
— Не здесь. Это рай. — И потом он просто не мог совладать собой, наклонился вперед, сокращая расстояние между ними, и поцеловал ее.
Он вдыхал ее жар с ароматом перца чили и сладости ананаса, имеющий вкус шоколада и едкого граната. Он когда-то ничего не мог чувствовать?
Прикосновение все еще вызывало муку, но горячая напряженность, растекающаяся по его телу, причиняла почти боль. Кончики его пальцев требовали ее до боли. Он зарылся руками в ее волосы, обнимая голову, поскольку все еще целовал ее. Поток крови через его вены несся с сумасшедшей скоростью, перенося желание по всему телу.
— Феррис, — ее рука лежала на его груди, что бы немного сдержать его.
Он пробовал немного собрать здравомыслие, и отклонился назад.
Она грызла нижнюю губу.
— Все хорошо?
Он подумал мгновение.
— Почему ты спрашиваешь?
— Я просто увидела несколько фиолетовых искр в твоих глазах, — она провела рукой по его щеке. — Все, что я вижу сейчас это ты.
— Демон здесь. Я никогда не освобожусь от него, — было бессмысленно это говорить, она и так это прекрасно знала.
— Я тоже, — бормотала она. — Ты не был бы здесь, если бы не он.
Он склонил голову в подтверждении, и прижался к ее руке.
Ее глаза цвета орешника прикрылись.
— Какое оправдание ты будешь использовать, на сей раз? В первый раз, ты спас мне жизнь. Второй раз мы праздновали жизнь после смерти. Что теперь?
— Может осознание ценностей жизни? По крайней мере, на эту ночь?
Он видел вспышку позади ее ресниц. Но не фиолетовая искра, быстрое сияние чего-то еще, но она прошла слишком быстро, он не успел разглядеть. Тогда она большим пальцем погладила его по губе.
Он приподнял ее и положил на спину, и прижался к ней бедрами, что бы ощутить ее под собой. Он наклонился вниз и целовал ее живот, когда ее рубашка поползла вверх. Теплота ее кожи под его ртом напоминала весну, а ему оставалось только окунуться в него.
— Иди ко мне, — прошептала она.
— Через секунду, — минуту, час, жизнь. После того, как им овладел демон, мысль о бессмертии ужасала его. Но теперь….
Ниже его губ он увидел завиток метки ее демона и отклонился назад.
— Феррис?
Он расстегнул молнию на ее джинсах пальцами, пуговицы и стащил их. Черный ревен обвивал ее бледную кожу, вьющаяся дорожка вела его от беспокойных мечтаний о демоне, он встал на колени.
— Все же я обязан демону, — бормотал он.
— Что?
Опять вопросы. Одной рукой он прошелся по ее рубашке и широкой рукой нажал ей на грудь. Его большой палец кружил над соском, а ее дыхание сбилось.
— Я говорил, что побочный эффект бессмертия мощь?
Еще один рывок, и он пробовал ее на вкус.
Ее бедра приподнялись под его требовательным ртом. Ее дыхание стало прерывистым, похожее на заикающееся удушье, проходящее через все тело, его собственное желание накалилось до предела.
Она запустила свои пальцы ему в волосы.
— Теперь иди ко мне.
Если бы не демоническое вмешательство он наверно не мог бы так быстро избавиться от джинс. Она тут же захватила его ногами и прижала к себе.
Он застонал, из-за такого резкого проникновения, горячего и напряженного.
— О Боже.
— Серьезно? — ее глаза искрились. — Тебе действительно хорошо?
Он рычал и входил глубоко в нее, как только можно было. Она выгнула спину, когда он вышел из нее снова, так как ей не хотелось этого. Он подвел ее краю, смакуя каждое движение. Она не отпускала его взгляд.
Он понимал, почему она смотрит на него, почему тогда исчез фералис. Он помнил, как испытывал на себе ее сострадание. Теперь ему все стало понятно, и даже почему он пошел за ней в ад.
До него дошло, почему Екко связал их способ проникновения за Завесу с сексом. Сера в его руках обостряла все его чувства, как будто демон в нем чувствовал все, но это не сравнить с близостью ее улыбки или пристального взгляда ее глаз. В старом документе из отчетов говорилось, что тальян обязательство изменяло мир.
Она коснулась его щеки.
— Не останавливайся.
— Не мечтай об этом.
Если это не жажда, которая открывает Завесу, для отправки демонов в родной мир… Его сердце бешено билось.
Возможно это любовь.