112063.fb2
Сера проснулась от сладкого запаха духов. Когда она подняла голову, то увидела Арчера, его лицо казалось совсем молодым во сне. Только на его плече лежали лепестки лилии.
Цветочница, которая обслуживала приют, говорила, что лилии символизируют смерть и воссоединение, именно поэтому они так популярны на похоронах. Сера смотрела на цветок цвета слоновой кости. Если бы она верила в приметы, это могло бы ее встревожить.
Вес руки Арчера на ее животе, говорил ей, что надо сходить в туалет.
Она вывернулась из-под него. Он немного посапывал, хотел ее снова обнять, но удовлетворился теплой подушкой.
Она дотронулась до не послушной пряди на его брови, которая была единственной непослушной в его прическе. Он не пошевелился.
После усилий вчера вечером она не винила его в этом. Он вывел ее из себя своей мучительной сдержанностью, почти свел ее с ума до того, как его контроль сломался.
И когда это произошло, вырвалось его жестокое желание, оно немного пугало ее, но в принципе соответствовало ее состоянию. Толчок за толчком, натяжение тугой кожи под ее ногтями, каждый вздох приводил их к истощению, интенсивность происходящего затмила, даже ощущение перенесения аур демона. Возможно были только мерцания, но ей казалось, что она видела звезды.
Она все еще чувствовала его запах на себе, запах его страсти. Насилие, которое соединило их, беспокоило ее, но то чувство, которое она испытывала сейчас пугало еще больше.
Она вынуждена бросить свое прошлое, будущее слишком мрачное в лучшем случае. Но до этого сейчас ей было далеко.
Она наклонилась, чтобы прикоснуться губами к его лбу. Она сразу предупредила себя, что никакой сладкой мести за сегодняшнюю ночь не будет.
Он что-то пробормотал в подушку и вздохнул. Ей не хотелось уходить. Но сказала себе, что вернется через мгновение.
Она могла себя чувствовать в раю, но идти голой через сад было сверхъестественно, не говоря уже как ей было холодно без него. Она надела чистое нижнее белье, он точно купил ее размер, наверно, здесь были замешано хорошее восприятие демона, которое можно использовать не только в охоте.
После удовлетворения зова природы, она направилась на кухоньку. Подогрев две чашки воды в микроволновой печи, стала доставать чай в пакетиках. Она не знала, что Арчер планировал делать сегодняшний день, хотя его ляповатые шепоты вчера вечером дали ей несколько идей, но она, наверно, сойдет с ума, если еще раз почувствует его большие пальцы на себе. Очевидно, под каникулами в раю подразумевалась не чашка чая.
Она увидела компьютер на его столе. По крайней мере, сможет проверить электронную почту, посмотреть может, пришел ответ от Букмекера. Она отодвинула чашку подальше от клавиатуры. Система не требовала пароля, так что она сразу загрузила свою страничку.
Красный восклицательный знак — сообщение от Букмекера.
Она кликнула на него: Сегодня вечером в лаборатории? Интересно, как бы Арчер отнесся встретиться там. Он говорил, что гостиница, все еще воняет бирнестоном, но Букмекер должен об этом позаботиться.
Она задалась вопросом, даст ли Арчер ей разрешение на то, чтобы добраться туда. Он не говорил с лигой вчера вечером, даже не интересовался, как проходят поиски Корваса. Но если он не хотел подвергать ее опасности, она знала, что ей надо делать. Точно также как он сломал браслет на ее запястье.
Она отправила письмо с подтверждением.
Прежде, чем она вышла, ей пришел ответ в чате: Сера, с вами все хорошо? Где вы? Где Арчер?
Она сидела на стуле. Внезапно на нее накатило подозрение, что Арчер не выходил связь с лигой.
Ее курсор мышки парил на кнопке выхода в верхнем правом углу.
Вместо этого она написала: Все хорошо. Арчер в порядке. А что?
Он похитил вас.
— Мне никто ничего не говорит, — бормотала она. Она напечатала: нет, он этого не делал.
Нил, хотел использовать вашу идею с ловушкой. Арчер отказался. А потом вы пропали. Арчер говорил, что встречался с Букмекером. И все, больше он ничего ей не сказал.
Она кусала губу. Букмекер объяснил, что они будут все здесь, кроме Арчера, и что она должна занять свое место рядом с другими тальянами. Они доверяли ей.
Вы не знаете, что планирует Арчер. Прислал Букмекер. Он никогда не борется вместе с лигой, возможно, он даже не думает о них и, тем более, что они будут ждать вас. Кажется, что даже не понимает, что он не тот, кто должен быть возле вас.
И если Букмекер говорил достаточно сильно и умно, на самом деле он знал, что Арчер хорош.
Как мог человек, сражающийся один, подчиняющийся тактике, которой было пропитано все его сознание, довериться кому-то, ради своего спасения? Никто раньше не спасал Арчера. Разве мог человек, который живет второе столетие?
Но Букмекер был не прав насчет Арчера. Она видела его печаль и вину за смерть Зейна, она знала, что он до сих пор винит себя. А также она знала, что не позволит случиться этому снова. Не надо думать о том, что лежит на чаше весов.
Даже если это судьба мира.
Он столько всего потерял, каждый раз жертвовал собой, даже если его боль не была ценой, которую надо заплатить. Она знала, что это травмирует его еще больше, как будто его страданий не было достаточно.
Демон обещал ей ответы на философские вопросы жизни и смерти, спасения и проклятия, добра и зла. Поскольку ответы были наполнены смертью, проклятием и злом, намного больше чем она ожидала. Бороться за жизнь, спасение и добро означало проститься с прошлым, но это привело к Арчеру.
И Арчер действительно не собирался иронизировать, что он был тем, кто научил ее сражаться и производить впечатление.
Она напечатала одно последнее сообщение: делайте ловушку. Я буду там.
Она не могла сидеть, ее мысли блуждали далеко. Наконец, она встала. Вместо того, что бы пойти обратно по дорожке в сад, ее ноги вели ее к передней двери. Она набрала код, который дал ей Арчер.
Несколько часов назад он ей объяснил значение этого кода, он из Песни Соломона, отец часто цитировал «Ливни вылились и удалились,
Да цветами земля улыбнулася,
Пенье птиц над полями проснулося…».
Замок под ее пальцами открылся и впустил холодный чикагский ветер. Она быстро выскочила и прикрыла за собой дверь.
После того, как она узнала о том, что он от нее скрыл. Она легко приняла решение.
Если она хотела бороться, хотела показать, что она из себя представляет, ей надо было идти.
Она только, что вышла из сада.
Легкий сквозняк разбудил Арчера. Он обнял Серу, но его рука сжала воздух.
Он перекатился на спину и посмотрел наверх. Она должна сейчас вернуться и он должен ей что-то сказать по поводу этой ночи.
Любовь победила зло. Так просто. Нелегко, а просто. Знает Бог, как все это причиняет сладкую боль. И притом от этих ощущений можно сочинять стихи, и подчинить неистового фералиса.
Все это время он держался обособленно, имея дело со смертью, и отказывался терять опять, когда он нашел эту женщину, он смог ей доверять и восхищаться, что было для него не обычно.
От нетерпения рассказать ей это, он выкрикнул ее имя. Вода журчала по камням, а в небольшом потоке мягко шелестели листья.
Никакого ответа.
Он соскользнул с кровати. Не останавливаясь, чтобы одеться и пошел по дорожке. Пусто.
Кухня и ванная. Пусто.
В дверях он остановился и увидел две кружки чая около компьютера, и попятился назад.
Он толкнул мышку, экран загорелся. Стал просматривать историю. В течение минуты он просто читал ее переписку.
Ярость пульсировала в нем, отодвигая холод, собравшийся на его коже. Проклятый Букмекер. Это не должно было случиться. Историку не понравилась идея с западней, также как и ему.
Конечно, то, что он рассказал ей, не содержало несколько ключевых моментов. И уже было ясно, кому она поверила. И где хотела быть.
Он скрестил руки на груди, защищаясь от холода.
Она отклонила версию о похищении, но она знала, что он пробовал увести ее с пути, который она выбрала. Он большой тальян воин боялся смерти, но не своей, а ее.
Какая польза от тальяна, боявшегося смерти? Сера всегда требовала от него ответы.
Время отправки сообщений показало, что она ушла почти час назад, но наверно холод, который она впустила, все еще был здесь. Он возвратился к центру сада и начал одевать джинсы. Аромат лилии, секса и Серы окружал его.
Она не давала ему никаких обещаний, как и он ей. Как он мог жить, зная, что его вечная жизнь пришла только после овладения тшувой.
И как он мог жить теперь зная, что она не чувствует того же. Обязательство между ними было только, когда они вместе переправляли демонов, и это было иллюзией, как мимолетная чикагская весна.
Единственный способ, благодаря которому сад может выжить в этом месте, это полностью изолировать его толстыми стенами из железной конструкции. Впускать кого-то сюда было ошибкой, он больше не повторит ее.
Сера шла, пока снег не прекратил таить на ее голых руках. Просто надо позволить демону не дать ей замерзнуть. Она не могла идти на гостиницу, на встречу к Букмекеру. Она не хотела отвечать на их вопросы о Арчере.
Она задалась вопросом, что он сделал. Тальяны были независимыми и своенравными, но Лиам спокойно руководил ими. Но даже его мягкий стиль правления, не мог позволить кому-то восстать против него.
Ее возвращение могло навредить Арчеру, ведь они сейчас нуждались во всех воинах. Она имела причины злиться на него, больше чем лига. Он ее соблазнил, чтобы не говорить ей правду, это была не плохая отговорка.
Непослушная часть ее мнения говорила ей, какая отговорка? Он говорил, что не хочет видеть ее в таком же состоянии, как и Зейн. Было ли это виной, простой человеческой гуманностью, или… что-то другое, но она была рада, что он заботился о ней.
Арчер противостоял бы Корвасу без колебаний. Она только должна помнить об этом, когда придет ее время. Конечно, было бы легче, если бы она уже не могла его потерять.
Ее бесцельные шаги привели ее к частному санаторию. Она стояла на другой стороне дороги, наполовину скрываемая грузовиком. Она была здесь два дня назад, когда произошло нападения, но она не интересовалась, как закончилось столкновение.
Огни на пороге сверкали тепло и приветливо, но она не решалась подойти. Если ее отец ощущал кающегося демона и хотел, что бы она ушла, то возможно он мог знать, что его дочь может выпустить всех демонов ада. Да, не самое лучшее вещь, за которую станет гордиться отец.
Она представила себе плакаты написанные цветом крови «МОЙ РЕБЕНОК НАЧИНАЕТ АПОКАЛИПСИС»
Она обернулась и пошла дальше.
Теперь она полностью была уверена, что демон не даст ей умереть от холода, или может он, хотел, чтобы она еще немного подрожала. Она не заметила, как оказалась возле больницы. Неотложная помощь предполагала тепло и место. Если бы она обливалась некоторым количеством телесной жидкости, это не выглядело бы совсем странно.
Это место не изменилось, и она упала на стуле в приемной. На полу лежал серый линолеум, стояли бежевые пластмассовые стулья, и запах от кофейного аппарата.
— Сера?
Если не считать через-чур сильного биения сердца, то она могла представить, что это начало обычной рабочей смены в ее старой жизни.
— Бетси, — она встала слишком быстро и покачнулась, поскольку кровь отхлынула из ее головы.
— Стой, — Бетси поддержала ее за локоть. — Проклятая, девчонка, ты замерзла. И бледна, как….ну, больше, чем обычно. Где твое пальто?
— Я потеряла его, она понимала, что это звучит, как-то неопределенно и покачала головй.
Бетси провела ее дальше в приемную. — У тебя неприятности?
— Эй, — один из ждущих пациентов поднял руку. — Я следующий.
Бетси нахмурилась.
— ДА? Что у вас за проблемы?
— Я прибивал рождественские огни, и ударил молотком себе по пальцам, — он помахал повязкой.
— Хорошо. Подождите минутку, чтобы мне нужно настроиться перед ампутацией. — Бетси протолкнула Серу в сестринскую. — У нас наконец-то перерыв от Солво, они как будто исчезли, ты представляешь? — они снова нормальные. Теперь скажи мне, что случилось. Как мой пациент?
Сера присела на изношенную кушетку.
— Похоронен в безымянной могиле где-то в штате Иллинойс.
Бетси резко выдохнула.
— Ты о том большом парне, у которого были страшные глаза. У него был такой вид, будто он сам воплощение проблемы.
Сера не могла спорить с физическим описанием. Она покачал головой.
— Я сама туда ввязалась. И те парни не могут ничего со мной сделать. — Кроме одного.
Бетси села возле нее.
— Дорогая, я знаю, ты никогда бы не сделала ничего такого, и не надо пытаться спасти весь мир, ты просто не можешь этого сделать.
— Я раньше тоже так думала, — теперь она могла это признать, так ощущала сейчас тяжесть всего мира.
— Ты должна позаботиться о себе.
Сера прикусила губу.
— Все сложно. Я не хотела беспокоить тебя. Я знала, что ты сегодня на вахте.
— Я всегда к твоим услугам.
Она подсознательно помнила график ее подруги? Сере самой стало интересно, что она могла найти здесь.
— Может, ты думаешь… — Она вспомнила двух мужчин освещенных неоновой вывеской бара, тень преступного намерения. — Ты думаешь, что они собираются делать?
— Я не знаю? Каждый человек по-своему безумен.
— Может их приводят к этому… — Сера прервалась, сомневаясь, — их демоны.
— У всех свои демоны. Это просто уловка, не слушай их. Я так думаю.
Медсестра не говорила буквально, Сера знала это. Интересно, а чтобы сказала эта женщина, если бы знала, что права.
Она имела преимущество, потому что видела зло. Разве все бы не стали бы с ним бороться, если бы видели его?
Она поднялась.
— Мне надо идти.
— Ты не послушаешь меня?
— Я слушала тебя. Я собираюсь бороться со своими демонами.
Ей было жаль только одного, она не знала насколько это опасно.
Когда она уходила, Бетси настояла на пальто. Сера хотела обещать, что вернет его. Но она не любила лгать. Теперь самое время начать очищать свою душу. Она помнила, как Арчер настаивал, чтобы она ни врала ему. Но он сам не любил, когда говорили чистую правду.
По дороге она остановилась у часовни больницы.
Если бы она была честна перед собой, то признала бы, что никогда не искала веры. После смерти мамы она искала ответы, а это не вера.
Смотря вокруг на атрибуты религии, она знала, что еще не готова. Она не хотела утешаться или успокаиваться. Ей не хотелось осуждать кого-то или винить, ведь, большинство людей так и делают. Она хотело, что бы ее вера пришла изнутри. Но пока этого не произошло, она будет идти без нее.
Снаружи снегопад усилился, и тяжелые облака опустились ниже, успокаивая городскую ночь. Кружащиеся хлопья блестели в свете уличных фонарей, освещая тьму. Она пришла к гостинице за час и думала, что подождет Букмекера в дверях. Но когда она подошла дверь открылась.
Она нахмурилась, от отсутствия на всякую безопасность. Но они выгнали всех отсюда, остерегаясь отравления битерненстоном, так что может, и не было причины запирать, тем более Букмекер знал, что она придет.
В фойе было темно, потолки были почти невидимыми. Она смотрела по сторонам и помнила преступные намерения в здании, где они нашли Зейна. Избавляясь от неловкости, она направилась вниз в лабораторию.
Вся дорога к лаборатории была тиха и темна, только подходя ближе, она увидела, что лаборатория открыта и в ней горит свет.
Она сделала несколько шагов вперед, а затем замедлилась от странного предчувствия.
Она знала, что ее глаза горят фиолетовым, она видела это в отражении на стенах. Зловоние битерстона рассеялось, но слабые пятна на стенах остались, как пятна дыма. Она задержала дыхание и прислушалась, но не слышала ничего.
Ничего не видела и не слышала, но все ее чувства говорили, что впереди опасность.
Она не стала звать Букмекера, а просто двинулась обратно, желая тихо пройти до лестничного пролета. Она обернулась и побежала.
Мужчина вышел из темного дверного проема, блокируя ей проход к лестнице. Он оказался перед ней черным силуэтом. Он шел прямо к ней, к ее демону, шаг увеличился, и она ощутила мощь другого царства, которое отражалось в ее костях, пока ее зубы не стали стучать. Еще один шаг и он вышел на освещенное место.
И все равно это был просто черный силуэт. Ее зрение не могло проникнуть через темноту окружавшую его.
Теперь она понимала, почему он назывался Корвасом — латиское название черного ворона.
Она побежала. Не в офис Букмекера, очевидная западня. Историк там, ранен или мертв? Следующая дверь в зале была не заперта. Она повернулась и включила свет и тут поняла, что это не комната, а просто кладовая.
Она увидела стол и придвинула его к двери. Это не остановило бы Корваса, и она это знала. Он больше не надеялся на своих фералисов.
В зале каждый шаг становился ближе, ощущались волны эфирных ударов, который посылал ее демон, заманенный в ловушку, она пыталась успокоить головокружение. Ее сверхчувствительный слух сначала прислушивался к каждому шагу, а затем к едкой тишине.
Не удивительно, что тшува не боролся с джинном. Ее демон, очевидно, думал, что они обречены. Все кончено.
Возле стены стоял еще один стол, она пододвинула его так, чтобы если хотели открыть дверь, то стол уперся бы в стенку.
Это не остановило бы его. Ничто не остановило.
Она стала искать, что-нибудь, чем можно защищаться. Коробка с файлами. Стул на колесиках. Коробка со стеклянными колбами. Может под потолком есть вентиляционная труба, по которой она могла сбежать?
В дверь ударили, и стол врезался в стену. Осколки летели через все комнату. Второй удар и стол оказался в стене.
Она пробовала отойти, но повредила ногу.
Перелом. Она предположила это из-за странного звука трения кость об кость. Ее ноги подкосились и она упала. Она не сможет встать пока ее тшува не излечит ее.
Снаружи Корвас отпихивал все. Что мешало ему войти.
Она пыталась отодвинуться, что ты избежать стула, катящегося к ней. Стекло от разбитых колб впивалось ей в ладони.
Ее пальцы нащупала металлическую полосу.
Она упала на спину и бросила в него.
Он отскочил, но кончик все-таки полоснул его по лицу. Потекла кровь. Прежде, чем она смогла придумать еще, что-то он наступил на ее запястье, вдавливая ее руку в осколки. Она увидела кровь, его глаза сузились.
Она была обречена.
Он схватил руками ее руку и разрезал пальцы. Она прикусила губу, но не вскрикнула.
Она могла теперь сосредоточиться на самом человеке. Обычная внешность, толстая шея, лысый. Он, правда, напоминал гладиатора. Царапина, которую она сделала, уже заживала, сливаясь с бесконечными шрамами на лице.
Но его глаза… Она думала, что они будут темно-красными, злобно-оранжевые, глубоко-черные, или белые, но они были синие.
Он схватил ее за шею и поднял. Кольцо на его пальце жгло ее кожу. Он держал ее вертикально без видимого напряжения.
— Где твой демон? — Он немного толкнул ее, как будто она засунула его к себе в карман. — Тшува, трус. Где ты? Ты оставил свою женщину, чтобы она боролась без тебя?
Она цеплялась за его пальцы вокруг шеи, вырываясь из кольца, которое она могла чувствовать, но не видеть. Она пиналась, но боль в ее ноге доводила ее до тошноты.
Ее зрение померкло. Наверно, она должна быть довольна, что уходит из жизни так легко, по сравнению с бедным Зейном.
С другой стороны она, наконец, поняла желание Арчера выйти из пламени славы своего демона.
Она сама хотела пнуть своего демона по заднице. Он обещал ей силу, а она умирает от удушья.
Последнее, что она увидела, были небесные глаза, и она подумала, что небеса должны быть такими же.